Хокинс моргнул и потянулся к своей чашке. Но та была слишком горяча, и ему пришлось отдернуть руку.
— Твою мать. Билли. По-моему, это слишком.
— Серьезно? Я всех предупредил. Всем сказал. Чтобы ни слова не просочилось за стены «Святого Георгия». И что он сделал? Вернулся домой в свою спальню и раззвонил всему свету.
— Ты — начальник, — вздохнул Хок. — Хотя теперь я не удивляюсь, что ты сегодня такой дерганый. Могу себе представить, как он орал.
Билли отпил кофе и покачал головой.
— Нет, дело не в этом. А в чем, я не знаю. Да и хуй с ним. Как здесь идут дела?
— Нормально, — кивнул Хокинс. — Все в порядке. Никаких проблем. Прошлой ночью кто-то вломился в офис в Хэкни, но, похоже, это просто наркоманы.
— Несчастное отребье, — выругался Билли. — А что с клубом?
— Забавно, что ты вспомнил об этом. Сегодня в банк поступили первые платежи. Исторический поворот. А кроме этого мало что интересного. По крайней мере, здесь все тихо. Найт с головой ушел в подготовку к новому сезону. В субботу собирает охранников на тренировку. Он оказался не таким уж плохим типом. И я предоставил ему максимум свободы.
— Ты уже сказал ему о… э-э… подкреплении?
— Да, вчера. Он не был в восторге от этого, но, думаю, переживет.
Их прервал стук в дверь, оба обернулись и увидели Трейси, вошедшую с кипой почты.
— Я подумала, что вы захотите взглянуть на это, — промолвила она, протягивая большой белый конверт и бросая остальное на поднос.
Хок взял конверт, вытащил содержимое и расплылся в широкой улыбке.
— Твою… то есть надо же! Похоже, мы наконец добились своего. Нас приглашают на официальный прием «Вест Хэма».
Билли уже почти дошел до своей машины, когда его остановил окрик, и, обернувшись, он увидел бегущего к нему Хокинса. По выражению его лица было понятно, что произошло что-то неприятное, и уже через пару минут они оба вернулись в кабинет.
— Это все из-за этой интернетовской суки! — прорычал Билли. — Не иначе. С таким же успехом он мог бы просто нас сдать в руки полиции, что он, собственно, и сделал. Надо было позволить Джеффу порезать его. — Он взял сигарету, закурил и глубоко затянулся, прежде чем бросить пачку Хокинсу. — Так, теперь давай успокоимся и все обдумаем. Что она сказала?
Хок закурил и поспешно выдохнул дым.
— Просто, что она из «Ивнинг Стандарта» и не хотим ли мы прокомментировать слухи о том, что ля-ля-ля. Остальное тебе известно.
— А ты что ей сказал?
— Ну… какую-то хуйню о том, что у нас старая фирма, и что я, как управляющий директор, плохо отнесусь к подобным клеветническим заявлениям, если они появятся в их газете.
— Отлично. Похоже, тебе на пользу идет этот сериал, который ты смотришь. По крайней мере, мы выиграли какое-то время. Хотя и небольшое. Поэтому, я думаю, пора переходить в наступление. Сейчас свяжусь со своим адвокатом, и посмотрим, что он скажет. — Билли схватил телефон, но, не успев набрать номер, внезапно нахмурился. — У нас никого нет, кто занимается пиаром?
— Хуй его знает, — нервозно откликнулся Хок- Позвони Крэгу — он все обо всех знает.
— Хорошая мысль, — подтвердил Билли и начал перебирать номера телефонов на своем мобильнике. — Крэг, дружище, это Билли. Послушай, нет ли у нас кого-нибудь, кто занимается пиаром или чемнибудь таким? Нет! Черт побери, я и не знал об этом. У тебя есть?.. Ты — настоящее сокровище, сынок. — Он разъединился и тут же набрал записанный наспех номер. — Алле? Я могу поговорить с мистером Пэришем? Да, передайте ему, что это срочно. Моя фамилия Эванс. Он согласится поговорить со мной. — Билли отодвинул трубку от уха и посмотрел на Хокинса. — Ты не поверишь. Даррен? Это Билли.
Хок потрясение смотрел на Билли, объяснявшего по телефону, что произошло. Даррен считался в Бригаде настоящим безумцем — он первым ввязывался в любую потасовку вне зависимости от соотношения сил. Одна мысль о том, что он мог гдето работать, уже была невероятной, а представить себе, что в какой-то области он мог быть профессионалом, и вовсе было невозможно.
— Да, отлично. Я попрошу Хока отправить тебе по е-мэйлу, что у нас есть. А на следующем собрании ты нам все объяснишь. Я всегда знал, что ты крутой чувак. — Он опустил трубку и покачал головой. — А вот так живешь и думаешь, что всех знаешь…
— Черт, у меня это не укладывается в голове, — откликнулся Хок.
Билли рассмеялся и пожал плечами. Но правда заключалась в том, что они мало что знали о членах Бригады, если ие считать самого узкого круга, да и об этих людях их представления были весьма отрывочны. Им хватало знания, что тот или иной пацан не сдастся, не побежит и будет стоять до конца — этого было вполне достаточно.
— Опиши ему все происшедшее, и он подумает, — попросил Билли. — А я заскочу к своему адвокату. Надо попытаться не дать этому просочиться в печать. У тебя есть электронный адрес Даррена?
— Да, есть в Интернете на доске объявлений. — Хок помедлил и неловко поднялся. — Послушай, если это окажется в газетах, мы будем в дерьме по уши. И дело не в клубе — это все ерунда. Я думаю о том, что будет дома. Джули озвереет, если…
— Значит, нужно сделать все возможное, чтобы это не произошло, — перебил его Билли. — Но вообще позвонить Кейту Бэйнсу было бы неплохо. Просто предупредить его. Если он, конечно, еще не знает.
Дженни Рэндолл в редакции «Ивнинг Стандарта» просматривала свои записи и сочиняла статью. Это должно было стать настоящей сенсацией. «Футбольные хулиганы во главе службы безопасности стадиона» — это было блестяще. А учитывая, что проблемы насилия среди футбольных болельщиков все еще обсуждались на первых полосах после «Евро-2000», это должно было пройти на ура, что лично ей совсем не повредит. Если получится, этот материал мог попасть и в национальные издания. А это будет настоящей победой.
Надо будет поставить другу полицейскому хорошую выпивку в следующий раз.
— Послушайте, но вы же должны были понимать, что рано или поздно это выйдет наружу. — Билли и Хокинс переглянулись и пожали плечами, глядя на то, как изумленно на них смотрит Кейт Бэйнс.
— Конечно, мы понимали, — вздохнул Билли. — Просто мы не ожидали, что это произойдет так скоро.
— Лично я не стал бы об этом беспокоиться. Мы уже выпустили пресс-релиз, в котором извещаем общественность, что мы очень довольны новым контрактом, а также уменьшением конфликтных ситуаций в конце прошлого сезона. А в конечном счете только это и имеет значение.
— Мы сделали приблизительно то же самое с добавлением сведений о новой структуре управления, — заметил Билли, — Будем надеется, что эти документы сыграют свою роль.
— Вы знаете, когда это будет опубликовано? — спросил Хок.
— Когда угодно, — ответил Бэйнс. — С прессой никогда ничего не поймешь. А теперь спасибо за визит, но у меня масса работы.
Оба молча пересекли стоянку, сели в машину, и Билли нарушил тишину, лишь тронувшись с места.
— Ну и что ты обо всем этом думаешь? — задумчиво осведомился он.
— Не знаю, старик. Пока газета не вышла, сделать ничего нельзя.
— Мой адвокат считает, что надо на все это насрать, — заметил Билли. — Будем надеяться, что Даррен успеет со своим пресс-релизом. А кроме того, раз Бэйнс не волнуется, значит, и нам нечего дергаться.
Хок посмотрел на него, наморщив лоб.
— Я только-только привел Джули в чувства. Если все это выплеснется на газетные страницы, вряд ли это улучшит мое положение на домашнем фронте.
Билли подмигнул ему и, выехав со стоянки, рванул по направлению к «Святому Георгию».
— Поехали освежимся. По-моему, нам это не помешает.
Глава 25.
Пятница, 4 августа 2000 года, 1.30.
Хокинс опустил трубку и схватился за голову, пытаясь осознать все сказанное Бэйнсом.
Весь вечер он не находил себе места, надеясь на то, что история не появится на страницах печати, и в то же время предчувствуя, что им этого не миновать, Однако у него были все основания предполагать, что, если статья появится, основной акцент будет сделан на фигуре Билли. В конце концов, именно его биография была наиболее красочной. Но когда выяснилось, что роль его приятеля сведена до подсобной, а его собственное имя напечатано крупным шрифтом, это стало для него настоящим шоком.
Он уже собирался выйти на улицу, чтобы купить экземпляр газеты и самостоятельно ознакомиться со статьей, когда телефон зазвонил снова. На этот раз это был Билли. Голос его звучал не менее ошарашенно.
— Ты уже видел? Я даже не знаю, что сказать, старик.
— Нет. Как раз собирался выйти купить, — раздраженно ответил Хок. — Однако Бэйнс в общих чертах рассказал мне все по телефону. Он не в восторге, но считает, что цитаты из пресс-релиза сделали свое дело, и им удастся выкрутиться.
— Я тоже так думаю. Однако… мне очень неприятно сообщать тебе об этом, но все это уже есть на их сайте.
— Ты что, шутишь?! — задохнулся Хок. — Я перезвоню тебе позже. — Он схватил свой компьютер, загрузился и принялся отыскивать статью.
«Ивнинг Стандарт» обладает эксклюзивными данными о том, что генеральный директор компании, отвечающей за безопасность в «Вест Хэм Юнайтед», был замешан в футбольном хулиганстве.
Грэм Хокинс (33), проживающий в Чедвелл-Хит, Эссекс, и занявший в июне пост директора в «Миррен Ивентс лимитед», был одним из фанатов, задержанных и депортированных из Италии в прошлом году после трагического убийства английского футбольного болельщика в Риме.
Хокинс, которому не было предъявлено официального обвинения в связи с этим инцидентом, также является членом пресловутой группы хулиганов, называющей себя Бригадой смертников кокни и по иронии судьбы поддерживающей «Вест Хэм Юнайтед».
После первоначального отказа предоставить какие-либо комментарии «Ивнинг Стандарту» клуб вчера выпустил пресс-релиз, в котором указывается, что в соответствии с данными Национальной Криминальной разведки, количество арестов в Аптонпарке достигло наименьших цифр в стране к концу прошлого сезона. Это подкрепляет уверенность клуба в том, что «Миррен Ивентс лимитед» является одной из лучших компаний по обеспечению безопасности в дни игр.
Однако анализ данных дает возможность предположить слияние компании со «Службой безопасности Святой Георгий», которым руководит предприниматель из Эссекса Уильям Эванс. К сожалению, нам не удалось вчера связаться с кем-либо из этой фирмы, чтобы убедиться в этом.
Представитель Национальной Криминальной разведки заявил о том, что они в курсе сложившейся в «Вест Хэме» ситуации и в ближайшие месяцы будут пристально следить за ее развитием.
Хок прочитал это три раза, чтобы удостовериться в том, что он ничего не упустил. И хотя это было не самое приятное чтение, он вынужден был согласиться, что Бэйнс прав и все могло бы быть гораздо хуже. По крайней мере, статья не была снабжена фотографиями. В противном случае это могло бы стать настоящим кошмаром.
Он уже взял мобильник, чтобы набрать номер Билли, но тут ему пришло в голову, что сначала следует переговорить кое с кем другим. Он набрал номер и тут же отключился, даже не дождавшись первого звонка, после чего со вздохом выключил компьютер и направился к своей машине.
— Ты что, шутишь? — прошептал Билли.
— Нет, старик, — тихо ответил Хок. — Она целый час кричала на меня, а потом заявила, что, если я выкину еще что-нибудь подобное, она просто уйдет. В общем, что касается меня, игра закончена. Она просто не стоит того. По крайней мере, для меня.
Билли посмотрел на друга и покачал головой. Он, конечно, догадывался, что появление его имени в газете заставит того попсиховать, но это было просто громом среди ясного неба.
— Что же теперь будет?
— А это уж твое дело, — ответил Хок. — Если ты меня уволишь из «Миррен Ивентс», я буду не в обиде.
— Ну ты и кретин, — рассмеялся Билли. — Я совершенно не собираюсь тебя увольнять только потому, что ты хочешь выйти из Бригады. К тому же где я найду другого, кто мог бы возглавить компанию?
Хокинс натужно улыбнулся, видя попытки Билли разрядить ситуацию. Однако когда он заговорил, в его голосе явно чувствовалось облегчение.
— Спасибо, старик. Знаешь…
— Послушай, — прерывая его, поднял руку Билли. — Я много чего пережил вместе с тобой. Я тебе многим обязан. И всегда буду помнить это. Но даже если бы это было не так, бизнес есть бизнес, а лучшего человека мне на это место не найти. Так что твое решение никак не повлияет на дела.
— А что будет с Бригадой? Тебе придется искать себе нового заместителя. Есть какие-нибудь идеи?
— Хуй знает! Надо будет что-нибудь придумать к следующему собранию. Но, должен признаться, ты меня здорово потряс, старик. Думаю, остальные отреагируют на это точно так же. Не удивлюсь, если после твоего ухода меня просто скинут.
Билли стоял и смотрел вслед «мерседесу», медленно выезжавшему со стоянки и увозившему Хока объясняться с Трейси и остальными дамами из «Миррен Ивентс». Билли был потрясен тем, что Хок готов был отказаться и от Бригады, и от работы ради жены. Сам Билли не видел в ней ничего особенного, но он всегда знал, что Хок по-настоящему ее любит. Теперь он понимал, насколько Хок ее любил.
Проводив взглядом машину, Билли вернулся за стол и закурил. Он чувствовал себя абсолютно опустошенным. Казалось, кончилась целая историческая эпоха. Однако чем больше он думал, тем больше понимал, что газетная статья стала просто последней каплей для Хока и что, скорее всего, он уже не первый месяц размышлял о выходе из Бригады. Это объясняло, почему он так задергался, когда они начали думать о пабах, и почему он менее агрессивно начал вести себя на футбольном фронте. Еще год назад Хок первым бы кинулся на этого несчастного Пэрри и не думая замочил бы его на месте. Теперь вся грязная работа приходилась на долю Билли. А это было неслыханным для человека его положения.
Но размышляя об этом. Билли вдруг начал понимать, что глубоко в душе он всегда знал об этом. И то ли из-за чувства вины, то ли по причине искренней заботы он всегда бессознательно оберегал своего друга от всего, что могло того напугать. От истории с Мирреном и отношений с Микки Джеймсом, даже на «Олд Траффорде» он специально держался в тени. Потому что, вне всяких сомнений, за последние несколько месяцев Хок сильно изменился. И дело было не только в том, что он начал ощущать себя более уверенно, было что-то еще. В нем появилась какая-то решимость и энергия, которых раньше Билли не замечал, и, как он ощущал, их источник таился где-то за пределами его рабочих обязанностей. А учитывая то, как он стремился до этого попасть хотя бы на интервью, приходилось признать, что Хок, вероятно, начал считать себя ни на что не годным. Так что возвращение к работе стало для него полным переворотом как с финансовой точки зрения, так и в области самооценки. Поэтому видя, какие положительные перемены это в нем произвело. Билли прекрасно понимал, почему тот не хотел рисковать и терять все это.
А то, что этот риск был вполне реальным, нельзя было отрицать. Билли мог себе позволить плевать на полицию, но это не меняло того факта, что над всеми остальными членами Бригады угроза день ото дня нависала все больше и больше. И чем больше Билли размышлял над этим, тем больше ему начинало казаться, что Хок прав. В конце концов, он вложил довольно крупную сумму в бизнес, который был направлен на противодействие хулиганству. Одно неверное движение могло создать для него серьезные проблемы с клубом, которые недешево ему обойдутся. Стоила ли игра свеч? Еще десять лет тому назад, когда можно было спокойно затеять драку, не опасаясь постороннего вмешательства, определенно стоила бы. Но теперь? Когда полиция делала все возможное, чтобы отравить им всякое удовольствие. Так может, уход Хока должен стать сигналом и для него?
Однако невозможно было отрицать, что ему будет не хватать всего этого. Общих собраний, обсуждений стратегии действий и вида самих побоищ — все это значило для него очень много. Но сама мысль о руководстве Бригадой в отсутствии Хока представлялась ему какой-то нелепой. То есть он и представить себе этого не мог. Слишком многое было пережито ими совместно. Да, это определенно будет нелегко, но Хок был прав. Час пробил.
Грэм Хокинс уже подъезжал к офису, когда зазвонил телефон, и, ответив, он услышал голос Билли, Известие о том, что его лучший друг решил вслед за ним перейти в ряды ветеранов «Вест Хэма», стало для него полным потрясением, и, только закончив разговор, он начал осознавать услышанное. Это вызвало в нем настоящий взрыв переживаний — от грусти до восторга, в результате чего у него перехватило горло, а глаза наполнились слезами.
Он затормозил перед гаражом и уронил голову на руль, пытаясь разобраться в собственных чувствах. В конце концов, как бы пошло это ни звучало, но Бригада действительно была для него второй семьей. Он вырос с этими пацанами, он проводил с ними время и набирался опыта, и они стали для него почти что братьями. И вот сегодня, когда они с Билли объявят Кабинету о своем уходе, все будет кончено. Несмотря на все его опасения, ему будет нелегко это сделать. Он уже сейчас чувствовал, как ему будет этого не хватать.
И в то же время у него было такое чувство, словно он сбросил с плеч огромный груз. Уже целый год, с тех пор как его депортировали из Рима, он с параноидальной настойчивостью пытался предугадать, сколько ему еще позволено искушать судьбу. И хотя благодаря работе на Билли большинство этих опасений рассеялось за последние месяцы, появление его имени в газетах и необходимость объясняться с Джули снова заставили его задуматься о том, насколько он близок к тому, чтобы все потерять. Теперь он мог об этом не беспокоиться. С этим было покончено. А это было главным.