Короткое замыкание антиподов - Розов Александр Александрович "Rozoff" 11 стр.


-----------------------------------------------------------

Это же время, борт мини-траулера «Coral-fish» (порт приписки: Раули-Харбор, Новая Зеландия - Аотеароа, владелец: Дако Парадино, гражданин Новой Зеландии). Текущее местонахождение: центр восточно-китайского моря. Текущий курс: юг-юго-запад. 

Мэтр Парадино, один из основателей жанра «Futurex», продолжая держать в пальцах световое перо, с быстротой и легкостью не вполне обычной для человека, которому больше 70 лет, повернулся на звук открывшейся двери каюты.

- Ну, и что у нас интересного, кэп Дик Сэнд? – Парадино в шутку называл капитана «Коралловой рыбки» именем 15-летнего капитана из романа Жюль Верна, по сходству возраста и должности. Хотя, этот канак был на год с лишним старше, чем капитан «Пилигрима», происходил из фрирайдеров островка Факахина (округ Туамоту, сектор Рароиа, Меганезия) и носил чисто утафоанское имя Тиарети Нониаи.

- Ничего интересного, - ответил «Дик Сэнд», - просто, появились какие-то придурки.

- Какие именно?

- Continental-china на скоростном военном корыте. Дали сигнал флажком «Lima». Я ответил флажком «Code», вырубил движок, и жду ответных действий.

- Правильно, - одобрил Парадино.

- Я не стал будить Атакэто, пусть дрыхнет, - продолжил Тиарети.

- Тоже правильно. Попроси нашу красотку Лоимаэ сварить кофе и притащить в кают-компанию вместе с легкой закуской, на ее выбор. Я приду туда через пару минут. 

- Aita pe-a, chief, - отозвался 16-летний капитан и вышел, прикрыв за собой дверь.

Вскоре, к борту мини-траулера «Coral-fish» подкатил, гудя мощным мотором бот с континентально-китайского патрульного катера, и начался вот такой разговор:

- Капитан-лейтенант Хуэн Ван, ВМС КНР.

- Тиарети Нониаи, капитан новозеландского гражданского некоммерческого борта.

- Прошу извинить, мистер Нониаи, но мы должны провести досмотр вашего судна.

- Мы в нейтральных водах, мистер Хуэн. Какие у вас основания?

- У меня приказ руководства.

- Это произвол. Я заявляю протест, и подчиняюсь только угрозе оружия.

Китайский капитан-лейтенант окинул взглядом досматриваемое судно. Маленький модерновый океанский катамаран, по-военному чистенький и ухоженный. И явно не использовавшийся для промысловой рыбной ловли (отсутствует характерный запах). Экипаж, видимо, минимальный. Кроме очень молодого капитана, на виду находился только еще один человек: такой же молодой канак. Этот второй лежал на надувном матраце под треугольным навесом на полуоткрытом полубаке. В отличие от капитана (носившего ультралегкий незийский комбинезон koala), второй канак был абсолютно голый, если не считать конической шляпы-вьетнамки, которой он накрыл лицо, чтобы солнечный свет не мешал спать. Но, разговор разбудил его. Он зевнул и пробурчал:

- Хэй, Тиарети, мы что дрейфуем?

- Ага. Прикинь, Атакэто: дредноут КНР навел на нас пушку главного калибра.

- Это почему? Мы же в нейтральных водах.

- По беспределу, - лаконично ответил 16-летний капитан.     

- Дела… - флегматично констатировал Атакэто, поправил шляпу и снова заснул.

Автоматически тоже поправив фуражку, китаец вежливо возразил:

- Вы ошибаетесь, мистер Нониаи. Я не угрожал вам оружием.

- Нет, вы угрожали, мистер Хуэн, иначе бы я не лег в дрейф. Короче: пишите это в протоколе, и начинайте свой незаконный досмотр.

- Досмотр произведет старший офицер разведки, - уточнил капитан-лейтенант.

- ОК. Мне без разницы… Это вы, что ли, офицер разведки?

- Да. Я майор Бэй Сяо, - ответил китаец средних лет в сухопутной полевой униформе монотонного цвета хаки, - Вы разрешаете мне подняться на борт, капитан Нониаи?

- Нет. Я просто вам не препятствую, потому что подчиняюсь угрозе оружия.

- Ясно. А вы не могли бы под угрозой оружия проводить меня к владельцу судна?

- Aita pe-a… - ответил Тиарети Нониаи, и крикнул, - Хэй! Лоимаэ! Где ты есть?

- Ну? – появляясь в дверях надстройки, строго произнесла девушка, примерно его ровесница, тоже явно нези, одетая в короткий серебристый фартук на голое тело. В середине фартука красовалась яркая эмблема: стилизованная птичка-киви на фоне спиральной галактики и надпись по кругу: «I love futurex-style!». 

- Короче, так, - сообщил ей 16-летний капитан, - Твоя задача: под угрозой оружия проводить майора Бэй Сяо к шефу.

- Ага, - сказала она, - А у вас есть оружие, товарищ майор?

- Есть, мэм, - китайский разведчик улыбнулся и похлопал ладонью по кобуре.

- Тогда все ОК. Пошли, провожу.

…Континентальный китайский офицер, вошедший в маленькую кают-компанию, был никакой не майор, а генерал, и звали его не Бэй Сяо, а Гихеу Зян. И, кстати, владельца «Коралловой рыбки» тоже звали не Дако Парадино, а Жерар Лаполо. 

- Лоимаэ! - обратился он к девушке, наливавшей кофе ему и китайскому гостю, - Ты, пожалуйста, превратись в зайчика. А если что, мы просигналим тебе жестами.

- Aita pe-a, chief, - ответила она, надела наушники, и включила плэйер. Громкость была безусловно достаточной: даже за столом были слышны звеняще-гудящие звуки как бы мелодии популярного этой осенью в Океании эстрадного жанра «cyborg-rumba». 

- Наверное, - произнес китайский генерал, - я никогда не смогу понять современной западной музыки. Мне она представляется совершенно неэстетичной.

- Молодежь считает, что это не важно, - отозвался шеф INDEMI, - для них главное в музыке, чтобы ритм «заводил». А эстетика… Они не за этим устраивают фестивали.  

Гихеу Зян сделал глоточек кофе и наклонил голову.

- Вероятно, тут вы правы, коллега. А что вы скажете о суете вокруг некой оборонной ассоциации «Пяти желтых морей» и о новом летательном аппарате «Майский жук»?

- Я скажу, уважаемый коллега, что данный аппарат пока не боевая машина, а только прототип. За последние сто лет делалось немало попыток создать аппарат с взлетно-посадочными и маневренными характеристиками хищных насекомых. Что выйдет конкретно из этой попытки – посмотрим. Сейчас «Майский жук», используется для броской эффектной пропаганды новой оборонной стратегии нескольких стран. Тут я перехожу к первой части вашего вопроса. В условиях войны нового типа, требующей предельно быстрых решений и мгновенных переходов из режима ожидания в режим активных боевых действий на любом участке потенциального оперативного театра, происходит передел рынка военно-машинных и военно-гуманитарных технологий.        

- Весьма сжато и содержательно сказано, - оценил Гихеу Зян, - Вероятно, я слишком широко поставил вопрос. Сейчас я сформулирую более узко: почему эти технологии направлены против Китайской Народной Республики, и почему в этих разработках с энтузиазмом участвуют меганезийские военспецы высокой квалификации?  

Жерар Лаполо, не торопясь, прикурил сигару и выпустил в потолок облачко дыма.

- Это уже не вопрос, а претензия к моим действиям, уважаемый коллега.

- Называйте, как хотите, - дипломатично ответил континентальный китаец.

- Я не хочу так называть, - ответил Лаполо, - но я вынужден, поскольку сейчас мне предстоит отвечать на вашу реплику именно как на претензию. Я начну с того, что объективно изложу историю ситуации. Госсовет КНР объявил о своем интересе к получению острова Цусима. Эта задача была решена нами быстро и без потерь.

- Без потерь, но с серьезными последствиями, - уточнил Гихеу Зян, - Новые японские милитаристы из флота объединились с технократами из «JAXA» и «Itokawa Robotics», создали блок «Возрождение Ямато», и получили вес в Токио. При этом, они смогли в значительной степени привлечь на свою сторону Красных айнов Хоккайдо.

- Да, - спокойно подтвердил шеф INDEMI, - И я заранее предупреждал, что серьезные территориальные потери Японской империи сделают такое объединение неизбежным. Кроме того, я предупреждал: «Itokawa Robotics» имеет влияние на Хоккайдо, и идеи «космического реванша», транслируемые через университет Саппоро на студентов из  социальной базы Красных айнов, конкурентно сильнее, чем идеология чучхе, которую пропагандирует агентура товарища Ким Чхол Муна.

Континентальный китайский генерал, с сомнением, покачал головой.

- Кияма Набу и Иватомо Таданари ничего не добились бы без поддержки со стороны меганезийцев: доктора Обо Ван Хорна и короля Фуопалеле Тотакиа.

- Мне пришлось приложить значительные усилия, - все так же спокойно ответил ему Лаполо, - чтобы Кияма и Иватомо нашли поддержку в нашей стране, где традиционно симпатизируют Китаю. Иначе они нашли бы поддержку в США, где нет этой симпатии. Скорее, наоборот. В этом случае, Цусиму получило бы правительство янки, их 7-й флот занял бы господствующие позиции в Японском море, и его роль в силовом раскладе Желтых морей выросла бы, а не уменьшилась. Для штабистов США исчез бы главный мотив к перемещению сил из филиппино-малайского региона в афро-атлантический. И комбинация Госсовета КНР оказалась бы под угрозой срыва, не так ли?       

- Вы еще денег попросите за то, что поддержали японцев, - проворчал Гихеу Зян.

- Вы же знаете, уважаемый коллега, - сказал Лаполо, - мы с друзей денег не берем.

Гихеу Зян чуть было не высказал своего глубокого (и в чем-то даже обоснованного) возмущения этой репликой, но сдержался и просто констатировал.

- Ваша страна заработала несколько миллиардов долларов на перераспределении грузопотоков в Тихом океане.

- Мы это оговаривали в самом начале, - невозмутимо напомнил шеф INDEMI.

- …И еще столько же на переделе оружейного рынка, - договорил китайский генерал.

Жерар Лаполо утвердительно кивнул.

- Это правда. Но почему наши фирмы должны проходить мимо табаша, который сам просится в руки? Даже при желании, я не мог бы привести никаких возражений…

- Ясно, - буркнул Гихеу Зян, - Я предлагаю оставить эту бизнес-лирику и вернуться к проблеме военной ассоциации «Пяти желтых морей», направленной против КНР. 

- У меня другое мнение, - сказал Лаполо, - Я полагаю, что эта Ассоциация, формально направленная против любого военного бандитизма на морях, фактически, выполнила действия, выгодные Госсовету КНР. Участники Ассоциации создали альтернативную самозащиту, и тут же указали англо-американскому контингенту на дверь. Это стало вторым мотивом для штабистов США. Про первый, главный мотив я уже говорил. В результате, десантный корпус НОАК легко занял Джохор, и может диктовать любые ультиматумы властям Сингапура. И, я полагал, что успехи коммунистов, создавших военную ось от Тимора, через север Борнео до центра Сиамского Залива, до кластера Дунгунг у восточного берега Малакки и на север до Кхеолонга на границе Таиланда и  Камбоджи, вызвали позитивный отклик в Пекине. У вашего военно-промышленного комплекса тоже возникают хорошие перспективы: напряженность с новыми аграрно-социалистическими странами региона, заставит правительство Индонезии активно приобретать вашу военную технику. Если я в чем-либо ошибся, то скажите, в чем.  

- Вы правы во всем том, что вы сказали, коллега, - ответил китаец. – Но вы многого недоговариваете. Вы заливаете тонким слоем меда глубокую лужу дегтя.

Меганезийский разведчик выпучил глаза, как честный ресторатор, заподозренный в применении острых соусов для маскировки крайне сомнительного качества мяса.

- И что же такого существенного я недоговорил, уважаемый коллега?

- Например то, что у наших дипломатов возникли проблемы в странах Центральной Азиопы, Аравии и значительной части Африки из-за жестких религиозных чисток, проводимых под флагом международного коммунистического и рабочего движения Народной армией Филиппин и Тембанга, Красными кхмерами и даяками Борнео. 

- Подобные проблемы возникают постоянно уже более полувека, - заметил Лаполо.

- Да, - признал Гихеу Зян, - Это известная проблема и пути ее решения известны, но ситуация неприятная. Далее, возникли серьезные проблемы из-за разделения единой Империи Цин Чао на Республику Фую-Цин-Чао и Массив Северные Рюкю, который некоторые безответственные аналитики называют «Оккупационной зоной КНР». И тайваньские коллеги сделали это намеренно, чтобы получить мирную Фую-Цин-Чао, сбросив негатив минувшей войны на, якобы, агрессивный Континентальный Китай.

- Такова жизнь, - прокомментировал Лаполо, - политики Тайбэя увидели возможность интеграции с Японией, Южной Кореей и Филиппинами, и решили: «почему бы и нет? Партнерство с Континентальным Китаем от этого не сильно пострадает».

Гихеу Зян допил кофе, и повертел чашечку в руке.

- Это не очень партнерский поступок: свалить на нас бремя противостояния с теперь практически вечной базой 7-го флота янки на Окинаве, а также, вражду с Японией и с Южной Кореей. Конечно, янки никогда не пойдут на открытую войну с нами, а силы Ассоциации Пяти Желтых Морей просто несерьезны, если сравнивать их с нашими.

- Это важно, - заметил Лаполо, - Ассоциация не угрожает Континентальному Китаю.

- Снова недоговорка! - объявил китайский генерал, - Ассоциация не угрожает нам, но угрожает нашему региональному союзнику, Северной Корее. Новейшие технологии быстрого развертывания, о которых вы мне говорили, позволяют за считанные часы разрушить экономический потенциал маленькой страны. Если это произойдет, то мы окажемся в глупом положении. Война Ассоциации против нашего союзника успеет закончиться раньше, чем Госсовет КНР соберется и примет решение. Наносить удар возмездия будет нецелесообразно из-за прогнозируемого негативного эффекта для  глобального политического имиджа нашей страны.

- Я это учел, - лаконично сообщил меганезиец.

- В каком смысле, вы это учли?

- В прямом. Как вам, наверное, доложили, наш мини-траулер идет с южнокорейского острова Чеджу. Прекрасное, сказочное место. Дако Парадино был поражен красотой водопадов и вулканических озер и глубоко тронут Музеем плюшевых медведей.

- А чем был поражен и тронут Жерар Лаполо? – спросил Гихеу Зян.

- Я могу только предположить, - ответил шеф INDEMI, - что этот человек провел на острове Чеджу переговоры с некоторыми персонами из Генштаба ВС Южной Кореи. Некоторые практические аргументы убедили их отказаться от проекта моментальной ликвидации Красной Угрозы с Севера. Это было непросто, поскольку амбициозные заявления товарища Ким Чхол Муна неделю назад вызвали у соседей жгучее желание увидеть на месте северокорейских портов, предприятий и транспортных узлов нечто первозданное, вроде вулканических озер. Но, к счастью, политики Сеула умеют быть прагматичными и не идти на поводу у вспыхнувших негативных эмоций.

- Это крайне позитивная новость, коллега, хотя, странно, что их удалось отговорить.

- Не слишком странно, - возразил Лаполо, - просто, времена меняются, и становятся возможными некоторые вещи, которые раньше казались фантастикой.

- Вы имеете в виду технику или политику? - поинтересовался китаец.

- Все зависит от точки зрения, - сказал меганезиец, - Например, что такое крупный космический проект? Это техника или политика? Или, может быть, проекты такого масштаба выходят за рамки узких устаревших определений техники и политики?

Континентальный генерал задумчиво хмыкнул и помассировал шею ладоням. Лоимаэ внимательно посмотрела на него, а потом выразительно щелкнула пальцем по своему горлу. Он удивленно поднял брови, потом улыбнулся, энергично кивнул и спросил у Лаполо. 

- Откуда эта юная девушка - фрирайдер знает сайберские жесты?

- От монголов, - ответил тот, - В эпоху СССР это был интернациональный жест для русских, включая и сайберцев, для украинцев, рутенов, балтийцев, и для монголов.    

- Да, - согласился китаец, - Я не учел, что у вас в стране есть популярная монгольская фирма SLAC, которая занимается транспортными дирижаблями, а с этого года еще и летающими минами, и сверхлегкими малобюджетными фрегатами.

- Совершенно верно, - Лаполо кивнул.

Лоимаэ поставила на стол две маленькие кварцевые мензурки и наполнила их из пластиковой канистры ярко-зеленой жидкостью. Гихеу Зян снова улыбнулся и еще несколько раз энергично кивнул в знак особой признательности. Он был знаком с «канакским абсентом» (в просторечии именуемом «зеленухой»).

Остров Йонагуни. Южный берег. Это же время.

Двое мужчин в возрасте немного за 50, оба примерно одинакового роста, несколько полноватые и одетые, как самые обыкновенные туристы в цивилизованных тропиках,  устроились на простых скамейках под навесом маленького деревенского ресторана при кемпинге. Официант оперативно принес им кувшинчик местной 60-градусной рисовой водки «hanazake», и две крошечные фаянсовые чашечки.

Можно было предположить, что встретились двое закадычных друзей, чтобы посидеть недалеко от берега моря, посмотреть, как волны играют в живописном нагромождении древних вулканических глыб и плит, и вспомнить юность. Правда, при внимательном взгляде, эта версия не выдерживала критики. Слишком разными были эти двое. Первый – этнический японец и городской житель. Второй – этнический полинезиец и из деревни. Первый обзавелся брюшком явно вследствие многолетней работы в офисе, а второй – вследствие привычки хорошо пожрать и, по возможности, так же хорошо поспать…  

Сейчас этот второй с нескрываемым интересом наблюдал за несколькими изящными низкорослыми лошадками рыжей масти, вполне самостоятельно пасущимися около аккуратной декоративной изгороди кемпинга.

- Вы интересуетесь лошадьми, Фуо-сан? - спросил японец, сделав глоточек водки.

- Просто, мне любопытно, - ответил полинезиец, - Несколько лет назад, мои студенты завезли с Футуна на Тин-Кен полдюжины жеребят, таких же рыжих каролинских пони, которые у вас здесь, Тада-сан. Островок Тин-Кен, это как толстый бублик пять миль в диаметре. Лошадям места маловато. Но, по ходу, нормально прижились.

Назад Дальше