Алекс, тоже заметивший крылатую статуэтку в комнате старосты, надеялся, что он убедит местных жителей подарить ее нам. Увидев в очередной раз Висенду, он решил, что представился подходящий случай. Мы сидели на веранде в обществе нескольких пастухов и работника-подростка, наслаждаясь необычно теплым днем; в это время Висенда вернулась с обхода теплиц. Алекс заметил, что статуэтка очень красива, – вероятно, это какая-то богиня?
– Я обратил внимание, что во многих комнатах есть ее изображение.
Висенда взглядом предложила подростку дать ответ.
– Это Аллира, – сказал тот. – Она не богиня.
– По крайней мере, не в обычном смысле, – добавил подошедший Турам.
– Тогда кто она?
Турам объяснил, что Аллира воплощает свободу мысли. Свободу познания.
– В присутствии Аллиры рушатся любые догмы, – сказала Висенда. – В свое время она почти в одиночку выступала против людей, не сомневавшихся в том, как нам следует себя вести и жить, кто должен за все отвечать. Она – безжалостный враг уверенности.
– Конечно, это мифическая фигура, – добавил Турам. – Но Аллира воплощает ценности нашей общины.
Никто не предложил нам забрать статуэтку, но, когда мы остались одни, Алекс заметил, что семя, похоже, упало на благодатную почву.
Спать на Эхо III было нелегко. Планета вращалась слишком медленно, дни и ночи были слишком длинными, и мы так и не приспособились к этому. Я засыпала после ужина и просыпалась до восхода солнца. Назавтра я засыпала в середине дня и просыпалась около двух ночи. Община располагала собственной системой времяисчисления, здесь были заводные часы, но я никогда не знала в точности, сколько сейчас времени.
Мы оба спали посреди дня, когда на связь вышла Белль.
– Я не хотела будить Алекса, – объяснила она, – поскольку знаю, что он еще не вполне здоров.
– Спасибо, Белль. Что у тебя?
– Помнишь, Алекс спрашивал о кратере?
– Да. Ты его нашла?
– Он находится практически на другой стороне планеты, на тридцати пяти градусах северной широты, в джунглях. Похоже, кратер образовался не так давно – вероятно, в последние полвека.
– Большой?
– Примерно пять с половиной километров в диаметре, и при этом достаточно глубокий. Видимо, он возник в результате сильного взрыва. Следы в джунглях простираются на сотни километров.
– Ясно. Спасибо, Белль.
– Думаешь, виновата Рэчел?
– Да. Так или иначе.
– Что мне делать – вернуться на прежнюю орбиту?
– Да, пожалуйста.
Когда проснулся Алекс, я ему все рассказала. Он лежал, уставившись в потолок.
– Бедная женщина, – сказал он.
К еде я толком не привыкла, поскольку помнила, что мы едим мясо настоящих животных. Однажды вечером нам подали нечто вроде жаркого из свинины и говядины с овощами и фруктами, а также хлеб, превосходно сочетавшийся с местным джемом. Я обошлась хлебом и десертом – разнообразной выпечкой с незнакомым привкусом. Думаю, в первый же день я прибавила в весе фунта три, – только этого мне и не хватало, в придачу к другим семнадцати.
Поначалу местные жители относились к нам подозрительно, словно мы представляли для них опасность, и говорящие украшения вряд ли могли помочь. Но к концу четвертого дня большинство их, похоже, решили, что нам можно доверять. Мы говорили на языке, которого никто не знал, но, несомненно, были такими же людьми, как и они сами. И даже если мы прилетели на летающем корабле, в небе его больше не было. Более того, он разбился, и это могло сыграть свою роль: стало ясно, что мы вполне уязвимы. Дети больше не прятались за спины матерей. Взрослые здоровались и даже иногда останавливались, чтобы поговорить.
– Как давно вы живете на этой планете? – спросили мы у Турама.
Похоже, вопрос привел его в замешательство. Мы сделали еще одну попытку:
– Когда здесь впервые появились люди?
– Здесь? – Он огляделся. – Вы хотите сказать – в Камараско?
– Что такое Камараско?
– Местность, где мы находимся сейчас.
– Нет-нет. Когда вы впервые прибыли на эту планету?
Он улыбнулся, словно я пошутила.
– Это что, вопрос религиозного свойства?
– Я серьезно.
– Алекс, мы всегда здесь жили. Ты о чем?
Алекс довольно улыбнулся: люди жили на этой планете так долго, что успели забыть, кто они такие на самом деле.
– А может, они действительно инопланетяне? – сказала я Алексу.
– Как это?
– Что, если их цивилизация действительно возникла здесь? Разве не может быть другой человеческой расы, не связанной с нашей?
– Вряд ли, – ответил Алекс, однако мое предположение явно заинтересовало его. – Только представь, какое это будет открытие!
Алекс спросил, как далеко простирается их история.
– На несколько тысяч лет назад, – ответил Турам.
– Что говорится о мире в самых ранних источниках?
– Трудно сказать. Порой сложно отделить миф от истории. В древних летописях рассказывается о золотом веке, о людях, которые жили несколько столетий и обитали в роскошных дворцах. Еды было в избытке. Похоже, кое-что является правдой. Сохранились руины, происхождение которых никто не может объяснить.
– И что случилось потом?
– Надежных сведений нет. Мир рухнул. Некоторые религиозные группы утверждают, будто мы оскорбили Господа. Люди отвернулись от Него, и Он просто покинул нас, сказав: «Посмотрим, как вы проживете без Меня».
– Это цитата?
– Из Вановы. – Поняв, что мы вообще не слышали о Ванове, Турам продолжил: – Это священное писание. Вижу, вы сомневаетесь. Многие считают, что в древности технологии были намного более развиты. Так это или нет – кто знает? Но в любом случае, какими бы технологиями мы ни обладали раньше, мы жили прекрасно – до недавнего времени. И пожалуй, не ценили этого как следует до наступления Темных времен. А теперь… – Турам вздохнул. – Теперь мы лишь тень нас самих в прошлом.
Алекс сказал, что в мое отсутствие приходил Сипа.
– Он снова хотел померить мне температуру.
– Зачем?
– Говорит, что, когда я оказался здесь, у меня была лихорадка. И слишком частый пульс.
– Понятно.
– Он проверил еще раз и сказал, что у меня до сих пор жар, пульс выше нормы.
– Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно.
– Ну, не стоит волноваться. Слишком уж примитивное у них оборудование.
Позже, в столовой, где собралось семь или восемь человек – одни сидели за столом, другие стояли вокруг него, – Алекс сообщил новость.
– Возможно, для вас это окажется потрясением, – сказал он при помощи Белль, – но, так или иначе, знайте: вы не уроженцы этой планеты.
– Глупости, – сказала симпатичная молодая мать с двумя детьми. – Вы что, из этих чокнутых хорганов?
– Нет, конечно, – ответил Алекс. – Но откуда, по-вашему, вы взялись?
– Первых мужчин и женщин прислали сюда из Морнавы, – сказала она.
Я посмотрела на Турама.
– Это рай, – объяснил он. – Дом Господа.
– И для чего их прислали?
– Как говорится в Ванове, им дали шанс показать, что они добродетельны и достойны составить компанию Всемогущему.
– А что за цивилизация существует на Окраине? – спросил Сипа, явно рассчитывая сменить тему. – Как вы там оказались?
Мы рассказали о Земле, о наших технологических достижениях и исследованиях и, наконец, о том, как человечество распространилось по многим планетам в Рукаве Ориона. Наверное, они не поняли, что такое Рукав Ориона, но суть уловили, хотя многие отвергали подобную возможность. Некоторые рассмеялись, один или двое вышли.
– Человечество возникло здесь, – сказал кто-то из пожилых. – Не хочу никого обидеть, но любая другая идея – это полный бред.
Алекс посмотрел на меня. Мы теперь редко разговаривали на стандартном, считая это невежливым, но бывали исключения, как в этот раз.
– Вот тебе и Аллира с ее непредвзятостью. – Помолчав, он добавил: – Забавно, как мы назвали их систему.
– Ты о чем, Алекс?
– Эхо. Все, что осталось.
В поселке имелось нечто вроде библиотеки; она помещалась в задней части здания, в маленькой комнатке, где стояли два стола и четыре или пять стульев. На полке выстроились в ряд семнадцать книг. Прочесть их мы, конечно, не могли, но Туран показал нам каждую книгу и объяснил, о чем в ней говорится. Вот история Калаана, государства, существовавшего три тысячи лет назад и оставившего после себя грандиозные каменные монументы. А это – роман о человеке, который ни в чем не знал меры и сваливал все свои проблемы на других. Сборник поэзии. Разбор одной из религий. Еще один роман – о «путешествиях в космос». Белль попыталась перевести слово, употребленное Турамом, и остановилась на прилагательном «выдающийся». Кроме того, два сборника пьес, несколько книг по истории и три труда, посвященных «научным исследованиям».
– Полагаю, когда-нибудь напишут книгу и о вашем визите, – сказал Турам. – Если все обстоит так, как вы говорите, он станет историческим событием.
Вечерами к нам постоянно приходили гости: одними двигало любопытство, другие просили поговорить с их детьми, третьи хотели, чтобы мы приняли их взгляд на мир и перестали прикидываться дурачками. Некоторые заглядывали просто для того, чтобы поздороваться.
Алекс принимал участие в беседах, полулежа на диване. Сперва он делал это с увлечением, но потом стало ясно, что наши хозяева мало что знают об истории своего мира, и Алекс испытал разочарование. Он еле скрывал свои чувства, по крайней мере наедине со мной. Разговоры – даже с теми, кто просто хотел пожелать нам здоровья, – как и следовало ожидать, свелись к набору банальных фраз: «Рад познакомиться», «Нет, уже не болит», «Большое спасибо Тураму и Сипе». Иногда нас спрашивали, есть ли у нас дети, не супруги ли мы. Некоторые, узнав, что мы путешествуем одни, не могли поверить, что мы не женаты.
Женщина, которая вполне могла быть чьей-то бабушкой, спросила, где находится Окраина. Потом появилась Висенда с большим листом бумаги. Сказав, что это звездная карта, она отдала лист Алексу. Тот взглянул на карту и передал ее мне.
Висенда встала рядом со мной, и я развернула карту на столе. Оказалось, что она нарисована вручную. Я не сразу поняла, что там изображено: картограф попытался изобразить трехмерную область космического пространства на листе бумаги. Но при этом на карте была обозначена большая часть местных звезд в радиусе около восьми световых лет.
Висенда ожидала, что я обведу одну из звезд. Вместо этого я провела линию от тамошнего солнца, продолжила ее до края листа и расположила его так, чтобы линия была направлена в сторону окна. Подойдя к окну, я сделала вид, будто открываю его, и показала на далекие деревья. Алекс заметил на стандартном: «Да, Окраина наверняка там, среди деревьев».
Но Висенда поняла, что именно я пытаюсь сказать. Глаза ее расширились. Подняв руки над головой, она что-то проговорила – так быстро и с таким чувством, что ни я, ни Белль ничего не разобрали. Надо сказать, что мы с Алексом уже овладели языком на базовом уровне, и этого нам вполне хватало. А при необходимости всегда можно было прибегнуть к помощи Белль.
Висенду больше всех остальных интересовало, кто мы такие, откуда мы взялись и почему оказались здесь.
– Осторожнее с ней, – предупредил Турам. – Она постоянно будет спрашивать о ваших путешествиях.
Я провела в обществе Висенды много часов. Большей частью своих познаний в местном языке и истории планеты я обязана именно ей.
Турам и Висенда привели нас в школу и разрешили поговорить с учениками. Многие уже знали нас, но всех, похоже, обрадовала возможность пообщаться с чужеземцами на равных.
День мы начали с собрания в общем зале, рассчитав время так, чтобы Белль в это время находилась над нами и могла поговорить с каждым. Дети были в восторге от ее голоса, исходящего из украшений. Именно в них Белль наконец нашла слушателей, готовых поверить ее словам о том, кто она такая и что собой представляет.
Турам, однако, по-прежнему считал, что в браслете и цепочке обитают два таинственных духа. Правда, по его собственному признанию, ему трудно было понять, как один и тот же дух вещает из обоих предметов.
– Я еще могу допустить беседу на расстоянии, – сказал он позже, уже без учеников. – Есть легенды о том, что когда-то мы обладали такой способностью. Но машина, думающая, как вы или я? Это уже чересчур. – Он рассмеялся. – Ладно, я готов подыграть.
Дети зачарованно слушали нас. Мы рассказали, что прилетели со звезд, из таких далеких краев, что если поставить там гигантский фонарь и зажечь его, все присутствующие станут старше своих дедушек и бабушек, прежде чем смогут увидеть свет фонаря. Конечно, на самом деле никто не дожил бы до этого момента, но нам не хотелось пугать ребят. Мы рассказали также, что корабль, на котором мы прилетели, вращается вокруг планеты и до конца уроков в школе сделает еще три или четыре витка.
В заключение мы вернулись в зал, где директор школы показал нам книгу, в которой, по его словам, содержались размышления нескольких поколений ученых над одним из самых захватывающих вопросов: одиноки ли мы во Вселенной?
– Многие поколения людей, – сказал он, – мечтали позавтракать в обществе Иного. Мы ожидали увидеть существо с клювом, зеленой кожей, может быть с крыльями. Но оказалось, что вы ничем не отличаетесь от нас. Кто бы мог подумать?
Дети зааплодировали. Начался разговор о том, как глупо было считать, что инопланетяне будут выглядеть… в общем, инопланетно.
Алексу было трудно передвигаться на костылях, и мы с радостью вернулись в наши комнаты. Там нас встретила Висенда, поблагодарив за выступление перед школьниками.
– Я слышала, – сказала она, – все прошло прекрасно. Кстати, насколько велика скорость света?
Как оказалось, местные считали ее бесконечной.
– Очень велика, – ответил Алекс. – За секунду он обогнет планету десять раз. Кстати, Висенда, тебе надо знать кое-что еще. Через несколько дней за нами прилетит другой корабль.
– Хорошо. Я как раз собиралась об этом спросить. Ваши друзья знают, что у вас неприятности?
– Да, знают.
– Откуда?
– Мы смогли послать им сообщение.
Она нахмурилась:
– Но вы говорили, что ваш дом очень далеко. Как вы смогли отправить сообщение, если даже луч света добирается лишь за много лет?
Ее вопрос стал поводом для еще одного непростого разговора.
На очередном витке Белль передала новые послания от Одри и Робина. Робин сказал, что над Мелони целыми днями идет дождь и что он пытается получить роль в пьесе «Все наверх!», которую ставила труппа «Побережье». Если все сложится, он будет играть дурачка – приятеля главного героя.
Глава 40
Не забывайте, что Господь дал вам разум, и, вполне возможно, нежелание им пользоваться – тяжкий грех. Найдите время, чтобы взглянуть поверх крыши, подвергните сомнению то, что все остальные считают неопровержимой истиной, и живите так, чтобы ваши поступки были чем-то большим, нежели простое эхо случившегося прежде.
Ванова
Алекс показал всем фотографию плиты, найденной в бывшем доме Сансета Таттла.
– Кто-нибудь знает, что это такое?
Никто не знал.
– Кому-нибудь знаком этот язык?
Все снова покачали головами.
– Возможно, это аринок, – сказал Сипа. – Немного похоже.
– Вряд ли, – возразил Турам, поглядев на изображение.
– Что такое аринок?
– Древний язык народа багадейш. Они делали похожие надписи на своих могилах.
– Но ты не можешь прочесть эту надпись?
– Нет. Я даже не уверен, что это именно аринок.
– А у кого-нибудь еще можно спросить?
Все переглянулись.
Почти каждый вечер в столовой устраивали праздник. Посвятив весь день прокладке оросительных каналов и посадке семян к следующему сезону, люди приносили духовые и струнные инструменты, а также барабаны. В поселке было несколько довольно талантливых певцов, но им явно не хватало напора. Как мне показалось, они изо всех сил старались радоваться жизни.
Разговоры все время вращались вокруг одной и той же темы.
– Когда-то у вас было электричество, – сказали мы им. Соответствующего понятия у них не имелось, и нам пришлось употребить термин из стандартного языка. – Но там, где мы побывали, мы видели только свечи и газовые фонари. Что случилось?
Сипа страдальчески улыбнулся:
– Что такое электричество?
Алекс попытался объяснить. Сипа снова улыбнулся и покачал головой:
– Не хочу вас обидеть, но вы, похоже, сочиняете. Значит, молния?
Молодая женщина, одна из помощниц Сипы, поинтересовалась, благодаря чему парила в воздухе машина, на которой мы прилетели.
– Нет, она не парила, – поправилась женщина, – но ведь и не падала?
Алекс спросил, не хочу ли я рассказать им об антигравитации, но я понятия не имела, как работает система.
– Просто нажимаешь кнопку и взлетаешь, – сказала я.
Потом мы перешли к материалу, из которого была сделана наша одежда. В тот день я надела свою собственную блузку, и одна из женщин пощупала рукав.
– До чего мягкая ткань…
Вокруг, как обычно, собралась толпа. Все охали и ахали, услышав очередное откровение.
– А вам известно, – спросил Алекс, – что вы летали в космос? Очень давно?
Все рассмеялись.
– Куда? На луны?
– И даже дальше, – ответил Алекс.
– Никогда такого не было, – покачал головой старик, всегда ходивший с тростью. – Я читал все книги по истории, какие есть, и там ничего такого не говорится. Выдумки. Не могло этого быть.
Мне захотелось сказать, что в поселке есть всего пять или шесть книг по истории, но не было никакого желания начинать очередной спор. Женщина средних лет заметила, что у нас отличное воображение.
– И куда же мы летали? – спросила она, вызвав всеобщий смех.
– Вы, то есть ваши предки, побывали на второй планете вашей системы, – ответил Алекс.