И меня это вполне устраивало. Ровно до того момента, пока не лопнули фиксаторы на конечностях свежеподнятого зомби.
Благодаря последнему маневру мы с ним оказались на одной линии в довольно узком проходе между секционным столом и прутьями клетки. Всего пятнадцать шагов по прямой, что для такого создания – сущие пустяки, но увеличивать расстояние и давать ему шанс сосредоточиться на перепуганной девчонке было неразумно.
Справа от меня оказалась специально заговоренная решетка, слева – край стола и второй такой же проход, перегороженный стеллажом с инструментами. За спиной осталось достаточно свободного пространства, где клацала зубами темная, и имелся совсем небольшой пятачок, где она не так давно выводила ограждающие руны.
– В круг! – напряженным голосом велел я, не рискуя отводить взгляд от набычившегося мертвяка. – Живо!
Верия ожидаемо замешкалась, поэтому пришлось не глядя толкнуть ее в нужном направлении буквально за мгновение до того, как определившийся с выбором цели зомби решил атаковать.
А потом мне стало не до нее и не до поднявшегося в аудитории переполоха. Мне даже некогда было посмотреть, собирается ли мэтр Кромм предпринимать какие-то меры, чтобы избавить учеников от угрозы.
Зомби атаковал просто и без затей – ринувшись в свободный проход и попытавшись достать меня когтями. Я привычным движением уклонился, поднырнув под его правый локоть, толкнув мужика в бок и заставив пролететь вперед. Затем резко выпрямился, одновременно разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, выхватил из пустоты приготовленную воздушную плеть[15] и, захлестнув ею горло промчавшегося дальше мертвяка, с силой дернул.
Зомби, жутко захрипев, так же резко остановился, машинально вскинул руки к пережатому горлу, потеряв из-за старых рефлексов несколько драгоценных мгновений. Пошатнулся от второго мощного рывка и, сдавленно что-то рыкнув, рухнул навзничь, заставив содрогнуться пол и подняв небольшое облачко пыли.
– В круг, кому сказал! – зло рявкнул я, на долю секунды переключив внимание и обнаружив, что девчонка бестолково застыла у решетки. – Ты мне мешаешь! Активируй руны – защита работает в обе стороны!
Она наконец опомнилась и кивнула. Перехватив мой раздраженный взгляд, всполошилась и одним прыжком очутилась там, где надо. Пока зомби очухивался и с глухим ворчанием поднимался, пытаясь содрать мою удавку, торопливо присела на корточки и, приложив испачканную мелком ладошку к полу, принялась спешно наполнять силой охранные символы, активируя защиту.
Я облегченно вздохнул: хвала умертвиям, успела. Мне было бы на порядок сложнее, если бы под ногами болталась эта талантливая малявка. Вон какого здоровяка подняла без подготовки. А уж сколько силы в него вбухала – просто прелесть. Немного подучить, дать возможность попрактиковаться, и такой специалист получится, что просто загляденье.
Кстати, зомби чересчур быстро оправился от падения – уже поднялся, выпрямился во весь рост, остатками мозгов понял, что заклинание плети не может ему серьезно навредить – покойнику воздух не нужен и пережатая трахея ему не помеха. К тому же он успел заметить быстрое движение Верии и, как следовало ожидать, моментально переключился на нее.
Я невнятно ругнулся, когда он развернулся к лихорадочно сливающей силу девчонке и, не обращая на меня внимания, прыгнул.
К сожалению, она находилась к нему гораздо ближе, чем я, а нежить, хоть и туповатая, привыкла избирать наиболее легкий объект для охоты, поэтому поступок зомби был более чем мотивирован. Правда, Верия к тому времени уже успела активировать защиту и подняться с пола, однако вид стремительно приближающегося покойника, выставившего вперед когтистые клешни, стал для нее полной неожиданностью. И, как всякая первогодка, она закономерно растерялась. А затем, позабыв о том, что на полу к тому времени уже разгорелись защитные руны, истошно завизжала.
Я тяжело вздохнул.
Ну почему женщины это делают? Почему на любую угрозу они почти всегда реагируют визгом? Да еще умудряются столь чисто, без единой ошибки взять такую октаву, что после нее потом полчаса звенит в ушах?!
– А-а-а! – взвыла бледная как полотно Верия при виде несущегося на нее во весь опор обнаженного мужика.
– Ы-ы-ы! – в тон ответил ей зомби, одновременно растопыривая руки пошире, чтобы сграбастать парализованную от ужаса добычу.
Страшно в первый раз, не спорю: морда перекошена, слюни висят уже до пупка, зубы клацают, когти блестят…
Эх, надо было ему посоветовать хотя бы простынкой чресла прикрыть. Может, тогда девчонка быстрее отошла бы от шока?
– Мама! – вскрикнул кто-то в аудитории, но испуганный вопль тут же потонул в бешеном реве, который раздался, когда зомби с размаху впечатался в охранный контур. Хорошо еще, что тот был заговорен именно на нежить и с одинаковой эффективностью работал как внутри, так и снаружи.
От удара зомби парализовало, жар опалил мужику лицо и руки. По его телу пробежался мощный заряд охранного заклинания, через секунду разразившийся еще одной болезненно яркой вспышкой, которую лично я переждал, предусмотрительно отвернувшись к стене. Затем по туловищу ошеломленного мертвяка пробежали первые огненные язычки, а еще через какое-то время по классу поплыли соблазнительные ароматы жареного мяса.
Шатаясь, как пьяный, зомби на подгибающихся ногах благоразумно отошел от круга, не замечая, как плавится в огне его кожа. Пару раз помотал обожженной головой, будто неистовый девчачий визг заставил и его уши скрутиться в тугие трубочки. Потом заметил наконец неладное, с недовольным рыком помахал руками, пытаясь сбросить остатки пламени. Похлопал себя по бедрам, после чего поднял облысевшую уродливую голову и мрачно уставился на девчонку, которая до сих пор еще не поняла, что ей ничего не угрожает.
Я терпеливо дождался, пока у темной закончится воздух в легких, а потом осторожно вынул из ушей указательные пальцы. Перехватив ее полубезумный взгляд, в котором метнулась неподдельная паника, коротко свистнул, привлекая внимание зомби:
– Мужи-и-ик! Эй, мужик…
Зомби с леденящим кровь рыком повернул голову.
– Не лезь к даме, – спокойно посоветовал я, подтягивая к себе плеть и прикидывая, на сколько девчонке хватит сил сдерживать контур. – Ты ей не нравишься. А желания дамы, пока они не выходят за определенные рамки, нужно уважать.
Мертвяк хрипло рыкнул и, набычившись, угрожающе качнулся в мою сторону.
Я удовлетворенно улыбнулся:
– Молодец. Правильно понимаешь.
– Ы-ы-ы… – прохрипел он, раздвинув обожженные губы в некоем подобии ответной улыбки. – Ы-а-а…
– Да, и это тоже, – кивнул я, наматывая плеть на правый локоть как обычную веревку. Она, разумеется, при этом тускло светилась, позволяя легко проследить мои движения, но в царящей вокруг полутьме у меня просто не оставалось выбора.
Зомби, безошибочно распознав в этой ленте угрозу, следил теперь за ней неотрывно, ни на миг не отводя глаз. Каким бы тупым он ни был, но биться головой об пол не понравилось даже ему. Именно поэтому он упорно таращился на мою руку и пропустил момент, когда я шагнул вперед, быстро сократив расстояние между нами, стремительно развернул тихонько гудящую от напряжения плеть и с силой полоснул ею по оскаленной морде.
Как и ожидалось, увидев несущуюся к глазам полосу, смахивающую на отточенное лезвие сабли, мертвяк инстинктивно отпрянул и совершенно машинально вскинул руку в защитном жесте. Я в этот момент активировал вторую плеть, которую готовил, пока мы играли в гляделки. И, поднырнув под его локоть, на этот раз левый, чтобы не повторяться, ушел ему за спину. После чего крутящим движением кисти отдернул первое заклинание, тут же кинул его вперед снова и, задействовав обе руки, захлестнул мертвячье горло сразу двумя плетьми.
С размаху налетев на торец секционного стола и едва не свернув его набок, мертвяк остановился, удерживаемый на месте резко натянувшимися нитями заклятий. Однако во второй раз опрокидывать его навзничь я не стал: молодая нежить быстро обучается, поэтому, скорее всего, провернуть этот прием дважды мне бы не удалось. Вместо этого я резко ослабил оба заклинания, отчего непрочно стоящий на ногах зомби непроизвольно качнулся вперед и наклонился над столом. А затем, пока он не успел упереть в него ладони, я создал заклятие воздушного кулака и, вложив туда почти треть своего невеликого резерва, от души шарахнул по сгорбившейся спине зомби.
Мужик, потеряв равновесие, обиженно заревел и звучно впечатался мордой в металлическую столешницу. Тут же раздался сочный хруст, плавно перешедший в сдавленный стон. От гулкого удара лежащие на противоположном конце стола инструменты с громким лязгом подскочили на месте.
Не дожидаясь, пока зомби, разметавший кровавые сопли по половине клетки, очухается и сообразит, что лишился важной части своего обожженного лица, я со всех ног кинулся к нему, на бегу подтягивая отцепившиеся от его горла плети. Заметив, что покойник уже пытается подняться, торопливо влепил по лысому затылку еще одним воздушным кулаком, вминая неуклюже ворочающуюся тварь обратно в стол. Торопливо набросил на нее одну плеть, фиксируя руки и плотно прижимая их к металлическим ножкам. Второй попытался обездвижить бьющееся в судорогах туловище. Создал третью плеть и тугой петлей обвил горло зомби, а четвертую несколько раз обернул вокруг яростно трепыхавшегося тела и надежно примотал его к тяжелому столу.
– Ф-фух… – облегченно выдохнул я, когда труп бессильно обвис в магических путах. – Еще немного, и сделать это было бы гораздо сложнее… Верия, ты как?
Позади раздался сдавленный всхлип.
– Жива-а-ая…
– Хорошо. – Убедившись, что резерва как раз хватает на несколько минут надежной фиксации, я вытер выступивший на лбу пот. Затем с усилием наклонился, подобрал с пола первый попавшийся скальпель и, обойдя жутковато хрипящего покойника, со знанием дела перерезал ему сухожилия: сперва на руках, чтобы перестал тянуться когтями к моим ногам; затем – на ногах, особенно под коленками и возле пяток. Ведь, как оказалось, тот, кто готовил мертвеца для занятия, надрезал лишь кожу, а сухожилия оставались целыми. – Ты заклятие упокоения помнишь?
– Не-э-эт, – помотала головой девочка, все еще не решаясь покинуть ограждающий круг. Молодец, знает наше главное правило: не делать ничего без приказа более опытного коллеги. – Мы его еще не проходили.
– Ничего. – Я примерился к позвоночнику зомби и несколькими точными движениями перебил важные мышцы, заставив изуродованный труп обмякнуть. – Сейчас и выучишь.
Чувствуя стремительно подбирающуюся усталость и сосущую пустоту под ложечкой, свидетельствующую об истощении дара (эх, трансформа моя любимая, как же мне тебя не хватает!), я снова вытер повлажневший лоб и, доковыляв до стеллажа с инструментами, поднял сиротливо валяющуюся среди ножей и зажимов книжку. После чего обернулся и, швырнув старенькое «Пособие» девчонке, хрипло велел:
– Вторая глава. Пятая страница, третий абзац снизу. Читай.
Она, к счастью, не стала задавать глупых вопросов. Только тревожно покосилась на меня, на невнятно мычащего покойника, а затем торопливо раскрыла книгу, ища нужное место. Внимательно вчиталась и, быстро разобравшись… умница какая… вполголоса забормотала слова несложного заклинания.
В третий раз смахнув с лица холодный пот, я устало прислонился к прутьям решетки и помотал гудящей головой.
Демоны… мне стоит всерьез задуматься над тем, как увеличить резерв, не привлекая к себе внимания. Меня совершенно не устраивало, что какой-то зачуханный труп сумел вымотать меня до предела в столь короткие сроки. Конечно, я и в таком плачевном состоянии был способен разнести его одним из высших заклинаний, скажем, школы огня или того же воздуха. Но в целях конспирации пришлось использовать лишь то, что нам преподавали на уроках, – заклятия первого уровня, самые простые, наименее эффективные и при этом крайне затратные.
Конечно, я прекрасно знал свои нынешние возможности и потратил ровно столько сил, сколько было допустимо без ущерба для дара. Но ситуация все равно удручала, несмотря на то, что я утаил от остальных свои способности, позволил уцелеть молодой коллеге и, смею надеяться, завоевал этим расчетливым поступком хотя бы толику уважения у темной половины курса.
Тем временем Верия благополучно завершила ритуал упокоения, без ошибок применив абсолютно новое для нее заклинание. Перестав опасаться, вышла-таки из ограждающего круга, прочно, я надеюсь, усвоив его второстепенное предназначение. Наконец неуверенно подошла ко мне, все еще подпирающему собой решетку, и робко улыбнулась:
– Все?
Я не успел ответить, как под потолком дружно вспыхнули сразу все погашенные ранее светляки, осветив на мгновение царящий в клетке разгром и дав заодно всем присутствующим возможность убедиться, что покойник действительно перестал шевелиться. От резкого удара по чувствительным глазам я крепко зажмурился, а когда светляки так же внезапно погасли, погрузив аудиторию в непроницаемую темноту, прокашлялся.
– Теперь точно все. Можно открывать клетку.
Почти сразу в помещении послышались голоса адептов, повторно растерявшихся от неожиданности. Кто-то вскрикнул, подозревая злой умысел, кто-то поспешил подняться и на всякий случай придвинуться поближе к выходу, потому что страху натерпелся за последние минуты столько, сколько за всю жизнь не видел. Кто-то забеспокоился, что это – проделки нашего упокоенного трупа. Но на это абсурдное заявление тут же отреагировал мэтр Лонер, холодно пояснив невеждам, что труп в своем нынешнем состоянии не способен даже пошевелить пальцем, не говоря уж о том, чтобы строить каверзы видевшим его позор ученикам. Так что дело, вероятно, в конфликте слишком близко использовавшихся заклинаний разных школ, повлекшем за собой небольшой сбой в работе магических светильников.
Что он говорил потом, я уже не слушал и, как именно он вернул в аудиторию свет, не смотрел. Мне было важнее другое.
– Идти сможешь? – не испугавшись наступившей темноты, участливо поинтересовалась стоящая рядом девочка.
Я с усилием распрямился и кивнул. После чего гордо проигнорировал ее протянутую руку и первым вышел из клетки, успев напоследок услышать:
– Спасибо, что спас мне жизнь…
Остаток урока я просидел за своей партой в состоянии, близком к прострации. Что там говорил Кромм и о чем именно расспрашивал взбудораженных адептов, меня мало интересовало. А вот свои собственные действия я давно привык анализировать, поэтому, проигнорировав бурное обсуждение, погрузился в себя и принялся до мельчайших подробностей вспоминать этот досадный эпизод.
В принципе, серьезной угрозы для нас не было. Нужный план созрел в моей голове вскоре после того, как я огляделся по сторонам, оценил возможности темной и свои собственные резервы. Но я ждал сигнала… какого-нибудь жеста со стороны преподавателя, который мог бы пояснить происходящее, успокоить паникующую аудиторию, властно потребовать тишины и, пока мы возимся с зомби, все тем же бесстрастным тоном заметить, где же мы с Верией ошиблись, на чем прокололись, где именно совершили грубый просчет. Наконец, он мог бы просто подойти к клетке, с профессиональным интересом присматриваясь к нашим попыткам справиться с нежитью, и хоть немного подсказать, как лучше действовать…
А он этого не сделал.
Почему?
Разумеется, я ждал от него не помощи (какая помощь от старого мэтра под закрывающей печатью?), не мудрого совета (зачем? я и без него прекрасно обойдусь), а хотя бы знака, легчайшего намека на то, что нынешний сбой был тщательно спланирован, а вся эта сцена с зомби – на самом деле простой урок. Жестокий, трудный, опасный, но крайне необходимый для юных магов, который я вполне мог бы сделать еще более зрелищным и увлекательным, ничем особенно не рискуя.
Раньше мэтры частенько так поступали, относясь к адептам как к котятам, которых проверки ради надо было сперва кинуть в бурный речной поток, а потом смотреть: выплывет – не выплывет. Однако с тех пор многое изменилось, политика Совета в отношении молодых магов была пересмотрена, и эксперименты, способные вызвать прямую угрозу жизни учеников, были строго запрещены.
Правда, мэтры никогда не любили подчиняться правилам. И я бы рискнул предположить, что Лонер – ярый сторонник старой системы обучения, если бы не был уверен в том, что такие магические фокусы ему не под силу.
Но если это не его инициатива, то что же тогда произошло? Мне пора подозревать старика в предательстве? Может, это и была та самая проверка, которую мы с Ничем упорно ждали? Или же тут поучаствовал сам мастер Твишоп, решив таким образом отомстить за недавнее унижение?
Хотя нет. Для Нича это было бы слишком. Он бы не поставил эмоции превыше нашей с ним безопасности. Не посмел бы рисковать жизнью девочки и уж точно сумел бы сделать так, чтобы кроме меня в клетке никого больше не оказалось.
– Гираш, не спи! – вдруг толкнула меня под локоть Верия и насмешливо заметила: – Занятие уже закончилось. Нам пора на обед.
– Что? – Я удивленно поднял голову, с трудом вынырнув из размышлений. Потом увидел деловито собирающихся учеников, перевел взгляд на неподвижно сидящего мэтра Кромма, который следил за ними с полнейшим равнодушием, и согласился: – И правда, пора…
После чего встал, с неудовольствием чувствуя, как от слабости подрагивают ноги, и, побросав в сумку вещи, поспешил уйти до того, как темная начнет задавать вопросы или кто-то из светлых перехватит меня по пути.