Пока Лохнесс пил чай на кухне, Степа вызвал сестру в коридор.
– Я созвонился с Дашей. Вам повезло. Есть две горящие путевки на автобусный тур по Европе. Автобус отходит в три часа, вам даже на дачу ехать не надо.
– Спасибо тебе, родной! – Вика обняла брата. – Что бы я делала без тебя!
Степа мягко отстранил ее, ушел к себе в комнату и закрыл дверь. Он понял, что прощание будет для него невыносимо.
Через полчаса влюбленные вышли из дверей Викиного дома. Крутилин нес две небольшие сумки, а девушка держала его под руку.
Когда они спускались по эскалатору, Женя так смешно вертел головой во все стороны, что Вика шутливо толкнула его в бок:
– Не глазей ты так.
– Да я тысячу лет сюда не спускался! Уже забыл, как простые люди ездят.
Потом внимательно посмотрел ей в глаза и тихо сказал:
– Ты понимаешь, что я уже не тот бизнесмен, мне придется начинать все сначала. Вчера я понял, что готов к этому, ты дала мне новые силы. Но готова ли ты сама? Ты уверена, что воспринимаешь меня тем, кто я есть сейчас? Влюбилась-то ты в успешного человека.
– Мне стыдно это говорить, но я даже рада, что так все повернулось, – она отвернулась и смахнула слезинку.
– Ну и ладно. Больше меня ничего не волнует, – успокоился он.
– А твоя жена не захочет тебя вернуть? – спросила девушка.
– Какая жена? – удивился он. – У меня больше нет жены, точнее, есть, но она передо мной. А если ты спрашиваешь про женщину по имени Марина, то, я думаю, общаться нам больше незачем. Я ей уже неинтересен, и она мне тоже… Нам сейчас выходить, да? Слушай, я уже забыл, какая станция за какой следует и где надо переход делать…
Только оказавшись в турфирме, работавшей даже в праздники, Вика смогла чуть-чуть расслабиться. Лохнесс же сиял, как начищенный пятак.
– Так вот он какой, твой сюрприз! И куда мы едем?
– В автобусный тур по Европе.
– Здорово! Но зачем же переодеваться было?
– Это я тебе потом объясню, – Вика спрятала глаза, но он потянул ее пальцем за подбородок и заставил взглянуть на себя.
– Вика, мне не нравится… – у нее замерло сердце, – не нравится, что эту поездку оплачиваешь ты. Наличных у меня с собой нет, я тебе вчера объяснил, почему, но на кредитке еще кое-что осталось, и…
– Хорошо, – с облегчением согласилась она. – Сейчас мы оформим путевки, а потом ты компенсируешь мне затраты.
Она до последнего боялась, как бы что-нибудь им не помешало. Вдруг путевки уже отдали другим людям? Или возникнет какая-то закавыка с документами… Вика всерьез опасалась даже того, что откуда-нибудь из-за поворота вдруг выскочит черный автомобиль и откроет стрельбу по ее Жене…
Но все обошлось. Даша оформила путевки и просила передавать привет брату. А Крутилин, похоже, был только рад подобному повороту событий. Ситуация казалась ему очень романтичной.
Когда они сели в автобус, Вика не выдержала и расплакалась.
– Что с тобой? – испугался Евгений.
– Это я от счастья… – она шмыгнула носом. Время сказать ему всю правду еще не пришло.
Вскоре за окном сгустились ранние зимние сумерки. Крутилин задремал, и Вика последовала его примеру. Когда она проснулась, за окнами уже совершенно стемнело. В салоне тоже был приглушен свет, и только блики фонарей проскальзывали мимо с усыпляющей регулярностью. Мерное покачивание автобуса навевало сон, и почти все пассажиры спали. В этот рейс отправились в основном небогатые люди, которые хотели посмотреть Европу, – студенты, скромные менеджеры, те, кому не хватило денег на дорогие рождественские путевки.
Вика протерла ладонью запотевшее стекло, задумалась и не срезу заметила, что Евгений уже не спит, а внимательно смотрит на нее.
– Вика, – настойчиво сказал он, – признавайся, что это была за история с переодеванием?
И она рассказала ему все, что знала. Он долго не мог поверить, сомневался, вспоминал, перебирал в памяти события своей недавней жизни и в конце концов согласился: да, это похоже на правду.
– Все равно я многого не понимаю… Зачем нам бежать?
– По-моему, – отвечала девушка, – Степан считает, что Карина не успокоится, если будет знать, что ты где-то рядом. Она думает, что ты можешь захотеть вернуть Марину. А значит, будешь опасен для нее. Мне кажется, она сошла с ума от своих наркотиков… Но эти ее жуткие братья со своими бандитами… От них же всего можно ожидать.
– Ладно, с этим ясно. Но мне интересно – сейчас вот мы уехали. А потом? Когда тур закончится?
– Что делать потом, мы не успели придумать. Степа сказал, чтобы мы скорее уезжали, а потом ты сам найдешь выход.
– Черт, глупо все как-то, по-детски… Но почему ты не сказала мне все сразу?
Вика потупила глаза.
– Не сердись. Я боялась… За тебя. Боялась, что, узнав все, ты не захочешь уехать. Или, еще того хуже, решишь отомстить Карине.
– Отомстить… – задумчиво проговорил Крутилин. – Знаешь, вчера… – подумать только, это было всего лишь вчера! А кажется, прошла целая вечность… Так вот, вчера один мудрый человек с именем архангела сказал мне: «Лучшая месть – это прощение». Знаешь, тому человеку, которым я был раньше, эта мысль показалась бы абсурдной. Но сейчас я уверен, что это истина, не подлежащая сомнению…
Он помолчал, обдумывая что-то, потом его глаза вдруг просияли.
– Знаешь, а я, пожалуй, тоже сделаю тебе сюрприз, – проговорил он, доставая мобильный. – Позвоню кое-кому, как только попадем в такое место, где ловится сеть. Эх, какой же я молодец, что догадался вчера с утра телефон зарядить… Вика, но ты самое главное не сказала – переодевать-то меня зачем было?
– А я сама не знаю… – растерянно призналась девушка. – Степа велел – я и послушалась. Может, он боялся, что за тобой следить будут, а так не узнают?
– Детский сад! – рассмеялся Крутилин, снова глядя на дисплей телефона. – Да еще очки и часы забрали, я без них как без рук. Спасибо хоть мобильный оставили. Оп, есть контакт! Звоню! Игорь? Здорово, дружище! Слушай, тут такое дело…
* * *Ни Вика, ни Лохнесс не знали, что в то рождественское утро Степа разбудил Макса тихой фразой: «Она тебя обманула».
– Что? – Макс подскочил на кровати, испуганно оглянулся, остановил взгляд на любовнике. – Уфф, это ты. Слава богу, мне это все приснилось.
– Милый, Карина обманула тебя! – проговорил Степан уже громче.
– С чего ты взял? – охранник все еще никак не мог прийти в себя после сна.
– Во-первых, нет никаких южнокорейских грибов, лажа все это. Я всю ночь в Интернете просидел, начитался… Там даже есть рассказ одного мужика, который в эту фигню поверил и рванул в Южную Корею… Но дело даже не в этом. А в том, что Карина специально тебе байку подкинула – она ж знает, что у тебя СПИД…
– Откуда она может?..
– Видимо, от Надира, начальника охраны. Во всяком случае, она так Мариночке своей говорила, когда та в ванне бултыхалась. А Лила слышала и мне передала.
– Твою мать! – выругался Максим. – Выходит, развела она меня, как лоха? И бабки не заплатит?
– Уж это точно. Скорее всего, прикажет кому-нибудь из подручных братцев от тебя избавиться – и шито-крыто.
– Да, похоже на то… А я-то голову ломал, почему она не к брательникам обратилась, а ко мне? А оно вон, значит, как…
Некоторое время он молча глядел в окно, где уже начал заниматься тусклый январский рассвет. А потом повернулся к другу и рассеянно спросил:
– Степ… А что ж теперь делать-то?
– Есть одна идея… – руки Степана нервно теребили простыню. – Ты мне вот чего скажи – как ты хотел от Крутилина избавиться?
– Дык машину взорвать, я ж тебе вчера говорил! Взрывчатку мне пацаны достали, все остальное – тоже… А к чему ты это?
– Ты помнишь, как мы с тобой хотели встретить Новый год? Так вот, есть шанс отпраздновать Рождество. Слушай…
Степа почему-то не сомневался, что Макс в конце концов согласится. Но даже он удивился, насколько быстро это произошло. После того, как охранник понял, что его обманули и отобрали последнюю надежду, ему уже было все равно. Да и выхода не было. Выполнит он заказ или не выполнит – его все равно уберут люди Мамедовых. А бежать куда-то и прятаться от них был смысл только в том случае, если б он был здоров. И впереди светила бы долгая счастливая жизнь, а не несколько лет болезненного умирания.
Не прошло и часа, как он встал, оделся и отправился на «стрелку» – забирать взрывчатку. Идея Степы даже пришлась ему по душе. Впервые в жизни представился шанс сделать что-то красивое и благородное.
Днем он вернулся, Степан ждал его. Они еще раз обговорили детали, проверили вещи, сложенные в большую сумку. Макс облачился в одежду Крутилина, которая была ему маловата, и у них даже нашлись силы шутить по этому поводу. Потом вышли из квартиры, сели в Максову «девятку» и относительно быстро долетели до Солянки – днем движение в городе еще не было интенсивным.
На стоянке во дворе дома стоял джип Крутилина, щедро присыпанный сухим снежком.
На стоянке во дворе дома стоял джип Крутилина, щедро присыпанный сухим снежком.
Степан слегка волновался – он вообще побаивался техники и не знал, как его друг справится с охранным устройством. Но Макс уверенно пикнул брелоком и полез в машину Лохнесса, как в свою, открыл правую дверцу Степе. Тот юркнул на переднее сиденье, и машина тронулась. К счастью, у шлагбаума проблем не возникло – стекла в джипе были тонированными, кто сидит за рулем, не видно. Да и дежурного в будке это, похоже, совсем не интересовало.
Ехали молча – все уже было переговорено днем.
В качестве будущего места происшествия они выбрали тихую аллею у сквера – того самого, где так бурно выясняли отношения два года назад, узнав о страшном диагнозе Максима.
Когда остановились, Степа спросил было, что делать со взрывчаткой, но Макс полез под машину сам.
– Все помнишь? – спросил он, поднимаясь и отряхивая снег с кашемирового пальто Лохнесса.
Степан лишь кивнул. Они снова сели в машину. Помолчали.
– Знаешь, я вот все хотел тебе сказать… – начал Степа, но Максим закрыл ему рот рукой.
– Тихо, тихо! Ты ж знаешь, я соплей не люблю. Еще сейчас, глядишь, рыдать начнешь, как у тебя в заводе. Давай-ка вылазь лучше. Дальше я сам.
И услышал в ответ:
– Заткнись, а? Ты правда готов?
Макс вынул из кармана шприц. Молча стянул пальто Евгения, задрал рукав свитера, привычным движением всадил иглу в вену.
– От винта!
Степан помог ему застегнуть рукав рубашки, натянул куртку. Спросил заботливо:
– Ну что?
– Все путем, – бодро ответил Макс. Взялся двумя руками за руль, будто впереди предстояло большое путешествие. Замер, словно отключился, затем опомнился, улыбнулся и, глядя на Степана, сказал: – А поцеловать?
Степа нежно поцеловал его в губы. Некоторое время они сидели неподвижно, потом Макс проговорил, не шевеля губами:
– Я уже там. – И вдруг добавил: – Прими душу раба твоего, Господи!
Степан всхлипнул и пулей вылетел из машины. Рыдания душили его. Он упал прямо в сугроб и долго плакал. А потом вдруг резко затих, встал, умылся снегом, осмотрелся. Вокруг по-прежнему не было ни души.
На всякий случай он вновь открыл дверь джипа и посмотрел на Макса. На лице друга застыла счастливая улыбка – при жизни он никогда такой у него не видел.
– Прощай… – прошептал Степа. И еще раз поцеловал любовника.
Захлопнул дверь, отошел как можно дальше и включил дистанционное устройство. Тут же прогремел взрыв.
Испуганно заверещали сигнализации на автомобилях, зазвенели стекла в домах, закричали люди. Но Степану было уже все равно. Он вернулся в сквер, сел на скамейку – ту самую, где они сидели когда-то с Максом. Усмехнулся и достал шприц.
Скоро ему стало совсем легко. Степа надеялся, что под кайфом сразу увидит Макса, но увидел почему-то совсем другое: большое заснеженное поле, кладбище и рядом полуразрушенную церковь. На остатках купола странным образом сохранилась фигурка ангела с одним крылом.
* * *На опознание Карина и Марина поехали вместе. На тело смотреть не стали, да, собственно, там и смотреть было не на что. От взрыва под пассажирским сиденьем его разметало в клочья, сдетонировавший полупустой бензобак докончил разрушение.
Но тем не менее милиционеры, обыскивавшие место происшествия, нашли лоскут обгорелого тонкого кашемира, оплавленную связку погнувшихся ключей, остатки очков в фирменной оправе и почти не пострадавшие фальшивые часы «Монтана».
Эпилог
Высокая стройная блондинка в светлом брючном костюме вышла из квартиры, аккуратно закрыла дверь и спустилась в холл. Там ее окликнул темнокожий консьерж:
– Мэм, тут вас женщина какая-то спрашивала, представлялась вашей старой подругой. Она приходила несколько раз, последний – час назад. Имени не называла. Но она, как бы это сказать, – он почтительно выбирал слова, – выглядела несколько странно. Я попросил ее подождать в холле, не хотел вас будить до одиннадцати. Но она не пожелала ждать и ушла.
– Все в порядке, Том, не переживай, спасибо. Ты все сделал правильно, – женщина улыбнулась консьержу очаровательной улыбкой и вышла из дома.
Лора, а это была она, уже села в свой огромный джип и включила зажигание, когда увидела, как с противоположной стороны улицы к ней быстро приближается какой-то человек в бесформенной одежде. Он подскочил к джипу и быстро застучал в окно. Лора прищурилась и опустила стекло.
– Карина? Ты? – изумилась она.
– Привет, Лора, – Карина тяжело дышала, но попыталась изобразить на лице улыбку.
– Это ты меня искала, надо полагать?
– А ты, я смотрю, не рада меня видеть?
– Да нет, почему же…
– Я бы хотела с тобой поговорить.
Лора взглянула на часы:
– Ну, часик у меня есть. Садись в машину, позавтракаем в кафе, тут недалеко, – и она распахнула дверцу со стороны пассажирского сиденья.
В кафе Карина заказала только минералку и первые несколько минут сосредоточенно рассматривала свои руки.
– Ну и о чем же ты хотела поговорить? – нетерпеливо спросила Лора. – Какими судьбами тут вообще оказалась?
– Я? Я в Америке по делам, вот захотела тебя увидеть, старую знакомую.
– Почему же не позвонила?
– Ну, у меня же нет твоего номера.
– Понятно, – протянула Лора.
Общаться с Кариной у нее не было никакого желания. С момента последней их встречи та здорово изменилась – пополнела, из ухоженной девушки превратилась в растрепанную неряшливую особу. И как она могла испытывать страсть к этой опустившейся женщине?
– Я рассчитывала на лучший прием, – заметила Карина, уловив ее неприязнь. – Помнится, некоторое время назад ты была эмоциональнее.
– Времена меняются, – сухо сказала Лора, – к тому же я, по правде говоря, узнала о тебе много не слишком приятных вещей.
– Лохнесс настучал? – едко осведомилась Карина. – Да, хитрый оказался, подлец. Я тогда думала, с ним покончено. Но эта сучка Вика все испортила. Кто бы мог подумать, что эта кошечка так вотрется к нему в доверие…
– Мне все рассказал Игорь. Тебе еще повезло, что Женя не подал в суд.
– А у него не было доказательств. Все доказательства, как говорят, тю-тю. Я умею делать дела.
– Ну-ну…
– Слушай, а как он?
– Женя? Да хорошо. Фирма процветает, недавно дом купили. Сыну уже полгода, Михаилом назвали. Женя говорит – имя, как у архангела.
– Убила бы… – глаза Карины превратились в узкие щелки.
– Да ладно, уймись… Судя по всему, жизнь тебя и так наказала, – философски заметила Лора.
– Вот ты как заговорила! И что же, прошла любовь?
– Да не было никакой любви.
– Ну, тогда страсти? Помнишь, как ты говорила?
– Теперь я не могу позволить себе страсти.
– Почему?
– Потому что в моей жизни кое-что изменилось, – проговорила Лора, и нежная улыбка осветила ее лицо. Она полезла в сумочку и достала из нее небольшой снимок. На фотографии были Лора и Игорь, а между ними светловолосый мальчик лет десяти в бейсболке и спортивном костюме с надписью «New York». Мальчик стоял между мужчиной и женщиной, держал их за руки и улыбался. Все трое выглядели очень счастливыми.
– Кто это? – скривилась Карина.
– Это мой сын. Да, мне удалось усыновить Брайана, моя мечта осуществилась. Мы с мужем довольны. Брайан – отличный парень. И больше мне никто не нужен.
– А я-то думала принять твое предложение. Несколько запоздало, но… Жаль, в общем, очень жаль.
– Я наслышана про твои подвиги, – усмехнулась Лора. – И не думала, что я на тебя так повлияю.
– Это не ты, – чуть слышно ответила Карина, – точнее, не только ты.
– Поговаривали, – Лора сделала неопределенное движение рукой, – что ты, скажем так, даже жила со второй женой Крутилина.
– Да. Мы жили вместе с Мариной. Это были, пожалуй, самые лучшие месяцы в моей жизни. Я хотела увезти ее во Францию, чтобы там пожениться. Вначале бы жили так, потом со временем получили бы гражданство, оформили брак. Я бы открыла там салон красоты… – Взгляд Карины затуманился, казалось, она живет только этими воспоминаниями.
– А что же случилось? – спросила Лора.
– Мы даже подали анкеты в посольство. Но не сложилось. Как раз в посольстве Марина и познакомилась с очень богатым человеком, он получал визу для посещения своей дочери, которая учится во Франции, – она горько усмехнулась. – Когда в тот день я пришла домой, то сначала не поняла, что произошло. А потом до меня дошло, нигде не было ни одной вещи Марины. Она забрала все, даже мои подарки. Ни записки, ни звонка. И больше я ее не видела.
– Что же случилось?
– Видимо, Марина поехала с ним. У него свой дом в Испании. Сейчас они, наверное, уже поженились.
– Получается, Марина не была настоящей лесбиянкой, – протянула Лора задумчиво.
– Думаю, она просто не была настоящей. Но я любила ее.
– А потом?
– Потом суп с котом.
Карина в процессе беседы часто почесывала нос, и Лора заподозрила неладное.