Леонард Бернштейн (Leonard Bernstein) и его сотрудники, которые совершили настоящую революцию в театре на Бродвее, объединив прекрасную музыку, классический балет с острой социальной темой в коммерчески успешном проекте «Вестсайдская история» (West Side Story). Несмотря на огромный риск из-за отсутствия happy end и неоднократные отказы предприятий, спонсирующих театр на Бродвее, «звездная» команда, в которую, в частности, входили Джером Роббинс (Jerome Robbins), Стивен Сондхейм (Stephen Sondheim) и Артур Лорентс (Arthur Laurents), преодолели многочисленные препятствия и изменили наше представление о современном театре.
Столкнувшись с жесточайшей конкуренцией и угрозой, нависшей над «свободным миром», ученые, выбранные для работы над Манхеттенским проектом, не только создали атомную бомбу, но и разработали новые методы управления «большой наукой», которые используются до сих пор.
Свет (электричество), действие («говорящие» полнометражные фильмы), звук (записанный звук)! Все это – результаты деятельности потрясающей команды умнейших людей, прозванной «Парни» (The Muckers) их лидером Томасом Эдисоном. Его команда еще более 100 лет назад совершила несколько крупных технологических революций, которые не только изменили мир, но и до сих пор остаются важнейшей частью нашей жизни.
Экспедиционная команда Руаля Амундсена первой добралась до Южного полюса в 1911 году. Ей пришлось выдержать жестокую конкуренцию с британской командой Роберта Фолкона Скотта, которая отличалась лучшей подготовкой, большим количеством участников и популярностью. Амундсен подбирал членов своей команды очень тщательно, поэтому каждый из них был настоящей «звездой». Их успех превзошел все ожидания, несмотря на невероятные трудности, которые им довелось преодолеть. Они задали стандарты для изучения неизведанного во многих областях деятельности.
Появление телевидения в начале 1950-х годов потребовало наполнения содержанием этого нового средства информации. Сид Сизар (Sid Caesar), гениальный комик, сформировал под своим руководством команду других гениев, включая Вуди Алена (Woody Alien), Мела Брукса (Mel Brooks), Карла Рейнера (Carl Reiner) и Нила Саймона (Neil Simon), и добился невероятного коммерческого успеха в этой отрасли.
Майлз Девис (Miles Davis) заново открыл джаз 1940-60-х годов. Трижды Девис создавал «звездные» команды (каждый раз абсолютно разные), которые коренным образом изменили преставление о джазе. В результате появились кул джаз (cool jazz), модл (modal music) и фьюжн (fusion). Каждое из этих направлений представляло собой творческий и коммерческий прорыв.
«Norsk Hydro» – гигантский норвежский игрок на энергетическом рынке. Для того чтобы преодолеть стратегический кризис, компания призвала своих лучших специалистов изучить возникшие у нее трудности в области освоения мировых запасов нефти. Эти лидеры оказались достаточно мудрыми, чтобы отказаться от традиционных бюрократических путей решения проблемы и сформировать виртуозную команду, которой в рекордные сроки удалось смягчить удар надвигающейся катастрофы.
Каждая из этих команд произвела крупные преобразования, несмотря на недостаток средств и другие трудности. Они работали в жестких условиях конкуренции. И каждая из них добилась успеха! Подобные примеры заставляют по-новому взглянуть на то, как виртуозные команды меняют мир.
Глава 2 Удивить клиентов, превзойти себя
Зачем Ленни писать оперу, Артуру ставить спектакль, а мне – балет? Почему бы нам не объединить свои способности для создания коммерческого проекта? Это было бы настоящее шоу[3].
Джером Роббинс (1950 г.)Мюзикл «Вестсайдская история» (West Side Story) стал одним из самых успешных и долговечных на сцене театра на Бродвее. Он был создан удивительной командой виртуозов, чье рискованное и изнурительное сотрудничество увенчалось коммерческим и творческим триумфом. Что обеспечило им успех? Желание отойти от существующих стереотипов и предложить зрителям нечто, к чему те, как считалось, еще не были готовы. Так попытка «усовершенствования» вкусов зрителя подтолкнула их самих к покорению новых вершин творчества. Мы называем это «двойным преобразованием» – ключевым качеством виртуозных команд. Двойное преобразование предполагает максимальную отдачу от команды и осуществление мощнейших изменений – и для команды, и для клиента. Этот метод работы повышает ставки на успех или неудачу. Пример с «Вестсайдской историей» показывает, как доверительное, тесное сотрудничество в виртуозной команде становится возможным благодаря прямому, открытому диалогу и максимальному сосредоточению на результате, а не на соблюдении правил приличия внутри группы. Успешному сотрудничеству также способствуют эмоциональная привязанность и интенсивная совместная деятельность. Создание «Вестсайдской истории» служит важнейшим уроком для тех, кто с помощью виртуозных команд хочет изменить мир, отказываясь от компромиссов и считая слово «годится» первым шагом к посредственности. «Бескомпромиссность» означает, что виртуозы, работающие над проектом, не должны отвлекаться на личные переживания друг друга или чью-то задетую в порыве спора гордость, поскольку главное для них – извлечь максимальную пользу из любых возможностей, используя весь свой потенциал. Создатели «Вестсайдской истории» руководствовались именно этими принципами, завещав их последующим поколениям. Их авантюра имела огромный успех, фильм, снятый по мюзиклу, получил несколько «Оскаров», а музыка продолжает покорять все уголки мира.
Итак, история команды, которая перевернула представление о традиционном театре на Бродвее, создав «Вестсайдскую историю».
Рождение идеи, нацеленной на двойное преобразование
«Истсайдская история» – сага о евреях и итальянских католиках, устроивших Пасхальное побоище, – так и осталась незавершенной, но ее идея, базирующаяся на сюжетной линии «Ромео и Джульетты» Уильяма Шекспира, легла в основу новой истории, которая благодаря потрясающей виртуозной команде изменила облик американского театра, – «Вестсайдской истории». Первоначальная идея принадлежала одному из ярчайших американских талантов в танцевальном мире середины XX века Джерому Роббинсу (Jerome Robbins), молодому хореографу.
Роббинс задумал современную обработку сюжета «Ромео и Джульетты», представленную в социальном контексте.
Он предложил молодому композитору-дирижеру Леонарду Бернштейну (Leonard Bernstein) заняться вместе с ним созданием современной версии «Ромео и Джульетты» для театра на Бродвее. Основная сюжетная линия – вражда уличных банд католиков и евреев в восточной части Манхэттена. Мюзикл предполагалось назвать «Истсайдская история» («Восточная история»). Роббинс пригласил Бернштейна обсудить эту затею у него дома вместе с Артуром Лорентсом (Arthur Laurents), которого он попросил написать либретто. Роббинс остановил свой выбор на Лорентсе, прочитав его книгу «Страна храбрецов» (Home of the Brave), которая «заставила его плакать, как маленького ребенка»[4]. Бернштейн предложил создать «музыкальную трагикомедию, способную в корне изменить американский мюзикл»: поднимая социальные темы, она объединит песню, танец и драму, отказавшись от принятых в театре на Бродвее одножанровых традиций. Этот проект кардинально отличался от того, чем они занимались прежде. Каждый из них долго обдумывал это рискованное предприятие, которое грозило увести их с проторенной дорожки. Их пытались отговорить, но они уже прониклись идеей изменения традиционных американских шоу. Было ли это огромным риском для каждого из них? Конечно. Но в то же время это предоставляло им потрясающую возможность для достижения успеха.
Рождение виртуозной команды: стремление изменить театр на Бродвее
В 1950-е годы бродвейские мюзиклы следовали строгим правилам этого жанра: комедия с примесью ностальгии и счастливый конец. Такие развлечения давали большие сборы и плодили «популярных» звезд. Трагедия, сатира и даже «искусство» редко вписывались в такой контекст. К тому же разнообразные развлекательные жанры – танец, песня и драма – существовали отдельно друг от друга. Пример типичного успешного спектакля того времени – «Моя прекрасная леди» (My Fair Lady): в этой легкой музыкальной комедии практически отсутствовали актерская игра и танец. Затем появились бунтари и мятежники (в частности, Джером Роббинс), задумавшие расширить рамки бродвейского мюзикла.
Как мы уже отмечали, оригинальная идея проекта принадлежала Роббинсу, у которого в прошлом уже было несколько успешных танцевальных постановок, таких, например, как «Холостяк» (Fancy Free). По мотивам этой постановки был снят фильм «В городе» (On the Town). Роббинс был осторожным, благоразумным человеком, совершенно не импульсивным, который обладал особым чутьем на замыслы, способные со временем принести успех. Он никогда не отказывался от своих идей, а поскольку их у него было много, и работал он над ними упорно, Роббинсу суждено было стать новатором в мире танца и развлечений. Он постоянно стремился к совершенству во всем, что делал. Как сказал один из участников создания «Вестсайдской истории»:
«Он держал всех в боевой готовности и заставлял работать так же много, как и он сам. Он превратил это в настоящее искусство. Например, он любил повторять: „Я много работаю и хочу, чтобы вы тоже много работали. Этот проект должен стать лучшим достижением в вашей жизни!”»[5].
Тема Ромео и Джульетты стала лейтмотивом всей творческой деятельности Роббинса, который использовал ее в своих ранних постановках. Роббинсу уже доводилось работать с виртуозами, хотя это не были виртуозные команды. Например, хореографию для бродвейского мюзикла «Мисс Свобода» (Miss Liberty) создавала группа виртуозов: музыка – Ирвинга Берлина (Irving Berlin), постановка – Мосса Харта (Moss Hart), сценарий написан по произведению обладателя Пулитцеровской премии Роберта Шервуда (Robert Sherwood), декорации – Оливера Смита (Oliver Smith). Проект провалился, став примером того, «как пять гениев готовят одну индейку»[6].
В январе 1949 года Роббинс, Бернштейн и Лорентс впервые встретились как члены команды, планирующие создание «Истсайдской истории». «Я помню этот вечер дома у Джерри, как будто это было вчера, – вспоминает Бернштейн. – Я был невероятно взволнован». Однако практически сразу же начались проблемы. Несмотря на то что Лорентс – многообещающий драматург и сценарист Голливуда – был заинтересован в проекте, он не желал играть второстепенную роль при Бернштейне. «Мне хотелось бы прояснить одну вещь, прежде чем что-либо обсуждать…, – закричал Лорентс. – Я не собираюсь писать это чертово либретто для оперы вашего проклятого Бернштейна!»[7] И пока Бернштейн силился сгладить конфликт, кто-то саркастически заметил: «А ты его никогда не напишешь… С таким темпераментом, как у нас троих, только стены крушить»[8]. У них были огромное самомнение, но и огромный талант. Так обозначилась самая трудная задача для участников проекта – взаимодействовать как одна команда.
У них было много других препятствий, которые казались непреодолимыми. В частности, несколько популярных продюсеров сочли проект слишком рискованным из-за чрезмерной трагедийности сюжета мюзикла и отказались его финансировать. Команде сложно было найти средства даже на начальный этап работы. К тому же члены команды не могли оставить свои занятия и полностью посвятить себя только этой затее. Бернштейн, будучи восходящей звездой мюзиклов, был и так загружен работой, поэтому не мог уделять достаточно времени новому проекту. Более того, наставник Бернштейна, европейский дирижер Сергей Куссевицкий (Serge Koussevitsky), презрительно относился к «низкопробным» бродвейским мюзиклам и убеждал своего ученика хранить верность классике.
Таким образом, этот новаторский проект грозил разрушить не только репутацию Роббинса, но и карьеру Бернштейна. В конце концов, Бернштейн и Лорентс решили, что идея проекта далеко не оригинальна: вражда между бандами евреев и католиков в Ист-Сайде уже давно осталась в прошлом. Бернштейн взялся за другие проекты, а этот замысел отложили в долгий ящик.
Видение продолжает жить, и появляется возможность
Шесть лет спустя счастливая встреча подарила проекту второе рождение. В 1955 году, работая в Голливуде над музыкой к фильму Элиа Казан «В порту» (On the Waterfront), Бернштейн столкнулся с Лорентсом в бассейне отеля «Беверли Хилз». Лорентс приехал в Голливуд, чтобы написать сценарий. Совершенно случайно они заметили заголовок в газете о драках между бандами мексиканцев и американцев. Как вспоминает Бернштейн: «Мы с Артуром переглянулись…, и вдруг нас озарило. Мы чувствовали музыку и видели действие. Это было как заряд электрического тока. Мы могли представить себе будущее творение»[9]. Бернштейн предложил сделать одну банду пуэрториканской. Они часто попадали в новостные колонки, что порождало много разговоров об их конфликтах с «американцами». Сразу же по возвращении в Манхэттен они связались с Роббинсом. Роббинс поверил, что на этот раз проект будет иметь успех, и перенес действие мюзикла в западную часть Манхэттена (Вест-Сайд). Команда тотчас принялась за работу, даже несмотря на отсутствие либреттиста и продюсера. Роббинс сразу же втянулся в работу, и, по словам Бернштейна, «во второй раз была принесена торжественная клятва: «Приступаем. Да поможет нам Бог!»[10]
Появляется Сондхейм: талант притягивает талант
Как мы отметили, команда нуждалась в либреттисте, и вскоре она пополнилась молодым протеже великого композитора Оскара Хаммерштейна (Oscar Hammerstein) Стивеном Сондхеймом (Stephen Sondheim). Хаммерштейн научил его стремиться к простоте, обрисовывать личность героя, связывать песни с характером, правильно выстраивать повествование и соотносить слова с музыкой[11]. Когда Лорентс столкнулся с Сондхеймом на вечеринке, он вспомнил, как тот пел во время прослушивания на очередное шоу, и пригласил его сыграть для Бернштейна. Берштейн так об этом вспоминает: «Я чуть с ума не сошел!.. Передо мной был настоящий, Богом дарованный талант. Его музыка не представляла собой ничего особенного, а вот слова меня потрясли»[12].
Несмотря на то что Сондхейма привел в команду Артур Лорентс, Роббинс и Бернштейн также были хорошо известны своей способностью находить талантливых людей. Роббинс однажды заметил: «У меня был особый глаз, выискивающий подходящий материал… Он подобно счетчику Гейгера начинает тикать у меня в голове и сердце при моем приближении к чему-то ценному»[13]. Трио сразу же предложило Сондхейму написать либретто в соавторстве с Бернштейном. Поначалу Сондхейм отнесся к этому предложению без всякого энтузиазма, хотя его карьера в те времена была далеко не блестящей. Во-первых, он считал себя, прежде всего, композитором, а во-вторых, соавторство казалось ему унизительным. Но Хаммерштейн убедил его присоединиться к команде. Как только Сондхейм согласился, группа приступила к жарким дебатам и, в конце концов, разработала общее видение, уточнив то, чего они не хотели. Лорентс рассказывает:
«Ни традиционная поэзия, ни сухой репортаж, ни опера, ни разрозненные сценки музыкальной комедии, ни чопорный балет, ни бледный, невыразительный танец. Мы не хотели архаичных методов игры, голубых джинсов или дешевого сценария, так же как не хотели банальную, душераздирающую музыку для темы молодой любви, уничтоженной жестоким миром предрассудков»[14].
Более того, Бернштейн хотел создать нечто совершенно новое, рискованное, чтобы у зрителей захватывало дух. Он настоял на разработке плана мюзикла, который стал эффективной моделью, ускорившей работу над проектом. Этот план помог достичь точного баланса между «оперой и театром на Бродвее», «реализмом и поэзией»[15], а также позволил членам группы преждевременно не задумываться об окончательном воплощении. Сондхейм усвоил еще одно необходимое условие команды – много работать. Джерри Роббинс, славящийся своим умением обнаруживать таланты, с таким же успехом замечал в людях эгоизм и самомнение и не терпел тех, кто не отдается полностью работе. Сондхейму пришлось выдержать эту двойную проверку. Что же касается Бернштейна, с которым Роббинсу доводилось работать раньше, он прощал тому его чрезмерное эго за безграничную преданность работе[16].
Поиски ресурсов и поддержки: задача продюсера
Найти подходящего продюсера оказалось очень сложно, что тормозило работу над проектом. Многие продюсеры, к которым команда тщетно обращалась, распустили слух, что сюжет мюзикла, слишком жестокий, агрессивный, с двумя трупами в финале, совершенно неприемлем для театра на Бродвее. На данный момент команде удалось найти только одного надежного кредитора, Роджера Стивенса (Roger Stevens), который решил ввязаться в эту авантюру при условии, что будут и другие инвесторы. Когда им, наконец-то, удалось привлечь опытного продюсера Шерил Кроуфорд (Cheryl Crawford), которая приобрела известность за свою театральную деятельность во время Великой депрессии, проект обрел хорошую репутацию благодаря ее авторитету. Но к своему ужасу члены команды вскоре обнаружили, что Кроуфорд сталкивает их друг с другом, для того чтобы получить контроль над проектом.
Тот день, когда они, не будучи еще командой, как таковой, единодушно отказались выполнить ее требование изменить либретто по ее желанию, молча покинув ее офис, стал важнейшим этапом в жизни группы. Они остались без ведущего продюсера, но вновь стали командой. Однако за шесть недель до начала репетиций проект оказался под угрозой срыва.