Фильчаков Владимир
Город чужих желаний
В.Фильчаков
Город чужих желаний
Гоша сел на скамью и огляделся. Скамья стояла в чудесной липовой аллее, и липы уже выпустили клейкие ярко-зеленые листочки, и трава покрыла зеленью газоны, и день сегодня прекрасный, солнечный. Гоша любил это время - начало лета, когда жара еще не наступила, а деревья только-только начинали одеваться листвой и можно было ходить в рубашке и легких брюках. В это время года он всегда старался больше бывать на воздухе, гулять по городу или вот так сидеть на скамье и думать о том, что жизнь прекрасна, и что вон идет в его сторону красивая девушка с длинными волосами, в зеленом воздушном платье и туфлях с высокими каблуками. И девушка подошла, взглянула на него и села поодаль на ту же скамью, положив черную сумочку на колени, а Гоша с тоской подумал, что хорошо бы побороть свою проклятую застенчивость и заговорить с ней, и познакомиться, и пригласить ее куда-нибудь, и потом продолжить знакомство... Только как заговорить, с чего начать? В голову лезут одни банальности вроде "Девушка, вам не кажется, что мы с вами где-то встречались?" или "Вы не скажете, который час?". И он представил, как он скажет одну из этих фраз фальшиво бодрым голосом и его передернуло.
Он искоса поглядывал на девушку, сразу отводя глаза, как только замечал, что ее взгляд двигается в его сторону. Понаглее надо быть, вот что. А где ее взять, наглость-то, если всю жизнь он терялся в присутствии незнакомых девушек, и язык всегда становился деревянным, а в голове всегда делалось пусто, как в трубе.
Вблизи девушка не показалась ему столь красивой, пожалуй, очень красивой ее назвать было нельзя, но все равно она была чертовски привлекательна и нравилась Гоше все больше и больше. И тут вдали показался парень, высокий, плечистый, уверенный, и пошел в их сторону, и Гоша сразу потух и съежился. Конечно, она ждет этого парня, сейчас вскочит, подбежит, возьмет его за руку и они уйдут вместе, а Гоша останется один и долго еще будет остывать от этой нечаянной встречи, и проклинать себя за робость. Но парень проходит мимо, а девушка не обращает на него никакого внимания, а парень замедляет шаг, разглядывая ее, и Гоша снова холодеет - вот сейчас он остановится, и заговорит с ней, и будет знакомиться у него на глазах и сыпать теми самыми банальностями, от которых его тошнит, а эти самые банальности действуют почему-то на девушек, особенно если они исходят из уст таких плечистых и уверенных. Но девушка по-прежнему не обращает на плечистого никакого внимания и плечистый с позором уходит, а Гоша радуется его молчаливому поражению, и краем глаза замечает, что девушка поглядывает на него и словно чего-то ждет. Ну что же ты? - думает Гоша. - Подойди к ней, скажи хоть что-нибудь, не сиди как истукан, она же ждет чего-то, может быть именно того и ждет, чтобы ты подошел и заговорил, а не подойдешь, она посидит, посидит и уйдет и ты больше никогда ее не увидишь. Ну, давай же! Гоша напрягся, начиная вставать, и набрал в грудь воздуху, и уже оторвался было от скамьи, и вдруг снова сел. Ну, что же ты? Вставай, вставай, подойди к ней! И снова Гоша приподнялся, чувствуя, как желание познакомиться наполняет его неизъяснимой тяжестью, и сердце начинает биться толчками, и лицо деревенеет, и язык отнимается... И Гоша опять упал на скамью. Нет! Невозможно подойти к ней с таким отвердевшим лицом, на подкашивающихся ногах, и начать лепетать что-то. А что, собственно, он собирается лепетать? Неизвестно. Гоша тупо уставился перед собой, и вдруг увидел, что газон начинает размазываться, уплывать куда-то, и голова вдруг закружилась, и деревья поплыли, искажаясь, и раздался чей-то протяжный голос:
- Желания должны исполняться. Добро пожаловать в Город Желаний, господа!
И исчезла липовая аллея, и вместо нее началась какая-то свистопляска образов, как в видеоклипе, запущенном на большой скорости. Гоша зажмурился, а когда решился открыть глаза, свистопляска кончилась, и перед глазами оказалась городская дорога, по которой нескончаемым плотным потоком шли автомобили - в основном черные "Волги" и высокозадые черные "Мерседесы", и в лицо ударил бензиновый угар.
Скамья стояла на самом краю проезжей части, а за нею были высокие каменные дома, отделанные гранитом, с аляповатыми вычурными балконами, стрельчатыми окнами и черепичными крышами. Гоша оглянулся. Сзади по тротуару в одну сторону двигались нескончаемым потоком люди - дамы в вечерних туалетах с россыпями бриллиантов в ушах, на шеях, на грудях и на руках, импозантные мужчины во фраках, малиновых пиджаках, холеные, откормленные, надменные. Какой-то бесконечный театральный разъезд. Вот прошествовала старуха, увешанная драгоценностями, недовольно посмотрела на скамью, прошамкала что-то беззубым ртом.
- Гоша, - послышался слабый испуганный голос, и Гоша взглянул налево. Там сидела та самая девушка, и Гоша почему-то знал, что ее зовут Арина, и он посмотрел на нее обалдело и отвел взгляд.
- Гоша, - повторила Арина. - Где мы? Я боюсь.
Гоша прокашлялся и сказал солидно, не узнавая голоса:
- Это Город Желаний.
- Я знаю, - отозвалась Арина и придвинулась ближе. - Я боюсь.
- Не бойся, - успокоил Гоша, оглядываясь. - Разберемся.
Толпа на тротуаре немного поредела, но продолжала молча, с достоинством, двигаться в том же направлении. И тут к скамье подошел детина, затянутый в черную кожу с ног до головы, уляпанный заклепками в самых неожиданных местах. На правую руку у него была намотана тяжелая дюймовая цепь. Рожа у детины была ублюдочная - длинная, с вытянутыми кривыми губами, нагло ухмыляющаяся; глазки, рыскающие по сторонам, оглядели Арину и остановились на Гоше.
- Вы чего это тут расселись? - гнусаво спросил детина, поигрывая цепью.
- А тебе какое дело? - отозвался Гоша.
Детина недобро усмехнулся и выпустил край цепи.
- Проваливайте отсюда, - сказал он.
Гоша встал, обошел скамью и остановился в трех шагах от него. Арина спряталась у него за спиной. Детина поигрывал цепью, продолжая недобро улыбаться.
- Проваливайте отсюда, - повторил он.
- Тебе не помешало бы поучиться вежливости, - сказал Гоша. - Если ты через пять секунд уйдешь, тебе ничего не будет. Сгинь. Я так хочу.
В глазах детины загорелась радость. Он взмахнул цепью и нанес удар. Гоша выставил руку и цепь намоталась на нее. Гоша рванул цепь на себя, детина дернулся следом, с хрустом наткнулся на Гошин кулак, выпустил цепь и рухнул на асфальт, зацокав заклепками. Гоша отступил на два шага, поднял голову. Место действия обступили зеваки. Они стояли молча, с туповатыми выражениями на лицах. Поверженный детина завозился, всхлипнул, сплюнул кровь.
- Пошли, - сказал Гоша Арине.
Они прошли сквозь расступившуюся толпу, тут же сомкнувшуюся за ними.
- Эй, - послышался плаксивый голос, и Гоша обернулся. Детина протискивался через толпу. - Отдай цепь, а?
- Пошли, - повторил Гоша.
Арина покорно следовала за ним.
- Отдай цепь, а, - канючил детина. - Отдай. Кент убьет меня. Отдай, а? Ну зачем она тебе, а?
Не оборачиваясь, Гоша разжал руку и цепь звякнула об асфальт. Сзади удовлетворенно хрюкнули. Гоша прошел несколько шагов, посмотрел назад. Детина понуро брел к скамье, толпа медленно расходилась.
- А ну, - вдруг заорал детина, - стойте-ка!
Люди послушно остановились, боязливо косясь на цепь.
- Ну-ка, раз, два, взяли!
Мужчины облепили тяжелую скамью со всех сторон, подхватили и понесли в ближайшую подворотню.
- Давай, давай! - покрикивал детина, размахивая цепью.
Гоша болезненно скривился, посмотрел на руку. Рука болела от удара, костяшки пальцев были ободраны. Он поднял голову, посмотрел на испуганное лицо Арины, ободряюще улыбнулся.
- Идем, идем, - сказал он. - Нам не следует здесь задерживаться.
Арина слабо улыбнулась в ответ и последовала за ним. "Театральный разъезд" закончился и улица почти опустела. Поток машин на дороге тоже значительно поредел. И тут раздался вой сирены и визг шин. Возле того места, где была скамья лихо затормозили два желтых милицейских "Уазика", из них посыпались омоновцы в бронежилетах и круглых шлемах и открыли стрельбу из автоматов. Гоша схватил Арину за руку и втащил в ближайшую дверь магазинчика, на вывеске которого значилось: "Подарки". Вбегая в магазин, Гоша успел заметить, как какой-то зазевавшийся прохожий невдалеке дернулся, взмахнул руками и упал на землю.
- Однако, здесь слишком оживленно - пробормотал Гоша.
Они остановились в нерешительности посреди маленького магазинчика. Прямо перед ними на стене висел огромный гобелен с изображением Георгия Победоносца, прокалывающего змия копьем. Победоносец смотрел почему-то не на змия, а в лицо входящим. Под гобеленом, опираясь руками о широкий застекленный прилавок в виде буквы П, стоял продавец - маленький старичок, одетый в белую рубашку с черной бабочкой и черные брюки, волосы у старичка тоже были черные, с проседью. Продавец напоминал крупье в казино и ласково улыбался.
- Молодые люди желают что-нибудь приобрести? - осведомился он.
Гоша пожал плечами, указал на окно.
- Стреляют, - сообщил он.
Старичок прислушался. На улице протрещала автоматная очередь.
- Да, - согласился старичок. - Они часто стреляют, чтоб вы знали. Настолько часто, что оказалось дешевле заказать бронированное стекло, чем семь раз в неделю ставить простое. Здесь вы в безопасности, чтоб вы знали. Пуля из "Калашникова" не пробивает. - Он приосанился и продолжал: - Стекло обошлось мне дорого, очень дорого, - он зажмурился, чтоб вы знали. Зато теперь я не знаю хлопот. Ну-с, раз уж вы здесь, не соблаговолите ли взглянуть на товар?
Гоша подошел к прилавку, посмотрел. Под стеклом на красных бархатных подушечках лежали ордена и медали.
- Здесь у меня дореволюционные награды, чтоб вы знали, - пояснил продавец. - Орден святого Георгия, - он махнул большим пальцем через плечо, на гобелен, - орден святой Анны, солдатские медали. А тут - советские ордена. Орден Ленина, золотые звезды героев, красные звезды и так далее. Здесь - современные российские ордена и медали, герой России, чтоб вы знали, за заслуги перед Отечеством. А на этой витрине, взгляните, взгляните, иностранные ордена - Почетного Легиона и Подвязки. Награды на любой вкус, чтоб вы знали.
Гоша смотрел не на награды, а на ценники. Самое маленькое число стояло под медалью за спасание на водах - 1000, другие цены были более внушительные, под орденом Ленина, например, было написано: 50000. А под звездой героя России - 200000.
- Цифры, как вы сами понимаете, в долларах, - продолжал старичок и вздохнул. - Что делать? Инфляция.
- Однако, цены у вас... - протянул Гоша.
- О, цены самые умеренные, - оживился старичок. - Самые умеренные, уверяю вас. У моих конкурентов цены гораздо выше, я торгую почти в убыток, но надо же как-то выживать в этом мире. Вот, например, герой России. Вы полагаете, что двести тысяч долларов за него - большая цена. Вы ошибаетесь, молодой человек. Тут ведь нужен указ президента, он поднял палец, - чтоб вы знали. Причем не какая-нибудь липовая бумажка, а настоящий, подлинный указ, чтоб вы знали. Нет, молодой человек, двести тысяч долларов совершенно божеская цена, совершенно божеская. Да вы загляните к конкурентам, загляните. У меня уж были с ними стычки на почве цен, чтоб вы знали. Да-с, были стычки. Но у меня хорошая "крыша", чтоб вы знали, и они отступились.
- И что, - подала голос Арина, - покупают?
- О да. Покупают, барышня, покупают, чтоб вы знали. Одно время был застой в торговле, а теперь опять оживление. Да вот перед вашим приходом, еще до стрельбы, заходили два господина, купили дворянский титул... Ах! Я и не сказал, у меня и титулы есть, чтоб вы знали. И недорого совсем! А почему недорого, спросите вы? А потому что без поместий, без поместий. Но пользуются спросом.
- Простите, - сказала Арина, - но ведь ваш магазин называется, кажется, "Подарки"?
- А как же! Как же ему еще называться, барышня?
Арина не нашла, что ответить. Действительно, как же ему еще называться? Старичок прислушался.
- Стихло, - сообщил он. - Они растратили весь боезапас и теперь отдыхают. Можете смело выходить, вас не тронут.
Гоша двинулся к выходу, постоял у двери, послушал. На улице, действительно, было тихо.
- Пойдем, - сказал он Арине и повернулся к старичку. - До свидания.
- До свидания, молодые люди, до свидания. Заходите еще. С деньгами, - он лукаво улыбнулся.
- Прощайте, - сказала Арина.
Гоша осторожно выглянул наружу, огляделся. "Уазики" стояли там же, возле них сидели усталые омоновцы и курили, вяло перебрасываясь словами. На тротуаре вповалку лежало несколько окровавленных трупов.
- Что там? - испуганно спросила Арина.
- Постреляли и отдыхают, - ответил Гоша. - Идем. Не смотри туда.
Они вышли из магазина. Омоновцы проводили их равнодушными взглядами.
- Я есть хочу, - виновато сказала Арина. - Я, когда понервничаю, всегда хочу есть.
Гоша кивнул. Он и сам был не прочь перекусить.
- Давай найдем что-нибудь, - сказал он.
Они пошли по улице. На город медленно опускались сумерки. Фонарь над головой вдруг замигал вполнакала и вспыхнул ядовитым ртутным светом. Послышались команды, ругань - омоновцы отдохнули и стали сгружать трупы в одну из машин, потом быстро погрузились сами и с визгом шин рванули с места, развернулись, включили сирену и понеслись по опустевшей дороге.
- Банду они брали, что ли? - пробормотал Гоша. Арина не услышала.
Они прошли мимо огромного гастронома, зажигающего огни, посмотрели на витрины и им еще больше захотелось есть.
- Ну где же тут что-нибудь? - сказал Гоша. - Ага. Вот.
Над небольшой дверью висела неоновая вывеска: "Забегаловка". В ней не горели буквы "г" и "о".
- Зайдем?
Арина пожала плечами и Гоша толкнул дверь. "Знаю я эти забегаловки" - подумал он. - "В них дерут три шкуры"... За дверью оказалось небольшое помещение, уставленное в два ряда маленькими столиками полированного дерева с одноногими табуретами, в глубине виднелась стойка бара, за которой возвышалась батарея разнокалиберных и разноцветных бутылок. Не очень чисто и не очень хорошо пахнет. Над стойкой с потолка свисал отставший пласт штукатурки. Посетителей не было.
- Хм, - сказал Гоша. - Забегаловка - она забегаловка и есть.
Они сели на неудобные вертящиеся табуреты и стали ждать. Гоша уже открыл было рот, чтобы позвать официанта, как тут открылась боковая дверь за стойкой и в зал вышел сам официант, одетый точно также, как продавец в магазине подарков и еще больше похожий на крупье, поскольку был не старше двадцати лет. На его широкое как лопата лицо была надета предупредительная застывшая улыбка. Он схватил со стойки книжечку меню и не совсем свежую салфетку, которую перебросил через руку, приблизился к посетителям и согнулся в полупоклоне, протягивая книжечку Арине. Арина взяла меню, подозрительно посмотрела на него - меню было помятое и потертое, и стала изучать. Гоша чувствовал себя неуютно на табурете, хотелось закинуть руку за спинку и посмотреть на официанта значительно и с достоинством. Пришлось упереть локти в столик и подбородок положить в ладони.
- Бифштексы натуральные, - прочитала Арина. - Будешь?
Гоша кивнул, не глядя.
- Первое будешь?
- Нет. Хватит бифштекса.
- Омары, - прочитала Арина.
- О! - встрепенулся Гоша. - Никогда не ел омаров.
- Значит так, - строго сказала Арина и официант еще более согнулся. - Два бифштекса и два омара.
- Мне еще чаю, - сказал Гоша. - Покрепче.
- Чай и апельсиновый сок, - закончила Арина.
- Что будете пить-с? - спросил официант.
- Я же сказала.
- Я имею в виду спиртное-с.
- Сухое мартини, - подумав, сказала Арина.
- Я очень извиняюсь, - ответил официант, - мартини нет.
- Тогда Алиготе.
- Я опять извиняюсь, - официант немного втянул голову в плечи. Алиготе тоже нет-с.
- Водки принесите, - бухнул Гоша.
- Водки нет-с, - официант еще больше втянул голову.
- А что есть? Коньяк? Виски? Ликеры?
С каждым словом официант съеживался все больше и отрицательно качал головой.
- Спиртного нет-с, - наконец сказал он. - Сухой закон-с.
- Зачем же спрашивать? - возмутилась Арина.
- Виноват-с, порядок такой.
- А это? - Гоша кивнул в сторону бутылочной батареи. -Бутафория?
- Именно-с! - обрадовался официант. - Как вы точно изволили заметить! Бутафория-с!
- Ладно, - Гоша махнул рукой. - Выполняйте заказ.
Но официант не уходил, а делал какие-то намекающие гримасы.
- Ну? - спросил Гоша.
- Могу из-под полы-с, - доверительно шепнул официант, - только это будет дороже.
- Иди, иди, - сказал Гоша. - Обойдемся.
Официант наконец удалился в боковую дверь.
- Гоша, а у тебя деньги есть?
- Есть. Триста рублей.
Арина порылась в сумочке, достала маленький кошелек.
- Ты что, - сказал Гоша. - Думаешь трехсот рублей не хватит? Убери.
- Омары, наверное, дорогие. Я не посмотрела на цену, но они, наверное, дорогие. Как ты думаешь?
- Посмотрим.
- Гоша, - Арина наклонилась к нему. - Что это за город такой?
- Город? А что, город как город. Странный город, конечно, несуразный какой-то. Вот я, например хочу есть. Имею такое желание. Почему оно не исполняется?
Арина пожала плечами.
- Сейчас исполнится. Потерпи.
- Потерпи, - ворчливо отозвался Гоша. - А я не хочу терпеть. Я есть хочу.
- Я тоже, - примирительно сказала Арина. - Да черт с ним, с городом. Как мы попали-то сюда, вот что интересно. Я вот сидела на скамье и думала, подойдешь ты ко мне или нет...
- Ну?! - оживился Гоша. - Ты об этом думала?
- Да, - Арина слегка покраснела. - Думала. - Она совсем смутилась и замолчала.
Гоша пришел ей на помощь:
- Я тоже думал. О том, как подойти к тебе и что сказать.
- Да? - Арина радостно улыбнулась.
- Да. И я уже начал вставать... и готов был... и тут...
- А я, - подхватила Арина. Она замялась было, но потом решилась: А я уже думала, что если ты не подойдешь, я сама с тобой заговорю. Вот. Я сильно испорчена, да?