— Саландер в тот год изменилась, — напомнил Боман. — Она неожиданно бросила работу в «Милтон секьюрити» и уехала за границу.
— Должны ли мы и здесь предположить какую-то связь? Если надпись говорит правду, то Бьюрман кого-то изнасиловал. Само собой напрашивается мысль о Саландер. Во всяком случае, это был бы подходящий мотив для убийства.
— Однако можно объяснить это и по-другому, — возразил Ханс Фасте. — По-моему, возможен и такой сценарий: Саландер и китаянка занимаются своего рода эскортными услугами с садомазохистским оттенком. Может быть, Бьюрман один из тех сумасшедших, которые любят, чтобы их избивали девочки. Возможно, он оказался в зависимом положении от Саландер, а потом что-то там у них не заладилось.
— Но это не объясняет того, почему она отправилась в Энскеде.
— Если Даг Свенссон и Миа Бергман собирались вскрыть дела, связанные с секс-услугами, они могли нечаянно наткнуться на Саландер и By. Возможно, тут-то у Саландер и появился мотив для убийства.
— Но это всего лишь умозрительные рассуждения, — заметила Соня Мудиг.
Совещание продолжалось еще час, в течение которого обсуждался и вопрос об исчезновении лэптопа Дага Свенссона. Ко времени перерыва на ланч все чувствовали себя разочарованными. В ходе обсуждения возникали все новые и новые вопросы.
Эрика Бергер позвонила Магнусу Бергшё, председателю правления «Свенска моргонпостен», как только он во вторник вошел в редакцию.
— Меня заинтересовало ваше предложение.
— В этом я не сомневался.
— Я хотела сообщить о своем решении сразу же после пасхальных праздников. Но как вы понимаете, тут в редакции разразился хаос.
— Убийство Дага Свенссона. Сочувствую. Неприятная история.
— В таком случае вы сами понимаете, мне неудобно объявить своим, что я бегу с корабля именно в эту минуту.
Он некоторое время помолчал.
— У нас появилась проблема, — сказал Бергшё.
— Какая?
— Когда мы разговаривали в прошлый раз, было сказано, что приступать к работе нужно первого августа. Но дело в том, что у главного редактора Хокана Морандера, которого вы должны заменить, очень слабое здоровье. У него проблемы с сердцем, и ему нужно сбавить обороты. Несколько дней назад он поговорил со своим врачом, и в выходные я узнал, что он собирается уходить первого июля. Первоначально мы предполагали, что он останется у нас до осени и вы с ним будете работать параллельно в августе и сентябре. Но сейчас складывается критическое положение. Эрика, вы нужны нам уже с первого мая, и никак не позднее пятнадцатого.
— Господи! До этого остались считаные недели!
— Вы по-прежнему заинтересованы в нашем предложении?
— Да, конечно. Но это значит, что у меня есть только месяц на то, чтобы перед уходом привести «Миллениум» в полный порядок.
— Знаю. Мне очень жаль, Эрика, но вам придется поднапрячься. Да и одного месяца должно хватить на то, чтобы привести в порядок дела редакции, где всего-то полдюжины служащих.
— Но мне придется уйти в самый разгар хаоса!
— Вам пришлось бы уйти в любом случае. Мы всего лишь передвинули сроки на несколько недель вперед.
— У меня есть несколько условий.
— Говорите какие.
— Я должна остаться в правлении «Миллениума».
— Пожалуй, это будет не очень удобно. Конечно, «Миллениум» гораздо меньше, вдобавок он выходит только раз в месяц, но с чисто технической точки зрения мы с ним — конкуренты.
— Ничего не поделаешь! Я не буду участвовать в работе редакции «Миллениума», но не стану продавать свою долю. Таким образом я остаюсь в правлении.
Они договорились встретиться с правлением в первую неделю апреля, с тем чтобы обговорить детали и подписать контракт.
Внимательно перечитав список подозреваемых, который они с Малин составили в выходные, Микаэль Блумквист испытал чувство дежавю. Список состоял из тридцати семи человек, которых Даг Свенссон жестко изобличал в своей книге, двадцать один из них были поименно названными клиентами проституток.
Микаэль неожиданно вспомнил, как два года тому назад он начинал поиск убийцы в Хедестаде и оказался перед целой галереей подозреваемых, число которых приближалось к пятидесяти. Понять, кто же из них виновен, тогда казалось совершенно безнадежным делом.
Во вторник он в десять часов утра позвал в свой редакционный кабинет Малин Эрикссон. Закрыв дверь, он предложил ей сесть.
Сначала они молча пили кофе. Затем он передал ей список из тридцати семи имен, составленный ими в выходные.
— Что будем делать?
— Сначала просмотрим список с Эрикой. Затем постараемся проверить каждого по отдельности. Возможно, что кто-то из этого списка имеет отношение к убийствам.
— И как мы их будем проверять?
— Я думаю сосредоточить внимание на двадцати одном клиенте, которые выведены в книге под своими именами. Им есть что терять, причем больше, чем всем остальным. Я собираюсь пройтись по следам Дага и навестить каждого из них.
— О'кей.
— Для тебя у меня намечено два дела. Во-первых, тут есть три имени, которые мне не удалось идентифицировать, два клиента и пять торговцев. Твоя задача постараться в ближайшие дни определить, кто это такие. Некоторые из имен встречаются в работе Миа; у нее есть справочные материалы; возможно, среди них найдутся такие, которые позволят установить их личности.
— О'кей.
— Во-вторых, мы страшно мало знаем о Нильсе Бьюрмане, опекуне Лисбет. В газетах была напечатана его краткая биография, но я догадываюсь, что она и наполовину не соответствует истине.
— То есть я должна узнать о нем побольше.
— Правильно. Все, что удастся раскопать.
В пять часов вечера Микаэлю Блумквисту позвонила Харриет Вангер.
— Ты можешь говорить?
— Могу, если недолго.
— Девушка, которая объявлена в розыск… Ведь это та самая, которая помогла тебе отыскать меня, не так ли?
Харриет Вангер и Лисбет Саландер ни разу не встречались.
— Да, — ответил Микаэль. — Прости, но я не мог выбрать время, чтобы позвонить тебе и сообщить новости. Но это действительно она.
— Какие могут быть последствия?
— Для тебя… никаких, как я надеюсь.
— Но она знает все обо мне и о том, что произошло два года тому назад.
— Да, она действительно знает все.
Харриет Вангер молчала на другом конце провода.
— Харриет… Я не верю, что это сделала она. Я должен исходить из того, что она ни в чем не виновата. Лисбет Саландер мне симпатична.
— Если поверить в то, о чем пишут газеты…
— Не надо верить в то, что пишут газеты. Все очень просто. Она дала слово не выдавать тебя. И я верю, что она будет верна своему слову до конца жизни. Я считаю, что она человек твердых принципов.
— А если нет?
— Не знаю. Харриет, я сделаю все, чтобы узнать, что произошло на самом деле.
— О'кей.
— Не волнуйся!
— Я не волнуюсь. Но хочу быть готова, если случится самое худшее. Как ты себя чувствуешь, Микаэль?
— Неважно. У нас не было ни минуты отдыха, с тех пор как произошло убийство.
Харриет Вангер еще немного помолчала.
— Микаэль, в настоящий момент я нахожусь в Стокгольме. Завтра я улетаю в Австралию на месяц.
— Понятно.
— Я остановилась в том же самом отеле.
— Я не знаю. Не могу решить, что мне делать. Ночью мне нужно будет работать, и я сейчас совсем не способен быть душой компании.
— Никто не требует, чтобы ты был душой компании. Приезжай и отвлекись ненадолго.
Микаэль вернулся домой в час ночи. Он чувствовал себя усталым и готов был уже плюнуть на все и поспать, но вместо этого включил ноутбук и проверил электронную почту. Ничего интересного в ней не появилось.
Он открыл папку «Лисбет Саландер» и обнаружил там совсем новый документ. Документ был назван «МикуБлуму» и лежал рядом с документом «Для Салли».
Неожиданное появление этого файла в компьютере подействовало на Микаэля ошеломляюще. Она здесь! Лисбет Саландер побывала в его компьютере. Может быть, она даже сейчас находится на связи. Он дважды щелкнул мышкой.
Он сам не мог бы сказать, что ожидал увидеть — письмо, ответ, заверения в невиновности, объяснение? Ответное сообщение Лисбет Саландер оказалось до обидного коротким и состояло из одного слова из четырех букв:
Зала.
Микаэль как зачарованный глядел на это имя.
Даг Свенссон упоминал его в их последнем телефонном разговоре за два часа до убийства.
Что она хотела этим сказать? Что Зала является связующим звеном между Бьюрманом и Дагом и Миа? Каким образом? Почему? Кто он такой? И откуда это известно Лисбет Саландер? Каким образом она в этом замешана?
Он посмотрел информацию о документе и увидел, что текст был создан менее пятнадцати минут назад. Затем он рассмеялся. В качестве автора документа был указан Микаэль Блумквист. Она создала документ в его компьютере при помощи его собственной лицензионной программы! Это было лучше электронной почты и не оставляло после себя ip-адреса, по которому можно было бы выйти на ее след. Впрочем, Микаэль был совершенно уверен, что Лисбет Саландер и без того никто не мог бы выследить в Сети. И это, несомненно, доказывало, что Лисбет Саландер проделала с его компьютером то, что она сама называла термином hostile takeover.[61]
Что она хотела этим сказать? Что Зала является связующим звеном между Бьюрманом и Дагом и Миа? Каким образом? Почему? Кто он такой? И откуда это известно Лисбет Саландер? Каким образом она в этом замешана?
Он посмотрел информацию о документе и увидел, что текст был создан менее пятнадцати минут назад. Затем он рассмеялся. В качестве автора документа был указан Микаэль Блумквист. Она создала документ в его компьютере при помощи его собственной лицензионной программы! Это было лучше электронной почты и не оставляло после себя ip-адреса, по которому можно было бы выйти на ее след. Впрочем, Микаэль был совершенно уверен, что Лисбет Саландер и без того никто не мог бы выследить в Сети. И это, несомненно, доказывало, что Лисбет Саландер проделала с его компьютером то, что она сама называла термином hostile takeover.[61]
Он повернулся к окну, из которого открывался вид на ратушу. Он не мог отделаться от ощущения, что Лисбет Саландер наблюдает за ним в этот момент, как если бы она была в комнате и видела его через экран компьютера. Сейчас она могла находиться практически в какой угодно точке света, но он подозревал, что на самом деле она где-то совсем неподалеку. Где-то в Сёдермальме. Примерно в радиусе одного километра от того места, где находится он.
Немного подумав, он сел за компьютер и создал новый документ, который назвал «Для Салли-2», и разместил на рабочем столе. Это было весьма выразительное послание:
Лисбет, ты наказание на мою голову! Кто, черт возьми, такой Зала? Связующее звено, что ли? Если знаешь, кто убил Дага и Миа, так расскажи мне хотя бы, чтобы мы могли распутать этот проклятый клубок и не мучиться.
Микаэль.Она таки действительно находилась в это время в ноутбуке Микаэля Блумквиста. Ответ пришел через минуту — в папке на его рабочем столе появился новый документ, на этот раз под названием «Калле Блумквист». В нем содержалось следующее:
Ты журналист. Вот и раскапывай.
Микаэль насупил брови. Она показала ему палец и употребила прозвище, которое, как она хорошо знала, было ему ненавистно. И не дала ему ни малейшей подсказки. Он быстро отщелкал документ «Для Салли-3» и поместил его на рабочий стол:
Лисбет, журналисты раскапывают разные вещи, задавая вопросы людям, которые что-то знают. Вот я и спрашиваю тебя: ты знаешь, почему были убиты Даг и Миа и кто их убил? Если да, то расскажи мне. Дай мне хоть какую-то зацепку, с чего мне начать.
Следующего ответа он безнадежно прождал несколько часов, но в четыре часа утра сдался и пошел спать.
Глава 19
Среда, 30 марта — пятница, 1 апреля
В среду ничего особенно интересного не произошло. Микаэль потратил этот день на то, чтобы отыскать в материалах Дага Свенссона все упоминания имени Зала. Точно так же, как в свое время Лисбет Саландер, он обнаружил в компьютере Дага папку под названием «Зала» и прочитал, соответственно, три содержавшихся в ней документа: «Ирина П.», «Сандстрём» и «Зала» и, так же как Лисбет, обнаружил, что у Дага имелся источник в полиции по фамилии Гульбрансен. Микаэлю удалось найти его след в криминальной полиции Сёдертелье, но, позвонив туда, он услышал, что Гульбрансен находится в служебной командировке и вернется только в следующий понедельник.
Он убедился, что Даг Свенссон уделил Ирине П. много времени. Из протокола вскрытия он узнал, что в феврале эта женщина была жестоко убита после долгих пыток. Полиция не выявила убийцу, но, поскольку жертва была проституткой, предполагалось, что виновного следует искать среди ее клиентов.
Микаэль задумался над тем, почему Даг Свенссон вложил документ об Ирине П. в папку «Зала». Это указывало на то, что он связывал Залу с Ириной П., но в его текстах по этому поводу ничего не нашлось. Иными словами, Даг Свенссон держал эту связь в голове.
Документ, озаглавленный собственно «Зала», был так лаконичен, что его можно было принять за случайную рабочую заметку. Микаэль отметил, что Зала (если он существовал в действительности) представляется каким-то призраком криминального мира. Указания на источники в тексте также отсутствовали, и все вместе производило впечатление чего-то нереального.
Он закрыл документ и почесал в затылке. Расследование убийства Дага и Миа оказалось гораздо более сложной задачей, чем он себе представлял. Кроме того, его все время одолевали сомнения. У него отсутствовали реальные доказательства того, что Лисбет непричастна к убийству, он мог опираться только на свое внутреннее чувство, которое говорило ему, что у нее не было причин отправиться в Энскеде и убить двух его друзей.
Ему было известно, что недостатка в средствах она не испытывала; воспользовавшись своими хакерскими талантами, она украла фантастическую сумму в несколько миллиардов крон. Даже сама Лисбет не знала, что ему это известно. За исключением одного случая, когда он (с согласия Лисбет) рассказал о ее способностях Эрике Бергер, он не открывал ее тайну никому.
Микаэль не хотел верить, что Лисбет Саландер виновна в убийстве. Он был перед ней в неоплатном долгу: она не только спасла ему жизнь, когда на нее покушался Мартин Вангер, но спасла и его профессиональную карьеру, а также, вероятно, и журнал «Миллениум», когда принесла ему на блюде голову финансиста Ханса Веннерстрёма.
Такое ко многому обязывает. К Лисбет Саландер он испытывал большую преданность. Пускай она даже окажется виновной, он все равно будет делать все от него зависящее, чтобы помочь ей, когда ее рано или поздно поймает полиция.
Но, с другой стороны, он понимал, что не знает о ней ничего. Пространные психиатрические заключения, тот факт, что она принудительно госпитализировалась и лежала в одной из самых солидных психиатрических клиник Швеции и затем была признана недееспособной, серьезно свидетельствовал о том, что с ней не все обстоит благополучно. Телевидение уделило много внимания выступлению главного врача уппсальской психиатрической клиники Петера Телеборьяна — из этических соображений он не высказывался непосредственно о Лисбет Саландер, но зато много говорил о кризисе в психиатрии. Он пользовался большим авторитетом не только в Швеции, но и в международном масштабе и был признанным экспертом в области психических болезней. Он говорил очень убедительно и сумел выразить свое сочувствие жертвам и их родным, но в то же время показал, что не менее озабочен благополучием Лисбет Саландер.
У Микаэля возникала мысль о том, чтобы связаться с Петером Телеборьяном и заручиться его помощью, но, подумав, он отказался от этой идеи: известный психиатр еще успеет помочь Лисбет, когда ее арестуют.
Он отправился в буфетную, налил себе кофе в чашку с лозунгом умеренной коалиционной партии и отправился в кабинет Эрики Бергер.
— У меня набрался длиннейший список сутенеров и клиентов, с которыми необходимо побеседовать, — сказал он.
Она озабоченно кивнула.
— На то, чтобы перебрать их всех, уйдет около двух недель. Они рассеяны по всей стране от Стренгнеса до Норрчёпинга. Мне понадобится машина.
Она открыла сумочку и достала ключи от своего «БМВ».
— Тебя это не затруднит?
— Можешь не беспокоиться. Я постоянно езжу на работу на метро, а в случае чего могу взять машину Грегера.
— Спасибо тебе.
— Но только с одним условием.
— С каким?
— Некоторые из этих типов совершенные отморозки. Если ты собираешься обвинять сутенеров в убийстве Дага и Миа, то я хочу, чтобы ты взял вот это с собой и всегда держал при себе в кармане куртки.
С этими словами она выложила на стол баллончик со слезоточивым газом.
— Откуда это у тебя?
— Купила как-то в прошлом году в США. Неужели я, одинокая женщина, должна шататься по ночам совсем безоружная!
— Представляешь себе, что начнется, если я воспользуюсь этой штукой и загремлю за незаконное владение оружием!
— Уж лучше так, чем если мне придется писать твой некролог. Не знаю, Микаэль, понимаешь ты это или нет, но иногда я очень за тебя беспокоюсь.
— Понимаю.
— Ты часто рискуешь и уж если забрал что-нибудь в голову, то ни за что не откажешься от своих глупостей.
Микаэль улыбнулся и положил баллончик Эрике на стол.
— Спасибо тебе за заботу, но эта вещь мне не понадобится.
— Микке, я требую!
— Все в порядке. Я уже подготовился.
Он сунул руку в карман и вытащил баллончик со слезоточивым газом — тот самый, который он нашел в сумке Лисбет Саландер и с тех пор носил при себе.
Бублански постучал в дверь служебного кабинета Сони Мудиг и уселся в кресло для посетителей перед ее столом.
— Ноутбук Дага Свенссона, — произнес он.