— Зато для нас не идеальный! — Герасим кипел от возмущения.
— Выбирать увы, не приходится, — ответила Маргарита.
— Что там, интересно, делается? — приложил ухо к двери Луна.
— Небось Ванька пытается выцедить из неё информацию, — предположила Варя.
— Твоя правда, — кивнул Луна.
Из глубины квартиры доносился громкий голос Ивана, перемежающийся с не менее громкими надтреснутыми восклицаниями хозяйки: «А-а? Что-о? Не слы-ышу!»
— Боюсь, у нашего Пуаро результаты нулевые, — махнул рукой Луна.
— Может, он там хоть что-нибудь заметит? — не оставляла надежды Марго.
— Да что он может заметить? — скептически отнесся к её словам Герасим. — Квартира и квартира.
— Мало ли, — Марго и сама не была уверена в успехе Ваниной экспедиции.
— Хорошо, хорошо, придем! — на сей раз голос Ивана раздался возле самой двери.
В следующее мгновение она отворилась. Луна едва успел отскочить в сторону.
— Передай привет бабушке. Спасибо, что заботится о старухе, — говорила Клавдия Ивановна.
— Передам, — пообещал Ваня.
— А-а? — приложила ладонь к уху Клавдия Ивановна.
По лицу друга ребята поняли, что за время короткого общения с хозяйкой квартиры он уже дошел до ручки. Поэтому когда она в очередной раз не расслышала его слов, он резко нагнулся к ней и проорал в ухо:
— Пе-ре-дам!
— Ой, милый! Да что ж ты кричишь-то так? — поежилась бабушка Дмитрия. — Я, конечно, старая, но ещё не глухая. Вот глаза у меня и впрямь плохо видят.
«Та-ак, у неё ещё и глаза… — пронеслось в голове у Варвары. — Ну, прямо полная безнадега».
— Передай, пусть бабушка выздоравливает, — тем временем продолжала старуха.
— Пе-ре-дам! — вновь проорал Ваня.
Дверь его собственной квартиры открылась. Команде отчаянных предстала Ариадна Оттобальдовна.
— Что вы так кричите?
— Вот и я, милая, говорю, чего так кричать, — горячо поддержала её Клавдия Ивановна. — Ване почему-то кажется, что я глухая. А у него просто речь невнятная! С дикцией слова плохо. Вот я и не все понимаю. Только тут криками-то не поможешь.
— Адочка! Расскажи мне, кто так кричит? — завопила из глубины квартиры Холмских Генриетта Густавовна.
— Сейчас, сейчас, — ответила бабушка Маргариты. — Друзья, вы все-таки потише, — обратилась к ребятам она. — А то Гета там беспокоится. А ей сейчас лучше не нервничать.
— И мне лучше не нервничать, — проскрипела бабушка похищенного Дмитрия. — Хотя, — плаксиво добавила она, — и нервов-то никаких уже не осталось. И зачем мне вообще теперь жить?
— Да, может, ещё все образуется, — начала было успокаивать её Ариадна Оттобальдовна, но Клавдия Ивановна захлопнула дверь.
— Ох! — с сочувствием выдохнула бабушка Маргариты.
— Адочка! Ты меня совсем бросила, — напомнила о своем существовании бабушка Ивана.
— Иду, иду, — поспешила к ней Ариадна Оттобальдовна. — А вы заносите продукты на кухню, — пропустила она вперед Команду отчаянных.
Проводив их до кухни и распорядившись, что и куда положить, Ариадна Оттобальдовна вернулась к Генриетте Густавовне.
— Иван, ну как? — тут же осведомилась Марго.
Мальчик продемонстрировал список.
— Вот. Просила завтра купить.
— Кажется, Ваня себя сосватал, — фыркнула Варя.
— Ты хочешь сказать, я теперь один этим буду заниматься? — полюбопытствовал мальчик.
— А какой нам смысл? — развела руками Варя. — Нас все равно внутрь не пускают.
— Завтра пустят, — уверенно произнес Иван.
— Откуда такая уверенность? — в упор поглядел на него Герасим.
— Оттуда, — заговорщицки зашептал Иван, — что она мне пожаловалась: мол, кухня грязная, а вымыть у неё сил нету. Она боится, вдруг Димочка вернется, а он очень не любит, когда в квартире не убрано. В общем, я пообещал, что вы, девочки, завтра кухню ей вымоете.
— Ну, спасибо тебе, родной! — совсем не обрадовалась Варя.
— Да вы что, девчонки, это же такая удача! — обрадовался Луна. — Теперь мы все туда сможем проникнуть. А уборка — это же великолепная вещь! Можно по всем углам пошуровать.
— Ага, — покачала головой Варя. — Кто-то будет шуровать, а другие, — посмотрела она на подругу, — скрести совершенно чужую кухню.
— Конечно, для вас удовольствие маленькое, — признал Луна, — но зато какой повод! И никто из старшего поколения теперь уж точно не заподозрит, что мы ошиваемся возле Клавдии Ивановны с какими-то своими тайными целями.
— Я только одного не понимаю, — Каменное Муму по-прежнему скептически относился к перспективам этого расследования, — что ты, Луна, надеешься найти там интересного? Деньги? Или, может, самого Дмитрия?
— Ну, да, — прыснула Варя. — Милиция его ищет, а он отлеживается себе под какой-нибудь половицей.
— Это, конечно, вряд ли, — улыбнулся Павел. — И вообще, не приставайте ко мне. Ну, не знаю я, не знаю, что там можно найти. Скорей всего, ничего не найдем. Но не сидеть же нам сложа руки, когда такое под самым носом творится. К тому же я лично ещё надеюсь, что нам удастся эту Клавдию Ивановну разговорить.
— А если не удастся, то хоть поможем ей, — сказала Марго. — Видели? Старая. Еле ходит. А ещё такое несчастье. Вдруг Дмитрия и впрямь уже нет в живых. И даже квартира не её. Как она дальше жить будет?
— Марго, — очень решительным тоном обратилась к подруге Варя, — по-моему, тебе просто необходимо кинуть камушки.
— Камушки? — переспросила черноволосая девочка. — А на что их кидать?
— Ну, подруга, я тебя просто не узнаю, — покачала головой Варя. — Естественно, на Дмитрия. Жив он или не жив.
— А если жив, — подхватил Павел, — то грозит ли ему опасность?
— Можно попробовать, — у Марго заблестели огромные глаза.
— Давай прямо сейчас и кинешь, — уже изнывал от нетерпения Герасим.
— Прямо сейчас, Муму, не могу, — ответила Маргарита. — Камушки дома остались.
— Тогда быстро раскладываем продукты и сразу к тебе, — распорядился Павел.
Работа закипела. Минуту спустя все было аккуратно разложено.
— Ба, мы к нам, — пробегая мимо комнаты Генриетты Густавовны, крикнула своей бабушке Марго.
— Ваня, ты же говорил про какие-то уроки, — немедленно всполошилась Генриетта Густавовна.
— Вот именно поэтому! — ринулся в атаку Иван. — У нас из-за походов за продуктами совсем не осталось времени. Придется домашку готовить бригадным методом.
— Ну и молодцы, — к счастью, поддержала их Ариадна Оттобальдовна. — Вместе быстрее справитесь. А мы с тобой, Геточка, ещё поболтаем.
От такого Генриетта Густавовна отказаться не смогла.
— Ах, делай, как знаешь, — сказала она внуку.
Вскоре пятеро друзей уже снова сидели в квартире Марго. Едва девочка щелкнула выключателем, из бабушкиной комнаты хрипло провозгласили:
— Свобода нар-роду!
— Сейчас, сейчас, — побежала на зов Маргарита.
— Не выпускай его! — завопил Герасим. — Можно наконец хоть полчаса посидеть в этом доме спокойно?
— Пр-ровокация! — в полном негодовании проорал попугай. — Гер-расим р-редиска!
— Вот, — с обличительным пафосом изрек Каменное Муму. — Не успели прийти, он уже ругается.
— Не надо было обижать его, — откликнулась Марго. — И вообще, по-моему, вы хотите, чтобы я скорей кинула камушки. Тогда не надо сбивать мне настроение.
— Молчим, молчим, — смирился Муму. — Черт с тобой! Выпускай своего хищника. Уж как-нибудь потерплю.
— Ах, Муму, как вы благородны, — отвесила ему шутовской поклон Варя.
Тут в гостиную впереди Марго вошел попугай.
— Пр-ривет, пр-ривет, — радуясь свободе, обратился он ко всей компании. Затем, переведя взгляд на врага, сказал: — Я — ор-рел, Герр-расим — тр-рус.
— Молчи, Муму, — потрясла в воздухе кулачком Варя, потому что Марго уже подняла над столом кожаный мешочек, в котором лежали камушки.
Команда отчаянных притихла. Все, не моргая, взирали на темноволосую девочку. Глаза её, казалось, стали темнее обычного, и она смотрела куда-то мимо друзей, словно бы проникла взглядом не только за пределы комнаты, но и за пределы этого мира в совершенно иные пространства и дали.
Губы Марго беззвучно шевелились. Она произносила тайное древнее заклинание. Затем на мгновение замерла, будто прислушивалась к чему-то ей одной слышному и ей одной предназначенному. И вдруг резко перевернула мешочек. Камушки с тихим стуком рассыпались по скатерти. Марго опустила голову.
— Жив. Не грозит, — коротко сообщила она, и в её голосе облегчение мешалось с изрядным недоумением.
— Ты уверена? — не преминул осведомиться Герасим.
— Не я. Камушки уверены, — Маргарита с самым серьезным видом указала на стол.
— Ты уверена? — не преминул осведомиться Герасим.
— Не я. Камушки уверены, — Маргарита с самым серьезным видом указала на стол.
Аргумент для Команды отчаянных был вполне весомым. Предсказания древних камушков, как уже говорилось, ни разу их не обманули.
— Определенно жив и определенно ничего ему не грозит? — теперь задал вопрос Павел.
— Я, по-моему, ясно сказала, — повернулась к нему Марго. — Жив. И не грозит.
— Тогда где же он шляется? — Герасима охватило такое негодование, будто Дмитрий Николаевич по крайней мере обманул его в лучших чувствах.
— Об этом камушки молчат, Муму, — чуть поднялись уголки губ у Марго.
— Слушай, — с мольбой посмотрел на неё Луна, — я, конечно, все понимаю. Но, если можно, давай для чистоты эксперимента повторим.
— Эксплуататоры, — вздохнула девочка, однако вновь собрала камушки в кожаный мешочек с тесемками.
— Ты там перемешай их как следует, перемешай, — не удержался от советов Каменное Муму. — Чтоб уж наверняка никакой подтасовки не было.
— Гер-расим дур-рак, — громко сказал Птичка Божья.
— Действительно, Муму, — нахмурилась Марго. — Не понимаешь ничего в таких вещах и молчи.
Боясь, как бы Герасим снова не полез со своими советами, она перевернула мешочек. Остальные тихо охнули. Камни легли на стол точно в том же порядке, что и в первый раз.
— Как видите, никакой ошибки, — сказала девочка.
— Вот это самое интересное, — тихо откликнулся Луна.
— А по-моему, полная чушь, — уныло проговорил Герасим. — Как это может быть? Человека украли, его нигде нет, а ему, видите ли, ничего не грозит? Абсурд и нонсенс!
— Во, понабрался от дедушки, — фыркнула Варя.
— Вообще-то камушки не говорят, что Дмитрию совсем ничего не грозит, — уточнила Марго. — Но в данный момент опасность над ним не нависла. И пока он цел и невредим.
— Но дома не появился, — словно бы ни к кому не обращаясь, а мысля вслух, сказал Луна.
— Значит, камушки все-таки наврали. — В голове у Герасима не укладывалось поведение Дмитрия. — Ну, сами подумайте. Если бы Ванькиного соседа отпустили, он давно бы уже сидел дома. А если не отпустили, то нельзя утверждать, что он в безопасности. Потому что Дмитрий как-никак по-прежнему в руках у бандитов.
— Камушки никогда не врут, — гневно сверкнула глазами Марго.
— К бабушке! К бабушке! — вдруг закричал попугай. — Инфор-рмационная пр-рограмма «Вр-ремя».
— Птичка, рано ещё для программы «Время», — засмеялась Марго.
Птичка Божья недовольно залопотал и залез под стол.
— Кстати, о бабушке, — хлопнул себя по лбу Луна. — Уверен, Дмитрий, где бы он ни был, обязательно даст о себе знать Клавдии Ивановне.
— Думаю, логичней всего ему было бы появиться, — считал Герасим.
— Вот тут ты в корне не прав, — возразил Иван. — Откуда мы знаем, каким образом он оказался вне опасности. Самое лучшее, если Дмитрия просто отпустили, но он ещё не успел добраться до дома. Но он ведь мог сбежать. В таком случае он, вероятно, где-нибудь прячется, чтобы грабители снова не нашли его.
— Тогда ему грозит опасность, — Герасим вновь начал отстаивать собственную точку зрения.
— А может, уже не грозит, но он просто об этом не догадывается, — сообразила Варя.
— Как это так? — вытаращился на неё Муму.
— Очень просто. Дмитрий сбежал и прячется. А грабителям уже совершенно не до него. Они не собираются тратить время на его поиски. Но он-то об этом не знает, — растолковала Варя.
— Допустим. — Ее версия показалась убедительной даже недоверчивому Герасиму.
— А почему мы с вами не допускаем, что Дмитрий прячется совсем не от бандитов, а от милиции? — поглядел на друзей Луна. — То есть я не утверждаю, что это именно так. Но в принципе он вполне мог быть в сговоре с грабителями.
— Теоретически это возможно, — Муму с важностью несколько раз кивнул головой. — Но в таком случае Дмитрию грозит опасность со стороны милиции. А камушки сказали, что не грозит.
— Пока он прячется, не грозит, — нашла объяснение Маргарита.
— Есть ещё вариант, — вдруг осенило Ивана. — Грабители взяли Дмитрия в заложники. Потом отпустили, но он все равно прячется.
— От кого? — не доходило до друзей.
— От хозяина обменного пункта, — ответил Иван. — Потому что, кто бы деньги ни украл, разбираться хозяева в первую очередь будут с Дмитрием. И, боюсь, мало ему не покажется.
— В таком случае, Ваня, он сюда больше никогда не вернется, — убежденно сказала Варвара.
— Ошибаешься, — возразил Павел. — Что же он, удерет и бросит на произвол судьбы бабушку?
— Тем более, если она его с самого раннего детства растила, — напомнила Маргарита.
— Именно, — продолжал Павел.
— Ты, Луна, сам себе противоречишь, — заспорил Каменное Муму. — То, по твоим словам, Дмитрий не бросит на произвол судьбы бабушку, а то выходит, что он мог быть в сговоре с бандитами.
— Ты прав, — перебил Павел, — не выходит. Если бы Дмитрий хоть в какой-то мере участвовал в ограблении, он сперва бы увез куда-нибудь бабушку. Тем более, что мы с вами уже поняли: преступление готовилось заранее. А значит, у Дмитрия было хоть отбавляй времени, чтобы съехать с квартиры.
— Тогда остается только два варианта, — подвела итог Марго. — Либо Дмитрий сбежал и прячется от бандитов, а они по каким-то причинам его не ищут. Либо скрывается от хозяина обменника.
— А хозяева, между прочим, бывают разные, — уточнил Герасим. — Кстати, мне очень было бы интересно узнать, кому принадлежит обменник в этом магазине.
— Представления не имею, — пожал плечами Луна. — Шляпы мы с вами. Забыли посмотреть.
— Это как раз, думаю, поправимо, — не слишком расстроилась Марго. — Завтра после уроков сбегаем и посмотрим.
— Ваня, — спросил Луна, — а во сколько мы завтра идем к нашей бабушке?
— После уроков в любое время, — внес ясность Иван.
— Тогда совместим оба дела, — принял решение Павел. — По пути за продуктами забежим в обменник, а потом сразу к бабушке. И учтите, — он воздел вверх указательный палец, — нам надо так к ней внедриться, чтобы нас и на послезавтра позвали.
— Уж постараемся, — ответила Варя.
— Это очень важно, — продолжал Павел. — Потому что теперь мне совершенно ясно: Клавдия Ивановна — наша единственная зацепка. И в том и в другом случае Дмитрий непременно даст ей о себе знать.
— Так она нам и скажет об этом, — сомневался в успехе Муму. — Вот если бы мы могли её телефон прослушать.
— Нет. Конституцию нарушать мы не будем, — Павел замахал на него руками. — Я чту права человека.
— Думаешь, оперативники её не прослушивают? — Каменное Муму привел контрдовод. — Если человека украли, они просто обязаны это делать. Вдруг бандиты потребуют выкуп, а сыщики их засекут.
— Кстати, нам телефон тем более не нужен, — сообразил Павел. — Думаете, Дмитрий такой дурак и не понимает, что по телефону его могут засечь.
— Он не такой дурак, зато бабушка у него такая глухая, — ехидно проговорила Варя. — Ей лично пока что-нибудь объяснишь, с ума можно сойти, а по телефону — тем более.
— Значит, Дмитрий даст знать бабушке о себе каким-нибудь другим способом, — заключил Павел. — Или письмом, которое кто-нибудь бросит в почтовый ящик, или подошлет кого-нибудь из надежных друзей.
— Так ведь она никого не знает, — напомнил Иван. — А уж подозрительности ей не занимать. Вот даже меня едва в квартиру пустила.
— Ну, может, она все же кого-нибудь из знакомых Дмитрия знает, — вполне допускала Марго. — Просто по каким-то причинам не говорит.
— Например, Дмитрий когда-нибудь попросил в случае чего это скрывать, — подхватила Варя.
— Или действительно не знает, но Дмитрий пошлет человека, который сразу что-нибудь такое скажет Клавдии Ивановне, что вызовет у неё доверие.
— Она не расслышит, — тряхнула золотистыми кудрями Варя.
— Когда надо, расслышит, — заверил Луна.
— Нужно сделать ещё одну вещь! — воскликнул Иван. — Я возьму под контроль их почтовый ящик. Вроде бы для того, чтобы принести ей почту.
— А чтобы узнать, приходил к ней кто-нибудь, кроме нас, или нет, мы применим свой любимый трюк с ниткой и жвачкой, — добавил Луна.
— Правильно, — одобрил его Иван. — Клавдия Ивановна сейчас не выходит. И моя бабка лежит. Вот я на обратном пути и прилеплю жвачкой нитку к её квартире. А перед уроками проверю, не порвано ли.
— И самое главное, — многозначительно произнес Луна, — даже если мы ничего конкретного не узнаем, то все равно по настроению Клавдии Ивановны тут же почувствуем, что Дмитрий объявился. Такой радости она скрыть не сможет.
— Значит, будем держать её в поле зрения, — отвечала Марго.