Началась церемония. Два человека поднесли чашу вождю, который воздел руки к небу, словно воздавая хвалу богам. Он наклонился и выпил. Затем передал чашу Тоби. Тот последовал его примеру. Вокруг раздались удовлетворенные вздохи, и чашу снова передали вождю. Он сделал еще один глоток и передал чашу мне.
Когда я брала чашу, я ее чуть не уронила, и немного жидкости пролилось мне на платье. Воцарилась тишина. Я торопливо поднесла чашу к лицу и приложила к губам. Я держала ее так высоко, что никто не заметил, сколько я выпила. Жидкость коснулась губ, и я притворилась, что делаю глоток. Чашу забрали, и церемония пошла своим чередом.
Только после того, как чаша опустела и ее поставили у ног вождя, начались ритуальные танцы и я смогла расслабиться.
Вдруг шаман — если это был именно шаман, — поднялся и начал кружиться перед вождем. Он продолжал смотреть в небо и танцевал вокруг Тоби, тряся головой. Потом начал что-то выкрикивать, странно содрогаясь. Тоби встал, покачал головой и поднял плечи. Я не могла понять, что он хочет этим сказать.
Вождь, казалось, уговаривал его, и все вокруг стали что-то бормотать и качать головами.
Я не понимала, что происходит. Мне вдруг пришло в голову, что они не хотят, чтобы мы возвращались на корабль, и я почувствовала, что офицерам тоже стало не по себе. Солнце садилось, и я знала, что Тоби хочет вернуться на корабль, чтобы приготовиться к ночному отплытию.
Мой отец встал, взял меня за руку, и мы в сопровождении офицеров направились к берегу. Вождь следовал за нами, все время качая головой, словно протестуя. Тоби крепко держал меня за руку.
Наконец мы добрались до лодки. Тоби помог мне забраться и запрыгнул в нее следом за мной. Офицеры последовали за нами.
Аборигены легко могли остановить нас, но они стояли, печально покачивая головами, и наблюдали, как мы уезжаем.
— Что это все значило? — спросила я Тоби, когда мы отплыли.
— Туземцы пытались помешать нам уехать, — ответил он.
— Они могли легко это сделать. Но островитяне не выглядели враждебно.
— Совсем наоборот. Они хотели, чтобы мы поняли, что они наши друзья. Все дело в этом старике-мудреце.
— Ты имеешь в виду того шамана?
— Ну да, он кто-то вроде этого. Он утверждал, что нам не следует ехать. Он что-то видел… какой-то знак небес. Мы должны остаться до следующего вечера. Они не понимают, как важно время. И во всем видят знамения.
— Это очень мило с их стороны так беспокоиться о нас.
— Островитяне наши друзья. Разве я не подарил им губную гармошку? Вероятно, они старались выказать нам особое гостеприимство… и демонстрировали, как они жалеют, что мы так скоро уезжаем. Так может, нам следовало остаться? А может, им что-то взбрело в голову. Может, дело в том, что ты чуть не уронила чашу?
— Я так испугалась!
— Неудивительно. Не думаю, что кто-нибудь ее ронял. Девочка моя, ты должна была понять, что держишь некий священный символ.
— Я понимала. Поэтому и нервничала.
— Ну ничего, это приключение уже позади. Больше никаких священных напитков.
— Все это было очень интересно, но в какой-то момент я испугалась, что туземцы не позволят нам уехать.
— Но теперь мы в полной безопасности, на «Королеве морей». Не правда ли, она красавица?
— Ты любишь этот старый корабль, да?
— Люблю. Но свою дочь я люблю больше.
В полночь мы отплыли.
На рассвете поднялся сильный ветер. Я пару раз просыпалась из-за того, что корабль сильно раскачивало, и лежала, прислушиваясь к тому, как скрипят деревянные блоки. Временами казалось, что «Королева морей» жалуется и протестует. К полудню буря немного стихла, но волны были сильными, и было слишком ветрено, чтобы выходить на палубу. С наступлением ночи ветер усилился, и я не видела Тоби. Я была достаточно опытной, чтобы знать, что когда погода плохая, он должен нести вахту лично, и никто не может его заменить.
Я легла спать довольно рано. Было сложно заснуть, и я лишь дремала. Корабль раскачивался на волнах. Тропические шторма могут быть свирепыми, и стало понятно, что на нас надвигается один из таких штормов. Я раздумывала, постарается ли Тоби отвести корабль в какую-то тихую гавань и удастся ли ее найти.
Меня разбудил звук колокола. Я знала, что это значит: у нас серьезные проблемы. Нас проинструктировали, что мы должны делать в таких ситуациях: нужно надеть теплую одежду, взять спасательный жилет и выйти на ближайшую палубу. Я замешкалась и подумала: только бы мне увидеть Тоби. Я должна его найти.
Но он скорее всего на капитанском мостике, а мне там не место. Однако мой отец захочет, чтобы я была рядом. Мне необходимо добраться туда.
Дрожа, я застегнула плащ и повязала на голову шарф. Было трудно стоять и удерживать равновесие.
Я открыла дверь каюты и с трудом вышла в коридор. Шум стоял оглушительный. Казалось, все рушится. Я, шатаясь, шла к трапу. Корабль изменился до неузнаваемости. То тут, то там валялась опрокинутая мебель. Я слышала, как кричат люди.
Тоби! Мне нужно найти Тоби! Я взобралась по ступеням и ощутила порывы неимоверно сильного ветра. Я оказалась рядом с палубой. Тут должна быть дверь — но ее не было. Потом я, пошатываясь, попыталась пройти по палубе, но не была готова к такой силе ветра. Меня протащило вперед, потом поволокло назад. Я упала и с трудом встала на ноги. Стоять прямо было невозможно. Я схватилась за поручни, прижалась к ним, наклонившись вперед. Где я? Все выглядело не так, как прежде. Я была потрясена и очень напугана. В голове вертелась только одна мысль: я обязана найти Тоби. Мы должны быть вместе.
Я попыталась успокоиться. Нужно идти в ту сторону, хотя все и кажется незнакомым. Необходимо найти дорогу к капитанскому мостику. Мой отец наверняка там. Ему нужно спасать корабль, а мне — быть рядом с ним.
Мне удалось пройти по палубе. Теперь вокруг меня были какие-то люди. Они спускали спасательные шлюпки, на которых не так давно мы ездили на остров. Корабль внезапно сильно накренился. Я упала… соскользнула куда-то вниз… и вдруг услышала крик. Кто-то подхватил меня.
— Тоби! — воскликнула я. — Тоби!
Я была в лодке. Было очень неудобно, болела нога. Я сидела по одну сторону от вождя, а Тоби — по другую. Тоби подмигнул мне и сказал: «Не подавай виду, что ты не пьешь». Лодку швыряло на огромных волнах вверх и вниз. Кто-то приложил что-то к моим губам. Я глотнула. Жидкость обожгла горло. «Коммонвуд теперь совсем не такой, как прежде», — услышала я голос отца. Потом снова сильная качка и — забытье.
Я находилась на корабле — чувствовала знакомое покачивание. Было тихо. Я вспомнила: был шторм. Но теперь все в порядке. Я лежала на койке, и надо мной кто-то склонился. Но я слишком устала и не могла посмотреть, кто это.
Прошло время, и я открыла глаза. Я точно знала, что нахожусь на корабле, но это была не «Королева морей». Нога по-прежнему болела. Я попыталась пошевелить ею, но не смогла. Нога была забинтована.
Ко мне подошла какая-то женщина в форме медсестры.
— Здравствуйте, — сказала она. — Значит, вы уже пришли в себя, да?
— Где я? — спросила я.
— На «Королеве острова».
— Но…
— Мы подобрали вас. Теперь с вами все в порядке. Нога, конечно, пострадала, но теперь вам уже гораздо лучше.
— Что… случилось?
— Вы сейчас отдыхайте, а потом мы обо всем поговорим.
— Но…
Она отошла от меня.
Как я здесь оказалась? Я была слишком утомлена, чтобы думать. Я находилась на «Королеве морей». Что она сказала? «Королева острова»? Нет… это слишком… а я так устала!
Я снова впала в забытье. Я была в саду в Коммонвуд-Хаусе. Миссис Марлин кричала на Аделину, а мисс Карсон утешала девочку. Потом я оказалась в лесу. Зингара сидела на ступенях фургона. «Я твоя мать», — сказала она. Я старалась очнуться, вернуться в реальность. Я на корабле, и это — не «Королева морей». Тогда где корабль Тоби? И где мой отец?
— Добрый день, — сказала медсестра. — Вам уже лучше?
Я кивнула.
— Вот и умница. Нога не сильно пострадала. Она со временем заживет. Вы пережили сильное потрясение.
— Что случилось? — спросила я.
— Был ужасный шторм. В этих водах такое случается. Мы вас подобрали и сейчас везем в Сидней. У вас есть там кто-нибудь?
— А корабль… «Королева морей»…
— Похоже, она доживала последние дни. Она уже долго плавала. Возможно, будет проведено расследование.
Я не могла уразуметь, о чем она говорит.
— Не волнуйтесь, — продолжала медсестра, — вы теперь в безопасности. Вы одна из немногих, кому посчастливилось спастись.
— Спастись? — Я с трудом находила слова, потому что, вероятно, боялась произнести их. — А что… произошло?
— Корабль утонул… и унес за собой много несчастных душ.
— А капитан?..
— Ну, дорогая, капитан всегда покидает корабль последним, верно?
— А капитан?..
— Ну, дорогая, капитан всегда покидает корабль последним, верно?
Мне все объяснил корабельный врач. Он выяснил, что Тоби — мой отец, и был со мной очень добр.
— Понимаете, был очень сильный шторм, — сказал он, взяв меня за руки. — В этих водах такое периодически случается. Но ваш корабль не перенес его. Вместе с ним в пучине погибло много людей. Я собираюсь дать вам снотворное, чтобы вы заснули. Вам это необходимо.
Я потеряла отца. Счастье, мечты, мое будущее — все пропало. Старый корабль и безжалостное море отняли у меня Тоби.
Я потеряла того, кого любила больше всего на свете. Я была в полном отчаянии.
Эхо из прошлого
Когда мы прибыли в Сидней, меня встретила Элси. Несчастье еще больше сблизило нас. Мы почти не разговаривали по дороге домой. Она задала несколько вопросов о моем здоровье. На ноге были глубокие порезы и ссадины, но кость не была сломана. У меня был шок и сотрясение мозга.
Мейбл, Аделаида и Джейн ждали нас, но ощущение благополучия исчезло. Дом погрузился в траур.
Ни Элси, ни я не могли говорить о Тоби в первый вечер. Единственное, что служило нам утешением, — наше горе понимали и разделяли. Из нашей жизни ушло что-то очень важное, и мы никогда не сможем это вернуть.
Я пролежала всю ночь без сна, вспоминая прошлое. Тоби наполнил смыслом мою жизнь, и теперь, когда он погиб, у меня не осталось ничего.
Если бы только мы не оказались там в ту ночь! Многие люди в какой-то момент жизни говорят «если бы только». Если бы не это… если бы не то… Это довольно избитая фраза — ее произносят те, кто испытывает отчаяние. Я вспоминала церемонию на острове и то, как островитяне пытались задержать нас. Старый шаман знал, что Тоби грозит опасность. Вероятно, он действительно обладал какими-то сверхъестественными способностями, мог предвидеть будущее. К тому же он всю жизнь провел на этом острове, умел предсказывать погоду. И заметил признаки надвигающегося шторма. Он предупреждал нас и умолял отложить отъезд. Если бы только мы его послушались! Если бы только… если бы только…
И так до бесконечности.
Наконец рассвело. Впереди меня ждал безрадостный день, потому что Тоби больше нет, и всем нам было грустно оттого, что мы никогда его не увидим.
Прошло несколько дней, и мы вдруг смогли говорить о нем. Элси вспоминала случаи, связанные с ним, а я слушала и рассказывала свои истории. Потом однажды она сказала мне:
— Кармел, так не пойдет. Подумай, как бы он над нами смеялся, если бы был здесь. Мы познали радость общения с Тоби, он озарил нашу жизнь. Но когда что-то кончается и ты знаешь, что при всем желании не сможешь это вернуть, приходится с этим смириться. Мы должны встряхнуться.
— Ты права, — согласилась я. — Но как?
— Это мы и собираемся выяснить. У нас есть друзья, и это хорошие друзья.
Она была права. Форманы старались поддержать нас. Я часто виделась с Герти и Джеймсом. Рядом был и Джо Лестер. Все, кого мы знали, старались нам помочь. Нас постоянно приглашали на обед, к нам приходили гости.
— Я получила известие от тети Беатрис, — сказала как-то Герти. — Она очень хочет, чтобы я приехала к ней в гости.
— Ты имеешь в виду, твоя тетка из Англии?
Она кивнула.
— Мы с ней прекрасно ладили, когда я была маленькой. У нее нет детей, и я думаю, тете Беатрис нравилось считать меня своей дочерью. Мы регулярно переписываемся. Теперь, когда родители приводят ферму в порядок, мне кажется, они не будут против, если я ненадолго поеду к ней.
— Звучит заманчиво.
— Правда? Ты должна поехать со мной.
Я в изумлении уставилась на подругу.
— А почему бы и нет? Ты же не можешь хандрить всю оставшуюся жизнь.
— Хандрить?
— Ты на себя не похожа. Я знаю, как это все ужасно и как вы были привязаны друг к другу… но ты же не можешь скорбеть вечно.
— Поехать домой… — пробормотала я.
— Отец говорит, что, если уж я это задумала, нужно отправляться сейчас. Он оплатит мой проезд и будет выделять мне небольшую сумму, пока я буду в Англии. Тебе не придется об этом беспокоиться. Ты теперь свободная женщина.
Герти была права. Тоби оставил мне большую часть своего состояния, и это была кругленькая сумма. Он позаботился и об Элси. Мне внезапно пришло в голову, что если я захочу, то смогу путешествовать. Герти внимательно наблюдала за мной.
— Ну?
— Я не думала о том, чтобы вернуться домой.
— Так подумай об этом сейчас. Мама предположила, что ты захочешь поехать со мной. Она сказала, что это пойдет тебе на пользу. Выберись из темницы, в которую сама себя заточила. Тебе никогда не станет легче, если ты будешь сидеть и вспоминать. Что ты думаешь по поводу возвращения в Англию?
Герти по-прежнему была со мной совершенно откровенна, как в детстве, и никогда не скрывала правды, как бы грубо она ни звучала.
— Твоя проблема в том, что ты замкнулась в себе. С тобой случилось страшное несчастье, и ты не позволяешь себе — и окружающим — забыть об этом.
Она внезапно положила руку мне на плечо.
— Прости, — сказала Герти. — Я не должна была этого говорить.
— Нет, должна, — возразила я. — Это правда.
— Я слышала об одном приеме: изучаешь свои проблемы и учишься не тонуть в них, а жить с ними.
Я задумчиво молчала, и она продолжила:
— Поразмысли об этом.
Придя домой, я рассказала Элси о том, что предложила мне Герти. Я знала, что Элси не захочет, чтобы я ехала домой. Она выслушала меня и задумалась.
— К ее тетке… — произнесла она. — Ну мы довольно много слышали о ее тетке. Я так и думала, что когда-нибудь Герти к ней поедет. Похоже, она решилась… Возможно… будет хорошо, если ты составишь ей компанию.
— Ты правда так думаешь?
— Когда случается несчастье, лучше всего полностью сменить обстановку. Мне казалось, что ты готова скорбеть вечно. Это был такой сильный удар! Ужасная трагедия. Тоби был такой замечательный и так много для тебя значил! Мы никогда не забудем его. Но он ушел, и мы не можем позволить горю взять над нами верх. Я уверена, если бы он был с нами, он бы сказал то же самое. Тебе не обязательно решать все прямо сейчас. Однако следует это обдумать.
— Элси, — сказала я, — я не хочу тебя покидать.
— Не стоить так думать. Конечно, я счастлива, что ты живешь со мной. Ты ведь мне как дочь. Но у тебя своя жизнь, а здесь… трудно забыть. Тебе нужно встречаться с людьми — новыми людьми. И я должна тебе кое-что сказать — тогда ты поймешь, что я не буду одинока и тебе незачем оставаться и заботиться обо мне. Я собираюсь выйти замуж.
— Элси!
— Да. Мы с Джо долгое время были друзьями. Тоби говорил: «Тебе следовало бы выйти за Джо! Он был бы тебе лучшим мужем, чем я!» В каком-то смысле он был прав. Но это ничего не меняло. Теперь все позади и мы с Джо можем пожениться — он хотел этого уже очень давно. И я тоже этого хочу. Так что я не буду одна.
Я была потрясена. Но потом, обдумав все это, я решила, что удивляться нечему. Наверное, Герти была права, когда сказала, что я слишком поглощена своим горем. Джо был таким верным и преданным другом. Нет сомнений, он любит Элси. Я подумала, что Тоби порадовался бы этому, и улыбнулась, впервые за много месяцев.
Элси обняла меня и прижала к себе.
— Ты тоже должна покончить с депрессией, — сказала она.
После этого я всерьез задумалась о том, чтобы поехать в Англию.
Я выбралась из депрессии, которая так долго продолжалась, и Герти заразила меня своим энтузиазмом. Элси думала, что мы отправимся в путь на Новый год. Тогда мы приедем в Англию весной, а это очень подходящее время для возвращения.
Герти вела активную переписку с тетей Беатрис, которая жила вместе с мужем Гарольдом на Кенсингтонской площади. Герти помнила, как ездила туда в гости.
— Это довольно большой дом. Поженившись, тетя Беатрис и дядя Гарольд думали, что у них будет большая семья. Когда мы уезжали, они все еще на это надеялись. Их очень расстроил наш отъезд. Мы с Джеймсом часто гостили у них, и они с нетерпением ждали, когда в доме появятся дети.
— Как по-твоему, они не будут возражать против моего приезда?
— Конечно не будут. А если тебе не понравится, ты сможешь переехать. Тебе ведь не нужно беспокоиться о деньгах.
— Кажется, это очень удобно.
— Удобно! Да это великолепно! Тебе понравится тетя Би.
— Надеюсь, и я ей понравлюсь.
— Понравишься. Если перестанешь грустить. Ты никому не понравишься, если будешь и дальше хандрить. Тебе следует вспомнить, что в мире есть и другие люди.
Несомненно, Герти подходила мне в компаньонки.
Форманы немного расстроились из-за того, что их дочь уезжает. Я подумала, что она так сильно тоскует по Англии, что может не вернуться оттуда. Более того, Джеймс отправится на поиски опалов. Ферму отца привели в порядок, и он с легким сердцем может отправляться в путь.