– Так вы… ах, вы… я вся в чувствах, пришла извиняться, а они тут… Все! Видеть тебя больше не хочу! И чтоб на километр ко мне не приближался, кобелина!
Алиса выскочила из каюты, грохнув на прощанье дверью так, что уши заложило.
– Ну спасибо тебе, Лилиан. – Блад демонстративно похлопал в ладоши. – Вовремя ты обнажилась.
– Если хотите, император, я ее верну.
– Не та кандидатура для парламентера, – тяжко вздохнул Пит. – И хватит на коленях ползать!
– Без приказа не могу подняться.
– Вот ведь блин горелый. Встань! – рявкнул Блад. – И плечики прикрой! Как меня все это достало!
Кот на полу мелко завибрировал. Лилиан всю перекосило, и она с трудом начала приподниматься. От лица девушки стремительно отливала кровь. Эльфа задыхалась, словно кто-то взял ее за горло. Татуировка на плече бешено пульсировала.
– Император, остановись! – пронзительно закричала Ара-Белла. – Твой гнев ее убивает.
– Что за ерунда? – растерялся Блад.
– На тебе символ власти!
– Твою мать! – дошло до Питера.
Капитан сорвал с шеи кулон, зашвырнул его обратно в сейф, панель которого немедленно закрылась, и эльфа часто-часто задышала. К ней начал возвращаться естественный цвет лица, а татуировка на плече бледнеть.
– Он что, на всех так действует? – спросил ошеломленный Блад.
– Только на тех, кто давал вам когда-то клятву на крови. Через кровь он действует так же и на их потомков, – щелкнула призрачными каблуками Ара-Белла. – Императору должны повиноваться все беспрекословно, а тот, кто вызвал гнев вашего величества, рискует расстаться с жизнью в страшных муках.
– Мерзость! – брезгливо поморщился Питер. – Какой урод придумал эту хрень?
– Вы, ваше императорское величество.
– Я? – ахнул Блад.
– Вы, – кивнула Ара-Белла.
– Не верю!
– Ваше право, император.
– Да, мое право. Лили, Фантик, не тряситесь. Я эту страсть на себя больше надевать не буду.
– Завтра эту страсть вы будете обязаны надеть, – возразила Ара-Белла. – Она необходима для инаугурации. Иначе вам придется ждать пробуждения вашего предшественника, а мозг Эрвина Первого начнет нормально функционировать не раньше, чем через три недели.
– Тьфу!
– Мы можем быть свободными, мой император? – тихо спросила эльфа.
Блад посмотрел на Лилиан, к ногам которой жался насмерть перепуганный котяра.
– Конечно, можете. И вот что, постарайтесь быть сами собой без преклонения колен и лизоблюдства. Вы мне такие больше нравитесь.
– Вы нам тоже нравитесь… без амулета власти. – Эльфа все еще была бледна, но уже улыбалась с ноткой ехидства. – Император-раздолбай нам импонирует больше.
– Хвала создателю! Пришла в норму. А теперь брысь отсюда, мне надо подумать.
Однако подумать ему не дали. Как только Лили с киской удалились, в капитанскую каюту вломился втертый академик.
– Корефан! – завопил Зека с порога. – Тебе подгон от братвы. Мой дедушка лично подарок готовил.
Вслед за Зекой в каюту протиснулся довольный Ур с тяжеленной метриловой дубинкой в верхней паре рук и огромным подносом в нижней паре. На подносе было что-то очень громоздкое, прикрытое белой простыней, а с подноса стекала… кровь.
Последним в гостевую комнату, пошатываясь, ввалился Гиви с молотком в руках и свертком под мышкой.
– Кэп, ты не поверишь, – промычал он, – этот питекантроп штурмана завалил.
– Кого? – ахнул Блад.
– Штурмана!
– Ур хароший охотник, аднака. – Сияющий предок Зеки сдернул средней парой рук окровавленную простыню с подноса.
Капитан пару секунд хлопал глазами на лежащую на нем голову мамонта, а потом согнулся пополам и начал ржать.
– Ур, ставь лохматого туда, – приказал гном, кивнув на каминную полку. – Я его сразу узнал, кэп, – похвастался бортмеханик. – Во, и табличку уже приготовил.
Ур водрузил голову мамонта на каминную полку, а Гиви лихо приколотил под ней гвоздями табличку с надписью «ШТУРМАН БИЛЛИ».
– Ну, братва, спасибо. Удружили! – прорыдал Блад сквозь смех, с трудом разгибаясь.
– Тама еще много маманта, аднака.
– Одного больше чем достаточно, – замахал руками Блад. – Спасибо, ребята.
– Кэпу понравилось. Братва, за мной! – скомандовал Гиви.
Довольная братва потопала вслед за гномом.
– Подгон понравился, но бухать вы все-таки бросайте! – крикнул им вслед император.
– Угу.
– Там совсем чуть-чуть осталось.
– Адин бочонок. Допьем, аднака, и бросим.
– У вас кошмарная команда, император, – тяжко вздохнула Ара-Белла, как только за ними закрылась дверь.
– Зато веселая. И верная. – Блад подошел к каминной полке, с которой на пол стекала кровь, потрогал мамонта за хобот. – Ну вылитый Билли. Смотрится как живой. Вот на какие подвиги ты их вдохновила, Ара-Белла. Дай команду дроидам забальзамировать эту страсть и уже в виде чучела вернуть на полку, – приказал Пит. – Она тут действительно неплохо смотрится. Буду под ней терзать гитару и выть слезливые романсы в гордом одиночестве по вечерам.
– Почему в гордом одиночестве?
– Потому что я гордый, а вы, редиски, все сделали, чтобы Алиса от меня свинтила. Кстати, куда?
– В свою каюту.
– Но там же нет посуды!
– Да, бить в каюте нечего.
– Тогда чего она там делает?
– Рыдает.
– А вот это совсем даже ни к чему, – заволновался Блад. – Пойду успокою.
– Лучше не надо. Она в жилетку папе плачется, а вокруг них Фиолетовый круги нарезает.
– Намекаешь, что я там буду лишний?
– Вы правильно поняли намек.
– Ладно, – грустно вздохнул капитан. Известие о рыдающей Алисе снова понизило поднятое было пьяной братвой настроение. – Объяснения оставим на потом. К утру, надеюсь, успокоится. Блин, ну чего она такая нервная? Ара-Белла, в моей каюте выпить есть?
– Разумеется.
Небрежный взмах руки призрачного полковника распахнул еще одну панель в стене. Это был бар. И чего в нем только не было! Настойки, наливки, бренди, самых разнообразных марок коньяки. Добили капитана бутылки с этикетками «Русская» и «Столичная».
– «Русская»? – просипел Блад на чистейшем «древнеэпсанском» языке, выпучив глаза на бутылку.
– Да, мой император.
– А язык, на котором я сейчас говорю…
– Русский. Язык древней расы, к которой принадлежите и вы. Расы, давшей начало виду хомо сапиенс в этой галактике… нет, если быть более точным, в этой вселенной.
– А Эпсания…
– Одна из разновидностей хомо сапиенс, которая сумела сохранить древний язык.
– Охренеть… Ара-Белла, я вижу, ты в курсе многого из того, что здесь творится. Не подскажешь, что я при сильном стрессе из этого набора пью? Или ты этого не знаешь?
– Конечно знаю. Стюард!
Перед Бладом мгновенно появился молодой человек приятной наружности в белоснежном кителе, украшенном гербом в виде черепа, из глазниц которого выползали змеи, образуя под ним нечто наподобие скрещенных костей.
– Это еще что за зверь?
– Военизированный биоробот, выполняющий на корабле функции стюарда, – вытянулся перед капитаном юноша, – сокращенно ВОБ-3. Можете звать просто ВОБ. К вашим услугам.
– ВОБ, налей императору его любимого, чем он обычно стресс снимает.
– Есть!
Под баром распахнулась еще одна секция. В ней стояла четверть самогона, граненый стакан и малосольный огурец со шматом сала на блюдечке с голубой каемочкой.
– Что-то мне этот натюрморт напоминает, – пробормотал Блад.
– Черно-белый период вашего бортмеханика, когда он начинал видеть мир в серых тонах, – сообщила Ара-Белла. – У вас с ним одинаковые вкусы…
8
– Император, вам не туда! Шлюз в другой стороне.
– Отстань, – отмахнулся от Ара-Беллы Блад, направляя свои стопы к каюте Алисы.
– Но все уже готово к инаугурации! Почетный караул…
– Подождет! – Пит на всякий случай на ходу сорвал с себя кулон власти и затолкал в карман.
Капитан был зол. Мало того, что подняли ни свет ни заря, не дав толком похмелиться (стресс накануне он снимал не одним стаканом), так еще и с подружкой объясниться не дают. А подружка фордыбачит. Наотрез отказывается выходить из своего убежища.
– Алиса, выходи! – начал долбиться в дверь ее каюты Блад.
– Не выйду! – донесся до него из-за двери сердитый голос девушки.
– Алиса, хватит дурью маяться.
– Это ты дурью маешься!
– Алиса, ты все неправильно поняла.
– Все я правильно поняла! Иди со своей ушастой на свою коронацию без меня. Я тебя ненавижу!
– Ну ё-моё, – расстроился Блад, – что за детский сад. Профессор, вы там?
– Там… в смысле здесь, – откликнулся из-за двери Лепестков.
– Объясните своей дочери…
Дверь открылась. На пороге стоял Фиолетовый.
– Извините, капитан, но у меня вопрос.
– Я слушаю, – хмуро буркнул Блад, вытягивая голову, чтоб за его спиной рассмотреть Алису.
– Наше присутствие на инаугурации обязательно?
– Нет, – ответила за Блада Ара-Белла.
– Наше присутствие на инаугурации обязательно?
– Нет, – ответила за Блада Ара-Белла.
– Но желательно, – сказал капитан.
– Почему? – требовательно спросил штурман.
– Потому что у меня предчувствия нехорошие.
– Вы уверены, что все дело в предчувствиях, капитан?
– Да!
– А вы уверены, что другой причины нет?
– Не твое дело, штурман! Я хочу, чтобы Алиса на коронации была рядом со мной, а не оставалась тут одна на корабле! – разозлился Блад.
– Она здесь не одна, – отчеканил штурман, – с ней ее отец и я. Извините, капитан, но ваша настойчивость в данном случае выглядит очень некрасиво. Она неуместна и просто неприлична! Девушка не хочет видеть вас. Все, до свидания!
Штурман захлопнул перед носом Пита дверь.
– Да как он смеет! – прошипела Ара-Белла. – Император, это оскорбление! Наказание за такое – смерть! Позвольте…
– Не позволю. – Блад раздраженно махнул рукой и направился к переходному шлюзу. – Ты что, совсем сдурела? За что смерть? За то, что Алиска бесится, а папа ее утешает?
– Я о Фиолетовом.
– Он друг семьи. Он за них трясется, потому что любит. Помнишь, как он на Лимбо психанул, когда Алису с папой захватили?
– Не очень. Если припомните, на Лимбо вы на меня Нолу натравили.
– А не фига было неправильно руками махать. Впрочем, это теперь уже не важно. Никого не трогать!
– Как скажете, император, – пожала плечиками Ара-Белла.
– Надеюсь, никто больше не отлынивает от процедуры моей коронации?
– Не волнуйтесь, император, без свиты вы не останетесь. Компания тут собралась, конечно, жуть, но вас здесь любят. Ур, правда, брыкался, когда на него парадный костюм надевали, кричал, что белый цвет ему не к лицу, в нем к мамонтам подкрадываться неудобно, но Зека дал ему хлебнуть валерьянки, и он успокоился. А Лилиан моих роботов вообще замучила. Раз двадцать заставляла свое платье перешивать. Да, впрочем, сами сейчас все увидите.
И Блад увидел. Его свита топталась возле переходного люка, ожидая виновника торжества. Все при параде, в специально пошитых киберами корабля для этого случая одеждах. Джим и Гиви были одеты по всей форме высшего эпсанского дворянства, со шпагами на боку. Они щеголяли в белоснежных камзолах военного покроя. Причем Гиви был в полковничьих погонах, а Джим оказался в звании майора, и это его явно раздражало.
– Ты чего так морщишься, Джим?
– Его в звании понизили, – хихикнул все еще неадекватный гном. Накануне им было выпито столько, что даже самопальный «Антиполицай» до конца в форму не привел.
– Вообще-то я полковник, – пробормотал Джим.
– Это в КОФЕ ты полковник, – осадила его Ара-Белла, – а на имперском корабле ты майор. Этот чин – потолок для юнги.
– Салага, – радостно хрюкнул Гиви.
– А его за что полковником сделали? – обиженно спросил салага.
– Согласно табелям о рангах бортмеханик на имперском корабле имеет чин полковника, – отрапортовала голограмма.
– Джимми, хочешь, адъютантом сделаю? – усмехнулся Блад. – Ара-Белла, адъютант при императоре на какой чин тянет?
– Генеральский, – откликнулась голограмма. – Но адъютант при императоре особо доверенное лицо, и такое назначение возможно только после приведения к присяге.
– Я присягал, – успокоил ее Джим.
– Я имею в виду истинную присягу. Клятву верности, данную на крови.
– Э-э-э… я вот тут подумал, – заволновался Джим. – Ну какой из меня адъютант? В таком возрасте и генерал… Не, не достоин. Я пока в майорах похожу.
Блад невольно улыбнулся и отечески похлопал юнгу по плечу.
– Ты уж майора сильно-то не обижай, – попросил он Гиви. – Молодой еще, зеленый.
– Так вот и я о том! Учить надо. Он у меня сортиры зубной щеткой драить будет! – под общий смех посулил гном.
– Ладно, с тем, что Гиви в таком чине, я согласен, но вот эта усатая сволочь почему полковник? – ткнул юнга пальцем в Фантика.
Надувшийся от важности кот тоже был с соответствующими погонами на белом кителе, из-под которого сзади торчал хвост. Он стоял на задних лапах, поддерживая передними длинный шлейф платья Лилиан.
– Он паж принцессы, – пояснила Ара-Белла, – а согласно табелям о рангах…
– Мы все поняли, – расхохотался Блад, окидывая взглядом остальных членов команды, составлявших его свиту.
Ура с Зекой тоже нарядили во все белое, только без погон, причем в руках у Ура была далеко не белая метриловая дубинка, которой он с наслаждением почесывал спину.
– Это ты ей мамонта завалил? – спросил Блад.
– Первого ей, – ответил за «дедушку» Зека, – но у него морда после этого попортилась. Я ему пояснил, что на подгон начальству такая не пойдет, и он второго голыми руками задушил.
– Охренеть, – пробормотал капитан, – а что с первым мамонтом?
– Он из него отбивную сделал. Его сразу жарить можно было. Все-таки метрил. В его дубинке тонны полторы.
– Уф… может, ее у него отобрать? – задумался Блад.
– На процедуре инаугурации, согласно ритуалу, ваши подданные и приглашенные на торжество гости обязаны быть при полном параде со своим фамильным оружием, – отчеканила Ара-Белла. – Кроме того, есть еще одна причина, не позволяющая отобрать у него дубинку.
– Какая? – спросил Блад.
– Он ее не отдает.
– Очень уважительная причина, – кивнул капитан. – Зека, а у тебя какое фамильное оружие?
– Во! – В руках академика появилось сразу шесть заточек, судя по всему, сделанных из ложек.
– Это фамильное? – закатился Блад. – Твои предки тоже через зону шли?
– Я буду основателем династии.
– Флаг тебе в руки и барабан на шею. Да, Ара-Белла, а почему академик с его дедушкой без чина?
– Они будут представлять почетных гостей с других созвездий, а заодно – народ.
– Я не ослышался? – вновь рассмеялся Блад. – Народ?
– Разумеется. Какая может быть инаугурация без народных масс?
– Логично, – окинул взглядом шестируких гигантов капитан. – Масса у них солидная. А что, персонал базы за народ не сойдет?
– Не сойдет, – отрицательно мотнула головой Ара-Белла. – Персонал базы целиком и полностью состоит из биороботов и конструктов разного назначения, включая оборотней и вампиров. Их смело можно назвать вашими подданными, но народом назвать нельзя.
– Как тут у вас все сложно. – Блад перевел взгляд на Лилиан. Наряд принцессы поражал. Она была облачена в элегантное платье с длинным шлейфом, которое плавно меняло свой цвет, периодически покрываясь радужной оболочкой. Вот оно нежно-салатовое, словно только что проклюнувшаяся из почек весенняя листва, вот уже ярко-зеленое, вот налилось багрянцем и желтизной. На мгновение Бладу показалось, что это листья падают с деревьев поздней осенью, но цвет снова сменился, и платье уже белое с голубым отливом. А в довершение ансамбля изящные туфельки, меняющие цвет вместе с платьем, и инкрустированная самоцветными каменьями золотая корона в роскошных белокурых волосах.
– Класс, – одобрительно кивнул Блад, любуясь нарядом эльфы, да чего уж греха таить, и ей самой. Выглядела Лилиан одновременно и трогательно, и эффектно. – Времена года. Чайковского б сюда. Он свои пьесы сделал бы еще шикарней.
– А кто такой Чайковский, Питер? Познакомишь? – проворковала Лилиан, пытаясь взять его под ручку.
– Это вряд ли, – ловко увернулся Блад. – Так, Ара-Белла, пора с этим цирком кончать. Что там у нас дальше по программе?
– Император шествует впереди, – строго сказала Ара-Белла, – свита следует чуть в отдалении. Ваше величество, вам пора надеть на себя символ власти.
Блад поморщился, но все же вынул из кармана кулон, нацепил его себе на шею. Дверь шлюза распахнулась, и капитан вместе со своей свитой вышел на антигравитационную платформу, которая начала плавно опускаться вниз.
– УРА-А!!!
Ур подпрыгнул.
– Меня зовут, аднака!
Зека успел перехватить своего дедушку, не дав ему сигануть вниз, туда, откуда неслось дружное, громогласное «УРА!!!». Да, встречу подготовили на славу. Плато, на котором возвышалась громада «Ара-Беллы», было идеально ровным, без малейшей выбоины, и теперь реально походило на нормальный космодром. От строений базы, теперь уже не подернутых туманной дымкой, до корабля пролегла зеленая ковровая дорожка, вдоль которой стройными рядами целыми полками стоял почетный караул, состоящий из оборотней и вампиров, на этот раз облаченных в серо-коричневую, под цвет окружающих гор, пятнистую форму. Впрочем, какие горы? Примыкавшие к плато скалы оказались вовсе не скалами, а гигантскими звездолетами, вершины которых терялись в облаках, и около каждого стояла навытяжку команда, пожирая глазами Блада.
– Ваш боевой флот, император, – гордо сказала Ара-Белла.
– Сколько их тут? – внезапно севшим голосом спросил капитан.
– В наземной части три тысячи кораблей, замаскированных под горные хребты. Мы сняли «зеркала» с немногих из них в районе космодрома только ради вас.