В следующий раз мне довелось встретиться с Энтони в менее профессиональной обстановке – мы с ним обедали тет-а-тет в любимом итальянско-парижском ресторане папочки Алена «Стрэза», что в восьмом округе Парижа, прямо напротив французского офиса Великой Звезды, чаще всего проживающей в Швейцарии. Начал он с комплимента, сравнив меня с газелью в стаде коров, на фоне других французских посетительниц ресторана. Я, живо представив себе форму ног газели, вернула ему комплимент на доработку. Не стану посвящать вас во все подробности нашей воркотни и моей личной жизни, скажу только, что в силу повышенной звездности участников русско-французской встречи «один на один» или печального опыта борьбы с папарацци мы с Энтони зашли в ресторан с интервалом в три минуты и уселись подальше от предательски прозрачных окон.
Глава одиннадцатая
Актер Кристиан Вадим
О том, чья мама – Катрин Денев, и о том, почему я кусаюсь.
Наша первая встреча с Кристианом произошла в рамках реализации мной той же пресловутой гениальной идеи о звездных детях звездных родителей. Кристиан – сын всемирно известной французской актрисы Катрин Денев и не менее известного, ныне покойного кинорежиссера Роже Вадима, женатого в разные периоды своей бурной жизни на Брижит Бардо, Катрин Денев, Джейн Фонде и множестве других красивых женщин. Я уверена, что многие из вас и не знали, что Роже Вадим имел русских родителей, поэтому Кристиан до сих пор в паспорте носит русскую фамилию Plemiannikov.
Кристиан – красавец, интроверт и выпивоха. Разведен, имеет сына от первого брака и тщательно, по требованию мамочки, скрывает от журналистов свои сорок с лишним лет. Ведь мамочка родила его в восемнадцать лет, и теперь он компрометирует ее вечную молодость. Своим характером Кристиан совсем не похож на Энтони Делона. Разница заключалась в великом учении Юнга и в том, что Кристиана, в отличие от Энтони, воспитывала сама звездная мама, тогда как Энтони был признан своим звездным папой уже после того, как существенная часть воспитания закончилась там же, где и началась, – на улице. Поэтому в Энтони чувствуется стремление, обозначенное психологами как «убить отца» и «взять реванш перед жизнью», а Кристиан сформировался как дополнение дуала своей мамочки, то есть настолько же, насколько она амбициозна и голодна, настолько же он сыт по горло, особенно всеми негативными последствиями оборотной стороны медали славы, такими, как вывешивание чужого грязного белья и очарованием папарацци. Кристиан не любит давать интервью, презирает бульварную прессу и не делает ничего, чтобы стать международной кинозвездой. Почти ничего, так как иногда он все-таки играет в театре и снимается в фильмах. И однажды даже снялся благодаря мне. Но это уже другая история, про то, как мы с Кристианом играли главные роли во французском фильме о великом композиторе Иоганне-Себастьяне Бахе, и про то, как он сделал мне предложение, которое на корню погубило бы нашу зарождающуюся дружбу, прими я его. Ну да ладно, расскажу.
На самом моем первом Каннском кинофестивале меня заприметил один кинодеятель. О том, что он «голубой воришка», мы с моим парикмахером узнали лишь спустя год, когда нам не выплатили ни копейки зарплаты. Но тогда в розовом свете каннской атмосферы все люди казались братьями, а акулы – милыми рыбками. Милые рыбки подплыли ко мне, по рекомендации общего знакомого, парой и начали пускать радужные пузыри. Первой рыбке было лет шестьдесят, звали ее Жан-Луи, и профессия у нее была самая что ни на есть банально звучащая в Каннах – кинорежиссер. Внешность его описать довольно тяжело, так как большой нос закрывал все остальное. Второй рыбкой была его жена, которая, несмотря на французские шмотки и модную прическу, будто бы сошла с цветного фото из журнала «Geographie», под которым была подпись: «Крестьянка из Куигнцзибрржи ведет медведя в церковь».
Жан-Луи дал мне почитать сценарий своего будущего фильма о жизни и творчестве великого композитора Иоганна-Себастьяна Баха и предложил сыграть роль одной из двух жен гения. Мне, провинциальной дурочке, самый первый сценарий в жизни показался восхитительным, идея сняться в первом фильме о Бахе – лестной, бред по поводу схожести высоты скул у женщин Лотарингии XVIII века и русских женщин – правдоподобным, а просьба подтянуть русских бизнесменов для финансирования – правомерной.
Режиссер оказался таким валенком в продюсировании, что мне сразу же пришлось засучить рукава и помогать ему. Выбранный им для главной мужской роли американский актер канадского происхождения Гарри Стрэч уже во время первого пробного съемочного дня показался мне куда менее красивым, чем вышеупомянутые звездные актерские сыновья. Поэтому я предложила режиссеру познакомить его с ними. Неплохо звучит: сибирячка, только что приехавшая в Париж, знакомит пожилого французского режиссера с известными местными актерами. Мне показалось удивительным, что он, имея уже утвержденного актера, согласился попробовать на роль моих знакомых, хотя более удивительным должно было бы мне показаться, что он их не знал сам. Я оставила сообщения на мобильных телефонах обоим. Первым мне отзвонил Кристиан. Он и получил роль.
Снимали в семидесяти километрах от Парижа, в старинном замке и на улицах древнего городка, в котором время могло казаться остановившимся, если бы не иногда попадающие в кадр провода и электрические лампы.
Кристиан Вадим, унаследовавший от великого соблазнителя-отца страсть к блондинкам, дабы не посрамить имя, пошел в атаку. В эпизоде, когда Иоганн-Себастьян предлагал Анне-Магдалене выйти за него замуж и, по сценарию и правилам того времени, целомудренно целовал ее, во время репетиции все шло как положено. Но как только включилась камера, шаловливый Кристиан распустил язык и залез им за границы положенного, то есть прямо мне в рот. От такой вольности я покраснела и, окончательно рассердившись, укусила его за эту несдержанную часть его анатомии. Кристиан побелел, но виду не показал и мужественно доиграл сцену до конца. Пришлось потом в гримерке объяснить ему, что с русскими девушками целоваться можно только после свадьбы.
Спустя несколько месяцев, после того как фильм вышел на экраны в Европе, на известном французском телевизионном ток-шоу телеведущий Лоран Рюкье предложил Кристиану позвонить мне, его партнерше по фильму, тут же в прямом эфире. У меня, не ведавшей об этом, зазвонил телефон: «Привьет, как диля?» – услышала я бодрый, коверкающий русский язык голос Кристиана, которого я научила во время съемок паре русских выражений, памятуя о его русской фамилии Племянников. «О, привет, красавец, ты не очень на меня сердишься за то, что я тебе отказала?» И вдруг я слышу взрыв хохота полусотни людей и голос Лорана: «Вот это сенсация, а мы не знали!» Когда я осознала, что мы в прямом эфире, было уже поздно – репутация Кристиана как успешного ловеласа была уже подмочена.
* * *Недолго длилось мое писательско-журналистско-любопытствующее счастье. Пока я наслаждалась знакомством и походами в гости к мировым знаменитостям, позвонил мой издатель и в патриотическом угаре попросил меня включить в книгу еще и некоторых российских звезд. Я задумалась над тем, кто из них не испортит мой стройный вышеозначенный ряд. В крайнем случае, если вы – противник российских небесных светил, с этого места можете не читать.
Глава двенадцатая
Дима Билан
О том, кто всегда пунктуален, о том, кто такой «солнце», о том, кто впервые в прессе матюгнулся и почему, о том, кому страшно завидуют, а также о том, кто узнал, что такое суды, и о том, кто будет жить между Иглесиасом и Мадонной.
Встречаемся с кумиром молодежи нескольких восточноевропейских стран в одиннадцать ночи, когда я уже почти вывихнула челюсть от нескончаемых зевков. Билан прямо с трапа самолета заскочил на тренировку. Даже если бы меня об этом не предупредила его милая пресс-секретарь, архилюбезная, что совсем уж не принято в шоу-бизнесе, Светочка, я бы догадалась и сама по мокрому Димочкиному костюму.
После того как мы с ним поболтаем, энергичный Димочка немного поспит и через несколько часов снова вылетит покорять очередную заграницу. После блестящей победы на Евровидении российские девчонки редко видят своего любимчика.
Я тоже не бездельничала. С восьми утра бегала по Москве со встречи на встречу: от издателей к предпринимателям, от рекламодателей к рекламо-теле-радио-размещателям, а последняя встреча у меня после Димочки, не поверите, в полночь с серьезным человеком в сером деловом костюме и по профессиональному поводу. Была бы я его женой, ни за что бы не поверила, что с пышногрудой блондинкой ночью можно обсуждать важнейший договор. Но я не его жена и поэтому работаю тогда, когда она пилит ногти.
На встречу к Димочке я бежала в прямом смысле этого слова. Машина застряла в московской пробке (это в пол-одиннадцатого-то ночи!), и мне пришлось впервые за последние десять лет нырнуть в метро. Здесь же я приняла новый закон, согласно которому ноги на каблуках, заходя в метро, совершают уголовное преступление. Наверное, я неуместно выглядела на своих тринадцатисантиметровых каблучищах от «Фенди», в спешке неуклюже подгибая коленки. Оказалось, что в метро московские девушки носят удобную спортивную обувь без каблука. Как все изменилось! Даже билеты имеют какой-то необычный вид, и я не знала, куда их запихивать. Их теперь (ну надо же!) просто прикладывают. У очереди за билетами попросилась без очереди. Узнали, пропустили, заулыбались. Как инопланетянин, задавала билетерше глупые вопросы. Судя по сумрачному взгляду, которым она меня наградила, можно было подумать, что я настрочила на нее донос участковому. А в вагоне взъерошенный парень напротив выглядел настолько злобным и кровожадным, что я с трудом подавила в себе желание бросить ему кусок сырого мяса.
Как ни торопилась, все-таки опоздала на две минуты. Димочка был уже на месте. И теперь я знаю, почему он добился успеха. Он много работает и всегда выполняет свои обязательства. Похоже, чудес не бывает – бездельники остаются на обочине закономерно.
Пью чай. Димочка пьет яблочный сок. Не могу называть его иначе, чем Димочка, – настолько он меня радует профессионализмом, умными мыслями и высокой работоспособностью. Умница! Ну вот, опять влюбилась. Какая же я все-таки непостоянная?
Сидим у окна. Хорошо, что в России не так развит класс папарацци. В Париже ни одна мало-мальски известная звездулька не сядет у окна на первом этаже с другой звездой, потому что на следующий же день будет обсуждаться желтой прессой.
Димочка облачен в неброский спортивный костюм стоимостью эдак тысяч в пять долларов от известного российского стилиста, которого не назову, чтобы он понял, что красивые вещи нужно дарить не только певцам, но и писательницам.
Вспоминаем Евровидение и почетный тур победителя.
– Судя по тому, что я увидел благодаря моему туру, – Димочка вспоминает новую для себя публику, – у европейских зрителей вырос неподдельный интерес к России. Всюду было очень много прессы. Я выступал в Великобритании, Швеции, Норвегии – в десяти странах за восемь дней.
Был даже такой случай. Я должен был прилететь из Швеции в Великобританию чартерным рейсом на самолете, предоставленным нам Евровидением, на котором я летал со своей командой. Германия предложила выпустить сингл моей песни. Но поскольку Евровидение тоже его выпускало, то мне ничего не оставалось, как подписать договор, чтобы отправиться в этот промотур, так как Евровидению тоже нужна реклама. Каждый год мода меняется, конкурс тоже: где-то он теряет, а где-то приобретает. Например, во Франции в этом году к Евровидению был максимальный интерес, хотя в последние годы французы к этому конкурсу стали охладевать. Именно потому, что Франция набрала в этом году больше очков, чем в прошлом, они поверили в объективность этого конкурса.
Когда я прилетел в Швецию, Германия мне предложила принять участие в очень важном шоу, которое смотрит шесть миллионов. Надо было полностью воссоздать лед и скрипачей. За мной прислали самолет, я вылетел в два часа дня, за три часа мы отсняли программу – все расходы были оплачены, еще мы пообщались с компанией «Юниверсал». В этот же день меня отправили в Лондон. То есть я за один день побывал в четырех странах, потому что утром я в Швецию прилетел из соседней скандинавской страны, Норвегии, кажется. Мне трудно вспомнить, потому что тогда меня преследовало ощущение, что существует только мое тело. Я был просто без сил. Я потратил столько энергии на подготовку, а потом и на выступления в течение пятнадцати дней! Изо дня в день все повторялось, просто – день сурка.
– Что такое настоящая «звезда» для Вас? – интересуюсь.
– Сейчас понятие «звезда» несколько изменилось. Это физическое понятие. Вы знаете, что те звезды, которые мы видим сейчас с Земли, – они горели раньше, а сейчас мы наблюдаем только их запоздалый свет.
– Если вы против использования этого термина, то для обозначения знаменитых людей можно использовать слово «солнце», – предлагаю, – ведь оно светит и сейчас.
– Давайте назовем «солнцем», – Димочку легко уговорить.
– В России отношение к звездам, простите – к «солнцам», очень своеобразное. Их подвергают критике, как будто они служат поводом для оправдания собственных неудач и комплексов.
– Ключевое слово здесь «Россия», – кивнул Димочка. – Наш зритель почему-то не может искренне радоваться.
– Вам радовались, – возражаю. – Я смотрела эфиры после Евровидения: Вам радовались.
– Я согласен. Но все же грязь всплыла чуть позже. – Мой герой сморщился, как от зубной боли. – Сначала все пребывали в эйфории, а потом начался разбор полетов. Где, кто и какие деньги заплатил. Когда я приехал после тура в Москву, мне задали вопрос: «Правда, что вы заплатили десять миллионов, чтобы победить?»
– Я бы на Вашем месте дала вопрошающему в глаз.
– Я не дал в глаз, но впервые в прессе выругался матом так, что сам себя не узнал. Это же так несправедливо! Когда я был в эфире у Аллы Борисовны, она говорила, что сейчас в нашей стране люди в шоу-бизнесе начали зарабатывать. Не все могут относиться к этому адекватно, особенно те, кто стремился к успеху, но не достиг его. Я достаточно спокойно к этому отношусь, потому что знаю, как это трудно. И что бы ни говорили, все равно эта история уже прошлое.
– Если Вы хотите услышать чье-то мнение, то могу предложить свое. Вы навсегда вошли в историю, и Россия вам благодарна. Я помню только положительные отзывы в российских телеэфирах, которые транслировались в мире. Может быть, Вы заметили что-то другое, но я видела только восторг и гордость. Потому что Ваша победа важна не только для вас, но и для России, и россияне ею очень гордились, как будто сами победили.
– Тут даже добавить нечего. Я совершенно спокойно отношусь к критике, я понимаю, что на этом жизнь не заканчивается. Зачастую журналисты мне задают вопросы о том, к чему мне еще стремиться. Ведь меня уже превознесли, я уже взлетел, не важно, как я этого добился, главное – результат. Меня пытаются загнать в рамки, создать обо мне окончательное мнение, сделать вывод, что мне больше не к чему стремиться. Очень хочется повестись на это, заявить, что я действительно очень устал, что я многое пережил. Но я понимаю, что на самом деле это разводка. Они хотят, чтобы я больше не делал того, чему в следующий раз снова придется завидовать.
Я, конечно, благодарен за все поздравления и хвалебные высказывания в мой адрес артистов, создавших вокруг меня ажиотаж, я им верю. Но это все временно. Я заметил, что после всех этих событий шоу-бизнес, пусть меня обвинят в излишнем пафосе, забурлил. Все закусили удила и начали стремиться к победам. Я своим участием в перовом и втором конкурсах Евровидения популяризировал американского автора Джима Бинса, который написал мне песни. Теперь к нему настоящее паломничество из России. Не скажу, что меня это бесит, я рад за него, рад за этих людей, но все равно это...
– ...смешно, – закончила я за Димочку. – Вы правы, не надо расслабляться, зависть...
– ...разрушает человека, – закончил Димочка за Леночку. Какой все-таки милый!
– От Вашего красивого продюсера Яночки, – вряд ли кому-то непонятно, что речь идет о Яне Рудковской, с которой мы познакомились на съемках шоу «50 блондинок» на РТР и которая убедила бы любое непредвзятое жюри, что в мире прелестные женские фигурки встречаются не только в Голливуде, – я слышала, что Вы очень требовательно относитесь к композиции, которую исполняете. То есть когда Вам предлагают сочинение даже очень известного композитора, Вы не примете решения, пока внимательно его не изучите.
– Я считаю, что это нормально, – удивился завзятый перфекционист. – Например, когда мы выходим из дома, мы создаем какой-то образ, и по этому образу о нас складывается определенное мнение. С песней то же самое. Это мое лицо. Раньше я относился к этому более легкомысленно. Я думал, что мне достаточно будет выйти на сцену, и все закачаются. Потом я понял, что сцена требует огромных эмоциональных затрат. Ведь когда человек выступает, пусть даже уже пять лет подряд, никто не знает, что происходит у него за кулисами. А за кулисами может быть множество разных проблем, которые надо преодолеть.
Например, однажды в Кабардино-Балкарии в моем городе подходит женщина и говорит: «Мой сын – музыкант, и поет он гораздо лучше, чем вы». Я понимаю, что в мире много талантов, которые не взяли высоту в тот период, когда надо было потерпеть, кусая губы до крови.
– У многих есть голос, но нет того, что есть у настоящих звезд, то, что Вам помогло победить. Это и голос, и характер, и опыт, и знание медийного мира. Ведь люди не представляют себе, что такое шоу-бизнес и насколько труден в нем путь. Димочка, какую формулу успеха Вы бы рассекретили для новичка, желающего добиться успеха в шоу-бизнесе?