– О да… и впрямь странно.
– Странно? Что именно?
– Ммм… ну… странно, но… не знаю, как это сказать… – и Хоро закусила нижнюю губу.
Сейчас у нее был такой вид, словно она была в плохом настроении, и поэтому, должно быть, проходящие мимо люди отводили взгляды.
Никто здесь не знал Лоуренса в лицо, но они, скорее всего, запомнят мужчину, рядом с которым стоит такая выделяющаяся девушка, как Хоро.
С этой мыслью Лоуренс пододвинулся к Хоро поближе, чтобы прошептать ей, что надо уйти с рынка, но тут –
– Я поняла! – выпалила Хоро, точно курица, снесшая яйцо.
Лоуренс поспешно прикрыл ей рот рукой и повел прочь.
– Не сейчас.
Середина рынка больше походила на площадь, чем на часть улицы.
Лотков тут не было, зато в качестве стульев то тут, то там были бревнышки, на которых все желающие могли отдохнуть и обсудить свои дела. В воздухе висел гул множества разговоров.
Лоуренс, делая небрежный вид, подвел Хоро за руку к двум стульям-бревнышкам.
– Ну? – спросил он. Хоро задрала нос и ответила:
– Хе-хе. Чтобы ты, торговец, не заметил…
– …Ну уж извини.
– Конечно же, подобные вещи для меня очевидны – я ведь Мудрая волчица.
Она говорила очень самоуверенно, однако, хоть она и назвала это очевидным, ей явно было интересно.
Значит, тут прячется какой-то трюк?
Лоуренс придвинул лицо к ее лицу, и Хоро с улыбкой сказала:
– Если все так, как ты говоришь, почему компания Как-ее-там сама этим не занимается?
– …А?
– По словам того старого менялы, они много чего выкапывают из земли и продают, получают за это золото, и поэтому золото здесь дешевое, верно?
– Да.
– Если так, возникает простой вопрос. Почему они сами этим не занимаются? Разве не странно?
– Но ведь… – завозражал было Лоуренс, однако слова застряли у него в горле.
– Компания получает золотые монеты. Почему же она сама не отвозит их в другой город? Если бы она это сделала, то смогла бы обменять их все на серебро. Почему же не меняет? Это было бы самым прибыльным делом.
Если подумать – так и было.
Но Лоуренс чувствовал, что у этого рассуждения есть свои недостатки.
Что такого уж странного? Да, рыночная цена тренни здесь была необычна, но на рынке часто бывают необычные цены.
Впрочем, эта необычность была явно другого рода.
И вот это он как раз понять не мог.
– Нет, все-таки тут на самом деле что-то подозрительное.
– Что именно?
– Что-то очень подозрительное. Что же это может означать?
Скребя в затылке, Лоуренс принялся вновь прокручивать в голове то, что он знал.
В этом городе много золотых румионов. Эти деньги – прибыль компании Дива.
Поскольку делать небольшие покупки, расплачиваясь золотом, трудно, естественно, его меняют на более мелкие деньги – серебряные и медные. Однако если это делать, цены вырастут. Это неизбежно. Вот почему цена золотой монеты в двадцать семь тренни была чем-то из ряда вон выходящим.
Пока все нормально.
Теперь – идея, как можно извлекать прибыль из разницы в цене денег. Если взять золото здесь, обменять на серебро в другом городе, привезти это серебро сюда и снова обменять на золото, получится прибыль.
Здесь тоже нормально. Любой бродячий торговец ухватился бы за такую возможность, представься она ему.
И вот теперь проблема.
Если все так и есть, почему компания Дива сама этим не занимается? Если она возьмет все свое золото и обменяет на серебро, ее доход на этом будет громаден.
Да. Ведь все золотые монеты, которые ходят в Леско, заработаны компанией Дива. Она могла бы с легкостью извлекать прибыль из разницы в ценах, просто покупая серебряные монеты, которые привозят в город люди вроде Лоуренса.
Почему же она этого не делает?
Хоро была совершенно права, указав на эту странность.
Двадцать семь серебряных монет на одну золотую – это примерно на восемь серебряных меньше, чем в других городах.
Можно сказать иначе: тот, кто потратит силы и время на то, чтобы отвезти золото в другой город и обменять там на серебро, получит в награду восемь серебряков.
Это было действительно странно.
Очень странно.
– Должно быть, у них какая-то цель.
Но что это может быть за цель? Даже если они собираются начать войну, это же не повод отказываться от такого рода прибыли. А что если они пытаются как-то извлечь выгоду из перечеканки денег – вроде того, что было вскоре после знакомства Лоуренса с Хоро?
Нет, в этом случае слишком странно, что все происходит именно здесь. Известие о перечеканке тренни всколыхнуло бы весь юг.
Кроме того, этот город был спокоен и полон жизни.
Все занимались своими делами и не переживали по поводу необычных цен на рынке.
Если менялы компании Дива всегда дают один румион за двадцать семь тренни, торопиться менять деньги нет резона. Золотые монеты слишком неудобны для повседневного использования. Куда разумнее продолжить торговать, набрать побольше серебра, а потом разом обменять.
Кроме того, хотя теоретически прибыль из разницы в цене денег может извлечь кто угодно, на практике сделать это способны лишь проворные бродячие торговцы и большие торговые дома, ведущие дела во множестве городов. Ремесленники едва ли даже заметят эту возможность, а городские торговцы не оставят свои лавки. Что до селян, они не знают цен других городов и потому даже не подумают чего-то, кроме «Господи, как много всего здесь продают».
Чего Лоуренс не мог понять, так это того, почему компания Дива поддерживает такие странные цены – ведь это стоит ей приличных убытков.
Никакие разумные причины в голову не шли.
Если подумать – компания Дива платила и за постой банд наемников, включая банду Миюри. По слухам, она выкладывала двадцать румионов в день – очень серьезные деньги. Что же крылось за такой небывалой щедростью? Была ли у Дивы какая-то цель? Или же они просто зарабатывали слишком много денег?
Лоуренс и Хоро успели узнать много странного о компании Дива, но это было самое странное.
Какой смысл удерживать цены за счет собственных доходов?
– Что ты об этом думаешь? – спросил Лоуренс у Хоро. И в тот же миг он осознал.
– Да уж, «что думаешь»…
Он запутался в собственных мыслях, у него даже не было своего мнения.
Как только он это понял, Хоро весело хихикнула и покачала головой. Вид у нее был довольный.
– Похоже, я потихоньку тоже начинаю занимать место у тебя в голове.
В первый момент Лоуренс не понял смысла ее слов. Понимание пришло чуть позже.
О чем он думал?
До сих пор он находился в собственном маленьком мирке, не обращая внимания на все, что было вокруг.
– Вот именно. И еще должна добавить: тебе надо следить за тем, как ты разговариваешь сам с собой.
– Что?..
Он поспешно закрыл рот и огляделся. Но, разумеется, выпущенные слова обратно уже не вернуть.
Хоро хихикнула над глупым видом Лоуренса, потом сказала:
– Шучу. Так. Я не все подробности понимаю, но, судя по тому, что я увидела, здесь создается что-то большое, и это что-то имеет очень искаженную форму. На все в мире есть причины. Эти причины не меняются веками, как и я.
Бесстрашная улыбка Хоро была поистине прекрасна. Можно даже сказать, она зачаровывала.
Клыки выглядывали из-под губы, острый взгляд бил, точно нож.
Слишком много удивительного было связано с городом Леско, точнее, с действиями компании Дива.
И по крайней мере кое-что из этого многого было слишком неправильным.
– Значит, эта компания и впрямь подозрительная, да?
Лоуренс посмотрел на город, по-прежнему сидя на своем бревнышке.
Полусельский городок, полный жизни.
Городок, кажущийся истинным раем для торговцев и ремесленников.
Однако Священное писание гласит, что людям, подобным Лоуренсу, попасть на небеса труднее, чем верблюду пройти в игольное ушко.
– Когда у мага курица откладывает синее яйцо, а сама курица не синяя, ты понимаешь, что это не магия, а какой-то фокус.
– Тем более, если эти яйца не синие, а золотые, да?
Пусть бродячие торговцы вроде Лоуренса и не могут ничего поделать с войнами и подобными вещами, но то, что касается торговли, – дело другое. Кроме того, чем сильнее искривлена постройка, тем проще ее разрушить, проделав мельчайшую дырочку.
История, произошедшая сразу после его знакомства с Хоро, была хорошим тому свидетельством, правда, она развивалась не очень гладко, и они оба угодили в опасное положение.
– Что, как тогда?
– Мм?
Прервав раздумья Лоуренса, Хоро уперла руки в колени и встала.
– Давненько я не вспоминала, как мы познакомились.
Лоуренс радостно улыбнулся, глядя на Хоро, и протянул ей руку.
Склонив голову набок, Хоро взяла его за руку.
Лоуренс радостно улыбнулся, глядя на Хоро, и протянул ей руку.
Склонив голову набок, Хоро взяла его за руку.
Лоуренс с трудом погасил желание прижать Хоро к себе прямо здесь и сейчас.
***
Пытаясь раскрыть замыслы компании Дива, они уже нашли несколько странностей. Однако эти странности вполне могли породить новые, и потому Лоуренс с Хоро вновь отправились на рынок.
Те, кто торгует между далеко лежащими странами, обычно рассчитывают цены в золотых румионах. Поскольку цена денег может меняться от города к городу, так поступают, чтобы как можно больше упростить себе жизнь.
Раз в Леско румион сравнительно дешев, то в городах, которые предпочитают назначать цены в румионах, – в Кербе и других, еще южнее, – вполне могут желать покупать здешние товары. Так понадобится меньше монет.
Но, судя по историям, услышанным на рынке, действительность была иной.
«Народ, который здесь собрался? Конечно, они пришли отовсюду – мы ведь рудокопский город. Некоторым, конечно, тут не нравится, но вообще-то сюда идут даже с севера, с равнины Доран, и с востока, из Висселя. Если они только там, у себя, будут торговать, то ничего не заработают, а здесь они могут продать все, что делают и добывают, и ради этого они готовы даже на опасный путь по горам».
Владелец одной лавки, где на полках лежало множество самых разных товаров, сказал, что здесь редко видят людей, пришедших из мест южнее Реноза.
О каких бы товарах ни шла речь – будь то сушеные фрукты, маринованные овощи, курятина, крольчатина, лисьи и волчьи шкуры, железный лом; и независимо от того, пришел человек продать это торговцу или хочет установить собственный лоток на стихийном рынке – все они явились из мест, которые можно назвать в целом «северными землями». Тот владелец лавки сам, по его словам, был из деревушки где-то в холодных горах.
У них не было никаких предубеждений по поводу того, что деньги в город Леско приходили с юга. Для них удобство пользования монетой было куда важнее имени короля, в стране которого ее чеканят.
Поэтому и бОльшая часть товаров в Леско приходила с севера.
– Ммм… – задумчиво промычал Лоуренс под конец дня, когда, обходив все вокруг, они с Хоро вновь устроились на стульях-бревнышках.
Почти все товары в Леско приходили с севера, лишь небольшое количество доставляла сюда с юга компания Дива. В основном это было зерно вроде пшеницы. Большинство предметов первой необходимости и даже товаров роскоши изготавливалось местными ремесленниками.
И никто не верил, что вот-вот разразится война.
Повсюду в городе торговля была устроена примерно одинаково.
Поскольку цена серебряных монет благоволила покупателям, товары с лотков сметались. Конечно, то, что цена денег благоволит покупателям, означало, что продавцы в невыгодном положении, однако большинство товаров сюда привозилось из северных земель, где покупателей вообще очень мало. А те товары, которые изготавливали здешние искусные мастера, скупали приплывающие на лодках торговцы с юга; мастера же, в свою очередь, покупали больше материалов, чтобы делать новые товары. Все шло гладко.
Как и говорил Мойзи, свобода была движущей силой этого города – до такой степени, что даже страшновато становилось.
Среди всего этого клубка обстоятельств Лоуренс так и не увидел следов плана компании Дива, однако множество странностей и множество дел, которые шли пугающе хорошо, прибавило беспокойных мыслей в его голове.
Здесь собрались толпы наемников, хотя никто не верил, что будет война. Никогда прежде Лоуренс не встречался с ситуациями столь бессмысленными, как эта.
– Ты, нам пора возвращаться на постоялый двор.
Подняв голову на эти слова Хоро, Лоуренс увидел, что она, сидя на своем бревнышке, потирает икру.
Тут же он обнаружил, что подол ее балахона весь в пыли, и осознал, что довольно много таскал ее с собой сегодня.
– А… да, конечно. Тот, кто все время бегает взад-вперед, беспокоясь при этом о чем-то, вообще похож на собачку.
Сам Лоуренс был обучен добывать сведения ногами и думать на ногах, но, увы, сейчас он был не один.
– Да. В конце концов, я волчица Хоро Мудрая. Спокойное размышление подходит мне гораздо больше, чем суетливая ходьба.
– С кружечкой чего-нибудь в руке, да?
Хоро глянула на Лоуренса чуть сердито и встала одновременно с ним.
– Торговля мне стала довольно интересна, хотя и не настолько сильно, как тебе.
«Снова та же деликатность, что и в прошлый раз?» – подумал Лоуренс, однако Хоро, не глядя на него, продолжила:
– Скажем… я не привыкла собирать кусочек за кусочком, а потом пытаться составить из них единую мозаику, как это делаешь ты. Я привыкла и очень хорошо умею обдумывать одну вещь за раз, зато очень тщательно.
– Да, бывает, ты повторяешь раз за разом одно и то же.
Хоро с ухмылкой подняла глаза на Лоуренса и пнула его по ноге.
– Кое-что во всей этой истории цепляет меня больше всего…
– …Цепляет? – переспросил Лоуренс, разминая ноги. Хоро с серьезным выражением лица произнесла:
– Все эти твои слова о деньгах напомнили мне ту островную страну.
– Островную страну? А, ты про королевство Уинфилд?
Хоро кивнула и продолжила:
– Почему этот город не становится таким же, как та страна?
– Таким же, как та страна? – снова переспросил Лоуренс, не понимая, о чем она.
Но Хоро не стала насмехаться над ним, а ответила просто:
– Да.
Потом пояснила:
– Когда мы ходили по рынку, все пахли землей и водой. Это люди лесов и гор. А значит, в этот город они ходят нечасто. И я удивилась, почему здесь не становится как на том острове?
Чем умнее человек, тем меньше выводов он прикрепляет к концу своей цепочки рассуждений.
Чувствуя, что его проверяют, Лоуренс с усилием заставил свою голову работать, чтобы проследить за логикой Хоро.
– То есть… то есть… а, ты хочешь сказать, что сюда все приходят продавать товары, а обратно уходят с деньгами?
– Да. Быть может, с золотом, быть может, с серебром. Должно быть, все-таки с серебром?
Золотые румионы хорошо держат свою стоимость, но их намного меньше, чем серебряных тренни.
Конечно, обесценивание тренни, когда в них стало меньше серебра, было делом нешуточным – в этом Лоуренс лично убедился вскоре после знакомства с Хоро.
Однако пользоваться золотом, когда надо совершать мелкие покупки, просто-напросто слишком неудобно. А если человек знает, что рано или поздно ему придется разменять свои золотые монеты, лучше ему с самого начала заиметь не их, а серебряные.
Думая про все это, Лоуренс произнес:
– Мм? Значит, сколько бы времени ни прошло, серебра больше не становится. Если они будут неосторожны, то останутся без денег, совсем как Уинфилд.
– И на том острове можно было на одну монетку наесться мясом от пуза, помнишь?
При этих словах клыки Хоро показались из-за губы – возможно, разговор пробудил в ней голод.
– Но этого не происходит… Да, верно. Ладно рыночные цены – мы и нехватки денег нигде не видели. Значит…
– Кто-то привозит их сюда, и много?
– Да. Я тоже так подумал. Возможно, серебро резко подорожало в Ренозе как раз потому, что очень много монет перевезли сюда.
Реноз и Леско связаны друг с другом рекой Роеф.
Что если кто-то проницательный купил огромное количество серебряных монет? Или же он заработал их во время той истории с мехами. Вполне естественно подумать, что именно исчезновение монет из города привело к такому громадному скачку цен.
И Реноз, и Уинфилд страдали от нехватки денег.
– Да, и еще.
– Мм?
– Здесь очень много серебра, так? Интересно, почему они сами не чеканят деньги?
Лоуренс на миг задумался, но тут же ответил:
– Понимаешь, чтобы чеканить деньги, нужны умелые ремесленники. Нужны особые молоты. Это делается так: сначала рисунок монеты гравируется на металлической пластинке. Под нее кладут заготовку монеты и сверху бьют молотом. Ремесленников, которые делают такие молоты, король вряд ли отпустит, а делать их самим – все равно что объявить войну королевству Тренни. Да – это, пожалуй, самая важная причина.
Лоуренс вынул из кошеля монету и продолжил:
– Время всегда оставляет на деньгах свои следы. Они истончаются, загрязняются. Новенькую монету, которую только что отчеканили, видно сразу. Так что подделать ее невозможно.
Хоро внимательно осмотрела монету, потом снова перевела взгляд на Лоуренса.
– Да, как бы искусно ты ее ни пытался состарить, свежий запах не убрать никак.
У Лоуренса дернулась щека, но он ответил спокойно:
– Вот почему чистые девы их так любят: монеты похожи на них.
Лоуренс хотел так сыронизировать, однако Хоро, похоже, от этих слов стала бессовестно счастлива.
Лоуренс напомнил себе, что если недопонимание делает Хоро счастливой, то и это хорошо.