– Конечно, уверен! Джек вцепился ему в лодыжку, а потом в руку. В левую, вот здесь, чуть повыше кисти. Скажите, неужели это дядя Крюк был? А если вы его поймаете благодаря Джеку, нам будет какая-нибудь премия?
– Персональная благодарность от министра внутренних дел, – сказал Новгородцев, закрывая блокнот. – Вы можете быть свободны, однако не покидайте, пожалуйста, Заволжск.
– Да, да, конечно, я понимаю, – закивал свидетель и потрепал овчарку по загривку. – Джек у нас теперь герой – маньяка поймал! Ну, или почти поймал. Причем не какого-нибудь, а самого дядю Крюка!
Пономарев тем времен изучал стальной предмет, обнаруженный на месте преступления. Удовлетворенно хмыкнув, он позвал Новгородцева:
– Посмотри, Илюша, какое хитрое устройство! У нас в городском музее МВД нечто подобное уже есть – тот крюк, который нашли при обыске в логове Онойко. Вот так, пропускаешь здесь пальцы и захватываешь рукоятку… И можно идти людей убивать…
Начальник следственного управления осторожно передал крюк эксперту.
– Причем что замечательнее всего – убийца наверняка держал крюк рукой, не облаченной в перчатку! – добавил Михаил Федорович. – Значит, на стальной поверхности рукоятки имеется масса отпечатков пальцев. О чем-то большем и мечтать нельзя! Останется только их через компьютер прогнать и надеяться на то, что этот тип уже внесен в нашу базу данных!
Беседующих следователей окликнул эксперт, который держал в руке пучок травы. На зеленых листьях и стеблях были отчетливо видны пятна крови.
– Джек его до крови покусал! – заявил Пономарев, потирая от волнения руки. – Редкостная удача, Илюша, просто редкостная! У нас не только отпечатки маньяка будут, но и образцы ДНК. Конечно, такого оборудования, как в Штатах или как в американских фильмах про тамошнюю полицию, у нас нет и никогда, наверное, не будет, однако сопоставительный анализ ДНК мы и здесь, в Заволжске, в состоянии провести. Теперь песенка новоявленного дяди Крюка спета!
Они отошли в сторону, и Илья заметил:
– А не кажется ли вам, Михаил Федорович, что все как-то уж чересчур складно получается? Что ж за маньяк-то такой, который допускает столь смешные ошибки – дает себя собаке покусать, роняет орудие преступления…
– Знаешь, не стоит переоценивать всех этих серийных убийц, – назидательным тоном произнес Пономарев. – А то благодаря телевидению и Интернету превратили их в неких героев! Ведь маньяки – обычные люди! Вот и допускают идиотские ошибки. Онойко же четверть века назад выследили ребята, школьники…
Михаил Федорович на полуслове замолчал, понимая, что сболтнул лишнего. О роли кружка «Победи дядю Крюка!» в поимке Онойко никому известно не было.
– Что вы имеете в виду? – немедленно отреагировал Илья. И его начальник быстро поправился:
– Я хотел сказать, что Онойко могли даже и дети выследить, потому что он множество ошибок понаделал. Видишь ли, маньяки со временем становятся слишком самоуверенными, считают, что никто и ничто не в состоянии их остановить. Убеждены, что даже силы ада на их стороне! И в итоге глупо попадаются на сущей ерунде. И вот что еще… СМИ, и в особенности местные газеты, нагнетают подлинную истерию. Намекают, что нынешний убийца – это Онойко, который вернулся с того света и возобновил кровавую бойню. В особенности, конечно, старается Бормотухина-Звездинская. Крайне неприятная особа! Но теперь ясно: убийца – никакой не выходец с того света, в чем я, собственно, и не сомневался. Потому что у оживших мертвецов, как я полагаю, нет ни крови, ни отпечатков пальцев. Да и собачкой их просто так не испугаешь. Значит, Илюша, мы имеем дело с обыкновенным подражателем. И твоя задача – еще до конца дня установить личность этого типа и арестовать его. И все, дело в шляпе!
Зазвонил мобильный Пономарева – на связи была госпожа мэр, Екатерина Станиславовна Стекольщикова, желавшая узнать, задержан ли убийца. Илья взглянул на наручные часы. Было без четверти шесть. Что ж, Михаил Федорович прав: если повезет, они выйдут на след дяди Крюка еще до конца дня. Теперь все зависело от судмедэкспертов…
Однако субъект, чьи отпечатки пальцев действительно были обнаружены на стальном крюке, в картотеке МВД не значился, что осложняло ситуацию.
За последние часы в больницы города обратилось восемь человек, укушенных собаками, и к полудню Илья проверил их всех. Трое из пациентов оказались женщинами, поэтому как подозреваемые сразу отпали, так как убийца был, вне всякого сомнения, мужчиной – об этом совершенно определенно свидетельствовал блиц-анализ крови, обнаруженной на месте происшествия. Еще двое укушенных были подростками. Наконец, имелось три взрослых мужчины. Новгородцев допросил их и быстро убедился, что они не причастны к убийствам. Тем более что пострадавшие от нападения собак охотно согласились предоставить свои отпечатки пальцев и даже образцы крови. И они не совпадали с имеющимися в руках следствия образцами!
Было ясно, что дядя Крюк лег на дно. Конечно же, маньяк понял, что его будут искать в больницах, поэтому решил не обращаться к врачу, чтобы не привлекать к себе внимания. Однако, судя по показаниям свидетеля Шапошникова, овчарка Джек хорошенько приложилась и к ляжке, и к руке убийцы. Значит, рано или поздно ему понадобится медицинская помощь. Оставалось только ждать.
Но именно времени у следствия не было. Все пытались оказать на Илью давление. Михаил Федорович хотел, чтобы убийца был задержан до конца дня. Того же требовал и прокурор Кот, твердивший на каждом перекрестке, что сам будет представлять обвинение на процессе. Даже госпожа мэр Стекольщикова лично позвонила Илье и потребовала отчитаться в проделанной работе.
Долгий июльский день подходил к завершению, когда в кабинете Пономарева состоялось экстренное совещание. Прохаживаясь по ковровой дорожке, Михаил Федорович подводил итоги.
– Итак, раскрыть убийство по горячим следам не вышло, – констатировал он озабоченным тоном. – Хотя для этого имелись все предпосылки! Теперь убийца затаился. Не исключено даже, что попытается покинуть город. Поэтому на железнодорожном и автовокзале патрулируют усиленные наряды милиции. Причем им было велено обращать внимание на людей с перевязанными конечностями, в инвалидных креслах или с костылями и тростями. Сотрудники проявили необыкновенную прыть, однако среди тех, кого они задержали, убийцы не оказалось.
– Не думаю, что он сбежит, – заметил Новгородцев. – Заволжск является для него как бы театральной сценой, поэтому он наверняка останется.
– Онойко убивал и в других городах! – подал голос один из присутствующих. – Так что и его подражатель вполне может переехать в другой регион. И через какое-то время возобновить убийства там.
– Нет, именно мы должны найти этого подонка! – заявил Михаил Федорович. – И судить его будут именно здесь, в Заволжске! Поэтому нельзя позволить ему уйти. Какие будут предложения?
Один за другим коллеги принялись излагать свои идеи. Новгородцев, черкая что-то в лежавшем перед ним блокноте, молчал.
– А ты что отмаливаешься, Илья! – окликнул его Пономарев. – Я же тебя знаю, наверняка уже что-то надумал…
Новгородцев кашлянул и заговорил:
– Кто в первую очередь заинтересован в том, чтобы маньяка как можно быстрее поймали? Правильно, жители Заволжска. Поэтому нам нужно вовлечь их в поиски убийцы!
– И как ты это себе представляешь? – заметил один из коллег насмешливо. – Горожане, вооруженные берданками и вилами, будут ходить по ночам по городу и окрестностям в надежде, что дядя Крюк попадется им в руки?
Михаил Федорович поднял вверх палец, призывая всех к тишине. Илья же пояснил свою мысль:
– Нет, все гораздо проще. И так уже поползли слухи о том, что на маньяка напала собака и покусала его. И госпожа Бормотухина успела накатать в своей газетенке целый опус на сей счет. Даже взяла интервью у свидетеля, который, оказывается, является ее одноклассником…
– Никакого интервью он Бормотухиной не давал! – возразил, перебив Илью, Пономарев. – Я с ним говорил. Да, журналистка звонила ему, желая получить сведения из первых рук, однако мужчина отправил ее куда подальше. Интервью она сама сочинила!
Михаил Федорович взял со стола экстренный выпуск местной газеты: на первой странице красовалась фотография овчарки, а заголовок гласил: «Мой пес напал на дядю Крюка и едва не разорвал его в клочки!» Показания очевидца…
– Вот именно это я и имею в виду, – продолжил Илья. – Мадам Звездинская наводит тень на плетень, сбивая жителей города с толку. И намеренно настраивает их против правоохранительных органов, намекая, что мы не в состоянии поймать серийного убийцу. Поэтому надо перетянуть жителей на нашу сторону! И вовлечь их в поиски дяди Крюка!
– Нам что, перепись населения устроить? – вклинился все тот же коллега желчно – у него с Ильей был давний конфликт. – Ты, Новгородцев, чушь несешь!
– Город у нас небольшой – все же провинция, а не столица, – что нам на руку. – Илья проигнорировал выпад коллеги. – Потому что человек, покусанный собакой и старающийся скрыть это, в Заволжске не сможет затаиться. Предположим, он живет один. Но ему все равно потребуется рано или поздно выйти в магазин за продуктами! И кто-то увидит его перевязанную руку и ногу… Или соседи обратят внимание на то, что один из жителей их дома куда-то делся и не выходит из своей квартиры… Или заметят, что кто-то вдруг собирается спешно покинуть город… Нам надо обратиться к жителям Заволжска и внятно объяснить, кого им следует искать – мужчину от двадцати до пятидесяти, с серьезными повреждениями на ноге и руке.
– Да ты представляешь, сколько поступит наводок? – вскинулся уже другой коллега. – Причем все они будут левыми! Многие люди просто так звонят и сочиняют на ходу, что видели подозреваемого, только ради того, чтобы в своих собственных глазах возвыситься. Да все местные бабки нам телефоны оборвут!
– И все же я не сомневаюсь: среди массы бесполезных данных, которые нам поступят, обязательно будут и те, что выведут нас на убийцу, – заключил Илья. – Или у кого-то имеется иное предложение?
Все молчали. Один Михаил Федорович, тряхнув чубом, заявил:
– А что, Илья, мысль дельная. Думаю, понравится и нашей мэрше. Главное – взять инициативу в свои руки, тут ты прав. Что ж, надо выделить один… нет, два, а лучше даже – три номера для звонков горожан. И обратиться с призывом по местному телевидению, по радио и через газеты.
Пономарев не ошибся – мэр Стекольщикова с энтузиазмом поддержала идею, и уже на следующий день все городские газеты вышли с заголовком: «Кто поможет найти маньяка?»
Екатерина Станиславовна выступила в прямом эфире по местному телевидению, призывая жителей Заволжска содействовать поимке маньяка. Запись потом крутили еще несколько раз. Местные радиостанции даже объявили о премии в сто тысяч рублей тому, чья информация приведет к аресту убийцы.
В первый же день поступило более тысячи звонков, пришлось даже выделять для «горячей линии» еще два номера. Перед мэрией и городским управлением внутренних дел толпились люди, желавшие поделиться важной и конфиденциальной информацией.
Миновали сутки, но акция пока не принесла результата. Ну, если не считать того, что были задержаны несколько торговцев наркотическими веществами, парочка хулиганов и даже банда фальшивомонетчиков. И все благодаря бдительным горожанам, которые теперь в каждом нелюдимом или странном соседе видели серийного убийцу. Однако на дядю Крюка выйти не удалось.
– Илюша, дуй ко мне! – раздался в трубке голос Пономарева. – Кажется, имеется многообещающий след!
Не задавая лишних вопросов, Новгородцев поспешил к Михаилу Федоровичу. Тот положил перед ним лист бумаги, на котором была зафиксирована стенограмма телефонного разговора, и пояснил:
– Некая Альбина Георгиевна Калачева, медсестра по профессии, утверждает, что вчера вечером к ней обратился Николай Емельянович Борщевский, ее сосед, и попросил оказать медицинскую помощь. Борщевский утверждал, что его поранила малолетняя племянница, однако Калачева уверена, что у него именно собачьи укусы. К тому же, по ее сведениям, никакой племянницы у Борщевского нет. Однако она не стала задавать мужчине лишних вопросов, обработала раны, уже успевшие воспалиться, наложила швы и, вернувшись к себе тотчас позвонила нам. Кстати, Калачева наблюдала из окна своей квартиры, как Борщевский вышел из подъезда и исчез в неизвестном направлении. Вот адрес, проверь-ка этого типа. Он – преподаватель химии в профессионально-техническом училище № 4.
В сопровождении двух милиционеров Илья направился по указанному адресу. Однако дверь квартиры Борщевского никто не открыл. Новгородцев имел возможность кратко побеседовать со свидетельницей Калачевой, которая повторила все то, что говорила по телефону. Но еще женщина добавила, что сосед ее человек крайне замкнутый, семьи у него нет и с родственниками он не поддерживает отношений, поэтому его рассказ о том, что его укусила малолетняя племянница, сразу показался ей крайне подозрительным.
К тому времени была выдана санкция на обыск квартиры Борщевского, и туда выехала группа. В результате было обнаружено много чего занимательного. Так, одна из комнат представляла собой некий музей дяди Крюка – стены были оклеены вырезанными из газет и журналов статьями о маньяке, а в шкафу имелась обширная библиотека, посвященная серийным убийцам, а также средневековым пыткам и сексуальным извращениям.
Прохаживаясь по квартире Борщевского, прибывший в срочном порядке Михаил Федорович потирал руки:
– Молодец, Илюша, хорошая у тебя была идея! Так и есть, Борщевский – наш человек! Теперь осталось только установить, куда он делся.
На кухне, под газовой плитой, был обнаружен ящик с инструментами, и там же имелась болванка с крюком. А в спальне был найден черный балахон с капюшоном – в двух местах балахон был прокушен. Виднелись и следы крови.
Эксперт, проведя сопоставление отпечатков, обнаруженных в квартире Борщевского, констатировал, что они совпадают с теми, что были сняты с рукоятки найденного в лесополосе стального крюка.
– Отлично! – воскликнул Пономарев и объявил о начале операции «Перехват». – Надо поскорее найти этого сумасшедшего типа, и все, убийствам будет положен конец!
На Борщевского был зарегистрирован автомобиль «Жигули» десятой модели, однако транспортное средство было обнаружено в гараже – мужчина не решился воспользоваться им. Имелся у него также дачный участок, но и там Борщевского не обнаружили. Мужчина как в воду канул!
Лариса Бормотухина-Звездинская, везде имевшая осведомителей, на следующий день сообщила читателям своей газетенки, кто является маньяком, и напечатала на весь лист фотографию Борщевского. Михаил Федорович был вне себя, однако что-либо сделать было нельзя.
Отыскали престарелую мать Борщевского, с которой тот, как оказалось, не общался в течение последних семи лет. Выяснилось следующее. Они поссорились из-за того, что матушка узнала о странном хобби своего почти великовозрастного отпрыска: тот коллекционировал книги и документальные фильмы о серийных убийцах, повесил на дереве любимую кошку матери и пытался даже как-то изнасиловать несовершеннолетнюю ее соседку. До милиции дело не дошло, так как Борщевский заявил, что девочка его оклеветала, и, презентовав ее родителям кухонный комбайн и золотую цепочку, сумел замять неприятный инцидент.
В ПТУ, где Борщевский преподавал химию, о нем отзывались как о человеке чрезвычайно педантичном, замкнутом, высокомерном. Ученики его не любили, однако никто не решался издеваться над ним – Борщевский был крайне злопамятным. Припомнили и странную историю почти пятилетней давности – один из хулиганов, недовольный постоянными двойками, которые ставил ему Борщевский, со своими дружками как-то напал на него в подворотне и избил. А спустя несколько недель хулигана нашли мертвым – якобы он скончался от передозировки наркотиков, хотя родители умершего уверяли, что их сын частенько выпивал (что было, то было!), но наркотиками не баловался. Их словам, конечно же, никто не придал значения. Правда, судмедэксперт Кацнельсон, проводивший вскрытие, в своем отчете выдвинул версию, что молодого человека убили – кто-то вколол ему лошадиную дозу героина, перемешанного со стиральным порошком и инсектицидом. Однако при повторной экспертизе его коллега заявил, что это, вне всяких сомнений, никакое не убийство, а несчастный случай. Дело, как водится, под давлением начальства спустили на тормозах – не хотели портить статистику, да и шансы отыскать убийцу, если действительно имело место убийство, были минимальные.
А затем объявилась некая Галина Петрухина. Женщина работала в том же ПТУ, что и Борщевский, преподавала там русский язык и литературу, и, как выяснилось, на протяжении нескольких лет являлась его пассией. Петрухина дала показания, согласно которым Борщевский был странным типом, склонным к садизму и извращениям. Собственно, по каковой причине она его и бросила. А когда это произошло, Борщевский напал на нее и угрожал – заявил, что взрежет ей живот, вынет кишки и развесит их на деревьях.
Кроме того, как указала Петрухина, у Борщевского появилась новая любовница, о чем женщина узнала совершенно случайно, поскольку во всем, что касается личной жизни, Борщевский был чрезвычайно скрытен. Просто она как-то заметила на улице своего бывшего любовника, который, держа в руках букет роз и бутылку шампанского, куда-то направлялся. Петрухина сразу поняла, что на свидание, и решила проследить за ним. Так женщина установила, что у Борщевского имеется возлюбленная, на многого лет моложе, чем он сам, однако уже законченная алкоголичка – некая Алла Ковтун. Ее адрес Петрухина сообщила следствию.