«УАЗ», управляемый опытной рукой Прохорова, не спеша катился по нешироким улицам Даши-Мусс. Сидящий рядом с прапорщиком Вакуленко внимательно глядел по сторонам, высматривая возможную опасность. Специальность охранника обязывала быть постоянно настороже, ожидая нападения в любую минуту.
Тем временем Кирилл скользил взглядом по заполненным верблюдами и ослами улицам, главным транспортом кочевников, вернувшихся из Пакистана. В глазах буквально пестрело от расшитых разноцветным бисером ярких накидок, играющих красками ковров, расстеленных прямо на тротуарах, на которых с достоинством сидели мужчины. У костров хлопотали женщины в черных паранджах, готовя пищу в черных закопченных казанах.
Впрочем, экзотика Востока давно перестала волновать Маркова, сейчас он высматривал условные знаки своих информаторов. Но ни одного знака он не обнаружил.
«Осталось проверить рынок, и можно возвращаться», — с тайной радостью про себя отметил Кирилл, наблюдая за тем, как Прохор поворачивает к центру города.
Центральный рынок гудел, как растревоженный улей. Множество торговцев, заваливших палатки нехитрым товаром, наперебой зазывали покупателей, при этом отчаянно жестикулируя. Среди торговых рядов медленно текла река человеческих тел.
Сунув руки в карманы куртки, Кирилл смешался с толпой дехкан, параллельно с ним двигался переводчик Гасанов. Десантник Вакуленко шел в нескольких шагах позади, готовый прийти на помощь в любую минуту.
Марков несколько раз останавливался у палаток с цветными тканями, рассматривал металлическую посуду, инкрустированную серебром и золотом, проверял на прочность домотканые ковры, со знанием дела прицокивая языком.
Оказавшись возле двухэтажной коробки чайханы, оперативник посмотрел на прикрытое цветной занавеской окно. Обычно на подоконнике стояла высокая колба кальяна, сейчас она находилась за занавеской, что означало — информатору необходимо встретиться.
Чайханщик, старый худой узбек, сам напросился на вербовку. Его сын попался патрулю в Кабуле с героином. Все могло закончиться крайне плачевно. Чайханщик, спасая свое чадо, вышел на Евтушенко и предложил сотрудничество. Чайхана в Афганистане — это место сборищ всех слоев населения. Здесь за пиалой чая люди расслабляются после тяжелого дня, ведут неспешные беседы, делятся новостями, обсуждают слухи. Чайханщики — самые осведомленные люди, поэтому и считаются самыми ценными агентами. До сих пор агент, носивший псевдоним Колба, ничего особо ценного не передавал, в основном пересказывая дошедшие до его ушей слухи и сплетни, что в основном могло представлять интерес лишь для экспертов, которые составляли аналитические записки по настроениям населения.
И сейчас Кирилл также не надеялся на чудо, но тем не менее с «дятлом» необходимо было встретиться.
Они еще немного побродили по рынку, и через четверть часа оперативник подал знак Вакуленко ждать, после чего в сопровождении толмача нырнул за загородку, отделяющую задний двор чайханы от рынка.
Отворив едва приметную дверь, кобальтовцы шагнули в темный коридор. Рука Маркова наткнулась на поручень деревянных перил винтовой лестницы, ведущей на второй этаж.
Кирилл вытащил из-под куртки пистолет и большим пальцем взвел курок, то же самое сделал и Гасанов. Пряча свой «Макаров» за спиной, переводчик шагнул вперед, с его восточной внешностью это было верное решение. Если наверху их ожидает засада, то это может на мгновение дезориентировать противника, в такой ситуации даже мгновения много.
Стараясь не скрипеть рассохшимися ступеньками, кобальтовцы начали медленно подниматься вверх.
Лестница вела прямиком в рабочий кабинет хозяина чайханы. Оказавшись на втором этаже, Юсуф прислушался — из-за ковра, прикрывающего дверной проем, доносилось монотонное бормотание. Чайханщик справлял намаз, неистово молясь.
— Салам аллейкум, — дождавшись, когда узбек закончит религиозный обряд, оперативники нарушили его уединение. — Ты искал с нами встречи, мы здесь. Говори, чего звал? — опустившись на корточки, сразу перешел к делу Марков. Оглянувшись на Юсуфа, добавил: — Переведи.
Толмач быстро заговорил на дари. Чайханщик, не сводя с переводчика взгляда тусклых глаз, внимательно его выслушал, потом приглушенно заговорил, сопровождая свою речь непонятными сыщику жестами.
— Он говорит, недавно к нему заходил человек с гор и беседовал с его шашлычником. Старик слышал их разговор, человек гор хвастался приятелю, будто торгует с одним военным шурави. Тот продает оружие моджахедам, и… — переводчик замолчал, наблюдая за стариком, который, закатив глаза, начал загибать пальцы, производя в уме какие-то расчеты. Наконец чайханщик снова заговорил: — Послезавтра они встретятся в чайхане, человек с гор просил шашлычника устроить им тихое место.
— Очень хорошо, — заметно повеселел оперативник. Потом, указав на Юсуфа, спросил у старика: — Сможешь его так устроить, чтобы он мог все слышать?
— Говорит, что сможет, есть такое место. Там через стену проходит воздушный колодец, и слышно оттуда хорошо, будто рядом сидишь, — перевел Гасанов.
— Это вообще замечательно, — широко улыбнулся Кирилл и похлопал старика по плечу. — Тогда, уважаемый, до послезавтра…
Следующие сутки Марков не находил себе места, метался, как тигр в клетке, от нетерпения его тело мучительно зудело. Чтобы как-то занять себя, он стал готовиться к выходу «на охоту», нарисовал схему рынка в районе чайханы, отметил красным карандашом места наблюдателей. Приготовил и проверил пару широкообъективных фотоаппаратов. Поймать с поличным иуду более важно, чем уничтожить банду душманов.
Дважды Кирилл проводил инструктаж среди подчиненных ему бойцов, все должно было пройти без единой зацепки…
Наконец настал день «Ч», оперативная группа уже с самого раннего утра была готова. Остановив «УАЗ» на соседней улице, Прохор сцепил пальцы в замок и громко захрустел суставами, потом обратился к сыщику:
— А может, я с вами пойду, если что — подсоблю.
— Дельная мысль, — согласился Марков. — Только не хотелось бы, чтобы, пока мы все ошиваемся на базаре, злой душман сунул под днище нашего «козлика» мину.
— Н-да, — недовольно крякнул пристыженный прапорщик, но возразить было нечего. Сказанное оперативником было суровой правдой войны…
Облава на предателя была обставлена по всем правилам охотничьего искусства. В чайхане находился толмач Гасанов, Марков и Вакуленко, «вооруженные» фотоаппаратами, пасли площадку перед чайханой. По договоренности хозяин афганской корчмы указал оперативнику человека с гор: невысокого роста, тощий, с редкой бороденкой, одетый в залатанный халат и грязную чалму, он мало походил на басмача. Впрочем, как сразу сообразил Кирилл, таким и должен быть лазутчик.
Вскоре появился и тот, на кого были расставлены «силки». Среднего роста, плотный мужик в новенькой хэбэ и высоких, до блеска начищенных ботинках. В правой руке он держал сверток с недавно сделанной покупкой. Две маленькие звездочки на погонах подсказывали, что продажный шурави носил звание прапорщика.
Еще становясь на «точку», Кирилл решил, что будет фотографировать всех советских, кто направляется в чайхану. Прапорщика зафиксировал на входе, а когда тот вышел через полчаса, сделал еще несколько снимков. Как позже оказалось — не зря…
— Они договорились завтра в полдень встретиться у горы Слон, — доложил Маркову появившийся из чайханы переводчик. — Сторговались на сто тысяч афгани, «сундук» сказал, завтра оружия у него будет много, десять ишаков едва смогут увезти.
— Да уж, развернул прапор коммерцию на крови своих прямо с капиталистическим размахом, — проговорил Кирилл, когда они уже садились в машину. — Теперь нужно срочно возвращаться на базу, необходимо проявить снимки и начать опознание фигуранта. Времени у нас в обрез.
— А чего его опознавать? — удивился Вакуленко, разворачиваясь к Маркову. — Я и так скажу, кто этот «сапог». Старшина третьей роты Кайфуров, у него еще имя такое стебовое — Юннат. Сейчас обитает на «Кустанае», юный натуралист, мля.
— Так-так, все складывается в цвет, — задумчиво пробормотал сыщик. — Сейчас возвращаемся на базу, по поводу неразглашения повторяться не буду. Сами не маленькие…
Майора Евтушенко Кирилл застал в его кабинете, но особист не был расположен к разговорам.
— Роман Иванович, срочно нужно поговорить, — с порога заявил Марков.
— Может, отложим до завтра? — с надеждой спросил Евтушенко, поспешно собирая со стола бумаги и складывая их в сейф.
— ЧП у нас, прапорщик Кайфуров собирается продать басмачам оружия на сто тысяч афгани, — на одном дыхании выпалил Кирилл.
Рука с ключом от сейфа замерла в воздухе, особист медленно развернулся к Маркову и недоверчиво спросил:
Рука с ключом от сейфа замерла в воздухе, особист медленно развернулся к Маркову и недоверчиво спросил:
— Юннат?
— Он. Сегодня с агентом басмачей договаривался о сделке в чайхане вашего «крестника». Прапорщика опознал младший сержант Вакуленко.
— Твою мать! — не удержался от ругательства Евтушенко. Покачал головой, потом взглянул на Кирилла и развел руками: — Только этого нам не хватало. В Кабуле большой шмон, в нашей провинции совершено нападение на пограничный пропускной пункт, убиты полтора десятка бойцов. Губернатор вне себя от ярости. А в прошлом месяце у нас в батальоне самострел. И вот, новый залет.
— Так что, сделаем вид, будто ничего не произошло? — с сарказмом спросил Марков, чувствуя, как от злобы у него закипает кровь.
— Нет, вид делать не будем. Преступление локализуем, а вот официальный ход расследованию давать не станем.
— Что-то слишком мудрено для меня, — буркнул Кирилл, не понимая, к чему клонит майор.
— Ладно, по ходу поймешь, — ключ наконец дважды провернулся в замке сейфа. — Сейчас ты идешь со мной, кое с кем познакомишься. Там все и решим.
Они покинули штаб и направились в сторону вертолетного поля. Кирилл видел, что с утра на базу прилетал «Ми-8», но сейчас вертолета не было.
В деревянном коттедже для отдыха летчиков оказалось трое незнакомых мужиков. Все выше среднего роста, с грубыми, словно вырубленными из камня лицами и такой же грубой кожей, они были похожи, как гротескные фигурки оловянных солдат. Впрочем, один отличался от двух явных европейцев ярко выраженной личиной степняка.
— Привет, хлопцы, а вот и я, — объявил Евтушенко, едва войдя в коттедж, и тут же, указав на стоящего рядом сыщика, добавил: — А это, прошу любить и жаловать, мой коллега из подразделения «Кобальт». Парень надежный, можете поверить мне на слово.
— Ну, тогда наш человек, — пророкотал старший по возрасту. — Давай знакомиться, майор Грысюк, для своих — Горыныч.
— Кирилл, — ответил Марков, пожимая крепкую шершавую ладонь майора.
— А я старший лейтенант Кольцов, — представился второй боец, внешне ровесник Кирилла. — Можно проще — Глеб.
— Нурсултан Рымбаев, снайпер группы.
— Мои старые друзья, — прокомментировал знакомство Евтушенко. — Вместе служили в контрразведке Северо-Кавказского округа, потом пути-дорожки разошлись, и вот снова уже здесь встретились. Я как был, так и остался в особом отделе, а они в «Каскаде».
— Тут недавно ваши поработали по одному из пограничных пропускников, после чего всех стражей погранохраны заменили на спецов из ХАД. Хреновенькие спецы оказались, — тихо проговорил Горыныч. — В общем, перебили их всех.
— А нас кинули выяснять, в чем проблема, — добавил Кольцов.
— Только поздно смотреть на коня, когда конюшня пуста, — завершил повествование степняк Рымбаев.
— Так что, может, пора отметить содружество родов войск? — потирая ладони, оживился Кольцов.
— Думаю, это мероприятие придется отложить на короткий срок. А для вас есть нехилая халтура, — монотонным голосом произнес Евтушенко.
— И чем же ты решил нас побаловать? — нехотя поинтересовался Горыныч.
— У нас в батальоне ЧП. Нужно локализовать проблему в экстренном порядке.
— Это как? — нахмурился старший. Каскадовцы выражались короткими и в то же время емкими фразами. Высококлассные профессионалы умели беречь время, потому что каждая секунда в бою может стоить жизни, а то и всего исхода боя.
— Собираемся и тихонечко выдвигаемся на исходный рубеж. А завтра днем проводим операцию, после чего возвращаемся сюда и каждому участнику по банке «Чапаевки».
— Значит, собираемся, — решительно заявил Горыныч и выразительно посмотрел на своих подчиненных: — Потрудимся, джентльмены.
Трое каскадовцев вышли в соседнюю комнату.
— Роман Иванович, я иду с вами, — тронул Евтушенко за рукав Кирилл, когда они остались в комнате вдвоем.
Особист неодобрительно глянул на оперативника и внезапно рассмеялся:
— Что, до сих пор не навоевался?
— Вроде того, и считаю, что любое дело нужно самому доводить до логического финала, — твердо ответил Марков.
— Мудрая концепция, — задумчиво проговорил майор и неожиданно кивнул: — Хорошо, пойдешь с нами, только без твоей свиты.
— Само собой, — усмехнулся Кирилл…
Вариант «Б» представлял собой прорыв через границу без всякого прикрытия. Для этой цели с «зелеными беретами» были доставлены пять легких ударных автомобилей «Сейкер». Милитаризированная модель спортивного багги, четыре ведущих колеса, мощный дизельный двигатель с турбонаддувом. Приземистый профиль позволял развивать скорость за сотню километров по ровной местности, при этом оставаясь малозаметным для приборов наблюдения и инфракрасных систем наведения.
Джон Смит с интересом наблюдал, как «зеленые береты» перегружают из грузовика в автомобили ящики с ПЗРК.
«„Сейкеры“, „Стингеры“, спутниковая связь, спутниковая навигация, лучший проводник, лучшие бойцы. „Фирма“ на эту игру выложила одни козыри», — размышлял разведчик. Ставка действительно была серьезная, но не настолько, чтобы рисковать секретными системами из-за какого-то генерала. Неожиданно аналитический ум вытащил из глубин памяти информацию, услышанную когда-то от приятеля, который руководил одной из секретных лабораторий в Лэнгли.
«Проект „Вервольф“ — это значительный скачок в области воздействия на психику человека. Комплекс психотропных и психотронных методик превращает человека в биоробота, который может долгие годы жить обычной жизнью, и только когда потребуется, кодовым словом (фразой) его вводят в транс, и он беспрекословно выполняет порученное задание, совершенно не задумываясь о собственной безопасности. Мы уже провели серию лабораторных опытов, и даже на натуре, — вундеркинд сделал короткую паузу, чтобы собеседник мог оценить значительность услышанного. — Обработке подверглись две особи, один — палестинский террорист, другой — телохранитель колумбийского наркобарона. В результате направленный взрыв уничтожил штаб арабских террористов, а на другом конце света на глазах сотни боевиков бодигард застрелил своего босса. Такие успехи, и без единой потери с нашей стороны. И это оружие будущего. Думаю, скоро мы займемся и вашими подопечными в Афганистане».
Наблюдая за тем, как Лайм с Тэксом приторачивают к дугам безопасности ранцы с провизией, Джон вдруг подумал: «Если подвергнуть психотропной обработке всех пленных, а затем вернуть их русским, то в час „X“ мы без всякого риска сможем сокрушить советского медведя. Русский генерал, приехавший в Афганистан с ревизией. Эта фигура по масштабу стоит больше, чем все пленные, сидящие в пакистанских зинданах».
— Сэр, у нас все готово, — доложил Дюк. «Зеленые береты» уже сбросили национальные шмотки и теперь щеголяли в песчаном камуфляже.
— Хорошо, — откликнулся агент, оглядывая выстроившиеся в цепь «Сейкеры». В головной машине рядом с Мэтом сидел проводник, немолодой пуштун, промышлявший в пустыне Регистан разбоем и наводивший ужас на местных купцов. В конце концов разбойника эти самые купцы и опознали, когда тот со своей бандой отсиживался в Пакистане. Грабителей тут же арестовала полиция, после скорого суда вся банда болталась в петлях на территории тюремного двора. Пустовала лишь одна виселица.
Главаря навестил эмиссар ЦРУ и популярно объяснил, что им нужны люди, знающие все тайные тропы в пустыне и предгорьях. Афганский Робин Гуд посмотрел сквозь зарешеченное окно на болтающуюся веревочную петлю и дал согласие на сотрудничество.
Второй год бывший пустынный бандит исправно водил отряды наемников и моджахедов через пески Регистана.
Джон Смит перевел взгляд на следующие машины. Приземистые остромордые «Сейкеры», ощетинившись стволами штурмовых винтовок, походили на доисторических кровожадных насекомых, каких обычно изображают в фантастических комиксах. Покрытые особой маскировочной краской боевые багги были едва различимы даже с близкого расстояния.
Разведчик поднял голову и всмотрелся в темно-фиолетовое небо, где среди множества звездных россыпей отливал холодным светом желток луны. Сейчас, глядя на ночное светило, Смит вдруг вспомнил о названии предстоящей операции — «Икар». Мальчишка, соорудивший из воска и перьев крылья, вознамерился подняться до самого солнца, но воск расплавился, и самоуверенность была покарана. Наглец разбился об острые скалы Эллады.
Ему предстояло так же низвергнуть самоуверенного русского генерала на землю. Но он нужен был живым для большой политической игры.
— Если у вас все готово, тогда выезжаем, — наконец проговорил разведчик, направляясь к колонне автомобилей.
«Сейкеры», взревев мощными двигателями, сорвались с места, поднимая за собой шлейфы пыли, которая в темноте напоминала густое облако тумана…