Она задохнулась яростью. Я молча смотрела на нее сквозь красный отсвет линий пятиконечной звезды.
— Тебе не понять. Ты нечего не знаешь о жизни. И о любви. — уже спокойно сказала она.
Да, наверное. Я не знаю.
Кровь ползла все медленнее, осталось лишь пара локтей и линия замкнется. Значит, мое время заканчивается. Я подумала о тех двоих, что заперты сейчас в Черных песках, высасывающих из них жизнь. Нет, нельзя… нельзя думать, нельзя чувствовать. Иначе не хватит сил спасти друзей… ни на что не хватит сил. Я слабела. Аргард вытягивал из меня жизнь уже не каплями, а сплошным потоком…
Селения встряхнулась, сбрасывая эмоции, как змея — шкуру.
— Время приближается, — сказала она, — ты сделаешь то, что нужно и твои друзья будут живы.
И Селения сможет войти в Петлю времени. Моя кровь откроет проход в прошлое, разорвет временную ткань. Но не пространственную. Поэтому мы сейчас стоим там, где все произошло, поэтому Селения так долго оставалась здесь, выжидая.
Мы ошиблись, решив что ей нужен был Аргард. Ей нужна была Сила демона в человеческом теле. Две сущности в одной. Создав с помощью Ночного Гостя необходимую вероятность, Селения добилась того, что я зашла в ту трапезную и увидела Аргард. И Сорвала его с шеи Арх'арриона. А дальше все просто. Лунная жрица не сомневалась, что темный демон вольет в меня свою кровь и Силу, чтобы уберечь артефакт, не дать ему ускользнуть в мир теней.
— Почему я?
— Почему ты? — удивилась Селения и улыбнулась. — глупышка, неужели ты поверила в свою избранность? Решила, что ты особенная? Не обольщайся, тебе просто не повезло… Я создала Вероятность, и мне было все равно, кто именно станет носителем Аргарда. Это просто должен был быть ребенок с магическими способностями, тот, который слышит Зов. Девочка. Человеческая девчонка точно не удержится от того, чтобы примерить колечко!
Я подавлено молчала. Что ж она права, я и не удержалась.
— Поэтому я так долго и не могла тебя вычислить, — задумчиво протянула жрица, — все же ты уже не ребенок… магические способности редко проявляются в таком… возрасте. Странно, что я словно не видела тебя…Не обращала внимания…А ведь тринадцать лет назад, когда ты появилась в Риверстейне, я почувствовала в тебе недоброе…Эти твои дикие глаза…К счастью, ты сглупила и в комнате с порталом сделала светоч. Вернее, его жалкое подобие. Разве тебе не говорили, что у стен есть уши? И глаза? Тогда ты выдала себя с головой…
Ноги не держали и я опустилась на землю. Хотелось лечь и уснуть. Да, я сама сделала все, чтобы Селения сейчас стояла здесь. Ну что мне стоило закинуть тусклое колечко в ближайшие кусты? Хотя… тогда я не узнала бы лорда Даррелла, не увидела Радужную Империю, не встретила бы Арх'арриона.
Так что я не жалею ни о чем. В конце концов, от себя не сбежать.
Но нужно сделать еще кое-что.
— Ты должна пообещать, — сипло сказала я…
— Пообещать? Неужели ты торгуешься со мной, глупышка?
— … Должна пообещать… — с трудом сказала я, — что не тронешь… Ксеню и Данилу… и больше никого… из людей.
Селения усмехнулась.
— Обещаю, — сказала она.
— Нет, — я подняла голову. — Ты должна дать несокрушимую Клятву Лунного храма. Что не тронешь их. И тогда я добровольно воткну клинок в свое сердце.
Глаза Селении расширились, став почти черными. Она, как и я, знала, что Аргард убивает меня. Сопротивляясь пентаклю, он опустошает мой жизненный ресурс. И если он убьет меня раньше, чем прольется моя добровольная кровь, петля времени не сомкнется. Я просто умру, а Аргард затеряется в мире теней.
— Ты слишком много знаешь, — начала Селения и осеклась на полуслове, — ну что ж… это уже ничего не меняет. Ветряна Белогорская, я даю тебе Клятву Лунного Храма, которую не смею нарушить, что не убью больше никого в Риверстейне.
Красный лик луны мигнул и на миг потускнел, рассыпался искрами вокруг Ксени и Данилы.
Я снова опустила голову. Вот и все. Где-то за светящимися линиями, словно в другом мире плакала Ксеня, и мне было ужасно ее жаль… Но она будет жить. И это самое важное.
Глухой гул шумел в голове, силы уходили…последние капли крови потянулись друг к другу и слились, замкнув пятиконечную звезду. Я прислушалась к горящему внутри огню Хаоса. Только бы хватило сил, только бы не промахнуться…
Красный свет ослепил меня, и почти не чувствуя, я вогнала клинок в свою грудь, рядом с сердцем.
* * *Я открыла глаза.
Как странно… серый туман клубится вокруг меня, образуя туннель. Я неуверенно поднялась, шагнула вперед. Я не знала куда идти, туннель двигался вокруг меня, словно живой, за белесым туманом разворачивались отголоски каких-то действий и событий, тени людей и существ перемещались там.
Я торопливо шла сквозь него, задыхаясь. Туман давил, не давая вздохнуть, забирая воздух, пока я не увидела дыру, словно прореху в старом гобелене Риверстейна. И вывалилась в нее.
… здесь было лето. Теплое, душистое, пахнувшее разнотравьем и молодыми соснами. И кровью… снова, кровью. Я осторожно приподнялась с влажной от росы травы и выглянула из-за упавшего ствола.
Страшная и дикая картина развернувшегося боя, чуть не заставила меня заорать. Я зажала рот ладонью, подавляя рвотные позывы…
…красивый маленький домик с соломенной крышей, увитый плющом и диким виноградом…оттуда бегут заспанные перепуганные люди… мужчина падает, сраженные синей сталью… кричит женщина и демон разворачивается к ней… черные крылья его блестят на солнце, словно смазанные маслом… дико воют собаки… люди захлебываются криком…белоснежный единорог испугано перепрыгивает низенькую ограду и устремляется в лес… Мужчина с темными волосами поднимает руки к небу и черный смерч сметает ближайшего к нему демона… женщина, стоит за его спиной, прижимает к себе ребенка… легкая стрела с черным оперением пронзает мужчину, он шатается…
Всадница на черном жеребце с такими же черными волосами улыбается и снова натягивает тетиву. Селения. У нее было другое лицо и тело, но глаза те же- ледяные озера.
Темный демон Саарххард улыбается ей в ответ и отворачивается, бросаясь в гущу людей. Синие клинки в его руках кажутся неуловимыми молниями.
Земля встает на дыбы под призывом людей, ветер рвет крылья демонов, поднимается река, но схитов слишком мало, они не умеют убивать, не способны причинять боль, это против их сущности… И они застигнуты врасплох… они умирают…
— Призови, — кричит русоволосый мужчина, смотрит на женщину с ребенком… Хранительница, Призови ее!!!
Женщина качает головой.
— Нельзя… нельзя… нет над Бездной власти, не удержу…
Она ползет к частоколу, оплетенному вьюном и дикой розой, цветы алеют, как кровь… ребенок цепляется за ее руку.
Русоволосый смотрит с отчаянием, отворачивается и преграждает дорогу демону.
Женщина ползет к ограде, надеясь спрятаться.
Я не выдерживаю, бросаюсь ей навстречу. Ткань времени натянута, я двигаюсь как сквозь плотный поток воды, еле передвигая ногами. Но я упрямо ползу.
Она замечает меня. Испуганные синие глаза, решительно сжатые губы. Полотно времени вибрирует, как натянутая тетива, еще мгновение и меня отбросит назад…
— Надо закрыть Источник, — шепчу я, — закрыть! Понимаете? Иначе мир погибнет! Саарххард всех уничтожит! Всех! Людей, эльфов, сирен…Останутся только дети Хаоса. Закройте Источник! Вы знаете, как это сделать? Вы сможете? Нельзя позволить им завладеть Источником!
Она смотрит на меня, словно не слышит. Я уже кричу. Краем глаза замечаю развернутые черные крылья, рога… демон в боевой ипостаси перешагивает через тело рухнувшего русоволосого. Смотрит на нас… я узнаю его…
Женщина опомнилась. Поняла. Кивает.
— Вы закроете Источник? — снова спрашиваю я. Во что бы то не стало, нужно убедить ее.
Она кивает и толкает мне в руки ребенка.
— Спаси, — шепчет женщина, — спаси…
Я не могу!
Силы на исходе. Удивительно, что я вообще так долго держусь. Пока я жива, контур не замкнут, и Селения, та, из моего времени не может пройти. Но тетива дрожит и силы заканчиваются…
Женщина смотрит на меня во все глаза и вдруг улыбается. Ласково, словно встретила близкого друга.
— Я закрою, — шепчет она, — не бойся…Таяра…Мой Ветер Севера…я закрою.
Женщин легко касается моего лба и я вздрагиваю, как от ожога.
Она отворачивается.
Круглая купель, огороженная простым заборчиком из березовых веток. Вокруг бурно разросся клевер и желтые ромашки. Прозрачная вода… женщина встает во весь рост и начинает петь. Песня разносится по долине, сливается в шумом ветра, врастает в голос земли, сплетается со звоном дождя. Круг огня вспыхивает вокруг нее кольцом и опадает. Люди замирают, слыша эту песню, падают демоны…
Женщина заносит над головой клинок… светлая вода купели становиться розовой… красной… черной…
Женщина опомнилась. Поняла. Кивает.
— Вы закроете Источник? — снова спрашиваю я. Во что бы то не стало, нужно убедить ее.
Она кивает и толкает мне в руки ребенка.
— Спаси, — шепчет женщина, — спаси…
Я не могу!
Силы на исходе. Удивительно, что я вообще так долго держусь. Пока я жива, контур не замкнут, и Селения, та, из моего времени не может пройти. Но тетива дрожит и силы заканчиваются…
Женщина смотрит на меня во все глаза и вдруг улыбается. Ласково, словно встретила близкого друга.
— Я закрою, — шепчет она, — не бойся…Таяра…Мой Ветер Севера…я закрою.
Женщин легко касается моего лба и я вздрагиваю, как от ожога.
Она отворачивается.
Круглая купель, огороженная простым заборчиком из березовых веток. Вокруг бурно разросся клевер и желтые ромашки. Прозрачная вода… женщина встает во весь рост и начинает петь. Песня разносится по долине, сливается в шумом ветра, врастает в голос земли, сплетается со звоном дождя. Круг огня вспыхивает вокруг нее кольцом и опадает. Люди замирают, слыша эту песню, падают демоны…
Женщина заносит над головой клинок… светлая вода купели становиться розовой… красной… черной…
Я кричу… Ребенок на моих руках смотрит, как умирает женщина… Великая Хранительница Источника элементалей. Есть только один способ закрыть Источник- добровольная смерть Хранительницы, с которой он неразрывно связан… я понимаю это только сейчас.
Саарххард бросается к ней, клинки в его руках из синих стали красными от крови… но поздно… Поздно…
Полотно времени тянет… тянет… выкручивает мои жилы, рвет кожу, ломает кости… как трудно оставаться здесь, как тяжело…
Ко мне бегут демоны. Как невыносимо смотреть на него… Он так молод… и зол…мой темный демон, Арх'аррион.
Тетива лопнула, выбрасывая меня обратно во временной туннель.
* * *Снова серый туман. Ребенок на моих руках. Святые старцы…
Я ползу по белесому нечто, не зная куда. Я обещала ей… той женщине с синими глазами, обещала…
События проносятся за туманной завесой. Дождь смывает пролитую кровь. Снег укрывает пепелище. Маленькие сосенки вытягиваются, вырастают в столетние деревья, вытесняя клены… Из неоткуда появляются новые дома, ограды, пастбища… и оседают в пыль… тени людей рождаются и умирают… поднимаются стены Риверстейна… Вечный круг жизни, так скоротечен и бесконечен…
Я разрываю туман, он плотный и живой, раздирает пальцы… еще чуть-чуть… мне достаточно маленького окошка…
Время расползается.
Я не могу уже выйти, не хватает сил. Кровь из груди почти не льется, я уже труп. Усмехаюсь. Заворачиваю ребенка в свой платок и выталкиваю в дыру. Только сейчас замечаю, что это девочка…Темные кудряшки, синие глаза, в которых плещется не детская боль…Переход так страшен, время отбирает жизненные силы, волосы малышки на глазах выгорают, седеют…Она падает в глинистую грязь.
Я уже не вижу, смогла ли она подняться…
Но знаю, что сможет. Конечно, сможет.
И у нее будет жизнь. Не такая длинная и счастливая, как хотела бы ее мать, но все же… Восемнадцать лет- тоже неплохо, так ведь?
По крайней мере, я узнала, кто была та нелюдь, что оставила меня у стен Риверстейна в ночной рубашонке и платке.
Хохочу, захлебываясь кровью. Вот и все…
* * *Я прихожу в себя и с трудом поднимаю голову. Неужели я все еще жива?
С трудом приподнимаюсь на локтях, осматриваясь. Вокруг начертанного пятиугольника заворачивается огромная, черная воронка, разрывая пространство и отделяя нас от всего мира. Я все еще лежу в центре пентаграммы, кровь толчками вырывается из моей груди, белая кость клинка напиталась и стала красной. Мне почти не больно, только невероятная слабость сковывает тело. А груди разлит жидкий огонь Хаоса, не давая мне остыть, и заставляя сердце все еще биться…
Я поворачиваю голову.
Селения с воздетыми к небу руками стоит на своем месте, возле нисходящего луча. Голос ее глухо вплетается в воронку, которая впитывает его и закручивает спиралью, и если закрыть глаза, кажется, что жрица везде.
Но я держу их открытыми, и сквозь мерцающее марево кровавых линий вижу Шайдера. Он стоит у левого луча звезды и почти зеркально повторяет позу Селении, сдерживая угрожающую мощь воронки. Его лицо перекошено от напряжения, руки дрожат, но он стоит, не шелохнувшись под напором освобожденной мощи.
А справа… Справа сквозь пентаграмму, словно сквозь кровавую толщу прорывается Арх'аррион. Там где он проходит, разрывается линия пентакля, оставляя обугленный дымящийся след. Первое кольцо он разорвал почти без усилий, второе с трудом и вспыхнул, войдя во внутреннее пространство звезды. Я вскрикнула от боли, когда красными огнями полыхнули кончики его черных крыльев, жаркое пламя ползло по ним как живое, от краев к демону. Лицо Арх'арриона напряжено, губы сжаты, а глаза… он смотрит на меня, не отрываясь.
Крылья демона горят и каждый шаг дается с огромным усилием, он словно борется с потоком огня невероятной разрушительной силы, сдирающим с него кожу. И сам он уже весь в огне, пылает как огромный факел, но все еще не сдается… я пробую призвать дождь, взываю к ветру, но Сил нет, только слабость. Кровавая пентаграмма блокирует магию, не давая мне призвать стихии.
— Ветряна…
Я поворачиваю голову.
Арх'аррион ломает внутренний контур пятиугольника, линия прогибается под его напором и… рвется… Демон падает передо мной на колени и я улыбаюсь.
— Не плачь, — говорит он и я удивляюсь. Разве я плачу?
— Потерпи, моя хорошая, потерпи… вот так…
Он вырывает клинок из моей груди и закрывает рану ладонью, вливая в меня остатки своей Силы. Я не кричу. А даже если и так, в нарастающем шуме воронки все равно ничего не слышно…
* * *Пробуждение, как от толчка.
Я открываю глаза, грудь придавлена чем-то тяжелым. С трудом приподнимаюсь на локтях. Обожженный Арх'аррион, с обугленными остовами крыльев, безжизненно придавливает меня своим телом, все еще пытаясь отдать мне Силу, которой у него не осталось. Он еще жив, где-то в глубине демонической сущности еще тлеет огонь Хаоса, породившего его, но это лишь дрожащее пламя свечи, которое так легко угаснет от порывов ветра.
Я осторожно поднялась на ноги. Меня шатало, но я была жива. Рана на груди затянулась тонкой розовой кожей, чуть сочащейся сукровицей сквозь засохшую на коже кровь. Осмотрелась. Пентаграмма погасла. Кровяное марево пропало, линии остались лишь начертанными бороздами на утоптанной земле. Там где шел демон, разрывая замкнутость пентакля остался черный, обугленный след.
Завалившись на звезду, плашмя лежит Шайдер, он все-таки справился, сдержал воронку, полностью опустошив свой магический резерв и зная, что уже не сможет его пополнить.
Селении не видно. Там, где она стояла, сейчас без сознания уткнулись лицами в грязь Данила и Ксеня.
Черная громада Риверстейна возвышается надо мной безмолвно, но в его глубине мне чудятся мольбы о помощи запертых в нем людей. Но прежде надо сделать кое-что другое.
Я стараюсь ни о чем не думать. Это так сложно… не смотреть на сожженные крылья умирающего Арх'арриона, не вспоминать его меч, занесенный над русоволосым схитом. Был ли убитый демоном мужчина моим отцом? Или это был тот, другой, темноволосый, за спиной которого стояла женщина с сапфировыми глазами? Или он был в другой стороне деревни, защищая своих людей от демонов- убийц и я его даже не увидела?
Теперь уже не узнать…
Да и надо ли? Как примириться с этим чудовищным знанием, как соотнести демона, отдающего мне свою жизнь, с ним же, убивающим моих родителей?
А ведь Арх'аррион видел меня там, в поселении схитов. Узнал ли, встретив в Черных Землях? Осознал ли он, что произошло там в прошлом и что должно произойти в настоящем? Понял ли он сам, кто я, или русалочье озеро Им, дало ему ответ? Странная петля событий затянулась вокруг нас, словно удавка…
Только высший демон с его невероятной способностью к исцелению способен разорвать линии пентаграммы, только его жизненная Сила могла удержать меня на грани с миром теней.
Я не должна об этом думать. Не сейчас. Надо сделать то, ради чего «Ночной Гость» создал самую невероятную из возможных вероятностей.
Босые ноги ступили на покрытую снегом землю за пределами пентаграммы, но я не почувствовала холода. То, что бурлило во мне, требовало выхода, неслось потоком, сметая все на своем пути. Снег шипел подо мной, становясь водой, а потом паром вырываясь из-под ступней. Темный, безжизненный двор, каменное здание приюта. Ни звука не доносится из-за каменных стен, ни огонька не дрогнуло в темных окнах. Во всем мире осталась только я.
Я иду вдоль стены, чуть касаясь рукой обледеневшей кладки. Вот и святилище.
Удивительно, здесь все по-прежнему. Только непривычно без пений Аристарха и склоненных спин послушниц. Слишком тихо, слишком пустынно. Одиноко.