– Кто там может быть? Света? Ты слышишь?
– Д-д-д-да!
– Перестань ты трястись! Кто там может быть, я тебя спрашиваю?
– П-п-п…
– Кто?
– Папа!
– Еще не хватало! – возмутилась Мариша. – Он же умер!
– В-вот-т-т именно!
– Ты тоже скажешь! Призраки не ходят по домам, светя себе фонариком!
– Что, ключей ни у кого, кроме тебя и папы, нету?
– М-м-может быть, у Ирины Сидоровны?
– А это еще кто?
– Гр…Гражданская жена моего папы!
Подруги уже слышали от соседей про эту особу. Слышали, но не придали их словам особого значения. А теперь подумали, что, пожалуй, зря.
– И она может бродить по дому среди ночи?
– Не знаю. Я вообще-то мало с ней общалась.
– Тогда пошли и посмотрим сами!
Подруги ожидали, что Света снова начнет канючить и хныкать, мол, она боится, и надо бы позвать кого-то на помощь. Но девушка приятно удивила подруг.
– Да! – твердо сказала она. – Надо! Это же безобразие, что она себе позволяет! Явилась без приглашения. Напугала нас. И еще фонариком светит!
Но это была не Ирина Сидоровна. В доме находился какой-то мужчина, что девушки без труда поняли, когда заглянули в окно. Он был высок и широкоплеч. Скажете, что в наше время полным-полно высоких и мужеподобных женщин? Возможно. Но это был явно не тот случай. В доме точно был мужчина. Потому что даже его походка и жесты выдавали особь мужского пола.
– Что он там делает?
– Роется в бумагах моего отца.
Таинственный незнакомец в самом деле копался в углу. Там стоял красивый секретер из резного ореха. И именно в нем Виктор Сергеевич держал свои бумаги. Не документы, которые хранились у него в ящике бюро, а именно бумаги, связанные с его служебной деятельностью.
– Папе много работ приносили на рецензию. Молодые ученые хотели услышать его мнение относительно их трудов. Папа никому не отказывал.
– И что там забыл этот тип? – недовольно прошептала Мариша.
Тем временем незнакомец погасил фонарик, которым он светил на разложенные перед ним бумаги, и девушки совсем перестали его видеть. Но ненадолго. Скрипнула входная дверь, и мужчина вышел в сад, а затем быстрыми шагами устремился к калитке.
– За ним!
Но на Свету словно ступор напал. А потом она и вовсе начала заваливаться на землю. И чтобы не упасть, вцепилась в Маришу и умоляюще прошептала:
– Не оставляйте меня тут одну!
Мариша осталась со Светой, а Инна поспешила за незнакомцем. Но драгоценные секунды уже были потеряны из-за Светкиной внезапной слабости, и теперь таинственный гость растворился во тьме. Долго бродить одной вокруг темного дома было страшновато. Поэтому Инна вернулась к подругам.
– Он ушел!
– Но ты его хоть запомнила?
– Я даже его лица не видела, как я могла его запомнить?
– А ты, Света?
– Нет.
Мариша задумалась.
– Все равно, кто бы это ни был, мне кажется, нам надо посмотреть, что он искал в бумагах твоего отца.
Против этого у Светы возражений не оказалось. О том, что она даже переступить порог отцовского дома боится, она даже забыла в этой ситуации.
Как вскоре выяснилось, на ценные вещи таинственный незнакомец не покусился. В доме он ничего не тронул. Странный вор.
– А что с бумагами отца?
– Не знаю. Вроде бы все в порядке.
– Но этот тип что-то взял! – запротестовала Инна. – Я видела, как он что-то сунул в карман!
– Отец не посвящал меня в свои дела.
– Почему?
– Считал, что мне это не нужно. И… и если уж совсем честно, то папа всегда хотел иметь сына. И хотя меня папа, конечно же, очень любил, и маму тоже, но никакими своими проблемами с нами никогда не делился. Считал, что женщина должна заниматься своими делами, мужчина – своими. И только тогда в мире будет порядок.
Тем не менее Света согласилась просмотреть рабочие бумаги отца. Виктор Сергеевич был человеком старой закалки и никаких бумаг в электронном виде не признавал. Все они были распечатаны и хранились у него в секретере, а отнюдь не в компьютере. Хотя компьютер у Виктора Сергеевича тоже был. Только он находился не на виду, а был спрятан в укромном местечке. В нише, закрытой нарядными полочками, заставленными всевозможными безделушками.
– К чему такая секретность? – насторожилась Мариша.
– Никакая не секретность.
– Но компьютер надежно спрятан. Если не знаешь, где искать, нипочем не догадаешься.
– Просто папа считал, что компьютер не вписывается в стиль его кабинета. Вот и заставил полочками.
Света была права. В кабинете ее отца царил особый старомодный стиль. Толстый темный ковер на полу. Такой же – на восточной стене комнаты. Резная мебель из ореха. Гнутые ножки стульев и их атласная обивка плохо сочетались бы с серо-стальными гладкими поверхностями компьютера.
– Ну что? Вроде бы мы все посмотрели. Пошли?
– Может быть, останемся здесь? В этом доме?
Предложение Светы было тем более неожиданным, что не так давно она боялась просто войти в дом отца.
– Просто я подумала: раз уж мы все равно здесь, то глупо снова уходить. И потом… Вдруг этот тип еще вернется? – сказала Света.
В ее словах был резон. И переглянувшись, подруги сказали:
– Решено. Остаемся тут, – сказала Мариша. – Переночуем, а с утра и Глафира Ивановна вернется. Если повезет, то, возможно, узнаем что полезное для нашего расследования.
В это время Ангелина тоже не бездействовала. На свой страх и риск она проникла в дом. Но где тут ее жених и две мымры, которым он поволок цветы, торт и вино с коньяком?
Однако до них еще нужно было добраться. А вот как? Ангелина покорно следовала за своей провожатой, таща в руках тяжеленную коробку со столовыми приборами и проклиная в душе тот момент, когда ее угораздило родиться на свет именно девочкой.
«Родилась бы парнем, жила бы себе припеваючи, – думала она. – Ни забот, ни хлопот. Откосил от армии, и все! Живи припеваючи! Даже если бы и не нашла свою половинку, никому бы и в голову не пришло меня осуждать».
При мысли о том, как ей не повезло, родившись девочкой, Ангелина чуть не выронила проклятую коробку. Да и злиться сейчас на себя было уж как-то очень глупо. Ведь девочкой она родилась много лет назад. И до сих пор как-то существовала.
Временами весьма неважно. Особенно когда являлась мамина тетка по имени Лада. Качая головой с дурацким пучком на макушке, она начинала противно сочувствовать:
– Бедненькая моя Гелочка, неужели не нашелся ни один простачок, чтобы взял тебя замуж? Чем же ты им так плоха?
Хорошо еще, что общественность вокруг нее в такие моменты представлена слабо. Только дядя Коля, который уже отрубился от выпитой им водки и вообще мало интересовался вопросами брака и продолжения рода.
Но Ангелина чувствовала, что на следующей же сходке родственников тетка Лада снова озвучит свою мысль. А тетка Зина с папиной стороны добавит еще чего-нибудь от себя: «Вроде бы ты у нас не урод. Красавица даже. Что же тебе так не везет?» Только что в лицо «старой девой» не обзывает.
– Ох, тяжела ты, долюшка женская! – простонала Ангелина.
Слишком громко. Так, что ее услышала сопровождающая и поняла новенькую по-своему.
– Не ной ты! – осадила она ее. – Понимаю, что коробка тяжелая. Но ведь все мужики заняты. И вообще, мы с тобой уже пришли!
С этими словами она распахнула перед Ангелиной дверь в квартиру. Нет, не в квартиру – в самый настоящий дворец. Вокруг все так сверкало, переливалось и сияло, что Ангелина даже замерла, не в силах понять, куда же она все-таки попала.
Неужели люди так живут? Обычные люди, которые ходят по той же земле, что и она? Ангелина смотрела по сторонам, и ей просто не верилось, что в этом чудесном месте, где по потолкам плыли белоснежные облака, пол сверкал благородным блеском натурального бука, а вдоль стен была расставлена резная мебель, развешаны картины в тяжелых позолоченных рамах и стояли напольные светильники из цветного стекла, могут жить обыкновенные смертные, а не боги.
– Что замерла? Закрой рот и топай на кухню! Да смотри, не разбей там ничего. У них самая дешевая тарелка стоит больше того, что мы получим за весь этот вечер!
Ангелина уже поняла, что ее спутали с официанткой, которая не явилась по какой-то причине на работу. А работать ей предстояло на новоселье, которое, как и полагалось, отмечалось дома, а не в ресторане.
– И что мне делать?
– Протирай вот эти бокалы!
Ангелине сунули мягкую тряпочку. Дали кастрюльку с горячей водой, над которой поднимался пар. И Ангелина приступила к своим новым обязанностям. Это она-то, сотрудник музея, с незаконченным высшим образованием! Как низко она пала! Правда, после бокалов ей доверили складывать тугие полотняные салфетки. А это уже было заметное повышение по службе.
– А теперь сходи на лоджию и принеси оттуда все вино, какое найдешь, – велели ей, когда и с салфетками было покончено.
Лоджий в квартире, как уже знала Ангелина, было три. И каждая оборудована наподобие зимнего сада – кадки, горшки, кашпо и буйная зелень, за которой Ангелину совсем не было видно.
Поскольку Ангелине толком не объяснили, на какой лоджии искать вино, то вначале она заблудилась. Первая попытка оказалась неудачной. Вина в лоджии не было, только водоем с цветущими в нем лилиями!
Полюбовавшись на цветочки, Ангелина двинулась в другом направлении и всего через несколько минут без особых приключений добралась до второй лоджии. Тут вина тоже не оказалось. И Ангелина расстроилась – как идти к третьей лоджии, она не помнила. Конечно, ей объяснили, но в голове у нее все перепуталось. Вроде бы нужно сначала дойти до бильярдной, а потом через прихожую, мимо второго санузла с душевой кабинкой пройти в столовую. И уже там найти дверь в третью, и последнюю лоджию.
И пока Ангелина, пригорюнившись, сидела на скамеечке под деревом и вспоминала длинный путь хотя бы в кухню, она внезапно услышала, совсем рядом с собой, голос Волкова. От неожиданности она даже подскочила на месте и дернулась, чтобы бежать. Но вовремя сообразила, что, кроме нее самой, в лоджии никого нет. Откуда же тогда тут раздался голос ее жениха?
Ангелина даже позвала его. Совсем тихим шепотом она произнесла:
– Вова? Ты здесь?
– Да, и я совершенно согласен с вашим мнением, – сообщил ей голос любимого.
Ангелина завертела головой по сторонам. Лоджия была пуста. У нее даже мелькнула мысль, что она окончательно чокнулась на почве любви к Волкову и теперь у нее начались слуховые галлюцинации, как вдруг незнакомый ей женский голос произнес:
– Это не только моя точка зрения. Профессор Бамштейн также придерживается этой позиции. И многие его сотрудники.
Это уже не лезло ни в какие ворота! Ну ладно, пусть Ангелине мерещится голос Волкова. Но эта баба откуда взялась в ее галлюцинациях?
– Как приятно общаться с действительно умной женщиной!
Снова голос Вовы! И, кажется, он собрался продолжать отвешивать комплименты этой бабе. В ее собственных галлюцинациях! Это было уж слишком! Ангелина вскочила на ноги и завертела головой по сторонам.
– Мне тоже очень приятно общаться с вами, Владимир.
Все ясно! Голос шел из соседней лоджии, соседней же квартиры! Именно там устроилась парочка. Вова и неизвестная Ангелине дама, с которой он любезничал. Судя по голосу, женщина эта – отнюдь не девочка. Но и не старуха. И Вова явно за ней ухаживал. Ошибиться Ангелина не могла! Слишком хорошо она знала эти вибрирующие нотки в голосе любимого. Нотки, которые, как она наивно полагала до сих пор, адресовались ей одной. Оказалось, нет. Вова готов ими вибрировать перед кем угодно. Самец! Козел! Урод!
Ангелина отдала бы свой мизинец за одну только возможность взглянуть на соперницу. Но как же это сделать? Ага! Надо закрыться вот этим цветком с мелкими густыми листиками. Потом изящно перегнуться через перила и заглянуть на соседнюю лоджию!
Цветок Ангелина нацепила себе прямо на макушку. Упругая проволочная дуга, по которой вились ветви растения, очень прочно села ей на затылок. А лицо завесили ветви с мелкими, но очень густыми листочками. Теперь Ангелина считала, что надежно замаскировалась.
– Вперед! – подбодрила она саму себя. – Посмотрим, с кем он там хороводится.
Она встала на искусственный кусок мрамора, который лежал на самом верху альпийской горки. И балансируя на высоте пятнадцатого этажа и рискуя своей молодой жизнью, изогнулась красивой дугой и все-таки заглянула за стену соседней лоджии.
Вова сидел к ней спиной. А вот его даму Ангелина узнала сразу же. Это была та самая жирная блондинка, которую Ангелина уже видела в доме Вовиного отца.
– Снова она!
Ангелина замерла, не сводя сквозь свисающие ветви декоративного цветочка пристальных глаз с лица соперницы. И что Вова в ней нашел? Нет, что нашел в этой девице отец Вовы? Впрочем, Ангелина знала, что. Уже одно то, что девица жила в таком богатом доме, много о чем говорило.
Впрочем, Вова не выглядел таким уж заинтересованным. И когда он обернулся, чтобы выкинуть окурок, Ангелина даже увидела, как по его лицу пробежала такая гримаса, словно он едва сдерживал зевоту.
– Нинок! – раздался еще один женский голос из комнаты. – Ниночка! Отец пришел! Идите его встречать!
Блондинка встрепенулась всеми своими жирными телесами.
– Владимир! Идемте! Папа пришел!
– Идите, дорогая!
– А вы?
– Я тоже иду!
Жирнюха упорхнула. А Вова остался.
– Какая дура! – вырвалось у него. – Господи, какая же мне досталась дура! Вот я влип! Да кто угодно, только не эта жирная гусеница! Что же мне делать? Ах, папа, папа! Честное слово, ты ставишь невыполнимые условия! Если бы не клад, если бы не проклятый клад! Черт меня дернул его найти!
Вова схватился за голову. И даже пару раз стукнул ею по перилам. Ангелина при этом едва не вывалилась из лоджии. Слава богу, но удалось отделаться мелкой неприятностью. У нее с головы свалился цветок. Слежка таким образом стала невозможной. А сама Ангелина, возвращаясь на свою лоджию, не смогла удержаться на скользком мраморе и больно стукнулась, приземлившись на острый камень пятой точкой.
Но тем не менее Ангелина была счастлива. Плевать на ушибленную попу. Зато ее Вова не любит эту жирную, как он сказал, гусеницу! Он хороводится с этой коровой толстозадой только по настоянию своего отца. И только! Будь его воля, он бы и на пушечный выстрел не подошел к ней.
Очевидно, девица была очень богатой невестой. И к тому же дочкой влиятельных родителей. И Константин Григорьевич, не особенно интересуясь мнением своего сына, за его спиной сосватал эту особу за своего Вову.
– Вова, вы все еще тут? – раздался голос блондинки, но теперь он уже не казался Ангелине таким отвратительным.
Просто голос как голос. Чего она бесилась, в самом-то деле? Бедной толстушке ведь тоже нелегко приходится в этой жизни. Даже деньги родителей не способны подарить ей любовь интересного мужчины. Вот, некоторым и деньги не помогают. А у нее, у Ангелины, выходит, еще есть шанс.
О том, что он у нее действительно есть, Ангелина поняла быстро.
– Владимир, почему же вы не идете встречать папу? Отчего вы так мрачны?
– Клад, – коротко ответил он.
– Но их найдут! Милиция активно занимается этим делом.
– Вряд ли.
– Найдут! Обязательно найдут, – настаивала толстушка. – Тогда вы повеселеете?
– Тогда я буду самым счастливым человеком на свете.
– Я найму детектива!
Ишь какая шустрая! У Ангелины от негодования даже дыхание перехватило. Как смеет эта улитка предлагать Вовке то, что уже сделала она, Ангелина? Да и вообще, что она понимает в расследованиях, эта домашняя клуша? Но Вова и сам, должно быть, был не слишком высокого мнения об умственных способностях блондинки, потому что ее предложение отверг и тут же заявил не без апломба:
– Я и сам предпринял все необходимые меры! Недавно встречался с главным редактором одной из весьма известных газет. И договорился с ним о статье на развороте о пропавших сокровищах.
Это он о «Сенсации»! Вот с кем он встречался в «Пути Главкома»! Тоже нашел уважаемое издание. Да, тираж у них огромный. Но пишут-то всякую галиматью.
Но белобрысая корова не знала всех подробностей. И вообразила, что Вовина статья вышла не меньше, как в «Комсомолке»!
– Ой, Владимир! У вас всюду знакомые!
Но Ангелина уже не слушала восторгов соперницы. Она поняла главное. Того, верней, ту, которая найдет пропавшие сокровища, Волков будет носить на руках всю свою жизнь. Значит, у нее есть шанс! Пусть Вова оказался далеко не таким светлым и наивным, каким она себе его воображала, но его известность, шарм и, главное, деньги никуда от него не делись.
– Так пойдемте же к папе, – снова потащила толстуха своего (трижды ха-ха!) жениха в квартиру. – Он обязательно поможет вам.
– Никто не в силах мне помочь. Даже ваш папа!
Но за толстухой Вова все же пошел. Верней, потащился.
– Милый! – прошептала Ангелина, страдая за жениха, который вынужден играть по чужим и таким неудобным для него правилам. – Не страдай так. Я тебе помогу. И себе заодно.
С этими словами она решительно покинула лоджию. Теперь она знала, что ей нужно делать. И в каком направлении двигаться. Даже если пришлось бы для этого пройти сквозь стены. А что тут такого? Цель вижу, в себя верю. Тогда – вперед!
Глава 9
Все получилось, как и предсказывала Мариша. Соседка Светиного отца – Глафира Ивановна – оказалась женщиной уже не первой молодости, но еще и не старухой. Во всяком случае, не настолько, чтобы совсем себя забыть и не посматривать на окружающих ее одиноких мужчин, пусть даже и вдовца с незамужней дочерью на руках. И вот эта незаменимая свидетельница и сказала Свете и подругам:
– Все верно, Виктор Сергеевич попусту гостей у себя дома не принимал. Если по делу, то в музее с людьми общался. Раз в неделю, как здоровье позволяло, ездил в музей. Но не только.
– Не только?
– Еще какой-то гость был у Виктора Сергеевича на прошлой неделе.