– В основном мы рассказали про город всё. Ты что-нибудь еще хочешь узнать? Или, быть может, ты что-то заметил – тогда расскажи, не стесняйся.
Улыбка Мойзи показывала, что если Лоуренсу ничего на ум не пришло, то тоже ничего страшного.
Рувард был невысок ростом, однако и хрупким его назвать было нельзя, однако Мойзи поднял его, точно принцессу. Молодые подчиненные привычным движением шагнули в стороны, как будто им это было не впервой.
– Нет, пока ничего…
– Ну, если бы ты так быстро заметил что-то, чего не заметили мы, это был бы удар по нашей гордости, – произнес Мойзи, не поворачивая головы. – Полагаю, на сегодня это все.
– Да, большое спасибо.
На эти слова Мойзи покачал головой.
– Нет, это я должен тебя благодарить.
Лоуренс не думал, что сказал что-то заслуживающее благодарности, но слова Мойзи воспринимались иначе, нежели слова большинства других наемников. С улыбкой, больше подобающей селянину, Мойзи продолжил:
– Мы очень маленькая банда, как ни смотри. Вся наша история давит на этого мальчика, это бремя он чувствует каждый день. Иногда я думаю, рад ли он быть командиром нашей банды?
Годится ли говорить такое в присутствии посторонних и, более того, в присутствии двух юных подчиненных? Эта мысль мелькнула у Лоуренса в голове, но, судя по всему, тревожиться было не о чем.
Если человека мало что беспокоит, о том немногом, что его таки беспокоит, окружающие слышат часто.
– Какое-то время он мечтал стать торговцем. Но, увы, он единственный, кто носит имя Миюри.
Это была еще одна история, которая не должна оборваться на середине.
Лоуренс заслужил право написать свою собственную историю.
Едва ли он когда-нибудь поймет чувства тех, кто с самого рождения был частью историй других людей по причинам, на которые не в силах был повлиять.
Если кто и сможет такое понять, то только Хоро.
Когда Мойзи прошел мимо них, держа командира на руках, Хоро ласково, по-матерински погладила Руварда по щеке.
Ведь именно благодаря длинной череде таких, как Рувард, она смогла получить послание Миюри.
– Ну, в любом случае, загадку серебряных монет вы вдвоем разрешили. Именно такой ум нам и нужен. И еще – мальчик не может смотреть тебе в глаза.
Последние слова он с ухмылкой обратил к Хоро – но предназначил их явно двоим подчиненным. Хоро тихонько рассмеялась, однако она прекрасно понимала, что Рувард нес и имя Миюри, и легенду о когте, а Мойзи все это время был рядом с ним.
Мойзи вышел из комнаты и проследил, чтобы мертвецки пьяного командира унесли наемники, отдыхавшие в комнате по соседству. Хоро улыбнулась, но во взгляде ее сквозило одиночество.
– Вот люди, живущие здесь и сейчас, да?
Страница переворачивается за страницей, и тех, кто взошел на сцену в давние времена, постепенно перестает быть видно и слышно.
Лоуренс положил руку на голову Хоро и ответил:
– Мы тоже стараемся жить изо всех сил.
Хоро повернула голову под рукой Лоуренса, посмотрела на него снизу вверх и коротко ответила:
– Да, и вправду.
Лоуренс, понимая, что эта краткость из-за того, что они на людях, не стал обижаться.
Внезапно лицо Хоро расплылось в счастливой улыбке, и она хлопнула Лоуренса по спине.
– Какой же ты все-таки простак.
Лоуренс вздохнул и, коротко попрощавшись с Мойзи, направился к себе в комнату.
Когда вернулась Хоро, она первым делом налила вина себе в чашку и выпила. Лоуренс решил, что либо ей не хватило выпитого раньше, либо вода жизни пришлась ей не по вкусу.
Не в настроении предостерегать ее, Лоуренс просто покачал головой и сел на стул.
– Однако дело становится все более и более подозрительным…
Хоро положила голову на сложенные на столе руки и фыркнула.
Город явно был в полной власти компании Дива, однако Лоуренс и Хоро не могли понять в точности, что происходит. Даже если сложить то, что говорили Рувард и Мойзи, все равно едва ли Лоуренсу удастся все связать воедино и выработать план действий.
Так или иначе, Дива немыслимым образом умудрялась сохранять город, не возводя вокруг него стен, пусть ей и приходилось засыпать его деньгами, вырученными от рудников.
Город прекращает расти; дома скучиваются; горожанин ссорится с соседом-мясником из-за того, что тот выкидывает кишки забитых свиней не туда, куда надо; невозможно сбежать от запахов крови и жира, источаемых дубильной мастерской, – все это происходит по вине городских стен. Куры и свиньи, бродящие по узким улочкам; мусор, скапливающийся на мостовой, как его ни убирай; растущие цены на жилье – и в этом тоже повинны стены.
Люди часто смеются, небрежно говоря, как было бы хорошо, если бы стены взяли и исчезли.
А компания Дива сделала это взаправду.
Лоуренс никогда не видел такого города.
– Похоже, они воистину злодеи.
– Да. Подходящее слово.
– Мм.
Хоро кивнула и отпила вина.
– С другой стороны, если они прибрали к рукам то-се и заполучили этот город, то что с того? Мне не кажется, что об этом стоит волноваться.
Что она имеет в виду? Лоуренс повернулся к Хоро. Та грызла ломтик сушеного мяса, точно ребенок.
– Я не уходила из Пасро, потому что не было достойного проводника, но… главная причина в том, что все было бы впустую.
– Впустую?
– Да. Или можно сказать по-другому: слишком много было вложено сил. Пшеничные поля там были неопрятны, как шерсть шелудивого пса, но все равно мне нравилось, как колосья колыхались на ветру – прямо как золотое море. Судя по твоим разговорам с этими людьми, похоже, компания Как-ее-там вложила в этот город очень много времени, ума и удачи, верно?
Несомненно, так и было.
Когда Лоуренс кивнул, Хоро тоже кивнула и спросила:
– Тогда отвергнуть этот город – не полная ли глупость?
Как справедливо заметил Рувард – если к городу без стен подступит война, люди сбегут. Но это все равно не отвечало на вопрос, что же затевает компания Дива.
– Да. И вправду глупость. Тогда… вот что. Может быть, кто-то в самом деле собирается напасть на Леско, и поэтому они собирают наемников для его защиты?
– …Мысль хорошая, но… будь это так, странно, что никто не заметил… В подобных случаях та сторона, которая атакует, и та, которую атакуют, подобны лицедеям, выходящим на сцену. Чтобы никто не заметил выхода и тех, и других – это очень странно.
– Ммм… а, вот. Это могло бы быть исключением.
– Что?
– Да. Того, кто защищается, охватывает страх, будь то зверь или человек. Но, быть может, здесь это тот страх, который виден лишь причастным?
Лоуренс отвел взгляд от Хоро и вздохнул.
Хоро на эту реакцию Лоуренса не обратила ни малейшего внимания, точно была совершенно уверена в сказанном.
Конечно, ее предположение могло быть верным. По крайней мере, в нем была определенная логика.
Однако Лоуренс был с ним не согласен. Вне всяких сомнений, сложившаяся ситуация не создалась сама собой. К ней просто должна была приложить руку компания Дива. Иначе все было бы слишком уж странным.
Лоуренс устроился на стуле поудобнее, откинувшись на спинку, и закрыл глаза.
– Ты, можно тебя спросить кое о чем?
Услышав голос Хоро неожиданно близко, Лоуренс удивленно распахнул глаза.
И тут же Хоро обвила его сзади руками, точно накрывая одеялом.
Подбородок Хоро уперся ему в макушку.
Длинные русые волосы закачались перед Лоуренсом, защекотали ему уши.
– Ты действительно это все обдумываешь?
– А… ты что-то заметила?
Лоуренс попытался развернуться к Хоро, но ее несильное объятие не пустило его.
Он не видел выражения ее лица. Движений ушей и хвоста он тоже не видел.
Хоро одними интонациями могла изобразить все, что хотела.
Это заставляло Лоуренса слегка нервничать.
– Я сказала ровно то, что хотела сказать, никакого подвоха.
– …
Лоуренс погрузился в молчание. Когда Хоро не получала ответов на свои вопросы, это ее раздражало.
Однако вопрос Хоро показался Лоуренсу настолько странным, что он решил, что чуть-чуть посердить ее сейчас не так уж и плохо.
Он не мог сказать ей, о чем он думает на самом деле – о том, что у него нет ответа.
Руки Хоро сжали его шею чуть-чуть сильнее.
– …Ну так что?
Будь в ее голосе хоть капля раздражения, Лоуренс бы успокоился и сказал ей.
Но вместо раздражения в этом голосе слышалась легкая растерянность, и это застало его врасплох.
Но все же, поразмыслив чуть-чуть, он ответил:
– Я думаю.
– Лгун.
Хоро сильнее вдавила подбородок в макушку Лоуренса.
– Не лги мне.
– …«Не лги»? Погоди-ка. Я ведь даже не понимаю, о чем ты меня спрашиваешь. С чего вдруг ты такое сказала?
Лоуренс был в полном замешательстве, а тем временем руки Хоро все сжимались. Они, конечно, были тонкие, но если бы она стала душить его всерьез, то задушила бы.
– Ты сказал, что думаешь, и это была ложь. Ты в лучшем случае притворяешься, что думаешь.
В который уже раз Лоуренс проиграл в пикировке.
Все, что ему пришло в голову, – что какие-то его слова пришлись Хоро не по нраву.
Руки Хоро постепенно сжимались, пока наконец не замерли.
У Лоуренса было ощущение, что она не столько сдавливала его шею, сколько прижималась к ней.
– Объясни мне. Да, я все еще не пришел к ответу, но я пытаюсь разобраться, как могу. Несомненно, компания Дива замышляет что-то странное, и за этим стоит какой-то резон. Даже если я упускаю что-то очевидное, я же не наро-…
– Почему ты думаешь об этой компании как о злодеях?
Лоуренс по-прежнему не видел лица Хоро, но все же скосил глаза в ее сторону; лицо его застыло, челюсть отвалилась.
– Ч-что?
– Я спросила, почему ты думаешь об этой компании как о злодеях?
Ее слова ударили Лоуренса так же, как, например, ударило бы замечание торгового партнера, что у него со сна взлохмачены волосы.
– Эээ, не то чтобы я считал их именно злодеями…
– Понятно. Но подумай тогда вот о чем, – перебила Хоро и выпустила его шею. – Беспечный ты торговец.
– А?
Невольно в его голос вплелась нотка раздражения.
Ничуть не удивленная, Хоро натянуто улыбнулась и сказала:
– К примеру, – тут она хлопнула Лоуренса по плечу, – у тебя есть деньги. У тебя есть время. Ты забрел в этот город. Ты осознал, что здесь царит просто невероятное оживление. Война? Спроси любого, и он рассмеется тебе в лицо. Ты даже слышал, что богачи втайне скупают дома. Ты даже видел лавку, которую продают невероятно дешево. Подумай. Разве это не потрясающая возможность для заработка?
– Мм? – промычал Лоуренс и чуть склонил голову.
У него было ощущение, как будто он шагнул на не ту лестницу.
Однако он должен был дать Хоро ответ.
– Купить… лавку.
– Вот именно. Ведь, судя по всем тем словам, цена должна будет вырасти, – удовлетворенным тоном произнесла Хоро и похлопала Лоуренса по голове, словно именно ради этого она его и выпустила. – Ну так что, – она убрала руку и уперлась в это место подбородком. – Почему бы тебе ее не купить?
В этот миг Лоуренс понял все, что пыталась донести до него Хоро.
– Если ты ее купишь, не будешь ли ты думать больше о хорошем? Ведь сейчас ты… – тут Хоро сделала паузу, ее хвост прошуршал в воздухе и остановился, точно птица, прекратившая вдруг махать крыльями в полете. – …Как будто нарочно ищешь что-то плохое.
Лоуренс повернул голову; после слов Хоро в ней закрутились самые разные мысли.
Лоуренс не мог решиться купить лавку из-за внутренней уверенности, что компания Дива что-то затевает.
В этом отношении Лоуренс, несомненно, был предубежден.
Но что за чувство заставляло его искать объяснение происходящего?
Едва ли он сильно ошибся бы, сказав, что компания Дива действует в высшей степени разумно, делает то, что нужно для получения большей прибыли. Если так, то все, что Хоро сказала раньше, – например, объяснение, что наемников собирают для защиты города, – не нарушало эту логику.
Почему же его продолжали мучить подозрения? Точнее даже – почему вообще они возникли у него, когда не было уверенности?
Поскольку он никогда не общался с компанией Дива напрямую, он неизбежно строил предположения исходя из отдельных ситуаций, которые наблюдал. Выводы, которые он делал, были очень субъективными.
Идею Хоро он отбросил тоже из-за предположений, которые засели у него в голове.
Иными словами, если он купит здесь лавку, это само по себе должно вымести из его головы все подозрения, предположения, сомнения.
– Или ты хочешь отказаться от того, чтобы открыть лавку в этом городе?
«Нет!» – подумал Лоуренс, едва это услышал. Подобные мысли – отказаться от лавки – его вовсе не посещали.
Однако его горло было точно залито свинцом, и слова не выходили.
Потому что он не мог сразу отвергнуть возможность того, что, не будь рядом с ним Хоро, он смотрел бы на все более оптимистично.
– Ну, я так и думала.
Молчание Лоуренса Хоро восприняла как подтверждение своих слов.
Лоуренс, хоть и понял это, произнести что-либо все равно не мог.
Но, как ни странно, это не вызвало в нем досады.
Возможно, из-за тона, которым Хоро это произнесла.
– Даже ты, всегда во всем видевший светлые стороны, становишься таким же, как я, и начинаешь во всем видеть темные. Или это я становлюсь такой же, как ты, раз так поняла твои слова?
Хоро, продолжая держать свою голову поверх его, снова вздохнула, но уже чуть повеселее.
– Когда мы ходили по городу, чтобы понять, можно ли тут открыть лавку, я сказала тебе, что этот город сверкает.
Да, она сказала нечто подобное, когда они отдыхали на улице.
Мысли о собственной лавке вдруг точно вымело из головы Лоуренса.
Хоро сильнее вжала подбородок в его темя, будто с удивлением разглядывая что-то, что он выронил.
– Я думала, что в таком живом городе ты должен видеть только хорошее. «Не тревожься, на этот-то раз я точно разбогатею» – в таком духе.
Лоуренс чувствовал, что тут Хоро слегка переигрывает, но, вспоминая ее слова и поступки до сих пор, не мог найти, что возразить. И кроме того, причина, почему именно сейчас он все видел в черном цвете, крылась в компании Дива.
Хоро ни за что в жизни не согласилась бы поселиться в городе, принадлежащем горнодобывающей компании вроде Дивы.
– Я вовсе не возражаю.
– А, но –
Только это и успел произнести Лоуренс, когда руки Хоро сжались на его шее чуть сильнее.
– Если ты решишь открыть лавку в этом городе, я буду с тобой.
Странное послевкусие во рту Лоуренса оставила даже не столько настойчивость в ее голосе, сколько то, что Хоро сказала следом:
– И даже если эти люди сотрут с лица земли Йойтсу и другие места, это для меня неважно. А если бы и было важно, то было бы важно в любом случае – где бы ты ни открыл лавку. Я не находила бы себе места, и, если бы что-то случилось, я оставила бы лавку. И никогда бы не вернулась – мм, да, такое тоже было бы возможно.
Последние слова она произнесла с натянутой улыбкой.
Однако такое и вправду могло произойти.
– Тот толстый баран сказал же, помнишь? Если я буду знать, это ляжет на мою душу тяжким грузом. Однако если я чего-то не вижу, это не значит, что его нет. Кроме того, есть тот, с кем я живу прямо сейчас. Не древняя история, не легенда, нет, даже не дурацкое послание на когте. Тот, кто живет, говорит, смеется, сердится, печалится, совершает глупости, но… его глаза устремлены в завтрашний день, и он приходит ко мне и берет меня за руку.
При этих словах Лоуренс непроизвольно взял Хоро за руку.
Мягкий шелест хвоста Хоро заменил смех, который так и не сорвался с ее губ.
– По правде сказать, даже сейчас при воспоминании о послании Миюри мне сдавливает грудь и хочется зарыться в какую-нибудь темную нору лет на сто. Однако… – Хоро крепче сжала руки, точно не желая выпускать Лоуренса ни за что на свете и одновременно изо всех сил сдерживая слезы. – Ты протянул мне руку и вытащил меня из этой норы. Понимаешь, какое счастье ты мне этим принес?
Да, во время той прогулки по городу она в какой-то момент готова была взорваться от гнева, но в конечном счете Лоуренс правильно поступил, взяв ее с собой.
Однако Хоро была сейчас так прямолинейна, что это беспокоило Лоуренса.
Если бы он почувствовал, как на голову ему капают слезы, он точно бы встал со стула. Он крепче сжал тонкую руку Хоро.
– Я очень счастлива, что так дорога тебе. Однако мне больно от того, что это становится для тебя тяжким грузом. Ты ведь сам говорил, помнишь? – Хоро ущипнула Лоуренса за щеку свободной рукой, и, точно шаля, вжала в нее ногти. – Когда тебе есть что защищать, легче стать жертвой трагедии.
Лоуренс было завозражал, но тут же сообразил, что Хоро сказала это нарочно. Поэтому вместо ответа он ласково сжал руку, прикасающуюся к его щеке.
– Я обещал тебе, что передам людям историю твоих странствий. Я не хочу, чтобы это была трагическая история.
Ногти Хоро чуть царапнули его щеку.
– Я не против того, чтобы смотреть на тебя в дороге, однако смотреть, как ты сидишь и пишешь, мне тоже нравится. Да, смотреть, как ты сосредотачиваешься на своем письме. Это я очень хотела бы видеть.
Произнеся это озорным тоном, она тут же улыбнулась, будто смутившись от собственных слов.
Она могла бы одним движением запястья расцарапать ему лицо в кровь. Или разорвать ему горло зубами.
– Поэтому, ты.
Однако Хоро выпустила его.
Высвободив руки из рук Лоуренса, она, похоже, выпрямилась и сделала шаг назад у него за спиной.
Там, где миг назад была Хоро, взвихрился зимний воздух.
Они так недолго были рядом, и все равно Лоуренсу стало холодно, едва Хоро отошла от него.