— Как ты себя чувствуешь?
— Замечательно, — шепнула она, подняв сияющие шоколадные глаза.
М-да, кажется, я со своими предостережениями изрядно опоздала. Но… как же я за нее рада! Некоторое время полюбовалась на светящуюся счастьем подругу и осторожно постучала костяшками пальцев по полотну открытой двери.
Парочка вздрогнула и обернулась. Махнула им рукой:
— Простите, что помешала. Просто я ненадолго, и я очень соскучилась.
— Алька! — обрадовалась Мариоль и бросилась ко мне.
А я… мне стало немного завидно. Вставая, она машинально подала руку Аэрлису, и он, не задумываясь, помог ей. Чудесно.
Подружка налетела так, что я едва не упала с ней вместе.
— Да, вижу, что и ты соскучилась, — рассмеялась, крепко обнимая ее в ответ.
— Очень-очень! — кивнула девушка и нахмурилась: — Ну еще бы, если ее высочество у нас теперь появляется редко, а про старых друзей вспоминает еще реже.
— Я исправлюсь! — клятвенно пообещала и, лукаво покосившись на зеленоглазого, который с иронией за нами наблюдал, шепнула на ухо подруге: — Ты, впрочем, тоже не скучаешь, как я смотрю!
— Девушки, я, пожалуй, пойду… по делам, — вмешался в наш содержательный диалог Тьма.
— Хорошо. — Мари отцепилась от меня и, подбежав к магу, наградила его ласковым поцелуем в щеку. — Не скучай.
— До вечера, — многообещающе прошептал он, проводя большим пальцем по подбородку девушки.
— До вечера, — эхом отозвалась она, смущенно покраснев, но не отведя взгляда.
Я почему-то почувствовала себя очень-очень лишней. Но это чувство рассеялось почти сразу после того, как Аэрлис скрылся в портале, а подружка втащила меня в комнату. Со столика были убраны записи, на него водрузили небольшую бутылочку с чем-то явно алкогольным, а рядом поставили тарелочку с нарезанными фруктами.
— Аля, Алечка! Рассказывай!
— А вот и нет! — ухмыльнулась я и подалась вперед. — Ты первая!
Подруга немного поотбивалась для вида, но, судя по сияющему взгляду, ей и самой очень хотелось поговорить о том, что произошло у них с Лисом.
Ну а мне очень хотелось послушать!
Видимо, «синдром сплетниц» у женского рода неистребим!
Как, впрочем, и у мужского. Они те еще болтуны!
Глава 12 ОСОБЕННОСТИ ОТДЫХА
Мариоль метнулась к шкафу, достала из него невысокие бокалы и вернулась к столу. Я потянулась к бутылке, скользнула пальцами по шероховатому стеклу, потом с интересом посмотрела на этикетку с витиеватой надписью «Танарин Дариори». Ликер дроу! Интересно. Они потрясающие алкогольные напитки делают. Собственно, именно поэтому большая часть наших послов так неаккуратно себя ведет первое время после назначения в Подгорное королевство. Темные далеко не все марки алкоголя экспортируют. Потому, когда дорогому гостю преподносят эксклюзивный напиток, да еще и в ситуации, когда отказ равнозначен оскорблению… Иногда свойства у этих вин весьма интересные! Для дроу, разумеется. А для имперских послов — очень невыгодные!
— Вкусный, — сказала Маришка.
— Уже опробован? — подмигнула я, и подруга внезапно покраснела.
М-да, похоже, обстоятельства дегустации были своеобразны!
— Не смотри на меня так! — усмехнулась Мариоль. — Я же тебя не пытаю по поводу личной жизни! Кстати… — Она сверкнула глазами и полушепотом спросила: — Ну и как оно?
— Что — «оно»? — озадаченно переспросила я, отвинчивая крышку на эксклюзивном «Танарин Дариори». Тягучий напиток цвета темного шоколада наполнил бокалы, и, сделав глоток, я блаженно зажмурилась.
— Ну как же… личная жизнь! — улыбнулась подружка и потянулась к своему бокалу.
— Эм-м-м, вообще-то я хотела задать аналогичный вопрос. И вообще… как это бывает впервые? А то я слышала, что это вообще жуть…
— Не знаю. — Моя первая дама пожала плечами и сделала маленький глоток.
— Как?! Что, тоже не помнишь?
— В каком смысле «тоже»? — Подруга округлила темные глаза. — У меня вообще-то еще ничего и не было!
— М-да, у нас с тобой диалог редкостной разумности, — встряхнула головой я. — Ладно, не важно.
— Нет, давай уж договорим. С чего ты взяла, что у нас с Лисом… ну, было?
Я послушно задумалась над причинами, побудившими меня сделать такие выводы.
— У вас изменились отношения, раньше вы ссорились постоянно, а сейчас он как с хрустальной с тобой обращается. Еще спросил, как ты себя чувствуешь, и вы очень многообещающе прощались. — Я вдруг хихикнула и томным голосом произнесла, копируя: — «До вечера»!
— Ясно. — Мариоль стала пунцовой и отвела взгляд, разглядывая ликер. После все же снова посмотрела на меня и, вздохнув, сказала: — Начну, пожалуй, с самого начала…
Я мысленно потерла лапки и с интересом уставилась на подругу. Мне было очень любопытно, как у нормальных происходит. А то у меня сплошные страдания! Мариоль залпом допила ликер, и я с готовностью наполнила ее бокал снова.
— Собственно, начало ты видела. Ничего кардинально нового в отношениях не было. Так, пакости разные, хотя не намеренные, как правило.
— «Как правило»? — ехидно переспросила я.
— Ну смотря в чем. — Подружка опустила долу хитрющие глаза. — Когда этот кот блудливый гулять собирался, естественно, пакости были продуманные и запланированные!
— А как ты это определяла? Ну что гулять…
— Так он всегда тщательно собирался! — фыркнула Маришка. — Ты его в обычном виде-то вспомни. Всклокоченный, небритый, в перепачканной реактивами одежде, глаза красные с недосыпа, уши пушистые от того, что в полуобороте. Не контролировал полностью кошачью натуру, увлечен экспериментами был, вот и балансировал на грани. А к женщинам Чуча собирался идеально одетым и гладко причесанным!
Я сочувственно смотрела на свою первую фрейлину. Я только догадывалась, что у моих любимых были дамы, но вот так, в открытую, да еще и на постоянной основе… Аэрлис же не раз… уравновешивать гормонально-энергетический баланс бегал!
Вспомнила я про все это зря. Сразу перед внутренним взором встал бал фейри и то, что я там увидела. Лир с красавицей Лилой! Захотелось рычать, но я просто выпила. Ликерчик пошел хорошо!
— А тебя не смущала этичность вопроса? — спросила я. — Ну ему же эта сторона нужна, а у вас… отношений тогда не было. И, по твоим словам, сейчас тоже нет. Как тогда?
— Ну удовлетворение мужчины не всегда связано с целомудрием девушки, — с умным видом проговорила Мари.
— Что? — озадаченно переспросила я.
— Ну, — снова покраснела брюнетка. — Короче, это решаемо!
— Как?! — искренне поразилась я.
— Ну-у-у… — снова сказала Маришка, как-то странно на меня глядя. — У тебя опыта больше, должна бы знать.
— Да весь мой опыт — это предварительные ласки. — Я развела я руками.
— Так не бывает! — авторитетно заявила девушка, осушив второй бокальчик.
Я посмотрела на свой и тоже допила. По горлу прокатилась теплая волна, а во рту остался привкус шоколада.
— Как выяснилось, бывает, — потянулась за яблоком.
— Ну хоть что-то было.
Я вспомнила и блаженно закатила глаза.
— Понятно, — спрятала улыбку подруга.
— А у тебя?
Увидела копию своей мимики и игриво хихикнула.
— А с Тьмой… когда он почувствовал диверсии, разумеется, был скандал. Громкий такой… тогда и проговорился. — Мари мечтательно улыбнулась. — Что если я не прекращу так себя вести, то он за себя не отвечает, и так далее.
— Насколько понимаю, тишь да гладь началась гораздо позже?
— Верно понимаешь. — Подруга немного помрачнела и отщипнула от кисти винограда ягодку. — Дальше был период «из крайности в крайность». Нелегкий, откровенно скажу. Закончился он очень неожиданно. Просто Лис однажды подошел, обнял, нежно поцеловал и сказал, что сдается. — Мариоль неожиданно хихикнула. — Ты бы видела мои глаза!
— Догадываюсь, что сферическая форма была практически идеальной! — Хищно оглядела блюдо и потянулась к груше.
— Именно. — Фрейлина склонила голову и принялась рассеянно накручивать на палец прядь волос. — То, что я в него влюблена, давно уже не новость. Для нас обоих, как выяснилось. А после… Лис сказал, что дает мне полгода. Если я не передумаю, то мы идем к алтарю!
— Да ты что! — ахнула, выронив из влажных от сока пальцев кусочек груши.
— Ну да. — Мариоль потянула за видневшуюся в вырезе платья цепочку и показала изящное женское кольцо из красного золота с крупным изумрудом в обрамлении бриллиантов. — Он свое семейное кольцо отдал.
— Красота какая! А почему оно на цепочке?
— На пальце тоже ношу, но не в лаборатории, — пояснила подружка, снова пряча подарок. — Испортить не хочу, сама понимаешь.
— Понимаю, — уверенно кивнула я, хотя на деле слабо представляла, как можно его испортить, не повредив то, что гораздо ценнее, — пальцы. — Но если вы уже, по сути, помолвлены… и если учесть его потребности…
— Тебя удивляет, что интима не было? — улыбнулась брюнетка и съела еще одну виноградинку, на сей раз не зеленую, а красную. — Просто мы не торопимся. Он ждет, и я ему благодарна, мы постепенно становимся ближе. И не только в физическом плане, хотя и там границы исчезают. Да, меня честно предупредили, что надолго его не хватит. Кстати, удивившая тебя фраза про мое самочувствие объясняется банально. У меня всегда были очень болезненные… ну эти дни. Так вот, сейчас особенно тяжело было, вот он и волнуется.
Я улыбалась, с тихой радостью глядя на подругу. Как же все замечательно складывается. Как хорошо! Только немного завидно. Такой чуткости, нежности, пониманию. Определенности. У меня этого нет. И от этого становится грустно и тоскливо. Завидно. Коготочком по душе так цап-царап. Даже самой неприятно…
Встряхнула головой, отгоняя нехорошие мысли, и с улыбкой обратилась к Мари:
— Я за тебя счастлива. Правда-правда. Даже не верится, что он таким оказался.
— Ты про свои сложности? — осторожно поинтересовалась подруга и в ответ на мой молчаливый кивок продолжила: — Лирвейн ведь старше Лиса лет на пятнадцать, про жизненный опыт я уже молчу.
Ага… Старше. А за мной бегает как молоденький! Осознав, про что думаю, истерически рассмеялась. Пришлось рассказать изумленной подруге о причинах веселья, и продолжили веселиться мы уже дуэтом.
— Ой, уморила. — Мариоль снова наполнила наши бокалы.
Я одобрительно следила, как булькает напиток.
— Хорошо пошло…
— Ну еще бы, ведь это «Танарин Дариори», — с такой гордостью, словно сама готовила, повторила подруга и протянула мне бокал. — Держи!
— Держу, — не совсем уверенно произнесла я и, заглянув в темные его глубины, задала вопрос: — А нам не многовато?
Мариоль поискала ответы там же, где и я вопросы.
— Маловато, — решила она.
— Кстати, а тоста так и не было! — вдруг опомнилась я.
— Не было, — кивнула девушка, отбрасывая со лба выбившуюся из небрежной прически волнистую прядь. — За что пьем?
В моей головушке данных так вот с ходу не обнаружилось, потому я смело переложила груз ответственности на чужие плечи.
— Ты проставлялась, ты и говори!
— Тогда за любовь!
Не знаю почему, но это вызвало у меня бурю протеста:
— Не буду!
— Почему?! — неподдельно изумилась Мари, так и не донеся ликер до рта.
— Потому что отвратительное это чувство, — горько улыбнулась я. — Сладкое, горькое, дающее крылья, которые поднимают над миром. Но если с такой высоты падаешь, то разбиваешься на осколки. Если только та самая проклятая любовь не поймает у самой земли. И обратно в поднебесье… и опять то же самое. Снова вниз, снова паралич души, и уже кажется, что лучше бы ничего и не было.
— Как понимаю, сейчас ты говоришь вовсе не про жениха, — грустно улыбнулась Мари.
— Да, — спокойно кивнула и посмотрела в темное окно. Мир мрачнел, кутался в сумрак, хмурился тучами. Будет дождь?
— Аль, но если ты любишь Лира, то почему выходишь за Рыжа? Я понимаю… привязанность, нежность и прочее. Но рядом с мужчиной нужно гореть! А пылаешь только с любимым. А не с тем, кому благодарна.
— Ты права, — хмыкнула я. — Но, Мари, надо гореть, а не рассыпаться пеплом всякий раз, когда он захочет меня морально ударить! Оправдывая себя… меня… да кого угодно!
Внезапно в подсознании раздался негромкий голос:
«Значит, ты признаешь, что в срывах есть и твоя вина?»
Тинай Мираж Иссо. Чтоб тебе провалиться!
«Пошел вон из моей головы!»
«Хамка! — даже восхитился Грезы. — Твое высочество, а ты не слишком много на себя берешь?»
«А мне все равно, — мрачно подумала я и залпом допила ликер, молча поставив бокал перед подругой, которая что-то говорила в это время. — Иссо, моя голова — это мое личное пространство. Потому я имею полное моральное право про себя говорить то, что думаю!»
Создатель, как же абсурдно звучит! Я сошла с ума? Какая досада!
Стихия замолчал, и мир снова обрел звуки, которые теперь не были лишь эхом.
— Аля! — позвала меня Мариоль. — Третий раз спрашиваю!
— Повтори, пожалуйста, — жалобно посмотрела на нее. — Я задумалась.
— Ты мне рассказывала кое-что… но, Альчик, во многих случаях с Лирвейном была и твоя вина! Провокация чистой воды. То есть такие претензии…
Услышав фразу Иссо, хоть и в другой интерпретации, я едва не скривилась. От необходимости отвечать сразу меня спасла случайность.
Мы обернулись на стук в дверь, и я получила возможность убедиться, что случайности тоже не безлики. Моя была синеглазая, с копной медных волос, в которых мелькали косички.
— Добрый вечер, девочки, — улыбнулся Мидьяр и проказливо подмигнул. — Я слышал, что у вас наливают!
— Бокалы там, — ткнула пальцем в шкаф Мариоль.
Ярр не заставил себя долго ждать и меньше чем через полминуты подошел к столу, поставил бокал и, схватив меня под мышки, приподнял:
— А я соскучился, принцесса.
— И я по тебе скучала. — Губы неудержимо расплылись в улыбке, а руки так же неудержимо крепко обняли. — Ярр, ты лучший. Спасибо тебе за все.
— За что же? — Он слегка отстранился. — Кстати, почему не заглядывала, бессовестная?
— Некогда. — Взглянула на Искусника несчастными глазами. — Правда-правда. Но я постараюсь исправиться!
Мидьяр несколько удивленно покосился на эксклюзивный напиток, но с удовольствием попробовал. Мы же с Мари изрядно захмелели, чем, вероятно, и были обязаны дальнейшему диалогу.
— Ну так что? — спросила подруга, осушая очередную порцию. — Аль?
— Мидьяр? — обратилась я к Хранителю. — А давай ты побудешь девочкой? А то у нас девичник как бы…
Синие глаза выразительно округлились, но Искусник быстро взял себя в руки и рассмеялся.
— Зовите меня Ярра! Ну так что, девочки, на какую тему сплетничаем?
— На вечную, — мрачно изрекла я. — Ну для меня — на вечную. О том, что этот козел Лир — настоящий осел!
М-да, и дикция, и логика, и здравое мышление, похоже, оставили меня.
— Ты, как обычно, критична, — фыркнул Хранитель, подливая нам с подругой. — Аля, ну что такого он сделал?!
Я с готовностью перечислила. Все вспомнила! И то, как себя вел неуважительно, там учительской беспристрастностью даже и не пахло! Хамил практически! Впрочем, это так, мелочи, которые я сама же и оправдала. Но для общего счета сойдет! К хамству и неуважению отнесла и то, что он совершенно не считается с моим мнением! Заставляет, ломает, потом целует и снова отдаляет!
Список вообще немаленький вышел. Маришка тоже помогала — вспоминала, а Ярр внимательно слушал, с некоторой тоской в глазах пощипывая виноград.
— И вообще! — надувшись, продолжала я. — Вот ты говоришь, любовь!
— Это он говорит, — флегматично поправил меня Хранитель Грез.
— Не придирайся, — отмахнулась я. — У меня такое ощущение, что он — да, привязался, но… играл. Когда ему хотелось душевного тепла, обожания в глазах, он это поощрял. А потом резко ставил на место!
— Зайка, — хмыкнул единственный мужчина в нашей компании, — не хочу тебя разочаровывать, но ни душевным теплом, ни обожанием от тебя и не пахло! Ты язва не хуже него. А про то, как вы на полигонах воевали… ты на него каждый раз шла, словно убить хотела.
— Ты не слышал, что он мне говорил!
— Ну допустим, — согласился Ле-Кинаро. — Но, Аля, представь вот, что ты взрослый, состоявшийся мужчина. У тебя дела, проблемы, и ты не успеваешь. Даже с текущим объемом едва справляешься.
— К чему ведешь? — напрямую спросила я.
— К тому, что появляется девушка. Молодая и наивная. Неопытная, хорошая и добрая. Но у тебя есть задание. Сделать из нее Императрицу. И ты сам вдруг стараешься ради этого все больше, потому что очень хочешь, чтобы она не только прошла испытание, но и выжила в играх Кланов. А тут — любовь… А любовь, она заставляет быть мягким. Щадить и жалеть там, где нельзя.
— Ярр, — медленно покачала головой, — он переходил на личное. Он высмеивал все, от умственных данных до физических. Не оправдывай это… учительским подходом. Всегда можно быть нейтральным.
— Ладно, — поднял ладони Искусник. — Не буду.
— Оправдывай, — возразила я. — Будешь этим… судебным защитником, во!
— Так у нас тут суд?!
— У нас то, что пожелает мое пьяное высочество, — хихикнула в ответ. — Так вот… это очень похоже на то, что он заигрался. Может, просто потакал себе, я не знаю… но точно ничего не планировал. Да, да, я молоденькая, глупая, но, вот досада, не просто подопечная, а госпожа! Как он сказал? «Соблазнить и бросить нельзя». Потому и вел себя так! А вот как любовью этой извращенной накрыло, так и запел по-иному!
— Аль… он не мальчик. Он понимал, что возникающее у него к тебе чувство не простое. Потому и бежал от него. Осознавал последствия. Которые у нас сейчас во всей красе, кстати. Ты выходишь замуж за другого. Угадай, чем это обернется для нашего общего друга?