«Точнее сказать — не допустили» — хмыкнул про себя гость. «Невысокого ты полета птица для таких визитеров. Мордой не вышел…»
Не обращая внимания на насторожившегося часового, посланец господина У подъехал к крыльцу. Спрыгнул прямо на ступени и, нимало не беспокоясь о своём коне, направился к двери. Забежавший вперёд Вэнь И с низким поклоном растворил её перед ним. Надо полагать, визитер неплохо знал планировку дома, поскольку легко нашёл нужную дверь, несмотря на то, что никто ему не указывал дорогу. Однако здесь его ожидало первое препятствие — стоявшие около двери солдаты скрестили перед ним штыки своих винтовок.
— И как я должен это понимать? — ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил посланец в пространство.
— Прошу простить вашего недостойного слугу, — снова склонился перед ним помощник господина Ляо, — я немедленно о вас доложу!
Его самого солдаты пропустили без возражений, видимо, этот хунхуз был им знаком.
Почти тотчас же двери распахнулись, и на пороге появился хозяин дома — невысокий китаец в расшитом драконами халате.
— Тысяча извинений, мой господин! — вежливо наклонил он голову. — Этот дом, как и все его обитатели, по— прежнему в вашем распоряжении! Некоторые неудобства вызваны лишь тем, что к нам прибыл с визитом майор Огано! Его солдаты не знают вас, оттого и принимают такие меры предосторожности.
Появившийся следом за китайцем японский лейтенант, что-то коротко сказал часовым, и те вытянулись по обе стороны двери, более не препятствуя посланцу пройти внутрь комнаты. Он не преминул этим воспользоваться.
Когда-то здесь было несколько комнат. Возможно две или три. Но сейчас межкомнатные стены были сломаны, и получилось большое помещение. Справа от двери располагался стол, за которым в настоящий момент сидело несколько человек. По одну сторону стола было место хозяина, встречавшего у двери посланника. По другую — в качестве уважаемого гостя, сидел японец в чине майора. Рядом с ним почтительно наклонил голову солдат, надо думать, переводчик. Ещё двое солдат застыли неподвижными фигурами по обе стороны двери, на этот раз изнутри помещения. Напротив них вдоль стены вытянулись несколько молчаливых фигур — телохранители хозяина. Надо сказать, что для этой цели господин Ляо подобрал не самых маленьких своих бойцов. В руках одного из них ручной пулемёт Льюиса смотрелся буквально игрушкой. «И где он только такого откопал?» — мелькнула в голове посланника мысль.
Пройдя к столу, он пододвинул себе стопку подушек и небрежно на ней развалился.
Сидевший сбоку майор невозмутимо разглядывал новое действующее лицо.
Тишину нарушил переводчик.
— Господин Ляо! Потрудитесь представить нам вашего неожиданного гостя! — это скорее походило на приказ.
— Приношу свои извинения, господин майор, что не сделал этого сразу же! — склонился в почтительном поклоне хозяин дома, уже успевший сесть на своё место. — Позвольте вам представить подполковника Веллера. Он наш друг из Германии.
На каменном лице японца отразилось изумление. Встретить в этой глуши немецкого офицера, да ещё такого ранга — он явно не ожидал. Поманив к себе переводчика, майор что-то ему сказал.
— Не трудитесь, господин майор. Я неплохо знаю ваш язык, — подполковник протянул руку, и подскочивший сбоку китаец вложил в неё чашку с чаем. — Если у вас есть какие-то вопросы — можете задать их мне лично.
— Вот как? Но я ничего не слышал о вас, господин подполковник. Какую службу вы имеете честь представлять?
— Ничего удивительного, господин майор. И дальше бы не услышали, коли обстоятельства к этому не вынуждали бы. Я представляю здесь военную разведку вермахта — абвер. А вы?
— Аналогичное подразделение императорской армии, господин подполковник.
— Ваш командир — полковник Сато?
— Ваша осведомлённость делает вам честь, господин подполковник.
— Передавайте ему моё искреннее уважение.
— Вы знакомы?
— Да.
— Позволено ли мне будет осведомиться, что привело вас сюда, господин подполковник?
— Стечение обстоятельств — не более. Прошу меня простить, господин майор, но наш хозяин проявляет признаки беспокойства — он не говорит по-японски. А ваш переводчик ничего ему не переводит. Увы, но моё дело связано именно с ним.
Огано поклонился.
— Разумеется, господин подполковник. Полагаю, у нас с вами ещё будет время для беседы…
— Господин Ляо! — голос Веллера прозвучал как удар кнута. — Я хочу выразить своё неудовольствие! Господину У будет очень неприятно узнать, что наши совместные интересы поставлены под удар. Вами, любезный Ляо!
— Любезный господин! Но в чём же провинился ваш покорный слуга?! — вся поза грозного хунхуза сейчас выражала искреннее раскаяние.
— Во-первых, любезный Ляо, моя почта! Она стала опаздывать!
— Тысяча извинений, любезный господин! Нам мешают пограничники!
— Они мешают вам уже десять лет. Однако же, раньше вы на это не жаловались, ведь так? Кстати, раз уж мы коснулись этой темы… где женщина?
— Какая женщина, мой господин?
— Ляо… — казалось, воздух в зале заледенел. И слова подполковника острыми льдинками отскакивали от стен и потолка. — Я не люблю, когда меня обманывают…
— Милостивый господин… я… и в мыслях не было… как мог ваш покорный слуга…
— Дочь старшины заставы.
Хунхуз, словно ища поддержки, оглянулся на майора.
— Мы… это вышло случайно… нашей целью был…
— Командир заставы, — кивнул Веллер. — Знаю. А она здесь при чём?
— Они были вместе… так вышло…
— Плохо, любезный Ляо! Вы очень сильно мне помешали. Я буду вынужден… просить господина У, чтобы он принял соответствующие меры, дабы такое впредь не повторялось …
Лицо хунхуза сейчас напоминало лицо восковой статуи. Да и его телохранители тоже не остались безучастными — до них тоже, наконец, дошёл весь ужас создавшегося положения. Веллер сейчас говорил на мандаринском диалекте — и большинство присутствующих его понимали.
В наступившей тишине слышалась только скороговорка переводчика — он переводил японцу всё сказанное.
Огано кашлянул.
— Будет ли мне позволено, господин подполковник, прояснить создавшуюся ситуацию?
— Прошу вас, господин майор.
— Похищая командира заставы, наш хозяин выполнял просьбу… полковника Сато.
— Разумеется, господин Сато не откажется это подтвердить?
— Само собой.
— А девушка? Её похищение тоже входило в ваши планы?
— Э-э-э… нет. Это ненужная самодеятельность господина Ляо.
— Так. Благодарю вас, господин майор. И где сейчас эти… м-м-м… персоны?
— Здесь. Вы хотите их видеть?
— Зачем? Девушка… с ней всё в порядке?
— Она сопротивлялась… её несколько раз ударили. Но ничего серьёзного, господин подполковник!
— Так… вам она не нужна?
— Нет.
— Могу ли я просить вас об услуге, господин майор?
— Разумеется. Всё, что в моих силах, господин подполковник!
— У вас ведь есть с собой некоторые…э-э-э… медицинские препараты?
— О каких именно препаратах идёт речь, господин подполковник?
— Мне нужно, чтобы она уснула. Прямо сейчас. И проспала не менее суток. Пусть два ваших солдата доставят её в район реки. Туда, где располагается переправа. Пусть они охраняют её сон до моего возвращения. Я не очень-то доверяю… — Веллер обвел рукою вокруг, имея в виду хунхузов.
— Нет ничего проще, господин подполковник.
— Я надеюсь, что её пробуждение не доставит мне неприятных эмоций?
— За исключением тех, что связаны с уже произошедшими событиями.
— Это — уже моя забота, господин майор. Как скоро вы отъезжаете отсюда?
— Прямо сейчас, господин подполковник.
— И не будете допрашивать пленного?
— Он не очень-то сейчас расположен к разговору. Надеюсь, вы меня понимаете, господин подполковник?
— Он что же — ранен?
— Нет. Просто… его взяли живым… на глазах женщины, которую он не сумел защитить… — развёл руками Огано.
— Да… это позор для настоящего воина. Понимаю вас.
— С ним поговорят позже. Для подобной беседы у нас есть… соответствующие специалисты.
— Могу ли я присутствовать при этом разговоре? Надеюсь, ехать не слишком далеко?
— Ничуть. Пара часов — не более. К утру вы сможете быть уже у реки, я распоряжусь отвести вас на моей машине.
— Тогда пусть солдаты, увозящие девушку, захватят и моего коня.
— Я распоряжусь, — кивнул майор, вставая. — Мы отъезжаем немедленно.
— Могу ли я попросить вас… подождать меня на улице? Недолго, всего пару минут.
— Разумеется, господин подполковник. Вам… не требуется помощь?
— Нет.
Оба японских офицера вытянувшись, отвесили уважительный поклон Веллеру. Тот, привстав, ответил им таким же образом, чем вызвал немалое удивление у них обоих.
Оба японских офицера вытянувшись, отвесили уважительный поклон Веллеру. Тот, привстав, ответил им таким же образом, чем вызвал немалое удивление у них обоих.
За японцами захлопнулась дверь. Следом за офицерами вышел и переводчик в сопровождении солдат.
Подполковник, опустившись на своё место, взял со стола чашку с чаем.
— Ляо!
— Да, мой господин?
— Там, — палец Веллера указал на дверь, — стоит твой помощник… как его?
— Вэнь И, мой господин!
— Позови его.
Непрерывно кланяющийся Вэнь И, подошёл к столику.
— А ну-ка… — подполковник встал и обошел дрожащего хунхуза со всех сторон, внимательно его разглядывая. — Ляо! Как давно у тебя этот человек?
— Четыре года, мой господин!
— И как?
— Он всецело мне предан!
— То есть, он перережет горло по твоему приказу?
— Вне всяких сомнений, мой господин!
— Себе…
Наступила гнетущая тишина.
— Дай сюда саблю.
По знаку хозяина, один из телохранителей вышел вперёд и положил к ногам Веллера своё оружие.
— Так… — повертел в руках клинок подполковник. — Неплохая штучка… Ну, ты! Умереть готов?
Бледный Вэнь И судорожно кивнул.
— Надо же… Они тоже? — кивнул Веллер на остальных телохранителей.
— Любой из них, мой господин! — холодный пот тек по спине Ляо, но он старался не подавать вида.
— Положите оружие и идите сюда.
Об пол глухо стукнул пулемет, звякнули клинки сабель. Немец, осклабившись, показал рукою на другой конец комнаты, и цепочка телохранителей безропотно туда направилась.
— Вэнь И! — бросил саблю помощнику подполковник. — Ты был готов убить себя — на это смелости хватало. А хватит ли у тебя смелости убить его, чтобы занять это место?
Ляо вскинулся, но брошенная сильной рукой чашка рассекла ему бровь, и он выронил из рук пистолет. Пинком отправив оружие главаря хунхузов в дальний угол, Веллер подхватил с пола пулемёт. Лязгнул затвор.
— Я не шучу… — толстый ствол описал дугу, заглянув каждому присутствующему в лицо. — Вина смывается кровью… главного виновника. Оставшийся будет здесь старшим и он вознаградит остальных. Так, как они этого заслуживают…
Немец повернулся к Вэнь И.
— Ну что, вы готовы драться? Ляо! Вставай и бери с пола саблю! Шанс есть — ты был хорошим бойцом!
Шанс у толстяка действительно был. Подобрав с пола саблю, он пару раз взмахнул ею, проверяя баланс. И по тому, как он это сделал, сразу стало ясно, что оружие попало в руки опытного человека. На стороне Ляо оставался также, несомненно, больший, чем у его противника, боевой опыт. Зато, Вэнь И выглядел менее толстым и обрюзгшим, его худое жилистое тело было более подвижным и гибким.
Поединщики закружились по залу, прощупывая друг друга пробными ударами. Выпад… ещё один… Стекавшая из рассеченной брови кровь мешала Ляо, и он периодически смахивал её ладонью, оставляя на лице кровавые разводы.
Высверк клинка!
Толстяк, резко повернувшись на пятках, выбросил вперёд руку!
Удачно — из рассеченного предплечья его противника потекла кровь.
Одобрительно загудели телохранители, и усмехнулся немец.
Не прекращая движения, Вэнь И подхватил с полу чей-то платок и быстро обернул им руку, останавливая кровотечение. Сделал он это настолько быстро, что вызвал одобрение со стороны зрителей. Ляо не успел воспользоваться таким благоприятным моментом — и это тоже отметили все.
Теперь положение противников стало более-менее равным, даже с некоторым преимуществом главаря хунхузов. Оба были ранены, но главарь — не так серьёзно.
Снова блеснули сабли, высекая искры, клинки столкнулись в воздухе.
Безрезультатно, противники не достали друг друга.
Но, Ляо удачными маневрами оттеснял оппонента в угол, резко ограничивая его маневр.
Веллер присев на корточки, усмехнулся и покачал головой. В отличие от всех остальных, мнимое преимущество толстяка его не обмануло. Отступая в угол, Вэнь И приближался к возвышению в углу комнаты. По-видимому, он задумал какой-то ловкий трюк, и оно ему зачем-то было нужно.
Подняв с пола чашку, немец поставил на сошки пулемёт и осмотрел стол. Взяв с него бутылку, принюхался и одобрительно кивнув, налил из неё в чашку ханжина.
Угрожающе размахивая саблей, Ляо между тем, совсем загнал противника в угол. До стены ему оставалось всего несколько шагов.
Сделав выпад, тот попытался достать соперника клинком. Неудачно… Толстяк небрежным жестом легко парировал удар.
Взмахнув рукою, Вэнь И бросил свой клинок в лицо противнику. Ляо, наклонив голову, прикрылся саблей от летящего в его направлении оружия врага.
И пропустил момент, когда его бывший помощник, оттолкнувшись ногами, вскочил на возвышение. Прыжок, толчок ногой от стены — и он кошкой приземлился за спиною главаря. Ещё прыжок — и бывший помощник прижался к спине бывшего хозяина. В руке Вэнь И блеснул кинжал…
И из перерезанного горла толстяка хлынула кровь…
Разжав руки, победитель выронил кинжал и, шатаясь, сделал несколько шагов назад.
— Держи, — сказал, похлопав его по плечу, незаметно подошедший сзади немец, протягивая чашку с ханжином. — Выпей это, сейчас не помешает. Я в тебе не ошибся, парень!
— Господин! — прижав окровавленную руку к сердцу, опустился на колени победитель. — Я буду служить вам вечно!
— И не пожалеешь об этом… я отпишу господину У о том, что в твоём лице он имеет преданного слугу. Пусть мне подадут бумагу и чернила!
Стоявшие у стены телохранители тоже опустились на колени, а один из них, надо полагать — самый сообразительный, постоянно кланяясь, поднес Веллеру принадлежности для письма. Тот, присев у стола, чиркнул на листе бумаги несколько строк.
— Отправишь это, — протянул он бумагу новому главарю.
Тот, пробежав глазами написанное, низко поклонился и поцеловал руку подполковнику.
— Всё, Вэнь И, теперь это твоё хозяйство — управляй им разумно! И помни! Всё помни! — немец подхватил с пола пулемёт. — Проводите меня.
Увидев вышедшего на крыльцо подполковника, сопровождаемого новым главарём и толпой телохранителей, куривший у машины майор Огано, уважительно поцокал языком. Бросив папиросу, он шагнул к открытой переводчиком двери и сделал приглашающий жест Веллеру. Тот, отдав солдату пулемёт, сел рядом с майором. На переднем сиденье расположился лейтенант. Не поместившийся в машину толмач, забрался в сопровождавший офицеров автомобиль. Благо что там теперь имелись свободные места — двое солдат, уже отправились выполнять приказание майора. Обдавая окружающих облаками дыма, машины выбрались по разбитой колее из поселка. Тут дело пошло веселее, за поселком дорога стала посуше и несколько получше. Машины пошли резвее.
— Приношу дань уважения вашим талантам, господин подполковник! — произнёс Огано. — Не могу не выразить своего восхищения тем, как ловко вы управляетесь со всем этим сбродом!
— Что делать, господин майор? Я в этих краях уже давно… Других, более пригодных для наших целей, помощников тут нет. Остатки же русских казаков — совершенно неуправляемы. Тем более, что о каком-либо сотрудничестве с н а м и, они и слышать не хотят. Приходится работать с этими… — Веллер кивнул в сторону поселка. — Это уже не первый главарь банды, которого мне пришлось заменить.
— Понимаю… — почтительно наклонил голову майор. — А это обязательно надо было делать таким…э-э-э…жестоким образом?
— Разбойники понимают только силу. Страшную, нечеловечески жестокую и безжалостную. По-уму, так надо было бы ещё кого-нибудь убить. Причём — собственноручно, и желательно — максимально эффектно. Дабы укрепить в их головах свою репутацию. Зря я этого не сделал! Старею, наверное…
— По вам и не скажешь, господин подполковник! Воин — всегда воин, в любом возрасте.
— Благодарю вас, господин майор, за столь лестную оценку моих скромных возможностей! — серьёзно сказал немец.
— Не сочтите за назойливость, господин подполковник, но как так могло выйти, что мы узнали о вас только сегодня? Наши службы сотрудничают уже достаточно долго, наши страны являются союзниками — но никто и никогда, до сегодняшнего дня, о вас не слышал! Что же до господина У, то я просто теряюсь в догадках — каким образом вы подошли к нему настолько близко? Этот подозрительный китаец уже лет пять ни с кем не общается, запершись в своем доме. Окружил себя охранниками и даже с полковником Сато согласился встретиться далеко не сразу. И это — учитывая громадную разницу в их положении! Кто он — и кто полковник?
— Всё очень просто, дорогой майор. Как давно вы ищете к нему подход?
— Четыре года.
— А я его нашел четырнадцать лет назад. Когда теперешний всесильный человек был всего лишь главарём мелкой шайки разбойников. Мы дали этому атаману денег и помогли выстроить его бандитское княжество. Он обязан нам буквально всем! И хорошо об этом помнит! Поэтому-то я и могу выступать от его имени. У хорошо знает, в чьих банках лежат его деньги.