3
– Вы меня удивили, – произнес он вместо приветствия.
– Чем же? – спросила Таня, которая тоже решила не здороваться.
– Вы явились на пять минут раньше, а не позже, как этого следовало ожидать от женщины.
– Досадное недоразумение. Я неправильно рассчитала время, которое следует затратить на дорогу сюда. – Таня улыбнулась. – Вообще-то я собиралась опоздать, только не на пять минут, а на все пятнадцать.
– С вами приятно иметь дело, – улыбнулся мужчина в ответ.
– Ради этого вы и пришли, не так ли? Чтобы получить удовольствие.
– Честна, прямолинейна и остра на язык. Вы превзошли мои ожидания, Таня.
– Спасибо на добром слове, Ваня.
– Я предпочитаю, чтобы меня называли Иваном. Вас не затруднит усвоить это с первого раза?
– Не затруднит, – с видом светской дамы наклонила голову Таня. – Тем более что второго раза не будет. Вряд ли мы с вами когда-нибудь свидимся снова.
– А вот я убежден в обратном, – произнес Иван. – И поэтому хочу пригласить вас в гости.
Он улыбнулся углом рта.
– Что вы несете, – возмутилась Таня, – какие гости?
– К одному высокопоставленному генералу, – значительно произнес Иван, прищурив глаз.
Таня очень разгневалась.
– Новая профессия появилась: сводник для генералов, – фыркнула она, поднимаясь, чтобы уйти. – Денщик-порученец! Адъютант его превосходительства!
– Вот спасибо за такие эпитеты! – воскликнул Иван.
– А чего вы еще от меня ожидали? Бурного проявления верноподданнических чувств? Восторженных конвульсий?
– Ну, с конвульсиями погодим. Всему свое время.
В этой фразе чудился намек на тайну, тщательно оберегаемую Таней от всего света. Уж очень тонко улыбнулся собеседник. Сочувственно и понимающе.
Побледнев, она приготовилась удалиться.
– Сядьте, пожалуйста, – проворчал Иван. – Не нужно этих эффектных сцен. Вы не кинозвезда, а я не папарацци.
Таня повиновалась, но все-таки, садясь, предупредила:
– Или выкладывайте все начистоту, или я ухожу. Хватит играть со мной в кошки-мышки.
Иван с видимой скукой выслушал эту гневную речь и сказал сурово:
– На все интересующие вас вопросы вы получите исчерпывающие ответы непосредственно от генерала. И продолжение будет куда более интригующим, чем начало. Вот уж за это я вам ручаюсь.
– А зачем я ему понадобилась? – вкрадчиво спросила Таня. – Если я не ошибаюсь, то с подобными предложениями подкатывали к одиноким женщинам люди Берии.
Иван откинулся на спинку скамейки и вздохнул:
– Ох уж эти женщины! – Он засунул руки в карманы и вытянул ноги. – И за что мне это наказание? Я вояка, а не дипломат.
– Заметно, что не дипломат, господин Долото. Или, может быть, вас следует называть товарищем? Например, товарищем майором?
Произнося крамольное слово «товарищ», Таня вложила в него максимум сарказма, но ее старания пропали даром. Собеседник оказался непрошибаемым.
– Нет, – бесстрастно ответил он, – майором называть меня не надо, поскольку я давно вышел в отставку. Товарищами мы с вами не являемся, но, надеюсь, таковыми станем.
«Дожила, – горько подумала Таня. – Сплошные авантюристы в любовники набиваются. Нормальные мужики десятой дорогой обходят, а эти тут как тут. Словно мухи на мед».
– Вот что, – сказала она, поправляя лямку сарафана. – Как вы, наверное, догадались, я не испытываю священного трепета ни перед ФСБ, ни перед тамошним высоким начальством, которому я вдруг зачем-то понадобилась. Если они…
– Генерал-майор Молотов, – подсказал Иван. – В единственном числе.
– Пусть в единственном, пусть генерал, пусть хоть сам черт-дьявол, но ему придется сначала найти законное основание для того, чтобы таскать меня на Лубянку, а потом прислать мне повестку, с которой, будьте уверены, внимательно ознакомится мой адвокат.
По правде говоря, никакого адвоката у Тани сроду не было, даже хотя бы отдаленно знакомого, но она полагала, что после подобного заявления вербовщик пойдет на попятный. Глубочайшее заблуждение!
– Повестка в данном случае не нужна, – невозмутимо произнес Иван. – Встреча пройдет в неформальной обстановке. За городом. На даче.
– Ни на какую дачу я не поеду! И если вы не оставите меня в покое, то завтра же я порасскажу журналистам о вас такое, что мало не покажется!
Тирада продолжалась не менее минуты. За это время Таня успела помянуть «Норд-Ост», Беслан и прочие громкие теракты, напрямую связав их как с деятельностью, так и с бездеятельностью ФСБ. После этого голос Ивана сделался не просто холодным, а ледяным.
– Изложите ваши подозрения в письменном виде, – сказал он, – и направьте их директору ФСБ, который напрямую подчиняется Президенту и еженедельно обсуждает с ним стратегию борьбы с международным терроризмом. Между прочим, генерал Молотов находится в непосредственном подчинении у директора. Он возглавляет Департамент контрразведки. Вы считаете его руководителем недостаточно высокого ранга?
Нет, Таня так не считала. Подтверждением тому было стремительно пересыхающее горло. Странный разговор длился недолго, а впечатление складывалось такое, что за эти десять минут время повернуло вспять и стремительно помчалась обратно, если не в тридцать седьмой год, то все равно достаточно далеко, чтобы не чувствовать себя в безопасности.
– Что ему от меня нужно, этому вашему Молотову? – с надрывом спросила Таня. – Намекните хотя бы. – В голосе зазвенели просительные нотки. – Должна же я знать, в чем я проштрафилась перед ФСБ.
– Ровным счетом ни в чем, – успокоил ее Иван.
– Тогда для чего меня вызывают на ковер?
– Вас не вызывают. Вас приглашают. Ковер на даче имеется, однако идиома в данном случае неподходящая. Вы едете в гости.
– Пока что я сижу на лавке, а не еду, – строптиво заявила Таня.
– Заблуждение, Татьяна Тихоновна, – сказал Иван.
– Другими словами, у меня нет выбора?
– Выбор всегда есть. Важно не ошибиться, чтобы потом не кусать локти.
4
Ничего особенного произнесено не было, но Таня ощутила острую угрозу, кроющуюся в последней реплике. Словно показали на мгновение нож и тут же спрятали. Под ложечкой осталось сосущее чувство сверлящей пустоты. Именно там, в этой пустоте, постепенно образовывалась и крепла уверенность в том, что дружба с Олегом и Иваном убережет ее от крупных неприятностей.
Таня заговорила, криво и жалко улыбаясь:
– Что ж, мне остается только довериться вам… Я ведь человек наивный, и вы пользуетесь этим.
– Короче! – воскликнул Иван. – Совсем коротко и по существу: вы не откажетесь от встречи с генералом?
– Не откажусь, – ответила Таня. – Едем. Хоть к черту на кулички.
От того, что решение было принято окончательно и бесповоротно, у нее словно гора с плеч свалилась.
– Тогда извольте получить, – сказал Иван и, вынув из кармана визитку, протянул ее со словами: – Предъявите ее тому, кто приедет за вами в девять часов вечера.
– За мной приедут?
– Не на «черном воронке», хотя машина будет черная. Ничего не бойтесь, ни о чем не беспокойтесь. Вас доставят куда нужно, и вам не причинят никакого вреда. Понятно?
– Пока что мне понятно только одно, – мрачно ответила Таня. – Меня втягивают в какую-то темную историю, за которую я заплачу очень дорого.
– Платить будут нам, – возразил Иван. – Мы наемники, подрядившиеся выполнить работу для ФСБ. Нас трое, и вознаграждение будет поделено поровну, не сомневайтесь.
– Надеюсь, так оно и будет. И еще надеюсь, что мне не будет предложено подписать договор кровью.
– Лично вам кровь проливать не придется. Ни свою, ни чужую.
– Что ж, и на том спасибо, – сказала Таня.
– Не стоит благодарности.
– Значит, около девяти?
– В девять, Татьяна Тихоновна, в девять! В двадцать один ноль-ноль по московскому времени. – Иван встал. – Привыкайте к пунктуальности.
– А к чему я еще должна буду привыкнуть? – спросила Таня.
– К частому общению с вашим покорным слугой. – Тут последовал церемонный полупоклон, уместный на светском рауте, а не на уличной скамейке под открытым небом, после чего Иван, не попрощавшись, зашагал прочь.
Исчез он из виду до того стремительно, до того неожиданно, что Таня поспешно сунула руку в сумочку и успокоилась не раньше, чем убедилась в том, что визитка по-прежнему находится там. На картонном прямоугольничке значилось только одно слово, набранное жирным курсивом:
ОСАНевольно хмурясь, Таня спрятала свой пропуск в неведомое и покинула Александровский сад.
Глава 10
Красавица и чудовище
1
Солнце клонилось к горизонту. Жара постепенно спадала, хотя воздух оставался густым и влажным, как в остывающей сауне. Шарко сидел на циновке, кое-как прикрытый полотенцем. Рядом стояла целая батарея маленьких пивных бутылочек с зелеными наклейками. Половина из них была пуста. Стаканом Шарко не пользовался, предпочитая хлебать пиво прямо из горлышка.
– Подойди ближе, – велел он массажистке. – Выпить хочешь?
– Я на работе, – сказала она, сделав три шага вперед.
Ей было неуютно стоять посреди обширного двора в одном купальнике, под прицелом нескольких пар мужских глаз. Таких клиентов у нее еще не было. Да, случалось иногда, что ей предлагали выполнять свои обязанности и в купальнике, и даже без такового, но еще ни разу массажистку Любу не приглашали во двор, смахивающий на тюремный. Почему этого волосатого типа охраняют столько вооруженных людей? Зачем ему понадобился вертолет? И, главное, с какой стати ему вздумалось напиваться до остекленения глаз? Может быть, отказаться делать ему массаж?
Люба посмотрела на мужские фигуры, застывшие по углам двора, и решила, что капризы здесь неуместны.
– Еще ближе, – поманил пальцем Шарко.
Призыв донесся до нее как бы издалека, с трудом пробившись сквозь звон в ушах. Автоматически сделав два шажка, Люба замерла снова. Шарко продолжал смотреть на нее не мигая, его глаза были неподвижны, как остывшие головешки, от их взгляда возникало непреодолимое желание передернуться.
Люба провела по взмокшему лбу тыльной стороной ладони и, спохватившись, опустила руку. Какие дикие фантазии рождаются в голове этого чокнутого Карла Марковича? Что за звериная натура кроется под его личиной? И, главное, сколько еще будет продолжаться это бесцеремонное разглядывание?
– У нас с тобой вся ночь впереди, – хрипло произнес Шарко. – Интуиция подсказывает мне, что сегодня будет необыкновенная луна. Фантастическая, совершенно фантастическая! – На его лбу набухли и переплелись вены, бледные губы искривились, стиснутые зубы издали непроизвольное клацанье. – Ты любишь сказки?
– Какие сказки? – спросила Люба, едва дыша.
«Про Серого волка и Красную Шапочку, например, – услужливо подсказало сознание. – Страшные сказки».
– Всякие, – ответил Шарко. – Присядь рядом. Сюда, на циновку. Надо ведь как-то убить время до темноты.
– Я пришла делать массаж, – напомнила Люба дрожащим голосом.
– Прийти – это только полдела. Нужно ведь еще уйти, м-м? Садись, тебе сказано!
Люба опустилась на циновку, будто ей подрубили ноги. Недавние опасения представлялись ей теперь глупыми и детскими. На смену страху пришел ужас. Всепоглощающий, парализующий, леденящий. Будет ли у этой сказки счастливый конец?
2
– Я расскажу тебе историю одного своего знакомого, – заговорил Шарко, обняв волосатые колени и раскачиваясь, подобно человеку, впавшему в мистический транс. – Она произошла в уютнейшем и красивейшем уголке Средиземноморья, на Лазурном Берегу во Франции. Итак, представь себе: Лазурный Берег. Солнце, море, фешенебельные отели, виллы, яхты, частные самолеты, шикарные автомобили. И российские предприниматели, множество российских предпринимателей, от обилия которых рябит в глазах.
Ведут они себя примерно так, как вели себя их папы и мамы в дачных поселках. Каждый на виду, каждый выведывает пикантные сведения о знакомых. Только сплетничают в Кот-д’Азур не о происхождении кирпичей, завезенных на соседский участок, а, скажем, о новой яхте Бориса Абрамовича. Как-как? Класса Manguste? Фи, да эта посудина доброго слова не стоит. Вот вилла в Кап-д’Антибе – это да! Chateaude de La Garoupe с угодьями на десять га. Риелторы оценивают ее в двести миллионов, а приобреталась она, смешно сказать, за тридцать. Н-да, в деловой хватке БАБу не откажешь, хотя другого такого скупердяя на всем побережье не сыщешь. Купил виллу и торчит там безвылазно, прекрасными видами на море любуется то с одной террасы, то с другой. Окупает таким образом вложения в недвижимость, ха-ха.
Болтают о Борисе Абрамовиче двое: лысеющий мужчина средних лет и юная брюнетка со столь совершенной фигурой, что ее хочется заморозить голой, залить прозрачным пластиком и сохранить в таком виде для потомков: знай наших! Брюнетка без году неделя законная супруга мужчины, четвертая по счету. Первая жена брюнеткой стать не пожелала, она упорно красила волосы перекисью и умудрилась обзавестись кистой, при удалении которой была изуродована ее левая грудь. Ну и дура. Кому она нужна такая, когда вокруг полным-полно грудастых, длинноногих, гарцующих на ходу, упругих от распирающей молодости. Лысеющий мужчина мог позволить себе обладать кем угодно, но предпочитал исключительно брюнеток. Синеглазых, как его жена Катя.
Попав во Францию, она постоянно ходила с идиотски-блаженным выражением на красивой мордашке. Медовый месяц молодоженов проходил в номере люкс отеля «Карлтон» стоимостью 599 евро в сутки. Мужчина не любил бросать деньги на ветер и не стал резервировать апартаменты в палас-отеле «Маджестик», что было в два раза престижнее, чем в пятизвездочном отеле, но и в три раза дороже. «Я не сынок министра обороны, а ты не Ксюша Собчак и даже не Памела Андерсон», – заявил он Кате. Возражать она не осмелилась, а попав в номер, моментально забыла о своих сомнениях. Все утро просидела в тюльпанообразном кресле перед суперплоским телеэкраном, настроенным на MTV, цветущая и пахнущая, как окружающие ее розы. Весь день пробегала по бутикам и прокрутилась перед зеркалом, примеряя обновы. В пятнадцать минут седьмого пришлось все сбрасывать и ложиться в постель. Мужчине, вернувшемуся с изматывающих переговоров, требовалось снять стресс. Это выражалось в том, что он, прильнув небритыми щеками к бархатным бедрам, методично работал языком, а Катя стонала и вскрикивала так, словно внутри ее работал самый большой вибратор в мире.
«Ты был великолепен», – прошептала она, задыхаясь, когда мужчина перевалился на спину, ленивый, как насосавшийся крови клоп. А он, не зная, чем занять себя на ближайшие сорок минут, принялся пересказывать последние сплетни о Березовском. «Непременно вас познакомлю», – зачем-то соврал он.
«Было бы клёво, – откликнулась Катя, осторожно ощупывая исколотую щетиной промежность. – Если ты не возражаешь, я встану и приведу себя в порядок. Мы ведь пойдем ужинать? Я ужасно проголодалась. Говорят, в здешнем ресторане подают совершенно необыкновенные роллы с темпурой из креветочной икры».
«Закажешь в номер эти свои необыкновенные роллы, – сказал мужчина, садясь на кровати. – У меня важное мероприятие. Придется тебе сегодня ужинать в одиночестве. En solitude, как говорят господа французы».
«Но у нас свадебное путешествие! – напомнила Катя. – Жестоко держать меня в номере, когда вокруг столько интересного. В клубе «Девятьсот девяносто девять» выступает Лайма – должна же я оценить, насколько хорошо она сохранилась! А рядом с бассейном на Никки-Бич идут съемки фильма «Русская красавица», там куча топ-моделей, они специально приехали из Парижа и Милана и по ночам танцуют на дискотеке босиком».
«Откуда такие широкие познания?» – спросил мужчина, растирая туалетную воду по губам и подбородку.
«Ульяна рассказала, подружка Ксюши Собчак. Мы познакомились прямо на улице и вместе делали шопинг, представляешь? – Катя понизила голос. – Ульяна говорит, что ночью здесь появится сама Наоми Кэмпбелл. Разве можно упустить такую возможность?»
«Pourquoi pas? Почему нет, когда запросто? Считай, что ты свою возможность уже упустила».
С этими словами мужчина покинул спальню. В следующий раз он соизволил открыть рот, когда, приняв душ и одевшись, критически рассматривал себя в зеркале. Совершенно убитая Катя услышала, что жизнь состоит не только из вечеринок, дискотек и презентаций. Что нужно приучаться жертвовать мелочами ради главного. И что если кое-кто будет возникать со своими дурацкими капризами, то это закончится для кое-кого очень плохо.
3
Отчитав таким образом молодую жену, мужчина отправился прямиком в ночной клуб «Джиммиз», к которому ежесекундно подъезжали «Феррари», «Бентли», «Порше» и «Мерседесы», высаживающие дам и господ в баснословно дорогих нарядах. Выражение лиц свидетельствовало о том, что в жизни собравшихся происходит нечто в высшей степени значительное. Они вели себя так, словно снимались в римейке «Крестного отца», хотя намечался всего-навсего банкет в честь юбилея главы «Севсибникель» Миши Пороховщикова. Представители фирмы «VIP Entertainment», отвечающей за организацию мероприятия, увивались вокруг гостей, как осы, одуревшие от обилия сладкого.
Уплатив 200 евро за входной билет, мужчина присоединился к дружеской компании. Среднемесячный доход приглашенных превышал пятьсот тысяч долларов, большинство из них торговали российским сырьем, проживая в Израиле, на Кипре, в Италии или Франции. Миша Пороховщиков, переплюнувший всех или почти всех, ничем не выказывал свое превосходство. Был приветлив и радушен с каждым, даже если гость только-только поднялся на предпринимательском поприще. Обласкал он и мужчину, о котором идет рассказ. Принял в подарок бриллиант, похлопал по плечу, предложил чувствовать себя как дома.