Мэтт приехал на Бали в поисках улик, улик, которые помогут ему отыскать серийного убийцу, но позволил своей любви к Лайзе и своему счастью отвлечь его. Наблюдая, как Лайза пьет чай, он постоянно напоминал себе: «Мужчина, которого я ищу, изнасиловал и запугал Лайзу. Судя по прошлым преступлениям, следующим его шагом будет похищение Лайзы. Он заставит ее «исчезнуть» — как Анджелу Джейкс, Трейси Хенли и Ирину Анжу».
Лайзе угрожала опасность. И Мэтт по-прежнему понятия не имел, откуда и когда будет нанесен удар. Впрочем, и его перспективы нельзя было считать слишком безоблачными. Убийца имел неприятную привычку избавляться от мужчин, каким-то образом связанных с женщинами, которых он насиловал. Но больше всего его изводила мысль о грозящей Лайзе беде.
Я не могу ее потерять. Не могу потерять еще одну женщину, которую полюбил. Иначе просто сойду с ума!
Инспектор Лю включил диктофон, как только Джим Харман стал говорить.
Англичанин, выросший в Гонконге, сын зажиточных родителей, Джим управлял собственной компанией по установке сигнализаций и лично наблюдал за установкой в доме Барингов на Проспект-роуд.
— Вот что я скажу вам, старина, — твердо заявил он. — С этой системой ничего не случилось.
Высокий и тощий, носатый, с маленькими, широко расставленными глазками, Джим Харман приготовился яростно защищать свою репутацию.
— Я сам ее устанавливал, причем она защищена надежнее, чем гребаный Белый дом, извините за выражение.
— В таком случае как вы объясните тот факт, что убийца мистера Баринга сумел отключить ее? — спокойно спросил Лю.
— Он не отключал ее, — твердо ответил Джим. — Кто-то его впустил.
— И зачем им это было надо?
Харман пожал плечами:
— Я занимаюсь системами, а не расследованием убийств. Так что это вы скажите, в чем дело. Но единственное объяснение, которое я могу дать, — кто-то намеренно отключил систему, чтобы впустить парня.
— А кто мог это сделать?
Впервые за все время носатый англичанин озадаченно нахмурился.
— В том-то и дело, что никто. Кроме меня, только мистер Баринг умел обращаться с системой сигнализации. Чепуха какая-то. Бессмыслица.
После допроса инспектор Лю отправился на метро в Ван-Чай, расположенный в северной части острова, чтобы спокойно пообедать. Поезда метро ходили регулярно и были чистыми — редкость для Гонконга. Это обстоятельство успокоило Лю и помогло думать.
Харман сказал, что это бессмыслица. Но Лю, кажется, понял, в чем дело. Вариантов было два: либо Майлз Баринг научил жену обращаться с системой сигнализации, либо сам отключил ее, невольно открыв двери убийце.
Был ли это кто-то, кого он знал?
Был ли это любовник Лайзы?
Был ли любовник Лайзы другом ее мужа?
Случались вещи и более странные.
Инспектор Лю вышел из метро, щурясь от яркого солнца. И тут же зазвонил телефон.
— Лю слушает.
— Сэр!
Это был один из членов команды наблюдения, маленькой элитной группы, которую отправили на Бали, чтобы следить за прекрасной и упрямой миссис Баринг.
— Сегодня камерой ночного видения нам удалось получить четкие снимки виллы.
— Значит, она по-прежнему там?
— Да, сэр.
Вилла «Мираж», балинезийское убежище Барингов, оказалась почти неприступной. Сфотографировать ее было чрезвычайно трудно. Лю пытался установить там «жучки», но личная охрана Барингов знала свое дело. Никого из его людей и близко не подпустили к Лайзе. Лю надеялся на успех в том случае, если миссис Баринг выедет из виллы на машине, но она жила в полном уединении. Похоже, любое ее действие или бездействие имело целью бесить его.
— Но есть и хорошие новости, сэр. Похоже, в доме живет какой-то мужчина.
Лю едва не поперхнулся:
— Мужчина?
— Да, сэр. Не китаец. Белый. Они завтракали вместе на террасе сегодня утром. И казались…
Детектив поискал нужное слово:
— …близкими людьми.
Будь инспектор другим человеком, он, наверное, подпрыгнул бы от волнения. Любовник Лайзы Баринг. Она тайком провела его! Трудно представить себе подобную беспечность! Должна же она понимать, что полиция по-прежнему следит за ней!
Инспектор Лю никогда не влюблялся и надеялся, что этого и впредь не случится. Какими идиотами делает людей страсть!
Все, в чем они нуждались теперь, — в прямых уликах. Если отпечатки пальцев или следы ДНК этого человека будут найдены в доме Барингов, у них хватит доказательств, чтобы арестовать обоих. Дэнни Магуайр из Интерпола предупреждал, что убийца скорее всего предпочтет держаться поближе к миссис Баринг. Пока Лю контролировал миссис Баринг, он контролировал и наживку для убийцы.
Проблема была в том, что Лю больше не контролировал миссис Баринг.
Он должен пробраться на виллу.
Глава 16
Сидя в одиночестве за угловым столиком в тихом кафе, Дэнни Магуайр отщипывал кусочки от круассана с шоколадом в ожидании, когда прибудет его команда. Инспектор Лю официально затребовал помощь Интерпола. Босс Дэнни, заместитель директора Анри Фремо, неохотно приказал небольшой бригаде посвятить этому делу «не более восьми часов в неделю», чтобы собрать улики по делу, получившему кодовое наименование «Азраил».
— Это из поэмы «Азраил, ангел смерти», — пояснил Дэнни Фремо, вернувшись в штаб-квартиру.
Тот непонимающе уставился на подчиненного. Поэзия его не интересовала. Его интересовали статистика, факты и результаты. И Дэнни следовало оправдать это незапланированное использование людских ресурсов, причем быстро, если он хочет и дальше получать поддержку агентства.
Оказалось, что под «небольшой командой» Анри Фремо подразумевал еще двух человек. Дэнни выбрал Ричарда Стури, немца-статистика, имевшего столько же индивидуальности, сколько круассан, лежавший на его тарелке, зато обладавшего необыкновенным даром видеть вполне понятные, жизненные картины в неразборчивых столбиках цифр, и Клода Демартена, эксперта. Работу следователя предстояло выполнять Дэнни и Мэтту, его «полевому агенту».
Пока что Дейли стал для него величайшим разочарованием. Вначале он был полон такого энтузиазма! Собственно говоря, если бы не Мэтт Дейли, расследование «Азраила» никогда бы не началось. Но после бесплодной первой недели в Гонконге Мэтт послал Дэнни всего один е-мейл, в котором обещал снова «раскинуть сети», и исчез где-то в дебрях Юго-Восточной Азии. После еще одной недели неотвеченных звонков и е-мейлов, если не считать единственного сообщения на голосовую почту, в котором Дэнни заверяли, что Мэтт «в порядке» и «работает над делом», он решил сдаться и забыть о своем добровольном помощнике. Инспектор Лю иногда поставлял ему обрывки информации, но, как большинство шефов местной полиции, предпочитал получать данные от Интерпола, а не делиться своей добычей. Анри Фремо постоянно напоминал Дэнни: «Это дело китайцев. Наша работа — просто помогать и облегчать им задачу».
И тут в кафе вошел Ричард Стури в деловом костюме, сжимая ноутбук, как некую гарантию безопасности. Бедняга смущенно хлопал глазами, оглядывая «странное» место встречи, выбранное шефом. Встречи команды вне привычной обстановки были редкими и не одобрялись начальством, но Дэнни был полон решимости установить дружеские связи между членами команды и наладить обмен идеями вне удушливой атмосферы штаб-квартиры.
Клод Демартен, прибывший несколькими минутами позже, тоже был в костюме, но, будучи французом, в отличие от Стури не возражал против встреч в кафе и, прежде чем начать совещание, заказал себе кофе со сливками и горячий бутерброд «крок месье».
— Итак, парни, — объявил Дэнни, — прямо сейчас у нас нет ничего существенного. Зато имеется огромная папка с материалами по делу Джейкса, которую, насколько мне известно, вы уже изучили и внесли данные в базу. Ричард, это так?
Немец нервно кивнул. Похоже, он вообще нервничал по любому поводу и имел привычное выражение человека, которого вот-вот потащат на допрос в гестапо, после чего поставят к стенке.
— Итак, чтобы лучше использовать время и возможности, предлагаю сосредоточиться на делах Хенли и Анжу и посмотреть, сможем ли мы накопать что-то такое, что ускользнуло от внимания местных следователей.
— А местная полиция готова сотрудничать? — спросил Клод Демартен, допив кофе.
— Собственно говоря, нет. Следует действовать крайне осторожно и не пытаться раскачивать лодку. На карте стоит профессиональная гордость. Пока что парню сошли с рук три убийства, и, похоже, в Гонконге произошло четвертое. Фремо уже ищет предлог забрать у нас это дело, и если мы разозлим Скотленд-Ярд, или ЛАПД, или любую другую местную полицию, нас мигом отзовут. Надеюсь, вы понимаете, о чем я?
Последовали два кивка.
— Прекрасно. Так что у нас пока имеется? Наш убийца — мужчина. Его жертвы богаты, немолоды и имели молодых жен. Мотивы, во всяком случае отчасти, сексуальные. И он необычайно жесток. Что-нибудь можете к этому добавить?
Клод, похоже, хотел что-то сказать, но передумал.
— Ну? — настаивал Дэнни.
— Я эксперт и не разбираюсь в других вопросах.
— Это и не нужно. Я жду идей, теорий. Слушайте свою интуицию.
Ричард поморщился, не скрывая недовольства.
— Скажем так, — начал Демартен, — это человек утонченный и весьма сложный.
— Почему?
— Потому что много путешествует. Возможно, говорит на нескольких языках. Преступления совершались по всему миру.
— Верно, — ободряюще кивнул Дэнни.
Демартен постепенно увлекся.
— Кроме того, его планы составлены весьма тщательно, и он умеет обращаться с системами сигнализации. Вероятно, подозреваемый — электронщик или компьютерный специалист.
Вопрос безопасности тоже беспокоил Дэнни. Система сигнализации в доме Джейксов была очень сложной, современной и дорогой. У Хенли была система «Бентам», попроще, но тоже надежная. А дом Дидье Анжу был окружен видеокамерами, однако запись той ночи на них подозрительным образом отсутствовала. По словам инспектора Лю, система безопасности в доме Барингов была получше, чем в Форт-Ноксе. И все же во всех четырех случаях какой-то человек спокойно вошел и вышел, никем не замеченный.
Да, Клод прав, убийца разбирается в технике и электронике. Но была еще одна вероятность, попроще, та, которая не давала покоя Дэнни со времени убийства Джейкса.
— Может, кто-то в этих домах знал убийцу? — заметил он вслух. — И впускал его? Слуга или еще кто-то.
— Или жены, — прямо заявил Демартен то, что Дэнни не мог заставить себя произнести вслух. — Вот вам теория: убийца, умный, умудренный жизнью человек, начинает ухаживать за женами жертв. Умеет завоевать их доверие, может, становится любовником. И, окончательно подчинив их своей власти, убеждает отдать все деньги на благотворительность.
— А что потом? — скептически хмыкнул Дэнни. — Врывается в их дома?
— Почему нет? К этому времени он уже побывал там и может ориентироваться. Скрывает лицо под маской, каким-то образом изменяет голос, чтобы женщины его не узнали. Убивает мужей. Насилует жен. Потом возвращается в роли жилетки, в которую может поплакать вдова. Как только деньги переведены, убеждает вдову уехать с ним. Оказавшись в безопасном месте, убивает ее, избавляется от тела и ищет следующую жертву.
Все трое замолчали. Теория Демартена имела право на существование, но даже если предположить, что убийца старался изменить внешность и голос во время преступления, возможно ли, что женщина не сумеет узнать собственного любовника? Сомнительно. И разве копы не засекли бы преступника в обличье «жилетки»? Если какой-то лощеный, возможно, красивый и умный молодой человек трется около жертв…
Дэнни застыл. Такой мужчина был! Рядом с Анджелой Джейкс. Торчал рядом неотвязно, как рыба-прилипала…
Лайл Реналто.
Демартен снова заговорил, наслаждаясь новой ролью Шерлока Холмса. Вечно запертый в лаборатории Интерпола, он редко получал возможность дать волю воображению.
— Впрочем, мы можем рассмотреть кое-какие альтернативы. Как вам эта? Убийца НЕ маскируется. Жены прекрасно знают, кто он, и вполне сознательно впускают в дома. Жены — не его жертвы, а сообщницы.
Дэнни вспомнил, как выглядела Анджела Джейкс после насилия. Она была так сильно избита, да к тому же привязана к трупу мужа, что он сначала посчитал ее мертвой.
— Нет. Не получается, — покачал он головой. — В изнасилованиях не было ничего притворного. Во всяком случае, последствия одного я видел своими глазами. Такой секс ни в коем случае не мог быть по взаимному согласию.
Клод поднял брови. Американцы могут быть ужасными ханжами, когда речь идет о сексе.
— Уверены? Некоторые мужчины любят жесткий секс.
— Но не настолько, — вздохнул Дэнни.
И не эта женщина. Она была такой милой и нежной. Ангел…
Демартен пожал плечами.
— Не забывайте, что в каждом случае на карте стояли миллионы долларов. Люди пойдут на любые муки, чтобы получить такие деньги.
— Но ни одна вдова не оставила деньги себе. Все их отдали.
— Не считая Лайзы Баринг.
— Не считая Лайзы Баринг. Пока.
Снова воцарилось молчание. Теория Демартена вполне правдоподобна. Убийца один. Возможно, Лайл Реналто? Обхаживает жен. Получает доступ в дом. Убивает мужей. Отдает деньги. Конечно, остается еще множество вопросов. И не самый маловажный из них — почему?
— Мотив по-прежнему остается проблемой, — заметил он.
Стури громко рассмеялся — это были первые изданные им звуки за последние четверть часа. Остальные изумленно уставились на него.
— Мотив — это проблема. Да все тут проблема! У вас ни одного веского доказательства в поддержку сказанного! — пренебрежительно заявил он.
Его французский коллега немедленно вскипел:
— Вот еще, Альберт Эйнштейн нашелся! Послушаем, что скажете вы!
Ричард молча вынул ноутбук «Сони» и положил на стол. И так любовно погладил футляр, что Дэнни внезапно вспомнил кота Блофельда из фильмов об Остине Пауэрсе.
— Вот исходный анализ. Очень примитивный.
Дэнни Магуайр и Клод Демартен почтительно уставились на экран, на котором змеились графики всех цветов радуги. Красный — убийство Джейкса, синий — Хенли, зеленый — Анжу, ярко-фиолетовый — Баринга. Тут были временны2е графики, показывающие промежутки времени между датой свадьбы и убийством мужа, между убийством и исчезновением жены. Линейные графики, анализирующие все — от разницы в возрасте до географического расстояния между местами преступлений. Ричард Стури выполнил свое домашнее задание, сделав намного больше, чем от него ожидали.
На последней странице сиял желтизной еще один, пока безымянный ряд графиков.
— Что это? — спросил Дэнни.
— Проекции. Не предположения. — Стури посмотрел на Демартена с жалостью, смешанной с презрением. — Математические вероятности, выведенные из немногих известных фактов. Я создал профиль убийцы на основе собранных данных. Желтые графики предсказывают статистическую вероятность следующего удара.
— Хотите сказать, следующего убийства?
— Совершенно верно. Я считаю, что наиболее эффективный способ помочь стране — члену Интерпола — это предсказать следующий ход и подготовиться к нему. Конечно, нельзя точно определить имя следующей жертвы. Но можно вычислить возраст, размер состояния, географическое расположение и, вполне возможно, дату свадьбы. Есть множество факторов, поддающихся статистическому определению и подсказывающих нам, как будет вести себя убийца в будущем на основании его поведения в прошлом.
Дэнни всматривался в желтые зубцы графиков и почему-то думал о Волшебнике страны Оз: «Именно так мы сумеем его найти? Шагая по вымощенной желтым кирпичом дороге Ричарда Стури? Возможно, у нас с самого начала были ответы, как у Дороти и ее друзей. Мы просто не знаем, где искать».
Под графиками были цифры — целые страницы цифр. Статистический анализ всего, от ДНК до банковских переводов, сравнительных данных благотворительных организаций и дат рождения всех четырех жертв. Море цифр, от которых у Дэнни голова пошла кругом.
— По моему мнению, — заключил Стури, — сосредоточиться на том, кем может быть убийца и почему убивает, — это зря тратить наше время и силы. У нас просто нет фактов, чтобы ответить на эти вопросы. А из этих данных видно, какон действует, когдаи гдеубивает. Смотрите!
Стури стал листать страницы так быстро, что Дэнни не видел ничего, кроме размытых цветовых пятен.
— Интервалы между убийствами быстро уменьшаются.
— Совершено верно. Убийство Хенли случилось только через четыре года после преступления в доме Джейксов, а убийство Баринга — уже через год после истории с Анжу.
— Да. Но вы считаете, что сэр Хенли был второй жертвой.
— Думаете, между первым и вторым убийствами было еще одно? — ахнул Демартен.
— Я ничего не думаю. Думать — не мое дело. Но статистически это вполне возможно. Скорее всего в Южной Америке, в тысяча девятьсот девяносто восьмом или в начале девяносто девятого. Я ищу.
— Иисусе! — присвистнул Дэнни. — О’кей, продолжайте!
— Он убивает каждые два-три года, двигаясь на восток, меняя документы и, возможно, внешность после каждого преступления. Он очень умен и искусный манипулятор. Разница в возрасте между жертвами и их женами с каждым убийством уменьшается в среднем на пять лет.
— Жертвы становятся моложе?
— Нет. Жены становятся старше. И конечно, наш убийца тоже.