– Эй, девки, вам Васька нужен?
От неожиданности подруги даже подпрыгнули на месте. Но тут же успокоились. Нет, ни страшного Полкана, ни его злой хозяйки поблизости не было видно. Наоборот, над забором торчала весьма доброжелательно улыбающаяся женская голова в бигуди, из-под которых сверкали два любопытных глаза.
– Вы от Анфисы? – продолжала допытываться женщина у подруг. – Что? Смекнула наша Анфисочка, что лучше Васьки ей все равно никого не найти? Вернуться задумала? Вас в качестве послов прислала? – И не дожидаясь ответа подруг, она продолжила: – Да и то правда, Васька по ней сохнет, спасу нет! А Зоя злится. Вся Тарасовка в курсе, что у Васьки только мамаша – стерва, а сам он очень даже неплохой парень. Не вредный, и, главное, в Анфиску с первого класса втрескавшийся. Уж как он за ней ухаживал, все село угорало. Портфель таскал, сменку. Никто из наших ребят таких фокусов ради своих пассий не выделывал. За косичку дернуть, тетрадки в грязи извалять – это они, пожалуйста. А вот чтобы так… по-хорошему, по-доброму ухаживать…
– А Василий, выходит, ухаживал?
– Уж сколько раз с другими мальчишками из-за Анфисы дрался. Никому не позволял ее обижать! Хороший парень, зря Анфиса думала, что кого-то получше в городе себе найдет.
Подруги переглянулись. Соседка Василия была явно из разряда тех, кто не прочь посплетничать. А подругам надо было где-то перекантоваться пару часов до возвращения парня с работы, или где он там находился. Лучшего шанса могло и не представиться. И поэтому подруги быстро подошли к соседскому забору.
– Скажите, а вы не знаете, где Василий сейчас?
– Так в рейсе он, – объяснила им женщина. – Шофером он у нас на автобусе работает. Бензин, левые пассажиры… то-се… Хорошо зарабатывает. И чего Анфисе втемяшилось в город податься? Лучше Василия ей все равно никого не найти! Работящий парень и не пьет совсем! Нет, все-таки Анфиса в бабку и мать свою пошла. Те тоже дитей без отцов растили, беса тешили!
– А как же сам Василий ее отпустил?
– Думаете, Анфиса у него спрашивала? – тут же заступилась соседка за парня. – Уехала, ничего и никому объяснять не стала. Только бабку похоронила, девять дней даже дожидаться не стала. Укатила.
– А Василий за ней не поехал?
– Так поехал бы, кабы знал, куда. Так-то ведь она ему ни адреса не оставила, ничего. Сначала думали, что Анфиса хоть на сорок дней прикатит. А она фиг! – И, покосившись на соседский забор, тетка спросила: – Думаете, чего Зоя такая на Анфису злая? Из-за сына своего переживает. Очень уж Васька с лица спал, как Анфиса уехала. Прямо ни живой ни мертвый. Ходит, как спит все время! Не иначе околдовала его Анфиса. Бабка ее хорошо в таких делах разбиралась. Да и сама Анфиса тоже не промах. У нас поговаривают, что Виллина внучке перед смертью всю свою силу передала. Вот Анфиса в большой город и подалась. Коли сила в руках есть, чего не рискнуть? У нас-то в Тарасовке народ простой, небогатый. А в большом городе и деньги большие вертятся.
Подруги переглянулись между собой.
– Знаете, а ведь мы не просто так приехали.
– Да я уж догадалась. Анфиса вас прислала? Да? Прощупать, как тут Василий без нее? Так вы ей передайте, не спит, не есть, того и гляди, что загнется парень. Очень переживает. Если сердце у нее есть, пусть весточку хотя бы о себе подаст.
– Мы Анфисе ничего передать не сможем. В больнице она. В коме лежит. Врачи сомневаются, что вообще выживет.
От удивления глаза у соседки сделались огромными, как два блюдца.
– Анфиска?! – ахнула она. – Умирает? Да что же с ней случилось?
– Она…
– Погодите! Ничего не говорите! – перебила подруг тетка, внезапно страшно засуетившись. – Как же такой разговор и через забор! Заходите ко мне!
И заметив, что девушки колеблются, она махнула рукой:
– Да не бойтесь вы! У меня собаки нет, у меня только кошки. Кошек, надеюсь, вы не боитесь?
– Кошек? – расплылись в улыбках подруги. – Нет, кошек мы не боимся. Кошки и у нас дома живут, сразу две.
Как известно, все люди делятся на две группы – «кошатников» и «собачников». Так что женщина с бигуди на макушке мигом признала в подругах родственные души. И сами они вошли в дом к милой женщине с ощущением, что попали в гости к почти что родному человеку.
Глава 6
Кошек тут было сразу три штуки. Огромный белый кот с пушистым хвостом и важными манерами. Юркая черепаховая кошечка с красивыми зелеными глазами. И еще один голубовато-серый товарищ пугливо забрался так высоко на шкаф, что толком его было и не рассмотреть.
– Матвей очень гостей любит, – пояснила хозяйка, погладив белоснежного красавца по спине. – Правда, не всех привечает. Но вы его, кажется, заинтересовали.
Черепаховая Настена была еще подростком. Она не стала важничать или пугаться, а сразу же запрыгнула Лесе на колени и радостно заурчала.
– Ну а эта всем рада. Дурочка еще, страха не ведает.
– А тот… на шкафу?
– Митя… У него особая судьба. Я его дважды от смерти спасала. Первый раз из пруда вытащила, куда его хозяйский сынок зашвырнул. Митя тогда еще маленький совсем был, плавать плохо умел. Лапками по воде бил, да все без толку. Силенок в лапках мало было, едва не утонул. Я его вытащила, выходила, хозяева его назад потребовали. А спустя месяц он мне прямо под ноги приземлился. Хозяйские дети его вроде мячика использовали. Кость у него на задней лапке была сломана, я его к ветеринару в Псков возила. Ничего, срослась лапа. Но нрав у него такой, наверное, навсегда и останется, недоверчивый.
– Еще бы, после такого отношения людей будешь недоверчивым.
– Жестокие люди, – вздохнула женщина. – Сколько живу, столько жестокости, которая в сердцах у людей живет, удивляюсь. Вот ту же Зою взять, если к примеру. Она ведь сына своего обожает, а счастливым его видеть никак не хочет!
– Почему?
– Дура-баба, – сердито ответила женщина. – Вбила себе в голову, что Василий должен на Наташке жениться, понимаете? Не на Анфисе или еще ком, а только на Наташке!
– А Наташка – это кто?
– Дочка Риткина.
Произнесено это было таким тоном, словно подруги сто лет знали и саму Ритку, и эту Наташку, да только позапамятовали случайно обеих женщин.
– Наташка ведь тоже в школе вместе с Васькой училась. Все они втроем в один класс ходили. Васька с Анфисой всегда вдвоем со школы шли, а Наташка одна портфель свой волочила. Васька свою Анфису на другой конец села провожал, а Наташка-то через дом жила. Зоя еще тогда злилась, чего ты, сынок, кралю себе такую неудобную выбрал? Без роду, без племени, бабка ведьмой слывет, голь перекатная, да и сама девчонка, не иначе, как тебя околдовала!
– А что же Васька?
– Да известно что. Влюбился раз и на всю жизнь. Да вы у него у самого спросите, он уже скоро домой вернуться должен.
Подруги переглянулись. Так-то оно так, только как же быть с Полканом?
– Зои боитесь? – правильно догадалась их хозяйка. – Ну да, она-то единственная радовалась, когда Анфиса в большой город подалась. Уж как ликовала, чуть ли не плакала от счастья. Ко мне прибежала, радость, говорит, соседушка, мне выпала. Правда, недолго ее радость длилась. Васька без своей Анфисы хиреть начал. Зоя-то думала, что он погорюет чуток, да и на Наташку или другую какую девушку переключится. А уж больше двух месяцев прошло, на Ваську смотреть страшно. Похудел, одни глаза и остались. Ни Наташка, ни какая другая его не интересует. Только Анфису свою вспоминает. Зоя говорит, по ночам кричит и плачет, все Анфису к себе зовет.
– Подумать только, какая любовь! – искренне поразились подруги.
Но хозяйка с ними не согласилась:
– Любовь! А что с нее радости-то? Зоя уж извелась совсем, на Ваську глядючи. Вы на нее не обижайтесь, она совсем неплохая баба. Во всяком случае, гостей собакой травить не в ее привычках. Но тут уж нервы сдали. Шутка ли, родное дитя того и гляди себя со свету сживет, а виновница всех бед и горя не знает! – Но тут же женщина вспомнила, что произошло с Анфисой и, выпучив глаза, заткнула себе рот: – Ой!
Немного отдышавшись, она пожелала узнать, что же приключилось с Анфисой. За разговором она проворно сервировала стол, вытащив из печи тяжелую кастрюлю с наваристой ухой и пироги, сладко пахнущие луком и рыбой.
– Муж с утра наловил. Отведайте ушицы, не побрезгуйте.
Подруги с радостью согласились. С того момента, как они выехали из Питера, у них во рту маковой росинки не было. Торопились очень, нигде по дороге не останавливались. Так что теперь уха и пироги пришлись очень кстати.
Суп оказался наваристым, а вот мясо в нем показалось подругам немного жестковатым.
– Это что за рыба?
– Щука. Не все ее любят, а по мне, так лучше рыбы и нету на свете. Мясо совсем на рыбье не похоже. Никакого сравнения с плотвой или там подлещиком. В тех одни кости да чешуя.
Пироги тоже оказались с щукой. Кроме того, в начинке присутствовал зеленый лук, вареное яйцо и сладкий болгарский перец.
– Вкуснотища, – искренне похвалили стряпню хозяйки подруги.
– Ешьте, ешьте, все свое, натуральное. В городе-то таких продуктов и не найдешь, поди.
Почему не найдешь, хотели возразить ей подруги. Но не стали, очень уж было вкусно. К тому времени, когда они покончили с едой, хозяйка – тетя Надя придумала, как им быть дальше.
– Ясное дело, Зоя вас к себе и на порог даже не пустит. И с Васькой поговорить не даст. А между тем поговорить вам с ним нужно.
– Да.
– Так что мы с вами так сделаем… Василий с работы вернется, и я его сама к вам приведу. Попрошу у Зои ее сынка, дескать, воды натаскать надо. А сама прикинусь, что спину прихватило. Зоя не вредная, даст мне ее сыном немножко попользоваться. Да и как откажешь, коли мой Ваня ей, считай, весь сарай срубил. И ни копейки за работу не взял. Соседи же!
Замысел оказался верным. Тетка Зоя не отказала соседке. Памятуя о недавно поставленном сарае, она Ваську хоть и неохотно, но все же отпустила. Только заметила подозрительно:
– Что-то ты, Надя, болеешь часто в последнее время. Как бы нам с Васяткой этот наш сарай дороже покупного не обошелся!
Когда Василий вошел в дом, подруги сначала даже испугались. Был парень высок ростом и до того худ, что казалось, кости проступают под обтягивающей их кожей. Неужели совсем ничего не ел все эти два месяца с момента бегства Анфисы из Тарасовки?
К тому же Василий был бледен и какой-то сам не свой. Вошел, поставил полные ведра да так и замер у порога. Ни на подруг не посмотрел, ни по сторонам. Создавалось впечатление, что молодой человек словно спит.
– Садись, Васенька, – ласково произнесла тетя Надя. – Покушай.
– Я не хочу, тетя Надя. Если вам ничего больше не надо, то я пойду.
– Погоди, Вась. Познакомить я тебя хочу кое с кем.
Василий кинул в сторону подруг равнодушный взгляд и неожиданно произнес:
– Не надо, теть Надь. Догадываюсь, вас мама попросила. Все невесту мне ищет. Только мне никто не нужен. И женат я уже.
– Да на ком же, Васенька?
– На Анфисе и женат. И никакая другая женщина мне в этом мире не надобна.
Вот это чувство! Подруги прямо рты пораскрывали, а потом прослезились от умиления. А Анфиса-то какова! Тут по ней такой видный парень убивается, а она в городе шуры-муры с каким-то Кешкой крутит!
Василий повернулся, чтобы окончательно покинуть дом тети Нади, но та его остановила:
– Погоди, Васенька, ошибся ты. Не невесты это твои. Девочки новости тебе про Анфису сейчас расскажут. Ты садись!
Она могла бы этого и не говорить. Едва только прозвучало имя Анфисы, как парня словно подменили. Глаза его вспыхнули горячим светом. А сам он оказался за столом так быстро, что девушки даже не успели уловить это перемещение. Только что Васька стоял у порога, а теперь уже сидит на стуле и, затаив дыхание, смотрит на подруг. И вид у него при этом был такой… такой… Одним словом, подруги решили начать с хорошей новости.
– Ты, главное, не переживай, Анфиса твоя жива.
– Слава богу! – вырвалось у Василия. – А ребенок?
– Ребенок?
– Ну да! Наш ребенок! Наш малыш? Она его сохранила?
И так как подруги не ответили, да и словоохотливая тетя Надя, наверное, впервые в жизни не нашлась, что сказать, для нее это было такой же новостью, как и для подруг, Василий заговорил сам:
– Очень я переживаю, как бы Анфиса ребенка не потеряла. Виданное ли это дело, в таком положении, одна и в чужом городе!
– Значит, ты знал, что Анфиса беременна?
– Ну конечно. Мы с ней вместе тест делали. Ох я и радовался. А она как-то странно себя повела. Я еще тогда подумал, не к добру это.
– А что же случилось?
– Да все как-то одно к одному. Недаром говорят, пришла беда, отворяй ворота. Виллина – бабушка Анфискина как раз померла, Анфиса уже после ее смерти тест сделала. Узнала, огорчилась. Прям, говорит, Васенька, не знаю, как мне и быть. Я – дурак, тогда еще не понял. Кричу, прыгаю, радуюсь. Счастье, говорю, какое, Фиска! Ребеночек у нас будет. Только об этом всю жизнь и мечтал. Чтобы с тобой да с детьми нашими. А если, говорю, ты с мамой моей жить не захочешь, так я к тебе перейду жить, я не гордый. А если хочешь, новый дом построю. Ты, говорю, не сомневайся, я все для тебя и детей наших сделаю. Жизни не пожалею, мне бы только вместе с тобой и чтобы ты счастлива была.
– И что тебе Анфиса ответила?
– Усмехнулась так печально и говорит, жалко мне тебя, Васенька. Что же ты всю жизнь надрываться будешь, чтобы дом построить. А ведь у меня богатство огромное имеется.
– Земли пахотные? – не выдержала и перебила его Кира, припомнив, что говорил ей еще Женечка в офисе у Кеши.
Леся тоже вспомнила, как Анфиса, по словам знакомых, представилась Кеше богатой наследницей, и поинтересовалась:
– Пастбища, наверное?
Но Василий в ответ лишь только рот разинул:
– Чего? Какие еще пастбища?
– Разве Анфиса не владела землей?
– Ну, десять соток, которые при доме Виллины, по документам, имеются, верно, ей достались. Анфиса единственная наследница Виллины, дом и участок ей перейдут.
– А пастбища? Пахотные земли?
– Не пойму, о чем вы говорите, – покачал головой Василий.
Значит, не было никакой земли у бедной Анфисы. Все это была ложь, чтобы захомутать падкого до богатых наследниц Кешу!
А между тем Василий продолжал:
– Нет, не о том богатстве речь Анфиса вела. Богатство, на которое она намекала, где-то в Питере у нее было. Так она мне и сказала: богатство есть, только отнято оно у меня злыми людьми. Да бабушка мне перед смертью объяснила, как людей тех найти и наказать. А богатство то назад себе вернуть.
Василий произнес эти слова и замолчал. Молчали и ошеломленные подруги. Одна тетя Надя, придя в себя от известия от беременности Анфисы, рискнула спросить:
– Дальше-то что было, Васенька?
– А ничего. На следующий день я к Анфисе, как обычно, пришел, а нету ее. И записка только в дверь сунута. Прости, мол, уезжаю. Куда, сказать тебе не могу, потому что ты за мной последуешь. А мне одной надобно быть, потому что бабушка моя так мне наказала. Как справлюсь, так и приеду. А нет, так не взыщи, такова, видать, наша с тобой судьба. Но и противиться ей я тоже не могу, потому что страшную клятву Виллине дала. И теперь эту клятву выполнить должна.
– О Господи! – перекрестилась тетя Надя. – Вась… А верно говорят, что старуха силу свою колдовскую Анфисе передала?
– Анфиса и до смерти бабкиной народ у них принимала. И лечила не хуже, а почитай, что и лучше самой Виллины. Бабка ей всегда говорила: ты, внученька, сильней и меня, и всех в нашем роду получилась. Наверное, потому что суровая тебе доля выпала. За всех обиженных и обворованных ты отомстить нынче будешь должна.
От этих слов в тепло натопленной избе тети Нади вроде как стало стыло и холодно. По ногам потянуло сквозняком. И подруги вздрогнули. Им показалось, что в дверях стоит сама старуха Виллина, которая и проклинает неведомого подругам врага.
– Ох!
В дверях в самом деле кто-то стоял. И холодом в избе потянуло с улицы. Но кто же пожаловал в гостеприимный дом тети Нади? Неужели призрак самой ведьмы Виллины?
– Вот вы где! – угрожающе произнесла темная фигура у дверей, и подруги едва удержались, чтобы не взвизгнуть. – А я-то думаю, чего это мой Вася так задержался. Это что же ты, Надя, удумала? А? Совсем парня мне извести хочешь? Ты зачем ему с этими профурсетками столичными разговаривать разговоры разрешила? Ведь я же ясно сказала, пошли вон! Вася мой только-только успокаиваться начал, а эти приехали, снова растревожили!
– Мама! – мигом вскинулся Вася. – Не говори так! Мне без Анфисы не жить. Я тебе говорить прежде не хотел, а теперь скажу! Она внука твоего под сердцем носит!
– Да плевать мне на… Ой! Что ты сказал?
– А теперь в больнице она, – зачастил Василий. – Ей плохо. И ребенка ее убьют, если я немедленно в город с ними не поеду и смертоубийства не допущу!
Зоя, а это была, конечно, она, без сил опустилась на стул у входа.
– Ох, батюшки-святы, – прошептала она одними губами. – Святые угодники, да будет ли конец этому безумству? Какой ребенок, Вася? Небось Анфиса придумала это все!
– Мама, мне все равно, что ты скажешь! Я без Анфисы жить не буду. Так и знай, коли добром меня в город не отпустишь, либо я все равно уеду, либо с собой что-то страшное сотворю.
– Так уж ездил, – слабым голосом прошептала Зоя. – Все попусту!
– А теперь я нужен Анфисе! Пусти меня к ней, мама. Пусти, а то помрет она, так я сам на себя руки наложу! Ты же видишь, я уже и так был близок к этому. Не доводи, мама, дело до греха. Отпусти!
Зоя выглядела такой несчастной, что подруги поспешили ее утешить.
– Анфиса сейчас в больнице. Она в коме. А Васю мы вам вернем в целости и сохранности. Либо Анфиса в себя придет и с Васей останется, либо погибнет. В любом случае какой-то конец вашей истории скоро будет.
Несчастная мать ничего не отвечала. Она лишь смотрела на своего сына, а потом внезапно кивнула: