— Я понимаю, — тихо произнес Алекс.
Она принесла ему воды из бара. Он сделал всего несколько глотков и достал из кармана серебристый мобильный телефончик.
— Это твой.
Женя взяла его в руки и вопросительно посмотрела на Алекса.
— Значит, так, — начал он. — На «Мейнстриме» под видом команды будут наши люди. Доставлю тебя туда лично я. Все зависит от того, какой причал он выберет: если на машине — то я буду шофером компании, если перенесет встречу куда-нибудь в открытое море — вертолетчиком…
Женя мысленно отметила: еще один вертолетчик…
— Теперь — телефон. Хакер попросил у Лейбмана номер твоего телефона.
Женя кивнула.
— Да, — кивнул головой Алекс. — Чисто теоретически он может позвонить тебе в любую минуту.
Женя сразу почувствовала себя неуютно. Определенность, которой она так ждала, наступила. И тем не менее перспектива лично общаться с преступником не слишком вдохновляла.
— Но, вероятнее всего, — продолжил Алекс, — звонить он не будет, потому что предпочитает не общаться напрямую. Он по-прежнему работает через Лейбмана. Через него он и передал, что готов к личной встрече. Хочет обсудить все детали сделки. Какие-то у него там предложения. Пока встреча планируется на «Мейнстриме».
— А Даниэль тоже будет?
— Да, конечно.
Женя обрадовалась: с Даниэлем ей будет легче. Лейбман столько болтает — можно вообще не заполнять разные там неловкие паузы, неизбежные в общении с малознакомыми людьми. Ну и потом, это просто хорошо, что кто-то будет рядом, что она не останется наедине с хакером. Алекс, как сопровождающий, не будет ходить за нею по всем палубам.
Женя старалась не подстегивать свой страх. Но чувствовала: ей страшно.
— Теперь — телефон, — продолжил Алекс. — Он работает как прослушка — не только когда по нему говорят, но и просто когда включен. Так что мы будем слышать каждое слово из вашей беседы.
— Я должна снова говорить о лодке?
— Да. Прежде всего ты — брокер, заинтересованный в сделке. Поэтому должна из кожи вон лезть, чтобы заинтересовать его в покупке. Просто повтори презентацию, и все. Если убедишь его взять лодку, считай, полдела сделано. Он будет под нашим контролем постоянно, где бы ни прятался. Но, судя по тому, что рассказывает Лейбман, в яхте он не заинтересован. Его заинтересовала именно ты.
Женя задумалась.
— Может, я должна его как-то спровоцировать? — спросила она. — Намекнуть, например. Мол, что это вы так на меня смотрите? Ну, чтобы он сказал, что я похожа…
— Ни в коем случае!
Алекс так разволновался, что вскочил и начал нервно расхаживать по комнате. Потом остановился напротив Жени и заговорил взволнованно и даже сердито. Видно, старался быть убедительным:
— Женя, послушай меня очень внимательно, это очень важно. Ни-ка-кой самодеятельности! Я категорически запрещаю тебе… отсебятину! Ни слова лишнего. Никаких провокаций, никаких намеков там, наводящих вопросов… Никакого выражения личных чувств или интересов! Ты — брокер, который заинтересован в сделке, но немного спешит — поняла? То есть ты — это ты, сотрудник фирмы, торгующей лодками. Как будто нас в твоей жизни не было. Никогда. Если удастся наладить с ним контакт, добиться, чтобы он тебе, к примеру, позвонил, назначил встречу где-нибудь на нейтральной территории, — хорошо, если нет…
Алекс замолчал, поймав себя на том, что едва было не ляпнул: «еще лучше».
— Поняла? — спросил он.
Женя кивнула головой и задумалась.
Все, что она сейчас услышала от Алекса, выглядело вполне безобидно. Послезавтра она познакомится с этим хакером. И вполне возможно, что он на нее «клюнет» (на то она и «наживка») — позвонит, пригласит куда-нибудь. Вопрос: как долго все это может тянуться? Дни, недели, месяцы?
Алекс словно прочел ее мысли.
— Не думай — это ненадолго. У нас просто нет такой возможности — месяцами тянуть операцию. Вот если бы это были наши интересы и только наши…
Алекс снова остановился. Совершенно ни к чему рассказывать Жене, что за ходом операции наблюдает и европейская разведка. Иначе следующее звено — обмен Дескампса на террориста не гарантирован.
— Про ваши интересы мне все понятно, — резко отозвалась Женя.
— В каком смысле? — не понял Алекс.
— Знаешь, я все-таки не полная идиотка, — усмехнулась Женя. — Я же понимаю: если израильские спецслужбы занимаются человеком, ограбившим европейский банк, то не за «спасибо».
Женя смотрела на него с насмешкой. Ей было приятно немного осадить Алекса.
Алекс промолчал. Он понимал: нет у него никаких прав переубеждать Женю. Хотя бы потому, что его организация и лично он вели себя по отношению к ней… мягко говоря, бестактно.
К тому же она права: если бы не яростное стремление спецслужб узнать, где все-таки находятся похищенные средства… Тогда Дескампса давно бы уже арестовали. И выполнили бы все правоохранительные обязательства.
Но деньги, огромные деньги, украденные Оливье Дескампсом, продолжали бы пребывать неизвестно где. А со временем и вовсе канули бы в бездну, будто сокровища из приключенческого романа.
Неудивительно, что руководство Алекса не оставляло надежды убить двух зайцев: заполучить террориста и проникнуть в тайну счетов.
Женя расценила его молчание как замешательство.
— А я должна пользоваться этим телефоном как обычным? — спросила она. — Я по нему могу еще кому-то звонить или мне с двумя ходить?
— Кому звонить? — очнулся Алекс от своих мыслей. И сразу же понял бестактность своего вопроса. — Извини… Конечно же, с него можно звонить кому угодно. Только если ты говоришь о личных звонках, то знай: он прослушивается круглосуточно…
— Ах, ну да, — поняла Женя.
Она повертела в руках телефончик — такой компактный, симпатичный и такой… многофункциональный.
— Как он прибудет на «Мейнстрим»? — спросила она.
— Об этом он Лейбману не сказал. Скорее всего, на своей лодке или на машине.
— А куда?
— Пока она пришвартована в районе Эйлата. Но мы ждем, что он попросит перегнать ее в другое место. И время встречи тоже скорее всего изменит.
Алекс был совершенно уверен: Оливье Дескампс будет принимать всякие меры предосторожности, заметая следы, как лиса.
Психологический портрет Дескампса весь строился на осторожности. По словам Лейбмана, он все время меняет планы, нутром чувствует опасность. Паранойя превращает человека в задыхающегося, загнанного зверя… В предварительном диагнозе Дескампса Алекс не сомневался. Думая, что за ним следят все мыслимые спецслужбы, хакер мог пойти только этой дорогой.
Нельзя бесконечно наращивать защитные слои. Дескампс уже год живет один, мечется из одного укрытия в другое, ни на минуту не ослабляет бдительности. Никаких отдушин, никаких личных связей, никаких возможностей расслабиться. Долго он так не выдержит. Он уже на пределе. И оттого еще более опасен.
Алекс поднял глаза на притихшую Женю. Она сидела, положив руки на колени, словно школьница. Ее лицо было очень серьезным. Боится. И очень хорошо, что ей страшно. Пусть осознает всю серьезность положения и не рискует.
— Женя, — снова заговорил он. — Я тебя уверяю: все это не затянется. Очень скоро ты будешь свободна. Лейбман передал Дескампсу: ты можешь задержаться в Израиле на три дня — это максимум. А потом с ним будет работать уже другой брокер, представитель местного филиала. Так что соберись. С этой минуты надо быть в постоянной готовности. Все надо делать быстро, четко, времени нет. Второго шанса тоже.
Женя кивнула головой, показывая, что все понимает.
— Пока потренируйся с телефоном. Вот смотри, здесь уже забиты все нужные номера. Я и представитель местного филиала. Вот номер мамы — на случай, если нужно взять паузу. Например, мы слышим, что он назначает тебе встречу. Но место или время нас не устраивают. Тогда мы тебе перезваниваем от лица твоей мамы и говорим: она плохо себя чувствует. Или вот, например…
Его прервал звонок его собственного мобильного.
— Извини. Да?.. Хорошо, сейчас выезжаю.
— Что-то случилось? — с тревогой спросила Женя, заметив на его лице явную тревогу.
— Нет, все в порядке… Просто я должен уехать. Ненадолго.
* * *Прошел час после того, как Алекс ушел. Внезапно Женей овладела жестокая паника. Послезавтра, послезавтра — боже мой, как же все-таки страшно!
Она заметалась по квартире, время от времени забираясь с ногами на кресла и диваны, стискивая руками плечи, пряча лицо в колени, отчаянно пытаясь успокоить нервную дрожь. Дрожь не проходила. Женя вдруг поняла: вот она, подоплека жизни хитроумных, блестящих Джеймсов Бондов — неуверенность в успехе, зыбкость планов и отточенное годами практики умение держать себя в руках, чтобы не сорваться, если что-то пойдет не так.
Впрочем, она не испытывала никакого сочувствия к единственному воплощению джеймс-бондовской силы духа, которое знала, — к Алексу. Более того, она вдруг опять на него разозлилась.
Ну разве так можно? Пришел, нагрузил информацией и сбежал. Ему что, все равно, как она себя чувствует? Боится, что Женя закатит истерику от страха перед предстоящим испытанием? И что придется ее утешать, успокаивать, обнадеживать — ее, глупую, неопытную, трусливую девицу?!
Страх растворился в ярости. Сбежал! Ну так я все равно тебя достану! Я найду тебя и… Тогда тебя самого нужно будет утешать, Бонд, Джеймс Бонд. Женя, с удесятеренной силой тыкая в кнопки, набрала номер Алекса. Она намеревалась высказать ему все, что думает по поводу… по поводу всего подряд — грядущей операции, поведения Алекса, методов Моссада, с помощью которых они находят нужных людей и бросают в самое криминальное пекло…
Номер, однако, оказался недоступен. Может, с этого, с новенького аппарата позвонить? Нет, слова, которые она хочет сказать удравшему от нее Алексу, совсем не для прослушки.
И тогда, чтобы не оставаться наедине со своими тревожными мыслями, она позвонила Диме:
— Привет!
— Привет, — явно обрадовался он.
Было приятно услышать его ровный низкий голос.
— Ты освободилась? Может, все-таки полетаем?
— Нет, Дим, не могу, я так — поболтать…
— Ну, давай болтать, — согласился он. — Сейчас только, подожди, я возьму сигареты и устроюсь поудобнее…
Где-то с полчаса они просто беседовали ни о чем — обычный пустой треп, удачно растворяющий скуку и раздражение. Неожиданно их разговор прервался пронзительным, ритмичным сигналом.
— Это у тебя, что ли, звонит? — спросил Дима.
— Нет, — ответила она и вдруг поняла, что именно у нее.
На подоконнике — там, где она его оставила, думая, звонить ли Алексу или нет, — лежал ее новый телефон и чуть вздрагивал в такт незатейливой мелодии.
Женя осторожно взяла его в руки. Номер не определился. «Может, все-таки Алекс?» — еще надеялась она, но, уже нажимая кнопку ответа, знала — нет, это не Алекс.
— Алло…
Небольшая заминка, и трубка наконец заговорила чуть хриплым мужским голосом:
— Здравствуйте. Госпожа Коростелеф?
— Да, чем обязана?
Женино сердце принялось отбивать чечетку от этого глухого голоса, не окрашенного интонациями, от неправильного произношения ее фамилии.
— Меня зовут Крис Мендос, у нас с вами назначена встреча на послезавтра. Я вынужден ее перенести — непредвиденные обстоятельства.
Женя вздохнула с облегчением.
— На какое число? — она попыталась имитировать разочарование. — Понимаете, у меня небольшие проблемы с командировкой… Нет, конечно, наша компания сделает все возможное, чтобы сделка состоялась. И с вами непременно встретится представитель нашего филиала… Но, может, вы все-таки еще раз посмотрите свое расписание?
Трубка молчала, но, казалось, жадно ловила каждое ее слово…
— Скажите, — отозвался наконец хриплый голос, — я бы хотел провести сразу две сделки: продать свою последнюю яхту и купить новую. Своего рода обмен. Я могу это сделать через вашу компанию?
— Да, конечно, — Женя постаралась ответить как можно более жизнерадостно. — Только я должна проконсультироваться со своим московским офисом. Относительно некоторых нюансов. Я могу прямо сейчас позвонить в Москву, все уточнить и потом вам перезвонить. Дайте мне номер вашего те…
— Я вам сам перезвоню, — оборвал он ее на полуслове, и в трубке раздались гудки.
Женя так и осталась сидеть после этого разговора, совершенно обессилевшая и опустошенная. Непонятно, сколько она так просидела, пока не услышала какие-то странные звуки… Это же Дима!
— Алле, Коростелева, куда пропала? — басил он в трубку, которую Женя забыла отключить.
— Ох, Дима, прости, — извинилась она. — Я, наверное, еще зеленый брокер. Раз так на незапланированные звонки реагирую.
— Что-то случилось?
— Нет, нет, все нормально, — заверила она его. — Обычный рабочий момент.
— Точно все в порядке? А то что-то мне твой голос не нравится!
— Понимаешь, тут одна сделка… Ой, Дима, ты извини, но мне надо бежать, я позвоню, когда все закончится, — хорошо?
— Хорошо, Жень, — вздохнул он, — но я хочу, чтобы ты знала: ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.
— Спасибо, Дим, — машинально ответила Женя. — Все в порядке.
Попрощавшись с Димой, она снова начала набирать номер Алекса — недоступен.
Да что же это?!! Она даже ногой топнула. Как вдруг ее новенький телефон снова зазвонил. Женя обмерла: «Что ж он так рано перезванивает? Что я ему скажу? Как что? — тут же ответила она себе. — Скажу: жду ответа из Москвы. Вот».
— Алло!
Ей ответил совершенно другой мужской голос.
— Женя, здравствуйте, это от Алекса.
Ну конечно — как же она забыла, что телефон прослушивается?!
— Ой, — вздохнула она с облегчением, — наконец-то! Просто у Алекса номер недоступен, а тут…
— Да-да, вы не волнуйтесь, мы все знаем. Вы сейчас дома?
— Да.
— Оставайтесь на месте, никуда не выходите. Сейчас за вами заедут.
И от этих слов, а главное — от приказного тона, которым они были сказаны, Жене стало по-настоящему страшно.
* * *Через полчаса в Женином номере стало тесно. Приехали сразу пятеро мужчин: четверо молодых (Жене показалось, что одного из них она видела на «Мейнстриме») и один пожилой — лысый с густыми черными бровями. Пожилой сел напротив нее, устало вытер лоб носовым платком и начал:
— Здравствуйте, Женя. Меня зовут Аарон Эшколь. Я являюсь непосредственным начальником Алекса.
— Здравствуйте, — тихо ответила Женя, растерявшаяся от такого количества гостей. — А Алекс не приедет?
— Увы, увы, — покачал головой Аарон. — Ему пришлось срочно отъехать. Небольшие накладки. Поэтому начнем пока без него, а он подъедет чуть позже.
Женя кивнула головой, молясь в душе, чтобы Алекс поскорее приехал. Ей было очень неуютно.
— Да и, собственно, Александр нам сейчас не нужен, — продолжил Аарон. — Сейчас уже ничего менять нельзя — можем спугнуть клиента…
Он внимательно посмотрел на ее бледное напряженное лицо и понимающе вздохнул:
— Да не волнуйтесь вы так! В наших общих интересах довести все до конца. Мы гарантируем вам полную безопасность. В случае, если удастся получить информацию по номерам его счетов, получите приятную компенсацию. Солидную премию за все причиненные неудобства.
Он посмотрел на удивленное выражение ее лица:
— Что, разве Алекс вам этого не говорил?
Женя отрицательно покачала головой.
В принципе, она понимала, почему Алекс ни словом не упомянул о деньгах. После всего, что между ними произошло, это бы выглядело как попытка откупиться…
— Вы на него не обижайтесь, — вздохнул шеф. — Он в этом деле кровно заинтересован. Столько лет ждал.
— Чего ждал? — не поняла Женя.
— Он вам и этого не рассказывал? Да-а-а…
Аарон задумался. Стоит ли говорить об этом именно сейчас? И все-таки решился:
— В обмен на этого хакера нам предлагают отдать известного террориста. По вине этого человека несколько лет назад погибли близкие люди Алекса.
— Как? — потрясенно ахнула Женя.
— Да… — вздохнул шеф. — Странно, что он вам не рассказал… Ну да ладно, не время об этом. Лучше расскажите в деталях, как будет выглядеть встреча с клиентом. В вашем представлении.
Женя собралась и начала пересказывать шефу все, о чем они говорили с Алексом. Тот внимательно слушал, слегка барабаня пальцами по столешнице.
Она уже почти дошла до конца своего рассказа, как вдруг серебристый телефон снова ожил. Женя вскинула глаза на Аарона. Тот утвердительно кивнул головой. И сразу же из кухни вышел мужчина и протянул Эшколю большие черные наушники.
Женя нажала кнопку ответа:
— Алло.
— Это Крис Мендос, — произнес знакомый хриплый голос. — Вы связались со своим руководством?
— Да, конечно, — ответила Женя, — все в порядке. Головной офис уполномочил меня провести обе сделки. Так что если послезавтра вы все-таки сможете подъехать…
— Я посмотрел свое расписание, — недовольно перебил он ее. — Я могу встретиться с вами прямо сейчас.
Женя вскинула испуганные глаза на шефа. Тот снова кивнул. В ее душе все заныло — так скоро?
— Хорошо, — согласилась она, из последних сил имитируя непринужденность, — встретимся на «Мейнстриме»?
— Нет… — ответила трубка через секунду. — Зачем? Я уже видел эту яхту, а вы мою — нет. Жду вас на причале в Ашдоде на главном пирсе через час.
— Но… — начала было Женя, а закончить не успела: в трубке раздались гудки…
* * *От Тель-Авива до портового города Ашдод — всего тридцать километров. Но Аарон Эшколь не хотел рисковать, поэтому дал Жене на сборы всего двадцать минут.