– А долларов за сто у вас ничего не найдется?
– За сто долларов можете нарисовать себе сами! – небрежно бросает Маэстро.
Конечно, смог бы. Только, боюсь, в таком виде я всех клиенток распугаю. Кроме, разве что, самых извращенных.
Эх, сорвалось!..
Снова оказываюсь на улице и тоскливо вздыхаю: во времена моего боди-дизайнерства этого добра у меня было – хоть завались! И чего я, идиот, не прихватил с собой хотя бы пару штук – в качестве выходного пособия!
Попросить у Маньяка денег взаймы? Нет, ни за что на свете! Если догадается зачем… Даже думать об этом не хочется!
– Ну, и чем мы тут занимаемся?
Шурка! Лёгок на помине!
Оборачиваюсь и невинным тоном объясняю:
– Да, вот провожу разведку на местности. Ищу подходы…
– Какие еще подходы? – недоумевает Маньяк и с подозрением оглядывается на яркую вывеску «Боди-Арта».
– Подходы к проблеме… – я спохватываюсь, торопливо меняя тему, – Кстати, а откуда ты взялся?
– Как это откуда? Ноутбук с радиомодемом и облегченный шлем – всегда при мне! Ты был у Писателя?
– Нет ещё…
Маньяк укоризненно качает головой:
– Ну, ты даешь! Каждая минута дорога!
Ага, кто бы говорил!
Шурка прямо-таки кипит энергией и готов горы свернуть. Я с интересом рассматриваю его новое тело. От прежнего облика осталась только голова – все остальное позаимствовано то ли у Терминатора, то ли у Рэмбо. В общем, стандартный голый торс, обвешанный всем, что могут вообразить воспаленные хакерские мозги: от гранатомета до… маникюрных ножниц?
– А это зачем?
– Последняя разработка, – с гордостью объясняет Маньяк.
– И как ты собираешься их использовать?
– Всё просто. Сначала надо поймать противника, а потом…
– Сделать ему маникюр?
– Да нет. Отредактировать setup-овские файлы. Главное, чтобы он никуда не убежал, пока ты их редактируешь.
– Круто, – соглашаюсь я и машу рукой ближайшему такси.
– Обойдемся, – останавливает меня Шурка и я только теперь замечаю, что виртуальный Рэмбо обут в домашние тапочки на босу ногу и на реактивной тяге – последний подарок Зуко.
– Держись за меня!
Взмываем в воздух.
Зукины тапочки домчали нас за пять минут. Хорошо, что так быстро, иначе я бы точно свалился. Не слишком приятно болтаться, вцепившись мертвой хваткой в скользкую терминаторскую шею. Какой дрянью она намазана – вазелином, что ли? Шурка явно перегнул с реализмом. Мог бы вырастить себе на заднице удобную скамеечку для пассажиров – для него как для программиста это пустяк, а нам, юзерам, было бы приятно.
Оцениваю обстановку.
Да, всё внушительно. Сразу чувствуется, что это резиденция самого Писателя. Глухая серая стена, без малейшего намека на вход. Стена уходит вверх, упираясь прямо в низкие свинцовые облака. Время от времени мутная облачная пелена озаряется вспышками молний и в ответ на раскаты грома доносится чей-то далекий и тоскливый утробный рев. В общем, красиво сделано, со вкусом.
– Вот тебе тест на интеллект, Шурка. Вправо и влево на несколько километров тянется стена. Твои действия?
Маньяк чешет затылок:
– Ну, если подходить интеллигентно… Я бы попробовал динамит.
– А я бы попробовал постучать. Может откроют?
Стучу. Никакого эффекта. Подключается Маньяк и изо всех сил молотит в стену пудовыми терминаторскими кулачищами. Через минуту на стене возникает большая красная надпись: «НЕ ВЛЕЗАЙ – УБЬЁТ!»
– Есть кто дома?! – орёт Маньяк и снова принимается орудовать кулаками.
Надпись меркнет и из стены вдруг явственно проступают контуры двери. Наконец-то!
Бронированная металлическая дверь приоткрывается и… наружу показывается покрытая шерстью недовольная физиономия. Крыса! Полтора метра ростом и с бластером наперевес.
– Вам что, назначено? – грызун-переросток сверлит нас пронзительными злыми глазками.
– Нет. Но нам очень надо встретиться с хозяином.
– Лорда нет дома, – крыса сплевывает себе под ноги, – Лорд ушел в Ночной Дозор.
– Это срочно! Вопрос жизни и смерти!
– Ничего не знаю. Вам не назначено!
Маньяк теряет терпение:
– Ну-ка отойди, Лёнька! Щас я его…
Не дожидаясь продолжения, крыса с нецензурными проклятьями захлопывает дверь у меня перед носом.
– Погоди, Шурка. Неудобно как-то…
– Неудобно «Винду» с дискет ставить! – ухмыляется Маньяк и поднимает некий устрашающего вида ствол. Торопливо убираюсь в сторону. Вспышка огня, грохот… Когда клубы дыма рассеиваются, мы стоим перед вывернутой «с мясом» бронированной дверью.
– Вот тебе и тест на интеллект! – подмигивает Шурка, – С динамитом всегда как-то надёжней!
Входим внутрь. Странное ощущение. Здесь висит густой и словно осязаемо плотный туман.
– Знаешь что… По-моему, не стоило нам входить, – говорю я вполголоса.
– Не боись, – бормочет Маньяк, – С моим снаряжением…
Белая пелена вдруг становится настолько плотной, что мы на мгновенье теряем друг друга из вида. А в следующий миг туман начисто рассеивается, словно по мановению волшебной палочки.
– Ого, – почти синхронно выдыхаем мы с Шуркой. Перед нами – огромный, тускло освещенный зал ромбовидной формы. И зал этот – битком заполнен здоровенными почти в человеческий рост крысами, как две капли похожими на нашего недавнего собеседника.
Маньяк нервно хихикает:
– Кошмар кота Леопольда.
Он вдруг спохватывается, ощупывает себя дрожащими руками и на глазах белеет, словно полотно:
– Лёнька! Ничего же нет! Нич-чегошеньки!
И впрямь. Обширный шуркин арсенал растворился вместе с туманом. Даже маникюрных ножниц не осталось!
– И тапочки не работают! Гады!
От всего тщательно подобранного, устрашающего антуража – лишь монументальный торс Шварценеггера. Интересно, оценят ли крысы замечательную Шуркину мускулатуру?
– Ну что? – криво усмехаюсь я, – Динамит, говоришь?.. Чувствую, сейчас отдинамитят нас по высшему разряду!
Однако, пока крысы не замечают нас. Грызуны сидят за столами, а столы ломятся от выпивки и закуски. Дым, что называется, стоит карамыслом и вечеринка – в самом разгаре.
Я вижу приоткрытые двери в дальнем конце зала и вдруг понимаю, что именно туда нам надо попасть. Задеваю что-то ботинком, опускаю глаза: почти у наших ног два эмалированных ночных горшка. И тут меня окончательно осеняет:
– Шурка, это же испытание!
Маньяк смотрит на меня так, будто у меня у самого отрос хвост.
– Испытание, которое может выдержать только настоящий дайвер!
Хватаю с пола один ночной горшок, второй вручаю приятелю:
– Мы пройдем, Шурка! Пройдем!
Маньяк тоскливо смотрит на меня:
– Я ведь не дайвер, Лёня. Я не смогу… Не умею!
– Умеешь! Можешь! Должен! – кричу я. И отвешиваю ему пощечину. Со всей дури. А в ответ получаю плюху. От всей души.
– Нечего руки распускать, – бормочет Шурка, помогая мне сохранить вертикальное положение. Когда в глазах чуть светлеет, я обнаруживаю, что штук двести любопытных крысиных глаз увлеченно наблюдает за нами. Многие повставали из-за столов, чтобы лучше видеть. Вся вечеринка затихает, по залу идет ропот. Напрягаю слух и разбираю, что делаются ставки. В основном, на Маньяка. Но некоторые, особо рисковые грызуны ставят и на меня. Доносятся подбадривающие возгласы:
– Врежь ему! Врежь! Размажь по стенке!
Откуда-то появляется упитанная крыса с бабочкой рефери:
– Брэк! Бокс!
Я вам покажу, бокс! Размахиваюсь ночным горшком – бум!
Хвостатый рефери в нокауте.
– Ты сможешь, Шурка, сможешь! Это легко!
Маньяк мучительно кривится.
– Надо просто поверить в себя! Поверить, что крысы – не настоящие! И только ночной горшок в твоей руке – реальное, весомое оружие.
Я смотрю в шуркины глаза. Я вижу его страх, вижу отчаяние…
Глубина…
И что-то происходит.
Будто осколки синего льда, будто лепестки алого пламени пляшут теперь в глазах Маньяка…
Он размахивается: бум! И ближайший грызун валится, сраженный шуркиным горшком.
– Мы пройдем! Пройдем! – кричу я и, крепко сжимая за ручку своё оружие, врезаюсь в ошеломленную крысиную толпу. Маньяк не отстает – под крики и вопли мы шагаем вперёд. Ночные горшки мелькают направо и налево, так что гулкое эхо ударов сливается в ровный гул.
Двери в противоположном конце зала всё ближе, ближе… Крысы уже не пытаются нас остановить. Закрыв головы лапами, пригнувшись, они разбегаются в стороны.
Мы прошли! Прошли! Сердце бешено колотится от почти эйфорического ощущения победы. Распахиваем заветные створки дверей и вслед нам несутся возмущенные крысиные вопли:
– Такую вечеринку испортили! Психи!
Миновав небольшой коридор, мы почти вламываемся в огромный отделанный темным деревом кабинет. И навстречу из-за стола встаёт… нет, увы, не Писатель. Крыса в роскошном адмиральском мундире.
– Поздравляю. Это было нечто… Лучший результат за последний месяц.
– Поздравляю. Это было нечто… Лучший результат за последний месяц.
Я криво усмехаюсь и переглядываюсь с Маньяком:
– Нам бы встретиться с Писателем…
Хвостатый адмирал будто не слышит. Наклоняется куда-то под стол и извлекает… ночной горшок. Почти такой, как те, что у нас в руках. Только из хрусталя.
– Это ваш. Переходящий Кубок Регрессоров…
– Нам бы с Писателем поговорить. По очень важному делу.
Крыса недоумевающе разводит руками:
– Вам же говорили: он – в Ночном Дозоре.
– В каком еще ночном! – взрывается Маньяк, – В одиннадцать часов утра!
Грызун пожимает плечами:
– Ну, тогда, в Дневном…
Шуркин горшок со свистом рассекает воздух, но крыса-адмирал успевает увернуться и нажать на столе какую-то кнопку.
Пол проваливается из под наших ног. Падаем в густой туман, теряю Шурку из виду. Только по отчаянным ругательствам понимаю, что он где-то рядом. Зукины тапочки по прежнему не работают.
Удар. Вопль Маньяка.
Ой-ой-ой… Мы приземлились на что-то чертовски твердое. Мотаю головой. Туман рассеялся. Где это мы?
Оглушительный леденящий хохот над головой. Голос, словно гудок тепловоза:
– Ага! Незаконное использование лицензионного продукта!
Запрокидываю голову и чувствую, как шевелятся на ней волосы. Мама родная!
Гигантская бронзовая физиономия ухмыляется:
– Нарушение права собственности компании «Майкрософт»…
Да ведь это же статуя Билла Гейтса работы скульптора Церетели! (На месте Гейтса я бы давно подал в суд на Церетели) Но, что хуже всего – мы с Шуркой, словно два таракана, барахтаемся на ладони сорокаметрового монстра!
– …карается в соответствии законодательством США и международными соглашениями!
Вторая ладонь статуи многотонной тяжестью обрушивается сверху. Глубина, глубина, я не!.. О-ой…
Теперь понимаю, что чувствуют тараканы.
Мы стащили шлемы, переглянулись и, не говоря ни слова, оба направились к холодильнику. Осушив две последние бутылки пива и вновь обретя способность к логическому мышлению, рухнули на диван.
– Да… Пока вариант с Писателем отпадает…
– Угу, – кивнул Шурка, – После Дневного Дозора он наверняка отправится куда-нибудь на Холодные Берега. Или вздумает нанести Осенний Визит в пивной ресторан. Сегодня ему явно не до нас.
– Что ты предлагаешь?
Маньяк почесал затылок:
– Ну, для начала… Сгонять за пивом!
Я в сердцах выругался:
– Ты можешь хоть пять минут думать о серьезных вещах!
Шурка пожал плечами:
– Я серьезен, как винвордовский хелп! Все равно без Писателя, это дело не поднять!
– Давай рассуждать логически. От кого все неприятности в глубине?
Маньяк хмыкнул:
– Ну, это каждый знает… От Димы Дибенко.
– Значит – и в нашем случае без него не обошлось.
– Ну конечно. Ни одна гадость без него не обходится. Только что это меняет для нас?
– Ты ведь говорил, что у тебя обширные связи в хакерском мире?
– Еще бы! – с гордостью выпятил грудь Маньяк.
– По-моему, нам пора кое с кем встретиться!
deep
Ввод…
Такси доставляет нас на глухую окраину Диптауна.
Иду вслед за Маньяком и оглядываюсь по сторонам. Никогда раньше не бывал в этом районе.
Похоже, здесь работали настоящие асы пространственного дизайна.
Тут и там заботливо прорисованные выбоины в асфальте, обширные лужи, кучи мусора… А вон тот дом – просто шедевр! Абсолютное впечатление, что он вот-вот развалится. Узнаю неподражаемый почерк отечественных мастеров. Разве какой-нибудь занюханный американец сумел бы так точно передать блеск грязи поперек разбитого тротуара!
Вдоль покосившихся заборов и обшарпанных стен – размашистые надписи. Большей частью – нецензурные. Самая популярная, повторяющаяся в разном исполнении: «Майкрософт – на!..» Количество восклицательных знаков в конце – от одного до десяти – в зависимости от переполнявших автора чувств.
Встречаются и более спокойные пожелания, типа «Гейтса – на мыло!» и «Долой провайдеров!». Есть и простая констатация фактов, например: «Билл – дебил!» или «Винда – дерьмо!»
Маньяк шагает вперед, не обращая внимания на всю эту художественную роспись. Думаю, он бывал здесь не один раз. Ловко перескакивает через лужи, ни разу не замочив зукины тапочки. Привычно обходит самые грязные места.
– Здесь! – машет он рукой.
Осторожно ступая по кирпичикам, переходим через громадную лужу и оказываемся перед одноэтажной хибарой с какими-то закопченными окнами. Вход украшает покосившаяся вывеска: «НАД УБИТЫМ ВИНТОМ».
Внутри это заведение выглядит ничуть не привлекательнее. Чувствуется тонкий художественный вкус и строго выдержанное стилистическое единство: грязные столики, колченогие табуреты… За стойкой – мрачный бармен с опухшей физиономией, покрытой недельной щетиной. Под глазом – замечательно прорисованный синяк.
Маньяк, отнюдь не смущаясь, с порога кивает бармену:
– Привет. Дос у себя?
Бармен хмуро косится в мою сторону. Улыбаюсь, как можно более приветливо:
– Здрасьте!
– Что будете заказывать? – равнодушный вопрос.
Шурка нетерпеливо барабанит ладонью по стойке:
– Ты что, не узнаешь? Дос мне нужен!
– Не знаю. Заказывайте, ждите… Может и появится, кто вам нужен.
– Пожалуйста, две бутылки «Будвайзера»! – торопливо вмешиваюсь, чтобы разрядить обстановку.
– Нет «Будвайзера».
– Ну… тогда «Гиннеса».
– Тоже не держим.
Это даже интересно.
– А что есть?
– Разливное «Жигулевское». Правда не очень свежее. Но пить еще можно.
Вот это здорово! Честно говоря, ни разу не пробовал прокисшего виртуального пива.
Присаживаюсь за стойку. Антисанитарию они тут развели! Смахиваю на пол рукавом несколько крохотных орков.
Хотя, конечно, есть в этом и моя вина. Когда два года назад я насквозь дырявил глубину шуркиным «Варлоком» – совсем не думал о последствиях.
Ладно там «Лабиринт Смерти»… Я ведь тогда и «Варкрафт» зацепил. Дырку быстро залатали, но эта пакостная мелочь успела разбежаться по всей глубине. Заняла экологическую нишу тараканов. И главное, ни один вирус их не берет. Единственное, что помогает – так это естественные враги. То есть, эльфы. Но похоже в этом заведении на эльфах экономят.
– Пожалуйста, – мрачно изрекает бармен и ставит передо мной кружку темно-мутной жидкости.
– Спасибо, – натужно улыбаюсь я. Но пить отчего-то расхотелось. Оглядываюсь по сторонам: интересно, получают ли остальные клиенты удовольствие от такой экзотики?
М-да…
Большинство здешних посетителей выглядит не менее экзотично, чем прокисшее «Жигулевское». Неужели им приятно щеголять в грязных лохмотьях? Либо они все сплошь – миллионеры, либо – полные киберпанки…
Маньяк морщит лоб, раскачивается на стуле и что-то бормочет себе под нос.
– Шурка, пиво будешь? – ухмыляюсь, пододвигая ему свою кружку.
– Не мешай… – отмахивается Маньяк. Не глядя, он машинально хватает кружку и осушает её в один глоток. Я с некоторым опасением жду, что будет дальше.
Шурка нервно царапает ногтями стойку бара, закатывает глаза в потолок и вдруг радостно вопит:
– Вспомнил!
Чего это с ним?
А он поворачивается в сторону бармена и выпаливает:
– Товарищ, верь! Пройдет пора
«Винды» и ламерского софта!
– И на обломках «Майкрософта»
Напишут наши имена!
Ой-ой-ой! Это «жигулевское» на него так подействовало?
Бармен хмурится и я начинаю, бояться за Шурку. Но все оканчивается благополучно.
– Давно бы так! – вполне дружелюбно говорит бармен.
– У меня на стихи плохая память, – оправдывается Маньяк, – И до этого мы прекрасно обходились без всяких сонетов!
– До этого ты не приводил чужих. И вдобавок, я первый раз вижу тебя в этом теле, – указывает на Шуркины бицепсы.
– Нормальное тело, – ревниво замечает Маньяк, – Сам делал. И кстати, – произносит он с оттенком мстительности, – Что-то до сих пор не слышу «отзыва»?!
Бармен мрачнеет, сопит и наконец, потупившись, изрекает:
– Пока свободою горим… Пока, это… для глубины мы живы – «Линуксу» братья посвятим, это самое… Души прекрасные порывы.
– Да, – хмыкает Маньяк, – До Пушкина не дотягиваешь. Но Кюхельбекер – это точно!
– Только оскорблять не надо… – обижается бармен, – Я, что ли, это придумал?
– Хватит поэзии, – отмахивается Шурка, – Дос у себя?
– У себя, – кивает бармен и открывает дверцу в стойке:
– Проходите.
Раздвинув тяжелую пыльную занавесь, оказываемся в небольшом коридорчике, тускло освещенном единственной, должно быть сорокаваттной лампочкой. В дальнем конце коридора – дверь с многообещающей табличкой «00». Именно туда уверенной походкой и направляется Маньяк. Не задавая лишних вопросов, следую за ним.