– Эй, вы, выпустите меня! – голосила Оля.
– Привести механизм в действие не получается! – ответил ей Леня. – Может, его заело? Ведь ему наверняка сто, а то и больше лет. На что ты нажала, Оль?
– Да не помню я! – ответила та, чуть не плача.
Ее голос стих, и ребята закричали:
– Оленька, с тобой все в порядке?
Внезапно плита отошла в сторону, и Леня с Катей увидели достаточно глубокую яму, на дне которой стояла улыбающаяся Ольга. Ее правая рука покоилась на витом бронзовом рычаге.
– Ну, вы чего ждете, лезьте вниз! – приказала она. – Ход открывается и снизу. И вообще, тут какой-то тоннель…
Первым в яму спрыгнул Леня, за ним последовала и Катя. Мальчик поймал ее и на мгновение прижал к себе, и она смущенно отстранилась от подростка.
Ребята осмотрелись. Троица находилась в пустой могиле. Собственно, это была не могила, а крошечный круглый зал, стены которого были выложены кирпичом. Виднелся и тоннель, который уводил куда-то вглубь.
– Класс! – выдохнул Леня, поправляя очки. – Подземный ход!
– Фальшивая могила, которая служит входом в подземелье, – высказалась Катя. – Я о таком читала. В семнадцатом веке в Заволжске и его окрестностях буйствовали разбойники. Стенька Разин, по слухам, тут где-то свой клад схоронил. А позднее Емельян Пугачев бочки с золотом зарыл. Когда-то на месте кладбища стоял монастырь, но потом он сгорел, и здесь стали людей хоронить. А подземные ходы остались.
Оля выпустила рычаг, тот со скрипом пошел вверх, и плита тотчас закрылась. Следопыты оказались в кромешной темноте и только через какое-то время сумели различить контуры тоннеля. Леня достал свой фонарик, и по кирпичным стенам заплясал желтый луч.
– Все понятно. Дядя Крюк прознал о подземном ходе и устроил здесь, прямо под кладбищем, свое логово. А теперь его сынок спрятал здесь улики. И мы должны их найти! Так что вперед!
Ребята двинулись по жутковатому тоннелю. Пахло землей и сыростью, по стенам струилась вода. Несколько раз юным следопытам пришлось поворачивать, проход то сужался, то расширялся. Вдруг ребята почувствовали запах воды. Сделали еще несколько шагов – и оказались на берегу Волги. Река мерно несла свои воды к Каспийскому морю.
– И это все? – протянула разочарованно Оля. – Мы же ничего не нашли!
– Не исключено, что там, под плитой, имеется еще один тоннель, замаскированный, и мы его просто не заметили, – произнес Леня, задирая голову.
Они находились почти у воды, под высоченным крутым берегом.
– Так давайте отправимся обратно и посмотрим! – предложила Катя.
Едва девочка произнесла эти слова, откуда-то сверху раздались гудящие голоса.
Вытянув шеи, ребята заметили отсветы факелов. А также увидели людей, столпившихся около обрыва. Лица им не были, конечно, видны, однако до троицы доносились обрывки фраз.
– Держите его крепче! – кричало сразу несколько истеричных голосов. – Не дайте ему вырваться!
– Ну, маньяк поганый, ты в наших руках! – вопила какая-то женщина. – Думал, что сумеешь выдать себя за сумасшедшего и спасти свою шкуру в психушке? Не получилось! Теперь ты наш! Это говорю тебе я, Лариса Бормотухина!
– Дядя Крюк, тебе придется ответить за все преступления! За то, что ты убил моего сына!
– И мою дочку!
– И мою племянницу!
– И нашу сестру!
Ребята поняли – там, наверху, разъяренная толпа окружила похищенного из психиатрической больницы дядю Крюка и намеревается учинить над ним расправу.
– Да что с ним церемониться? – заорал кто-то. – Предлагаю прямо здесь его и кончить! Все равно ему вышку дадут! Только ведь гуманно расстреляют, а нужно, чтобы он перед смертью помучился, так же, как мучились наши детки!
– Облить бензином и поджечь! – взревели люди. – Как шелудивого пса! Пусть нечисть корчится в огне и страдает! Вот, возьмите канистру…
– И у меня тоже имеется!
– И у меня!
– Я тоже хочу участвовать!
Леня в страхе пробормотал:
– Они хотят сжечь его заживо… Вот ведь ужас! И куда только милиция смотрит?
– И правильно хотят! – заявила мстительно Оля, сжимая кулаки. – Будь я там, тоже бы участие приняла! Потому что это самая подходящая казнь для дяди Крюка!
– Спички, у кого имеются спички? – орали наверху. – Мужики, неужели никто не прихватил?
– Возьмите зажигалку! Ну, сейчас ты у нас попляшешь, дядя Крюк!
На обрыве вспыхнуло яркое пламя, и сразу раздался нечеловеческий, дичайший крик.
– Славно горит! Так ему и надо! Посмотрите, как корчится! Сразу видно – исчадие ада!
– А-а-а-а-а-а! Он прямо на нас идет! Да расступитесь же, мужчины!
– Нет, сейчас в Волгу прыгнет! И пусть прыгает, все равно сдохнет!
И тут послышался кошмарный гундосый голос, как будто вещал не человек, а сам сатана:
– Я еще вернусь! Я еще вернусь! Я еще верну-у-у-усь!
Вслед за тем ребята увидели, как с обрыва сорвалась охваченная пламенем человеческая фигура. А через несколько мгновений, упав с высоты девятиэтажного дома, дядя Крюк бабахнулся в темные воды реки. И исчез.
– А вдруг он выживет? – проорал кто-то с обрыва. – Не хватало еще, чтобы сейчас на берег выплыл!
– Да нет, не выживет! С такой высоты насмерть расшибся!
И тут кто-то открыл огонь – люди стали палить по воде. Так продолжалось минут пять или семь, а затем толпа стала расходиться, потому что вдали заунывно завыли милицейские сирены.
Ребята в растерянности смотрели на величественно катившую свои воды реку. Наконец Катя осторожно спросила:
– Это же был дядя Крюк? Его облили бензином и подожгли? А потом он прыгнул в Волгу?
– Заслуженная смерть! – заявила, потирая руки, Оля. А потом испуганно добавила: – Но он точно умер? Ведь вода потушила огонь…
– Конечно, умер! – ответил ей Леня. – Потому что до того, как оказаться в воде, дядя Крюк уж наверняка получил множественные ожоги, несовместимые с жизнью. Да и падение с крутого берега… Сколько здесь метров – двадцать пять или даже все тридцать, наверное? Он точно умер!
– А если все-таки нет? – спросила Катя. – Если дядя Крюк каким-то чудным образом остался еще в живых? Мы не можем допустить, чтобы он сбежал!
Оля быстро ответила, указывая куда-то во тьму:
– Вон там, дальше, река поворачивает, и там отмель имеется. Дядя Крюк, если остался жив, мог выбраться на нее. Мы должны убедиться, что этого не произошло!
И ребята бросились бежать вдоль берега. Минут через пять они оказались на участке, заросшем камышом. Леня бросился в воду, развел руками камыши, и девочки увидели белевшую в темноте косу.
– Да нет, вроде бы никого не видно, – произнесла Оля. А Леня добавил:
– Повторяю, даже если дядя Крюк вдруг и выжил до падения в реку, то наверняка утонул. Ведь он находился в шоковом состоянии. Все его тело было сплошной ожог. К тому же при падении с такой высоты возникают множественные повреждения внутренних органов. Нет, нет он покойник!
– Ой, что это? – крикнула вдруг Катя, указывая на нечто, черневшее около камышей метрах в десяти от того места, где стояли ребята.
Юные детективы переглянулись, и Леня побрел по воде по направлению к темному предмету. Через несколько секунд раздался его голос:
– Всего лишь коряга, которую прибило сюда течением. Так что беспокоиться не о чем… Черт побери, этого не может быть! Девочки, он здесь! Дядя Крюк здесь!
– Не шути так, Леня! – жалобно воскликнула Катя, но подросток закричал:
– Я не шучу! Он здесь, в корягу вцепился! Кажется, он мертв… Помогите мне вытащить его на берег!
Оля и Катя бросились к Лене – и увидели человеческую фигуру. Действительно, там лежал дядя Крюк. Но в каком он был кошмарном состоянии! Больничная пижама практически полностью сгорела, кожа обуглилась, а голова представляла собой одну большую зияющую рану. Подхватив мужчину под руки, ребята вытащили его на берег и перевернули на спину.
Лица у дяди Крюка не было. Вернее на его месте была страшная маска. Леня осторожно склонился над маньяком и произнес:
– Нет, он не дышит. И сердце у него не бьется. Он мертв, говорю вам!
Девочки шумно перевели дух, а Катя почувствовала, что у нее на глаза навернулись слезы.
– И что нам с ним делать? – спросил Леня, пиная ногой мертвеца. – Надо известить милицию…
– Слишком большая честь для него! – отрезала Оля. – А то его еще по-человечески похоронят… И какие-нибудь сумасшедшие начнут посещать его могилу. Давайте его прямо здесь и зароем? И никто не будет знать, где он гниет!
– Гм, тогда нужны лопаты, чтобы вырыть могилу, – произнес неуверенно Леня.
Вдруг Катя, резко повернувшись, куда-то полетела – и приземлилась в яме.
– Могила уже имеется! – заявила Оля, помогая подруге выбраться из углубления. – Наверняка эту яму вода во время паводка вымыла. Ну, помогите же мне! Самое место для дяди Крюка здесь, в камышах, по соседству с пиявками, комарами и раками!
Совместными усилиями ребята затащили тело в яму. Неожиданно где-то вдалеке сверкнула молния, и Леня произнес:
Совместными усилиями ребята затащили тело в яму. Неожиданно где-то вдалеке сверкнула молния, и Леня произнес:
– Гроза на Заволжск надвигается…
Катя в отсвете молнии увидела, что глаза у дяди Крюка распахнуты, хотя до сего момента были закрыты. Девочка с визгом отпрыгнула в сторону и, указывая на маньяка, прошептала:
– Он жив… Он все еще жив…
– Не может быть! – возразил Леня.
И тут из ямы донесся тихий стон. Дядя Крюк действительно был еще жив!
Леня растерянно пробормотал:
– И что нам делать? Сообщить милиции, где он находится?
– Ни в коем случае! – заявила жестоко Оля и начала забрасывать дядю Крюка землей и песком.
– Оля, что ты делаешь? – вскричала Катя.
Но подругу, вошедшую в раж, нельзя уже было остановить.
– Он все равно сдохнет, – бормотала Оля, – его уже никто откачать не сможет… Поэтому пусть перед смертью помучается, так же как Антошка и все другие его жертвы мучились! Дядя Крюк, ты это заслужил! Так что, мне одной копать или вы мне поможете?
Все еще находясь в состоянии легкого шока, Катя отошла в сторону, а Леня начал помогать Оле. И вместе они забросали яму, в которой лежал дядя Крюк, землей. А потом принялись скакать по мокрой земле, утрамбовывая ее.
– Он не выберется? – спросила вдруг Оля. И Леня ответил:
– Нет, не выберется. Наверняка уже задохнулся. А если даже и нет, то в ближайшие минуты сдохнет.
Катя повела плечами. Она никак не могла отделаться от ощущения, что за ними кто-то наблюдает. На камыши налетел порыв ветра, пригнул их к земле, и девочка заметила фигуру. Катя бросилась к друзьям и, указывая в ту сторону, воскликнула:
– Там кто-то есть!
– Да никого там нет. Трусиха! – скривилась Оля, однако Катя поняла, что подруге тоже не по себе.
Леня махнул рукой на крутой берег:
– Видите ту кривую рябину? Она и станет нашим ориентиром. Завтра наведаемся сюда и посмотрим, не тронута ли могила. Если не тронута, значит, дядя Крюк точно мертв. А теперь быстрее домой! Потому что гроза вот-вот накроет город!
И, взявшись за руки, троица побежала обратно к подземному ходу. Напоследок Катя обернулась – и вдруг ей показалось, что над могилой дяди Крюка стоит, согнувшись, чья-то фигура. Но сверкнула молния, и девочка поняла: это всего лишь игра ее воображения. Никого там не было.
Маньяк лежал в своей могиле. Кошмар наконец-то закончился! Дядя Крюк был мертв!
Илья Новгородцев
Молодой человек подхватил Надю на руки и помог ей спуститься вниз. А вот Ведьма, несмотря на свой возраст, была проворной старушенцией и скакала по кочкам и утесам не хуже горной козы.
– Вон там, за поворотом, он и лежит, – прошамкала старуха. – Я в тот день травы собирала и, когда ребят заметила, притаилась в камышах. Своими глазами видела, как они дядю Крюка из воды вытащили и на берегу закопали! Я потом еще на могилке его постояла, плюнула на нее и прокляла его род вплоть до двадцать первого колена. А потом землю с его могилы брала для колдовских ритуалов.
Как и двадцать пять лет назад, над Заволжском нависли свинцовые облака, ревел ветер и лил дождь. Узнав от Ведьмы о том, что она стала свидетельницей того, как трое подростков обнаружили еще живого дядю Крюка и закопали его на берегу, Новгородцев принял решение тотчас отправиться на место захоронения, чтобы убедиться – дядя Крюк не выбрался тогда из могилы. Задержать и допросить трех следопытов он все равно не мог: одна из них являлась мэром города, а два других проживали в Москве и были тоже не самыми последними людьми.
– Вот то место! Я потом много раз на могилку приходила, плясала на ней и проклинала убийцу, – сообщила Ведьма.
Они вывернули из-за поворота, заметили разросшиеся камыши и увидели в отблесках молний, как трое человек судорожно раскапывают могилу.
Заслонив собой Надю, Илья двинулся вперед. До него донеслись крики:
– Ты уверена, что это здесь? Потому что тут ничего нет! Ровным счетом ничего!
– Конечно, уверена! Вон она, кривая рябина на склоне обрыва. Однако как она разрослась! Смотри, гнилые тряпки какие-то…
– Обрывки пижамы, в которую был одет дядя Крюк! Ну-ка, посвети фонариком… Так и есть, даже печать еще частично сохранилась: «Психиатрическая больница № 17 гор. Заволжска»…
– Позвольте узнать, что здесь происходит? – прервал перепалку Илья, выступая вперед. Он увидел перед собой мужчину и женщину, разрывавших лопатами могилу, а другая женщина стояла на краю ямы и наблюдала за происходящим. Дама была отлично известна следователю – не мог Новгородцев, даже в темноте, не узнать мэра Заволжска Екатерину Станиславовну Стекольщикову.
Троица вздрогнула. Мужчина угрожающе замахнулся лопатой. Илья, достав удостоверение и тыкая им во тьму, представился твердым голосом:
– Старший следователь следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Заволжска советник юстиции Илья Новгородцев! Так что вы здесь делаете?
Троица растерянно молчала. Наконец вперед выступила госпожа мэр:
– Мне о вас говорил патологоанатом Кацнельсон… Но ведь вы, Илья Евгеньевич, находитесь сейчас в отпуске! Так что не имеете права препятствовать тому, что мы делаем!
– Мы знаем, вы пытаетесь отыскать скелет дяди Крюка! – вступила в разговор Надя, выдвинувшись вперед. – И что, вы нашли его?
Другая женщина, та, что с лопатой находилась в яме (это была Ольга), выкрикнула:
– Что вы несете? Катя, ты же мэр, прикажи этим типам оставить нас в покое! Или пусть их арестуют, что ли…
Илья развел руками и со смешком заметил:
– Госпожа Архипова, вы видите поблизости милицию? Но если вы так настаиваете, то я сейчас вызову подкрепление. Однако тогда все зададутся тем же вопросом, который задал я: что вы здесь делаете? Хотя ясно ведь – вы пытаетесь скрыть следы своего преступления, совершенного четверть века назад. Вы же тогда убили Романа Андреевича Онойко – зная, что он все еще жив, зарыли его в этой яме.
– У вас нет доказательств! – заявил властно мужчина (это был Леонид).
Но тут из-за спины Ильи появилась Ведьма.
– Я все видела, касатики! И готова дать показания! – прошамкала она.
– Кто поверит умалишенной и не раз мотавшей срок старухе? – хмыкнула мэрша. – Никто не поверит!
– Но тем не менее всех заинтересует вопрос, что же вы и ваши друзья детства делали сегодня в столь поздний час на берегу Волги с лопатами! – возразил Новгородцев.
Леонид перешел на примирительный тон:
– Катиной карьере это ущерба не нанесет. Да, мы нашли тогда тело дяди Крюка, но маньяк был мертв. Доказать обратное никто не в состоянии! И мы зарыли его здесь, на берегу, вот и все. Скажите, под какую статью наши действия подпадают? И вообще, с тех пор прошло двадцать пять лет, срок давности наверняка истек.
Ольга, вонзив лопату в землю, заявила:
– Но это не меняет того факта, что дяди Крюка в могиле нет. Ведь должны были остаться кости! А здесь ничего нет, только обрывки его одежды.
– Нет, он не мог выбраться! Под землей он должен был задохнуться в течение считаных минут! – крикнул Леонид, выдавая себя с головой. – Ведь мы на следующий день проверяли – могила не была разрыта!
Илья и Надя приблизились к краю ямы. Внезапно в отсветах молнии в земле что-то сверкнуло. Надежда нагнулась и подняла какое-то украшение. Это была облезшая дешевенькая брошка в виде звезды – в середине ее некогда явно находился «бриллиант», который делся невесть куда.
– Что вы нашли? – спросила Ольга, живо выбираясь из ямы. – Покажите!
Но Надя передала брошку не ей, а Илье. Тот, нахмурившись, разглядывал ее, а потом у него мелькнула странная мысль. Он повернулся к Ведьме и спросил:
– Гражданка Сычугина, как долго вы оставались тогда на могиле Онойко?
– Да недолго, – ответила та, крестясь. – Прокляла его – и ушла. Что уж долго тут делать? Нехристь, он и есть нехристь!
– А не заметили ли вы здесь еще кого-нибудь? – продолжил Илья, и старуха, замотав головой, уверила его, что никого не видела.
– Что, думаете, еще кто-то видел, как мы дядю Крюка здесь закопали? – спросила Екатерина Станиславовна заинтересованно. Но Ольга возразила:
– Исключено!
– Если за вами следила гражданка Сычугина, то мог следить и еще кто-то! – заявил Илья, переворачивая брошку и протирая рукавом тыльную сторону. – А затем, повернувшись к Екатерине Станиславовне, спросил: – Скажите, госпожа мэр, вас эта брошь не наводит ни на какие размышления?
Та помолчала и нерешительно произнесла:
– Вообще-то я знаю только одного человека, который раньше любил обвешиваться с ног до головы дешевой бижутерией. Теперь та женщина перешла на золото и настоящие драгоценные камни, ведь деньги появились. И в особенности она обожает разнообразные броши – чем невиданнее и страшнее, тем лучше.
– О ком ты, Катя? – спросила Леонид.
Илья протянул ему брошку.
– Взгляните – на обратной стороне имеются инициалы «Л.Б.», то есть Лариса Бормотухина! Она же Лариса Звездинская, наша местная писака! Даю руку на отсечение – брошка ее. И потеряла ее журналистка здесь двадцать пять лет назад. Причем брошка валялась не где-то на берегу, а находилась в самой могиле. В яме, где вы закопали дядю Крюка! И попасть она могла туда только в одном случае – если Лариса в ту ночь разрыла могилу и извлекла оттуда Онойко. При этом ее брошка сорвалась с ее обширной груди и упала. Затем Лариса зарыла яму и удалилась с телом.