Она захихикала.
– Свадьбу мы играем для наших семей: так они нас поддержат и порадуют в первый день совместной жизни.
– Звучит прекрасно. А твоя мама… – В голове у Мэгги возникло воспоминание о том, как моя мама показывает ей свою свадьбу. – Твоя мама показывала мне, что у них на свадьбе все стояли кругом. – Она посмотрела мне в глаза и улыбнулась. – Жду с нетерпением… Ох, Калеб, я не могу уже ждать. Давай поженимся хоть завтра.
Я погладил ее по щеке.
– Поверить не могу, что сначала ты меня на смех подняла, а теперь умоляешь жениться!
– Умоляю, – прошептала она. – Я уже так долго жду, когда начнется наша жизнь…
Я кивнул, чувствуя, как ее слова отдаются во всем моем теле.
– Давай сегодня попросим перенести церемонию на выходные?
– Ты ведь у нас главный, значит, ты все решаешь.
– Ну, на самом деле главная ты, – парировал я.
– Тогда я передаю тебе главенство на денечек, – хитро сказала Мэгги.
Я довольно улыбнулся, и она засмеялась.
– Хватит меня отвлекать, красавица. Я пытаюсь кое-куда тебя отвезти.
Она обвила свою руку вокруг моей и опустила голову мне на плечо.
– Вези куда хочешь.
Я вздохнул с облегчением. Держа ладонь у Мэгги между коленей, я принялся разворачивать машину и проклинать Кайла, который совершенно не умеет парковаться.
Мы поехали вперед. Мне было очень важно, что Мэгги готова отправиться со мной хоть на край света; что ей все равно, куда мы едем и почему; что она просто-напросто счастлива рядом со мной.
Спустя какое-то время я заехал на стоянку, едва сдерживая улыбку. Вот оно: мы на месте и сейчас я раскрою карты. Я поцеловал Мэгги в лоб, надеясь, что она любит меня достаточно сильно…
Остановившись в дальнем конце стоянки, я открыл дверь и помог любимой выйти из машины. Она посмотрела на меня с заинтересованным любопытством, но не произнесла ни слова.
Когда я распахнул двери учебного центра, то почувствовал, как Мэгги начинает понимать. Она повернулась и взглянула на меня как раз в ту секунду, когда меня сгреб в объятия один из шестиклашек.
– Калеб!
Тут о нашем приходе узнали и остальные. Я огляделся и заметил знакомые детские лица. Однако были здесь и те, кого я раньше не видел: новенькие меня еще не знали, а потому нерешительно стояли в стороне.
– Калеб!
Я с улыбкой обернулся.
– Привет, Лапа.
Мэгги усмехнулась:
– Это Лапа?
– Это моя Лапа, – пошутил я и позволил управляющей себя поцеловать.
Пожилая женщина засмеялась.
– Ох, не хулигань, Калеб.
– Как у вас дела? – спросил я.
Дети ответили мне хором, прыгая и пытаясь привлечь к себе внимание. И тут один голосок прозвучал громче остальных:
– А кто она такая?
Я улыбнулся, и Мэгги смущенно улыбнулась мне в ответ. Я вопросительно изогнул бровь.
«Ребятишки тебя смущают?»
«Их так много».
«Сегодня их только восемь, детка».
«У них такой вид, словно они убить меня готовы за то, что я тебя украла».
Я покачал головой.
– Ребята, это Мэгги. Да, меня давно не было, и я не знаю, что сказала вам миссис Лапа, но мы с Мэгги женимся!
– Фу-у-у! – заверещали дети.
Мэгги засмеялась. Я тоже засмеялся и притянул ее к себе.
– Совсем не «фу».
– Значит, ты больше нас учить не будешь? – поинтересовался Уилл.
– Ну… – Я покосился на Мэгги. Время пришло. – Вообще-то я никуда не собираюсь.
Мои слова привлекли ее внимание. Я ждал разочарования, беспокойства… или чего-то еще. Да, она знала, что я желаю быть учителем; знала, что мечтаю уехать в Аризону и открыть там учебный центр; знала, что я не хочу работать с отцом. Но ей и в голову не приходило, что я и вправду поступлю ему наперекор.
Мэгги никогда не загадывала наперед и не размышляла, где мы будем работать и как жить. У моей семьи множество традиций, и сам я очень не хочу их нарушать, но должен при этом оставаться главой нашего клана, мужем Провидицы и самим собой. Должен принимать собственные решения, жить своей жизнью. И работа в компании Джейкобсонов в мои планы не входит.
«Прости, что не сказал раньше. Я хотел сначала все это тебе показать, чтобы ты поняла, в чем дело. – Я посмотрел на детей вокруг. – У большинства из этих ребятишек никого нет. Нет семей, которые о них бы заботились и оберегали бы от неприятностей. У одних вообще нет ничего, а у других – просто трудности с математикой. И я могу им помочь. Я хочу…»
«Ты шутишь?»
Я уставился на Мэгги. У нее хорошо получалось опустошать свое сознание, укрывать от меня свои мысли, держать их в тайне.
«Прости. Нужно было давно тебе рассказать, но…»
«Думаешь, я хочу, чтоб ты работал на отца?»
Я резко выпрямился.
«А не хочешь?»
«Я хочу, чтобы ты занимался тем, что делает тебя счастливым».
«Но с этой работой мне… мне придется ездить по всему штату, а может, если все получится, то и по всей стране. И не будет никакого постоянства в доходе и распорядке рабочего дня… Работа переменчивая: иногда дела идут хорошо, иногда плохо. Все может вообще провалиться… Я…»
– Ну что, соскучились по Калебу? – спросила Мэгги, не сводя с меня взгляда.
– АГА! – заголосили дети.
– Хотите, чтобы он перестал к вам ездить? Чтобы перестал помогать?
– НЕТ!
«Я пойду за тобой хоть на край света, Калеб Джейкобсон, пора бы уже это понять».
«Детка, если ты не перестанешь быть такой чудесной, я тебя расцелую перед всей этой ребятней».
«Они тебя обожают».
Мэгги улыбнулась и взяла со стола краски.
– А кто это раскрасил?
– Я! – заулыбалась Молли. – Вам нравится?
– Да, очень! – кивнула Мэгги. Она села за один из столов и взяла зеленый фломастер. – Зеленый – мой любимый цвет, поэтому здорово, что ты раскрасила расписание зеленым.
Молли и несколько других детей сели рядом с Мэгги. Она сразу им понравилась. Я стоял у нее за спиной и смотрел, как она общается с моей ребятней. У меня словно гора с плеч упала. Я не сомневался, что Мэгги желает мне счастья, но опасался, что она попросит меня не нарушать традиций и не расстраивать родных. Думал, предложит взяться за оба дела и нанять кого-нибудь руководителем в учебный центр (но ведь это мои ребята, и я ничем другим заниматься не хотел).
Мог бы догадаться, что Мэгги меня поймет.
– Значит, пропадаешь где-то неделями, а потом возвращаешься обрученный? – Лапа уперла руки в бока.
– Все совсем не так, Лапа, – воспротивился я. – Мэгги классная…
– Я тоже не промах, но меня ты чего-то под венец тащить не торопишься!
– Я с удовольствием – только свистни! – засмеялся я.
Она шлепнула меня по руке и смерила укоряющим взглядом.
– Да что ты, карапуз, знаешь о семейной жизни? У самого-то еще молоко на губах не обсохло.
– Я знаю, что буду делать все необходимое. Не такой уж я и пацан, Лапа. И я люблю ее, потому и попросил за меня выйти. Я справлюсь.
Лапа поджала губы:
– У нее там часом не пирожок ли в печке?
Я усмехнулся:
– Нет.
– А что твоя мамка об этом думает?
– Ждет не дождется, – мягко ответил я. – А папа – особенно. Они полюбили ее с первого взгляда.
Лапа вздохнула:
– Значится, ты все уже и решил, так, что ли?
– Да, мэм.
– Ну, все ясно. А что с нами теперь будет? – Она вопросительно на меня посмотрела. – Искать мне новую работу?
– Нет, мэм. Никто вас не тронет. Кстати, а где все?
– Верно, опаздывают немного, – ответила Лапа. – Сегодня смена у Сейджа и Виолетты. Они готовят малышне математическую пиньяту.
Я рассмеялся:
– Боюсь представить, что это.
Виолетта и Сейдж пришли несколько минут спустя, нагруженные сумками со всякой всячиной. Виолетта, моя ровесница, славилась не только красивым именем, но и своими необычными волосами. Каждую неделю она красила их в новый цвет. А Сейдж, ее парень, сам по себе был яркой личностью, под стать ее волосам.
Нелегко, конечно, запомнить всех детей и работников, но здесь, в главном корпусе, я проводил большую часть времени, потому и знал их.
Я представил Виолетте и Сейджу Мэгги – но мы не успели и глазом моргнуть, как пролетели три часа. Я не хотел уходить, потому что Мэгги веселилась от души, но знал: не приди мы сегодня – завтра бабуля задаст мне трепку.
Когда я открыл дверь, пропуская Мэгги вперед, она пихнула меня в живот и спустилась по лестнице.
– Джейкобсон, у тебя большие неприятности.
– Я так и понял, – подходя к ней, шутливо согласился я. Потом посмотрел ей в лицо и заметил, что она еле сдерживает улыбку. – Полагаю, тебе мои дети понравились.
– Безумно, – призналась Мэгги, теребя подол моей футболки. – Я знаю, ты беспокоишься о том, что скажет Питер…
– Это моя беда. – Я поцеловал ее в кончик носа.
На стоянку опустился полумрак, и я огляделся, проверяя, не подстерегает ли нас кто-нибудь.
– Если кто-то здесь задумает недоброе, я услышу, – заверила Мэгги.
– Наверняка мы этого не знаем, – возразил я. – Может, Уотсоны теперь и люди, но что, если твои способности перестанут на них действовать? Мы пока понятия не имеем, на что они способны.
– Вполне себе имеем, – пробормотала она, вспомнив о том, что случилось с Бекки. – Трусы.
– Все, хватит на сегодня о Уотсонах, – мягко попросил я. – Говорить разрешается только о свадьбах.
– Пойдем уже, а то бабушка тебя прибьет, – улыбнулась Мэгги.
– И папа тоже. Сегодня у меня первое собрание. – Я умолчал о самом важном: что на собрании я впервые выступлю как глава клана. Это мое выступление, мое дело, мое… И хотя я знал, что на собрании будет только наша семья, все равно волновался до чертиков.
Мэгги обняла меня за шею и поднялась на цыпочки так высоко, как только могла.
– Ты прекрасно справишься. – Она поцеловала меня за ухом. – Что такого может случиться?
Я понял, что что-то случилось, в тот же миг, когда мы приехали к папе. Открыв дверь, я увидел его и Бэллу, которая, поджав хвост, выжидающе на меня посмотрела. Папа же поглядел на меня весьма свирепо.
– Ты опоздал.
– Я как раз вовремя, – поправил его я, сверившись с часами.
– Настоящие лидеры не паясничают. Они должны быть примером для остальных.
– Я показывал Мэгги свой учебный центр. По-моему, помогая детям, я подаю превосходный пример.
– Возможно, – вдруг уступил отец. – Но мы за вас волновались. Сегодня в новостях кое-что передали.
– Что… – нахмурилась Мэгги и тут же замолчала, прочитав ответ в его мыслях. – Мама?
Мы оба бросились по коридору. Я потянул Мэгги за собой, потому что в отличие от нее умел лавировать в лабиринтах этого дома. Мы добежали до кухни, где мои мама с бабушкой смотрели телевизор. В новостях говорили об аварии, которая случилась на шоссе. Разбился автобус, и ведущие зачитали список раненых. Мое сердце сильно заколотилось, когда беспомощная Мэгги услышала имя своей матери. Ту увезли в больницу…
Уже во второй раз за неделю с нашими близкими случались несчастья. Неужели это тоже дело рук Уотсонов?..
Глава 9. Мэгги
– В больнице сообщили, что она жива и здорова, – уверил меня папа. – Они сами мне позвонили. Сказали, немного поранила руку. Ей наложили три шва. Ничего страшного.
Я вздохнула. Может, я и не в восторге от этой женщины, но она по-прежнему моя мать.
– Хорошо. – Я поднесла телефон к другому уху. – У тебя-то все нормально?
– Да, все нормально, – ответил папа. Я услышала, как Фиона спросила, не хочет ли он чего-нибудь выпить, и он ответил: – Нет, спасибо, – а затем: – Ну, в общем, ладно. Я слышал, у тебя сегодня важный вечер. – Он прочистил горло. – Так что надо, наверно, тебя уже отпустить… делай свои дела.
– А можно нам заглянуть на ужин? – выпалила я. – Нам с Калебом.
– Конечно, – живо сказал отец. – Я тогда и Биша с Джен приглашу.
– Отлично, договорились.
– Повеселитесь там сегодня. Я рад, что со свадебной чепухой тебе помогут женщины.
– Помогут, пап? – усмехнулась я. – Ты правда думаешь, что бабушка хоть на секунду уступит мне бразды правления?
Он засмеялся:
– Что правда, то правда, но все же.
– Ага.
– Люблю тебя, доча. Увидимся позже.
– И я тебя, пап. – Нажав отбой и повернувшись, я ткнулась носом Калебу в грудь. Обожаю, когда он так близко. Я сунула телефон в карман и позволила жениху себя обнять. – Цела и невредима.
– Знаю, слышал, – ответил он. – Но ты-то как?
– В добром здравии. Нет, в злом.
– В злом здравии? – рассмеялся он.
– Ага. – Я вздохнула и обняла его покрепче.
– Детка, – хрипло произнес он, – мне пора идти, но теперь я не хочу тебя оставлять.
– Все хорошо, – заверила его я. – Честно-пречестно.
Калеб задумался. Он пытался сочинить отговорку и не пойти на собрание, но я покачала головой.
– Ты впервые выступаешь как лидер Джейкобсонов. – Я гордо улыбнулась. – Ты обязан пойти. Показать, кто тут главный.
– Это ты у нас главная, красавица. Мы ведь уже об этом говорили.
– Значит, я тоже могу пойти? – Я вспомнила про нашего «друга», с которым следовало разобраться. – Нужно решить, что делать с Маркусом.
– В следующий раз – пожалуйста. А сейчас у тебя свадебные заботы. Я справлюсь, обещаю. – Он указал на пол. – Все, стой тут.
– Ладно, – согласилась я. – Ну, желаю хорошо провести время.
– Это вряд ли, – пробурчал Калеб. – Все будет очень строго, церемонно и все в таком духе. Я ненадолго. Сегодня мы решили встретиться у Кайла, потому что все наши девочки готовятся к торжеству.
– К нашему торжеству, так? – спросила я, прикусив губу и пытаясь сдержать радостное волнение.
– Ага. Осталось совсем чуть-чуть. – Он коснулся моей щеки. – Скоро ты станешь миссис Джейкобсон, а я стану мистером Провидицей.
Я захохотала. Калеб тоже засмеялся и поцеловал мою улыбку.
– Я люблю тебя.
– А я тебя, – прорычал он и снова меня поцеловал.
Но только я ответила на поцелуй, как рядом возникла бабушка, у которой, судя по всему, были на меня другие виды.
– Перестань сейчас же и уноси отсюда свою задницу!
Мы оба повернулись к ней.
– Я серьезно! Проваливай давай!
Калеб вздохнул и угрюмо на меня взглянул.
– Я чуть позже за тобой приеду.
– Буду ждать, – ответила я.
Я успела притянуть жениха для поцелуя, прежде чем бабушка его прогнала. Она отшлепала его по мягкому месту и выставила за дверь.
– А теперь приступим к делу, – заявила бабушка, по-злодейски потирая ладони.
Я удивленно вскинула брови.
– А Рэйчел мы ждать не будем?
– О нет, она придет с Джен. Они скоро будут. А пока пойдем: я тебе кое-что покажу.
Бабушка взяла меня за руку (ладонь у нее была прохладная и морщинистая). Мы поднялись наверх, в спальню. Бабушка посмотрела сначала на меня, а потом на чемодан в ногах кровати и опустилась перед ним на колени. Я поспешила ей помочь: схватила ее под руку и села рядом. Бабушка улыбнулась, и я поняла, что сейчас она покажет что-то очень для нее важное. Я молча ждала.
– Оно, – начала бабушка, вынимая из сундука белую коробку, – когда-то было моим.
Она сняла крышку и, пошелестев серебристой папиросной бумагой, обнажила лежавшую на дне алую ткань. В тот же миг я догадалась.
Ее свадебное платье.
Я осторожно достала его из коробки и приподняла. Судя по тому, что ткань у меня в руках все струилась и струилась, платье было со шлейфом.
– Оно восхитительное, бабушка.
– Знаю, – сказала она и засмеялась.
Коснувшись ткани, бабушка погладила ее пальцами; вспомнила о том, как впервые его надела и какой красивой себя чувствовала. Я увидела ее воспоминания, увидела, как она идет к дедушке Рэю и как он с открытым ртом за ней наблюдает (выглядело это почти комично).
Бабушка, охваченная воспоминаниями, улыбнулась сквозь слезы. Я коснулась ее руки.
– Вы смотрелись в нем великолепно, бабушка.
Она кивнула.
– Мне его сшила моя бабушка. А теперь я хочу, чтобы его надела ты.
У меня от удивления отвисла челюсть, но прежде, чем я успела ответить, кто-то ахнул. Я обернулась и увидела на пороге комнаты Джен и Рэйчел. Рэйчел улыбалась и странно на меня поглядывала. Не умей я читать мысли, забеспокоилась бы, но оказалось, она лишь представляла, какой красивой я буду в этом платье. А взгляд у нее был остекленелый потому, что она изо всех сил пыталась не заплакать.
Я покосилась на бабушку и увидела, как по щеке ее бежит слеза. А когда вновь обернулась, Рэйчел уже утирала глаза, а Джен всхлипывала.
Вот те на… пора с этим заканчивать.
– Плакать запрещается! – воскликнула я со смешком. – Хватит, девочки! А то я сейчас сама разревусь.
Рэйчел засмеялась, но бабушка посмотрела на меня с досадой.
– И вообще… – Я взяла себя в руки. – Я не смогу надеть это платье, бабушка. – Она мгновенно погрустнела, и я поспешила объяснить: – Потому что его наденет Джен.
Джен улыбнулась так, точно я сморозила глупость.
– Пустяки! Мы обе можем его надеть. Ты – на свою церемонию, а потом я – на свою. И если кому-то понадобится его подшить – подошьем.
– Нет, я имела в виду, что ты наденешь его на мою церемонию.
Она растерянно нахмурилась.
– Потому что я хочу, чтобы вы с Бишем, папа с Фионой и Кайл с Линн сыграли свадьбу вместе с нами.
Все сидели неподвижно.
– Я знаю, это против традиции.
– Так никогда прежде не делали, – сказала бабушка. – Тем более что Фиона в другом клане.