Таня в растерянности огляделась по сторонам. Может быть, она спит? Или она вообще персонаж чьего-то чужого сна? Что происходит? Зачем чекистам понадобилась женщина-аудитор? И какого черта этот красавчик Олег ломает перед ней комедию? Не-ет, он не просто сумасшедший, он опасный маньяк. Гуляет возле пончиковых, высматривает подходящую жертву, а потом…
Додумать Таня не успела. Голосом тихим и ровным Олег вкратце обрисовал ей ситуацию, пояснил, почему Таню преследуют неприятности, и пообещал, что теперь они позади.
– Со мной и с моим другом вы будете в полной безопасности, – пообещал Олег, бережно беря Таню за руку. – Мы не причиним вам ни малейшего вреда. И пусть кто-то попробует тронуть хотя бы волос на вашей голове.
– А что, кто-то собирается? – тихо спросила она, не отнимая руку.
– Никогда не знаешь, как поведет себя ФСБ. Это все равно что находиться по соседству с гремучей змеей. Последствия непредсказуемы.
– Тогда зачем вы втягиваете меня в эту темную историю?
– Я? – Олег сделал жест человека, снимающего с лица паутину. – Боже упаси. Напротив, я многое бы отдал за то, чтобы вы остались в стороне. Хотя в этом случае я не имел бы счастья познакомиться с вами. Наваждение какое-то…
Он снова провел рукой по лицу. Заученное, безотказное движение. Пройдя школу офицера спецназа ГРУ, Олег Белан научился не только убивать, взрывать, маскироваться и заниматься прочими вещами, без которых не обойтись на войне. Умел он также выдавать себя за другого, располагать к себе людей и обвораживать женщин. Понравиться Татьяне Токаревой было легче, чем кому-либо другому. Она понравилась Олегу. До такой степени, что он предпочел бы не встречать ее на своем жизненном пути.
4
А ведь он в моем вкусе, размышляла Таня. Что, если наше знакомство перерастет в нечто большее? И пусть. Не век же мне куковать в одиночестве? Имею я право на личную жизнь?
На личную жизнь с рыцарем плаща и кинжала? – саркастически осведомился внутренний голос. – С мужчиной, каким-то образом связанным с секретными службами?
Сообщение о том, что Таней заинтересовалась ФСБ, прозвучало как гром среди ясного неба. За последние годы она почти забыла о существовании грозной некогда организации и вспоминала о ней не чаще, чем в сводках новостей мелькал кто-нибудь из безликих бойцов невидимого фронта, а происходило это крайне редко. Федеральная служба безопасности в полной мере соответствовала своему новому названию. Она больше не таила в себе угрозы, а потому судачили о ней без опаски. Таня Токарева привыкла относиться к ней как к старому огородному пугалу, которое не внушает страха ни воробьям, ни людям, существуя для антуража или в качестве исторического реликта.
Почему же она похолодела, когда выяснила, кто явился к ней на свидание, откуда и зачем? Трудно сказать. Видимо, где-то в недрах спинного мозга еще таилась генетическая память о репрессиях и ужасах ГУЛАГа. Неужели чекисты берутся за старое, намереваясь повернуть время вспять? Не выйдет!
– Что же вы молчите? – напомнил о своем существовании Олег. – Реагируйте как-нибудь. У вас ведь масса вопросов, верно? Задавайте. Я постараюсь ответить как можно более прямо и откровенно.
– А я пока не знаю, можно ли верить хотя бы одному вашему слову, – призналась Таня. – Вдруг вы шизофреник? Или настоящий шпион?
– Всего-навсего офицер запаса ГРУ. Бывший спецназовец. Капитан Белан. Олег Белан.
– Хм! Бонд. Джеймс Бонд.
– Случалось, меня называли и так. Но теперь я предпочитаю пользоваться своим настоящим именем.
– Почему вы сразу не назвались?
– Чтобы вы не убежали без оглядки, – пояснил Олег. – Мне поручено провести разъяснительную беседу.
– Поручено? – насторожилась Таня. – Беседа? Это большая походит на вербовку.
– Все зависит от настроения. Считайте это романтическим свиданием.
– Боюсь, что прощальным. Очень скоропалительным и обескураживающим. Пожалуй, я пойду…
– Погодите! – воскликнул Олег. – У змея-искусителя и то был шанс понравиться Еве, а вы мне не даете и слова сказать.
– Говорите.
– Пообещайте, что сначала вы выслушаете меня, а потом уж примете решение.
– Хорошо, – молвила Таня, поколебавшись. – Я выслушаю вас. Уже слушаю. Хотя, признаться, чем больше вы рассказываете, тем больше получается путаница. – Она поморщилась. – Итак, зачем я понадобилась ФСБ?
– А вы, как я вижу, – усмехнулся Олег, – не любите эту организацию.
– Я много чего не люблю, но об этом неинтересно говорить.
– Тогда давайте об интересном, Татьяна Тихоновна.
– Откуда вам известно мое отчество?
– Глупый вопрос, – отметил Олег. – После того, что я успел сообщить, вас не должны удивлять подобные вещи.
«Совершенно разбойничья физиономия, хотя и симпатичная, – подумала Таня. – Что нужно от меня этому наемному рыцарю без страха и упрека? Или без стыда и совести?»
– Никогда не имела дела со спецслужбами, – сухо произнесла она.
– Теперь имеете. Вернее, спецслужба имеет к вам дело.
– С этого прямо и нужно было начинать, – заговорила она, подбоченившись, – а не молоть черт знает что про гормоны счастья и пончики! Вы собираетесь устроить мне допрос? Или же хотите арестовать?
– Ничего подобного, – воскликнул Олег, – что это такое: раз от ФСБ, так уж непременно допрашивать или арестовать!
– Все равно мне это определенно не нравится. Я не стану сотрудничать с вами.
– Отказ вам не простят. Неприятности, преследующие вас, – это только цветочки. Ягодки впереди. И мне больно подумать о том, что они могут оказаться ядовитыми. Неугодные ФСБ люди полонием не только в Лондоне травятся.
– Это угроза?
– Это попытка предостеречь вас от необдуманного шага. Вы мне нравитесь, Таня. – Олег печально улыбнулся. – Я хочу вам помочь.
– Вы альтруист? – поддела она его.
– Нет, – возразил он. – До сегодняшнего дня я всегда считал себя нигилистом и циником. Как вы думаете, способен циник на любовь с первого взгляда?
5
Окружающие звуки как будто разом отключили. Абсолютно все, кроме мягкого баритона Олега.
– Не надо, – попросила Таня.
– Почему?
– Это нечестно. Все равно что бить ниже пояса. Или нападать на безоружного с кинжалом.
– Один писатель так и выразился. – Цитируя, Олег поднял глаза к безоблачному небу. – Любовь выскочила перед ними, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила их обоих. – Он перевел взгляд на притихшую Таню. – Так поражает молния, так поражает финский нож.
– Прекратите! – взмолилась она.
Это был голос капитулировавшей женщины. Слова означали одно, а интонация – совсем другое.
Сработало, подумал Олег, но удовлетворения не почувствовал. Стоящая перед ним женщина нравилась ему, но точно так же нравится охотнику надежная двустволка, рыболову – снасть, хирургу – совершенное медицинское оборудование. Для людей, втягивающих Татьяну Токареву в свои опасные мужские игры, она была лишь инструментом. Это было несправедливо. Но, если исправлять несправедливости бытия, то почему именно эту? И почему этим должен заниматься Олег Белан, а не кто-нибудь более компетентный и мудрый?
Машинально бросив взгляд в небо, он предложил:
– Поехали ко мне. Я хочу познакомить вас с третьим участником нашей маленькой команды… Будущей, – поспешил уточнить Олег, заметив, что Таня собирается возразить. – Окончательное решение никто за вас принимать не станет. Как скажете, так и будет.
– Но…
Она колебалась. Следовательно, нужно было усилить напор, не давая времени на обдумывания.
– Вы на машине? – спросил Олег.
– Да, – прошептала Таня.
– Я тоже. Осталось решить, на чьей мы поедем. Выбор за вами.
Перед столь мощным напором Таня не могла устоять. Олег говорил так, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся. Он не просил и не спрашивал. Он брал инициативу на себя, предлагал ни о чем не беспокоиться, положившись на него. Таким образом, Таня не несла никакой ответственности за дальнейшее развитие событий. И это ее вполне устраивало.
6
– Вот моя берлога. – Олег кивнул в направлении подъезда, возле которого они остановились. Он чувствовал, что спутница напряжена до предела, как готовая упорхнуть птичка, и на протяжении последних минут говорил без умолку, чтобы сгладить возникшую неловкость. – Здесь я обитаю и надеюсь, что ты… – он покосился на Таню, проверяя, не проявит ли она недовольства по поводу столь скоропалительного перехода на «ты», – …надеюсь, что ты не забудешь сюда дорогу.
– Ты живешь один? – спросила Таня.
Выбравшийся из джипа Олег почесал затылок. Было очевидно, что он подбирает слова для ответа.
– Жена? – догадалась Таня.
– В том-то и дело, что нет, – произнес Олег с досадой. – Понимаешь, в наши времена триумфального шествия по планете сексуальных меньшевиков даже как-то неловко говорить, что делишь кров с мужчиной. Но я действительно живу с другом. Думаю, после возвращения из Крыма он будет в состоянии приобрести собственную жилплощадь, а пока…
– Ты живешь один? – спросила Таня.
Выбравшийся из джипа Олег почесал затылок. Было очевидно, что он подбирает слова для ответа.
– Жена? – догадалась Таня.
– В том-то и дело, что нет, – произнес Олег с досадой. – Понимаешь, в наши времена триумфального шествия по планете сексуальных меньшевиков даже как-то неловко говорить, что делишь кров с мужчиной. Но я действительно живу с другом. Думаю, после возвращения из Крыма он будет в состоянии приобрести собственную жилплощадь, а пока…
– Насколько мне известно, в Крыму тратят деньги, а не зарабатывают.
– Кто как, Танечка, кто как.
– Таня. В противном случае я останусь для вас Татьяной Тихоновной.
– Только не это! – воскликнул Олег с притворным ужасом.
– Ваш… твой друг дома?
– Честно?
– Все ясно, – вздохнула Таня. – Квартира пуста. А предложение познакомить меня со своим другом было лишь уловкой. Весьма примитивной, между прочим.
– Иван скоро будет, – заторопился Олег. – Честное слово. – Он кашлянул в кулак. – Ну, если не с минуты на минуту, то с часу на час. Ты мне не доверяешь? Боишься?
– Конечно. Согласись, ситуация сомнительная.
Таня посмотрела под ноги, словно надеясь увидеть на асфальте какую-то надпись, подсказывающую правильную линию поведения.
– Тогда так, – произнес Олег. – Я больше не стану настаивать. Твое решение может быть каким угодно, Татьяна, но я хочу, чтобы оно было обдуманным и добровольным. Скажешь отвезти тебя обратно, я отвезу. Доверишься мне, буду счастлив. – Он перевел дух. – Итак? Уезжаешь или…
– Или, – отрезала Таня. – Назвался груздем, полезай в кузов. Или груздевкой?
Она и сама не ожидала от себя подобной прыти. За мгновение до того, как сделать окончательный выбор, Таня намеревалась пойти на попятный. Но теперь отступать было поздно.
Избегая прямо смотреть друг на друга, как школьники, впервые оказавшиеся наедине, они вошли в подъезд. Вынужденную близость в кабине лифта Таня использовала для того, чтобы повнимательнее рассмотреть спутника сквозь полуопущенные ресницы.
Последний мужчина, который вызывал у нее что-либо, помимо недоверчивого любопытства, остался в далеком прошлом. Последний, он же и первый. Она давно с этим смирилась и полагала, что сказкам полагается быть короткими: на то они и сказки. И все же в Олеге было нечто такое, что заставляло Таню опять ощущать себя маленькой наивной девочкой, надеющейся на чудо. Глупо, конечно. Поэтому, чтобы не давать волю непривычным чувствам, она избегала смотреть в голубые глаза Олега, остановив взгляд на массивной пряжке кожаного ремня, опоясывающего его бедра. По-мальчишески узкие, они впечатляли Таню почти так же, как несомненно сильные плечи, на которые так и подмывало доверчиво положить руки.
Голубые джинсы Олега, небрежно застегнутая синяя рубаха – все было очень чистым и свежим. Ни единого пятнышка. И ни малейшего намека на запах пота, как определила Таня, осторожно втянув ноздрями воздух.
Створки лифта гостеприимно разъехались в стороны. «Добро пожаловать в рай, – подумала Таня и покраснела. – Не удалось уберечь честь смолоду, так позаботься о ней хотя бы сейчас, – строго сказала она себе. – Никаких безрассудств… если Олег не проявит должной настойчивости…»
«А он проявит, подруга, можешь не сомневаться, – хихикнул внутренний голос. – Хотя особого напора не понадобится. Ты ведь уже мысленно сдалась на милость победителя».
Смотря что считать поражением, а что – победой, возразила Таня, и это была ее последняя связная мысль на протяжении довольно продолжительного времени.
7
Чай допит, конфеты съедены, приличествующие случаю слова сказаны. Чем же теперь заняться взрослым мужчине и женщине, когда никто за ними не наблюдает со стороны? Обсуждать политику? Беседовать об искусстве и моде? Пересказывать друг другу сплетни, почерпнутые в сводках новостей?
Таня не знала, как быть. Вид у нее был неприступный, но вместе с тем затравленный, словно у загнанного в угол зверька. Отставив пустую чашку, она опустила глаза и решила не поднимать их до тех пор, пока не пройдет возникшее чувство неловкости. Но, к ее облегчению, Олег не дал паузе затянуться.
– Ты сидишь, как на электрическом стуле, Танюша, – произнес он с улыбкой, затронувшей только левую половину рта. – Напрасно. Я тебя не обижу.
– Я знаю, – тихо сказала она. – Ты хороший.
Мимолетная тень омрачила его лицо.
– К сожалению, хороших людей вообще не бывает.
– Получается, что все плохие? – недоверчиво хмыкнула Таня.
– И плохих людей не бывает, – сказал Олег. – Поступая хорошо по отношению к одним людям, ты неизбежно причиняешь зло другим, вот какая штука.
– Как же тогда различать людей?
– По поступкам, – просто ответил Олег. – Если человек хорошо относится к тебе, значит, он тебе подходит. И наоборот. Вот и вся философия.
– Кажется, ты мне подходишь, – выпалила Таня с невесть откуда взявшейся хрипотцой в голосе. – Вздор. Не обращай внимания. Просто нервишки у меня расшалились в последнее время.
Она, сама не зная зачем, принялась сбивчиво жаловаться на полосу неудач, но Олег прижал палец к губам:
– Тс-с. Не надо о грустном.
– А если ничего хорошего не случается? – прошептала Таня.
– А наша встреча? Она сулит тебе фантастические перемены. – Решив, что обещанию недостает конкретности, Олег добавил: – К лучшему.
– Отличная приманка. Так и подмывает клюнуть.
– Напрасно ты так. Я желаю тебе добра. Твои мечты близки к воплощению, а ты артачишься, чудачка.
– Мечты? – переспросила Таня. – Что ты можешь знать о моих мечтах?
– О, многое, очень многое. Не далее как сегодня утром кое-кто сидел у зеркала и, собираясь на собеседование, твердил как заклинание: «Все переменится, все переменится. Что-то произойдет! Не может не произойти, потому что не бывает так, чтобы плохое длилось вечно».
Побелев лицом, Таня вскочила со стула. Олег глядел в стол, нахмурившись.
– Вот оно что, – тихо заговорила Таня, – оказывается, за мной установлена слежка. Мою квартиру прослушивают, да?
Олег развел руками:
– Имел место сей факт. Для пользы дела.
– Какого дела?
– Общего, Танюша. Общего.
– Может быть, за мной и подсматривают для пользы общего дела? – Вообразив себе такое, Таня мучительно покраснела. – Наша служба и опасна, и трудна? И на первый взгляд как будто не видна? – Она села и стиснула кулаки так, что костяшки пальцев побелели. – Знаешь, я сыта по горло этими хождениями вокруг да около, этими намеками и недосказываниями. Что происходит? Почему вам потребовалась именно я?
– Потому что ты умна, красива и… – Сделав паузу, Олег закончил: —…и очень одинока. Потому что Служба безопасности сумела по достоинству оценить тебя, в отличие от прочих. Потому что ты тонешь в трясине будней, тогда как заслуживаешь гораздо большего. И, главное, ты ужасно похожа на жену одного человека. Поэтому-то тебе и выпал счастливый билет.
– Счастливый ли? – усомнилась Таня.
– А разве нет? – Олег подался к ней. – В случае твоего согласия тебя ждут удивительные приключения, знакомства и дальние странствия. Разве тебе не хочется попутешествовать за государственный счет? Не скажу, что мы, наемники, купаемся в деньгах, но иногда они у нас водятся. Признайся, ты ведь никогда не путешествовала на яхте? Не сидела за штурвалом вертолета? Не выпивала утреннюю чашечку кофе на Елисейских Полях, зная, что ужинать тебе предстоит в Барселоне?
– Нет, – тихо произнесла Таня. – Но и с подобными сказочниками мне сталкиваться тоже не приходилось.
– Я не сказочник, я реалист, – заявил Олег, внутренне изнывая от собственной фальши. – А то, что кажется тебе фантастикой, вполне осуществимо. Стоит тебе сказать «да», и ты увидишь, как круто изменится твоя жизнь.
– Зачем ты надо мной издеваешься? – жалобно спросила Таня. – Это жестоко.
– Жестоко было бы оставить тебя наедине с проблемами, которые обрушились на тебя в последнее время. Я же протягиваю тебе руку помощи.
– Я никого не просила о помощи!
– Хорошо, – согласился Олег. – Пусть это будет дружеская рука. – Он действительно протянул ладонь, раскрытую для рукопожатия. – В нашем мире не добиться успеха без надежных товарищей. Ну? Решайся!
Некоторое время Таня колебалась, пытаясь определить, не разыгрывают ли ее. Но устремленный на нее взгляд Олега был открыт и прям, а его рука выглядела такой сильной, такой надежной. Ее хотелось пожать, и Таня сделала это, после чего спросила:
– Насколько я понимаю, произошло нечто вроде продажи души дьяволу. Но что я должна буду делать за обещанные земные блага?
– Оставаться собой! – воскликнул Олег, не отпуская руки Тани и не протестуя против демонической аналогии. – Быть женщиной, в лучшем смысле этого слова. Играть. Блистать. Покорять мужские сердца и заставлять кавалеров плясать под свою дудку. Не говори, что не справишься. Спецы из ФСБ перебрали множество кандидатур, прежде чем остановили выбор на тебе.