— Нормально все будет, не переживай, — отведя глаза в сторону, сказал Клыков.
— Да я не переживаю, — снова усмехнулся Миша. — Хотя все понимаю. И претензий к тебе, в общем-то, не имею. Работа у тебя такая, таких паразитов, как мы, изводить…
— А ты паразит? — удивленно посмотрел на него бывший генерал.
— Ну, ты же знаешь, что да. И я это знаю. Только ничего с собой не могу поделать, да и не пытаюсь.
— Ты прав, моя задача — действительно с паразитами бороться…
— Вот я и говорю, кто-то паразит, а кто-то дятел. Только ты должен понимать, я не буду ждать, когда ты свой клюв ко мне сунешь. Только дернешься в мою сторону, получишь «ответку». Я церемониться не стану, так и знай…
Какое-то время Клыков пережевывал услышанное, но вот, мысленно приняв решение, он хмуро посмотрел на Мишу:
— Значит, Орех ты?
— Орех.
— Московский?
— Московский.
— А что, неплохо придумано. У нас центральный офис в Москве, и вы из Москвы…
— Рука руку моет.
— Ну, можно и так сказать… Что ж, с чеченами вопрос решите, и можно начинать сотрудничество.
— Сотрудничество уже началось. Хочешь ты этого или нет, но пять процентов начинают капать с этого дня. А «чехов» давай, мы с ними разберемся, — с презрением скривил губы Миша.
— Я поговорю с начальством, — недовольно глянул на него бывший генерал.
— Можешь говорить хоть с господом богом, но постанова уже прошла, и ваша контора уже торчит мне за сентябрь месяц…
Миша достал из кармана сложенный вчетверо листок бумаги с координатами банковского счета и швырнул его на стол. Там же был записан номер телефона, по которому Клыков мог с ним связаться.
Устал он очень за последние две недели. С портофлотскими повозиться пришлось, с Клыковым надо было решать вопрос, а это и разведка, и тротиловый пояс, и сам постановочный разговор, который выжал Мишу как лимон. А еще он людей находил, которые помогли ему решить проблему с регистрацией офшорной фирмы, открыть банковский счет. И диспетчера он среди местных нашел. Не напрямую же Клыков должен был на него выходить, опасно это. Связь будет идти через посредника, за которым уже установили тайное наблюдение. За диспетчером нужен глаз да глаз, чтобы Клыков мосты к нему не подвел…
Большую работу проделал Миша. Настолько большую, что самого распирало от гордости. Но все станет сизифовым трудом, если «Южпортнефть» кинет его через кий. Предварительная договоренность вроде бы достигнута, но не факт, что деньги поступят на офшорный счет.
Хотелось бы закончить разговор, убраться подальше от этого места, снять тротиловый пояс и вздохнуть с облегчением. Взять передышку, закатить гулянку с девочками… Но, увы, он должен и дальше давить на Клыкова.
Проблемы у Миши — «чистых» автоматов не осталось, а без них никак. Значит, надо ехать к старым знакомым — закупать оружие. Мало того что это небезопасно, так еще и деньги нужны, а с ними очень большой напряг. Поэтому неплохо было бы сейчас и наличностью у «Южпортнефти» разжиться, и договоренность подкрепить…
— Деньги на этот счет перекинете, — с небрежностью крутого нефтяного магната сказал Миша. — Пять процентов за сентябрь. Минус аванс, который ты выплатишь прямо сейчас…
— Аванс? — напрягся Клыков.
— Сто тысяч долларов.
— Это большая сумма.
— У тебя есть целый час. Озадачь людей, пусть организуют.
— Но я так быстро не могу… — начал было Клыков.
— Что ж, я так и знал, — перебил его Миша и снова, в который уже раз стал давить пальцем на красную кнопку.
— Хорошо, хорошо, будут деньги! — пошел навстречу Клыков.
Из офиса Миша выходил с пластиковым пакетом, в котором лежало десять банковских упаковок по десять тысяч долларов в каждой. Знал бы кто, как тяжело далось ему начало…
Но ничего, теперь будет возможность немного отдохнуть. Только тогда он отправится в рейд за стволами, взрывчаткой и прочими удовольствиями, которые могут поднять на воздух благополучную жизнь «Южпортнефти». Если деньги не поступят на счет, все здесь будет гореть синим пламенем…
Глава 10
Осень, хмурые тучи над городом. В море уже никто не купается, да и Аллу туда не тянет. Зато лебеди плавно качаются на пологих невысоких волнах. Алла стояла на пирсе, отламывала от батона куски, бросая их в воду. Лебеди отщипывали хлеб неторопливо, с важностью белокрылых аристократов. Красивые птицы, гордые, но Алла их почти не замечала. Она думала о Мише. И ждала, прислушиваясь к звукам за спиной. Так хотелось, чтобы сначала появились его люди, а затем к ней подошел он сам, как это было в прошлый раз, еще в августе…
Потерялся Миша. Почти месяц ни слуху о нем, ни духу. Но ведь он предупреждал, что может исчезнуть надолго. Дела у него, серьезные дела. И Алла даже догадывалась какие… Из криминала он. Вор, бандит, может, еще кто-то. Бригада у него своя, какие-то интересы в городе, возможно кровавые. Но ее это все не касается, ее дело маленькое — любить его и ждать…
За спиной вдруг кто-то кашлянул. У Аллы ухнуло сердце в предчувствии дикого восторга. Наконец-то!
Но увидела она не Мишу. В двух-трех метрах от нее стоял среднего возраста, хорошо сложенный мужчина в длиннополой кожаной куртке. Короткая стрижка, суровые черты лица, волевой подбородок. Руки в карманах, ноги на ширине плеч. Он стоял и смотрел на нее с улыбкой человека, знающего, что Алла должна обрадоваться его появлению. Смотрел, улыбался и молчал, ожидая ее реакции.
— Вы от Миши? — спросила она.
— Нет, не от Миши, — покачал он головой. — Но к вам, Алла Сергеевна.
Голос у него густой, басовитый.
— От кого?
— От милиции.
— От милиции?! — похолодела Алла.
— Если точней, то из милиции… А вас это пугает? — пристально глядя на нее, спросил он.
— Да нет, не пугает…
— Майор милиции Агапов. Уголовный розыск. — Мужчина одной рукой достал красную «корочку», развернул ее, предъявил Алле.
Впрочем, она не стала вчитываться в содержимое, вместо этого удивленно спросила:
— И что вам от меня нужно?
— Ну, разговор достаточно деликатный.
— Я вас не понимаю.
— И все-таки постарайтесь понять. И постарайтесь четко отвечать на мои вопросы.
— Я даже не знаю, чем вам помочь.
— У вас была интимная связь с гражданином Сугробцевым?
— Интимная связь?
— Да, с Леней Сугробцевым по кличке Сугроб.
— Э-э…
— Алла, вы на меня не обижайтесь. Я прекрасно понимаю ваше состояние, но и вы должны меня понять. Служба есть служба. И по линии службы к нам поступила информация, что Леня Сугроб вас, Алла, изнасиловал. Это было в сауне на Крымском шоссе. Когда точно это случилось, нам неизвестно, но где-то в середине июля…
Да, где-то в это время все и случилось. Но зачем Алла должна возвращаться к этому? Миша не ставит ей это в вину, к тому же он жестоко наказал насильника, и ребенка она от Сугроба не ждет, так что и говорить не о чем.
— Не знаю никакую сауну на Крымском шоссе, — покачала она головой, напряженно глядя на Агапова.
— Все правильно, я бы на вашем месте, Алла, тоже не сознавался. Зачем вам дурная слава?
— Не понимаю, о чем вы.
— Но я же не прошу вас подавать заявление на Сугробцева. Вам вообще не надо никуда обращаться. Мы с вами просто поговорим и разойдемся. Поверьте, наш разговор останется между нами.
— Да, но меня никто не насиловал.
— И снова я вас понимаю, Алла, — не унимался майор. — Сугробцева убили, а он личность в криминальном мире неординарная, за его смерть будут мстить. Кто его убил, тому и будут мстить. А вы имеете отношение к его гибели.
— Я имею? — вздрогнула Алла.
— Ну, вы же не будете отрицать своего знакомства с Михаилом Кустаревым?
— С Михаилом Кустаревым? — еще больше разволновалась она.
— Да, с Мишей, о котором вы меня спрашивали.
— Я спрашивала?
— Да, вы спросили, от Миши я или нет… Только, пожалуйста, не надо говорить, что это какой-то другой Миша. Мы все знаем, Алла. И о том, что Миша Кустарев бандит, знаем, и о том, что у него своя банда, и о том, что он убил Сугробцева. Да и не только его. Вы, наверное, не знаете, но только за два месяца он со своей бандой убил шестнадцать человек. Причем убил с особой жестокостью.
— Я не знала.
— Что ж, теперь знаете…
— И что теперь?
— Теперь вы должна помочь следствию. Михаил Кустарев находится в розыске, мы его ищем, а вы, Алла, возможно, знаете, где он находится…
— Я не знаю, где он.
— Ну, может, знаете, где он может находиться… Если вы поможете нам, мы снимем с вас все обвинения.
— Обвинения?
— Ну, вдруг окажется, что это вы попросили Кустарева убить Сугробцева.
— Я не просила.
— А вдруг? Все ведь возможно… Но мы готовы пойти вам навстречу. И пойдем, если согласитесь сотрудничать с нами… Вам холодно?
— Да, есть немного, — отстучала зубами Алла.
— Вы тут живете рядом?
— Да, рядом, — эхом отозвалась она.
— Ваша мачеха сейчас на работе? Не удивляйтесь, Алла, мы все про вас знаем. Дело в том, что Михаил Кустарев — особо опасный преступник, им занимаются на очень высоком уровне. И нам тоже приходится быть на высоте… Вы не пригласите меня в гости, я не откажусь от кружечки горячего кофе? — покровительственно улыбнулся Агапов.
— От кружечки?.. У меня дома?
Такая вдруг волна возмущения поднялась в ней, что Алла перестала мерзнуть. Этот тип собирался идти к ней домой, туда, где она была счастлива с Мишей. И она должна его туда впустить?
Но Миша действительно мог быть особо опасным преступником. И банда у него своя могла быть. И убивать он мог… Аллу это очень пугало. И, пожалуй, она должна была помочь его найти. Только так она могла спасти себя от тюрьмы.
Мишу ведь все равно найдут, посадят — возможно, приговорят к высшей мере наказания. Но ведь и ей достанется… А она не хочет в тюрьму. Уж лучше отказаться от Миши и остаться на воле, чем страдать вместе с ним. Но так говорил ее разум, в душе же включился защитный механизм, Мишей же в нее и заложенный. Стоило подумать о том, как хорошо ей с ним было, как голос разума заглох. А хорошо ей было, потому что они с Мишей заключили договор… Она любила этого человека, и если ему суждено сгинуть в аду, она отправится туда вместе с ним…
— А вас что-то смущает?
— Я вам не верю! Миша не может быть преступником!
— Вы можете не верить, но факт остается фактом.
— И не убивал он Сугробцева!
— Убивал.
— Нет!
— Да. Да. И еще раз да, — сочувствующе развел руками Агапов.
— Я никуда с вами не пойду!
— И не надо. Здесь поговорим…
— Мне с вами не о чем разговаривать! — воинственно заявила она.
— Боюсь, что вы неправильно все понимаете. Я еще раз говорю, что Сугробцева Кустарев убил из-за вас. Я не думаю, что вы соучастник преступления, но бандиты думают именно так. Вас могут очень жестоко наказать.
— Кто?
— Бандиты! Я понимаю, вам, Алла, трудно сейчас осознать всю сложность вашего положения, но я вам помогу. Вам угрожает закон, вам угрожают бандиты. Поверьте, на этот раз они вас не только изнасилуют…
— Я не знаю, где Миша! — вскрикнула она, с одержимостью глядя на майора. — Я не могу вам помочь!
— Точно не знаете? — Кажется, Агапов поверил ей.
— Нет.
— Но ведь он может вернуться к вам?
— Вернется! Обязательно вернется! — завороженно проговорила Алла.
И только тогда опомнилась. Не надо было ей говорить, что Миша вернется к ней. Надо было соврать… Но слово уже вылетело, его назад не вернешь.
— Что ж, давайте договоримся, Алла. Как только он даст вам о себе знать, вы звоните мне и сообщаете об этом.
Она кивнула. Что ж, если Агапову нужно ее обещание, он получит его. Но только обещание. Мишу она не предаст, пусть мент и не надеется.
— Алла Сергеевна, если вы хотите меня обмануть, хорошо подумайте, прежде чем сделать это, — угрожающе нахмурился майор. — Все очень серьезно, не играйте с огнем, иначе рискуете не просто обжечься, но и сгореть. Вы меня понимаете?
— Понимаю.
— Будете сотрудничать с нами?
Алла вспомнила мертвую голову Сугроба, которую видела на фотографии, представила, как Миша отрубал ее, и ей сделалось тошно. Миша действительно преступник, и его нужно изолировать от общества, а раз так, то она поможет майору Агапову.
— Да.
— Вот и хорошо.
— Я позвоню вам, как только Миша появится.
— Да, надо позвонить… Но дело в том, что мы пока не торопимся брать его, через него нам нужно выйти на более могущественного человека… — сказал Агапов. — Возможно, мы даже не станем арестовывать Кустарева.
— Вас не поймешь, то будете, то не будете, — не зная, верить майору или нет, недовольно бросила Алла.
— Есть такое понятие, как оперативная игра. И вы вступаете в эту игру как добровольный сотрудник милиции. Живете с Кустаревым, наблюдаете за ним, сообщаете нам о разговорах с ним. Вы меня понимаете?
— Хотите, чтобы я следила за ним?
— Понимаете… А мы, в свою очередь, гарантируем вам юридическую неприкосновенность. Причастны вы к убийству Сугробцева или нет, к ответственности вас привлекать не будут. И насчет бандитов не переживайте. Если вы будете сотрудничать с нами, они не узнают, что Сугробцева убили из-за вас.
— А они не знают?
— А Сугробцева убили из-за вас? — широко улыбнулся Агапов.
— Нет.
— Вот и мы будем думать, что не из-за вас… Поверьте, ситуация очень серьезная, и она крайне опасна для вас. Но пока вы помогаете нам, мы будем стоять на страже вашей безопасности… Значит, договорились?
Алла вспомнила, с какой грубостью однажды брал ее в постели Миша… Да, он должен быть наказан.
— Договорились.
— Отлично, — проницательно глянув на нее, кивнул Агапов.
Да, не все, что делал Миша, нравилось ей. Но она готова дальше терпеть все унижения и ни за что на свете не предаст его.
Глава 11
Казалось бы, что здесь сложного — закупил товар, выставил его на продажу, получил прибыль. Ну, труд придется к этому приложить, так ведь Костя работы не боялся. Но, увы, не все так просто. Продукты — товар скоропортящийся, и той же сметаны на прилавке должно быть ровно столько, сколько ее сможет взять покупатель. Перебор — это выброшенный товар, недобор — упущенная выгода. А как рассчитать, сколько чего нужно? Спрос надо изучать, причем по каждому району, где находится магазин, приводить предложение в соответствие с ним, по каждому пункту ассортимента. А народ нынче избалованный, двух видов колбасы ему мало, поэтому приходится вымучивать широкий выбор…
Непростая это работа, но Костя не ленился постигать ее азы. Сестра обучала его в теории, а отец — на практике. Голова кругом шла от этих премудростей. За каких-то пару месяцев Костя научился тому, что в институте и за два года не пройдешь.
Не нужен ему институт, отец ему прямо об этом говорил. Какая разница, есть у него диплом или нет, если он сам себе будет хозяином? И себе хозяином будет, и своему персоналу. Может, отец и прав, но Костя все-таки жалел, что не поступил в политех, на экономический факультет. Напрягаться там, говорят, не надо, оценки на экзаменах покупаются по законам рынка, оптом, потому что так дешевле. Приходил бы раза два в неделю на занятия — чисто для того, чтобы повидать Аллу.
Она уже чужая, но ведь он любит ее. Ему нужно учиться жить без Аллы, но пока это не очень получается. Поэтому свой рабочий день он начинает с магазина на улице Герцена, который располагается как раз напротив института. Иногда удается увидеть ее. И она всегда одна…
Костя проверил товар, составил список для нового завоза и собрался уезжать. Он уже садился в машину, когда появилась Алла. Она неторопливо шла по улице, с грустью думая о чем-то своем. Занятия уже начались, а ей до этого и дела нет. Видно, не очень-то хочет она учиться. И почему она всегда одна? Почему Миша не провожает ее, не встречает? Может, и нет у них больше любви?..
Алла как будто почувствовала его взгляд и, остановившись, повернулась к нему. Какое-то время она в раздумье смотрела на Костю, а затем вдруг решительным шагом направилась к нему. Сердце в груди заухало от волнения. Неужели она одумалась и сделала свой выбор в пользу человека, который этого заслуживал?
— Привет, — выдавил он.
— Чего тебе от меня надо? — резко спросила она.
— Мне от тебя надо? Это мой магазин, — кивнул он через плечо. — Я сейчас за товароведа… Если хочешь, могу взять тебя к себе на практику.
— На практику?! — Она скривилась так, будто услышала от него какую-то гадость.
— Ну, ты же на экономическом учишься, тебе как раз практика нужна.
— Мне нужно, чтобы ты меня не доставал! — Ее голос зазвенел от истерических в них ноток.
— Я тебя не достаю.
— Достаешь! Ходишь здесь! Смотришь!
— А на тебя и смотреть нельзя?
— Нельзя!
— Что с тобой?
— А что со мной? — удивилась Алла.
— Нервная ты какая-то стала. Сама не своя… Как там у тебя с Мишей?
— Хорошо! Хорошо у меня с Мишей! — срываясь на истерику, взвизгнула она.
— А мне кажется, что не очень хорошо, — покачал головой Костя. — Может, расскажешь, что там да как?
— Что рассказать?
— Ну, может, он тебя обижает. Ты только скажи.
— Он тебя самого обидит, понял!
Костя вздохнул. Нервной Алла стала, вздорной, истеричной, и бесполезно ее в чем-то убеждать. Не хочет она быть с ним, и не надо.
— Что замолчал? Страшно?
— Тебе лечиться надо!
Алла оторопело уставилась на него, никак не ожидала она от него такой резкости.
— Лечиться?!
— Больна ты. Мишей своим больна.