— Во всяком случае, не раньше, чем он купит новые джинсы! — заметил подкравшийся к нам Колян.
— С крепкой пуговицей на ширинке, — кивнула я.
— А еще лучше — с сейфовым замком! — закончила мою мысль Ирка, невольно улыбнувшись.
Вечерком — уже смеркалось — Колян с Моржиком отправились на озерцо проверять, как функционирует новый спиннинг. Кого уж они там собирались на этот спиннинг ловить, не знаю, но Колян тащил с собой большое эмалированное ведро.
— Вот как принесут наши кормильцы с рыбалки полпуда свежевыловленных жабаков! — вздохнула я. — Что мы тогда будем делать?
— Будем есть лягушачьи лапки, — ответила Ирка, старательно удерживая на лице долгоиграющую улыбку, потому что Моржик, встревоженный незабываемой сценой с голозадым Лазарчуком, по пути то и дело оглядывался на супругу с немым вопросом во взоре. Рукояткой нового рыболовного снаряжения он время от времени, словно случайно, делал резкие неожиданные выпады в придорожные кусты.
— Проверяет, не прячется ли в орешнике твой хахаль! — засмеялась я.
— Молчи уж, если бы не твоя затея с мужским стриптизом, Моржик и не думал бы о моих хахалях! — огрызнулась Ирка.
К этому времени я уже успела объяснить ей, с какой целью мы обнажали капитана. Ирка признала повод уважительным, но была огорчена тем, что лоскут с буквой «М» нам фактически не пригодился, разве что как платочек для фольклорной пляски. Как будто было бы лучше, если бы автором мерзкой записки и впрямь оказался наш приятель-сыщик!
— Ха, хахаль! — продолжала ворчать оскорбленная Ирка.
— Ха-ха-ха! — с удовольствием повторил Масянька.
Ирка разулыбалась и помахала ребенку ручкой.
Мы с подружкой сидели на высоком крыльце, хрустя вредными, но вкусными чипсами и наблюдая за играми Маси и Томки. Насмотревшись в цирке на дрессированных собачек, ребенок пытался побудить Тома научиться кататься на велосипеде. Пес в принципе не возражал, даже старался, но получалось у него плохо. Овчарке кое-как удалось взгромоздиться на трехколесный велосипед — мимоходом ему подсобил Колян, но удерживать лапы на вращающихся педалях собаке не удавалось, пока тот же Колян не примотал к ним Томкины задние конечности скотчем. Передние лапы тем же скотчем прикрепили к рулю, однако передвигаться самостоятельно Том не мог. В качестве движущей силы выступал Масянька, который старательно толкал велосипед сзади.
— Пойду помогу им развернуться, — сказала Ирка, заметив, что экипаж докатился до конца асфальтированной дорожки и въехал передним колесом в малинник.
Я осталась одна на крыльце — и чуть не свалилась с него, когда поверх забора неожиданно высунулась голова, украшенная синей бейсболкой с надписью «Ленский тракторостроительный завод». Длинный козырек затенял незабываемую физиономию капитана Потапова.
— Здравствуйте! — на мой взгляд, неоправданно громко произнес он, приветственно помахав мне сразу двумя руками, и тут же пропал из виду.
Я сообразила, что капитан стоял на бетонном фундаменте ограды и держался руками за верхний край высокого забора, и с сочувствием вспомнила, какая густая и кусачая крапива растет на меже. Сочувствие относилось к крапиве, не к Панде же! Заявился незваным в чужой дом, да еще попирает своими милицейскими сапогами реликтовое растение!
— Заходите в калитку, я сейчас ее открою! — с трудом заставив себя быть вежливой, крикнула я.
Быстро спустилась на дорожку, дошла до калитки и отодвинула засов.
Очевидно, поруганная крапива отомстила за себя: с той стороны забора, где ворочался в зарослях капитан Потапов-Панда, доносилось громкое болезненное шипение. Ирка, возвращающаяся на крыльцо ко мне и к чипсам, услышала его, побледнела и, явно вспомнив свою встречу с аспидом Фаней, схватилась за лопату, оставленную Моржиком вблизи клубничных грядок. Она ринулась к забору, где выжидательно замерла, угрожающе занеся свое орудие. Острое лезвие инструмента, зафиксированного на манер гильотины, устрашающе блеснуло.
Доносящееся из-за забора шипение сделалось тише, и одновременно источник звука стал быстро перемещаться вдоль ограды в сторону калитки. Вооруженная лопатой Ирка кралась параллельно, напряженно прислушиваясь к шуршанию травы за оградой.
Капитан Потапов кашлянул и толкнул калитку. Увидев, что металлическая дверь сама собой открывается, Ирка изумленно округлила глаза и занесла лопату выше, явно предполагая встретить чрезвычайно крупное пресмыкающееся — вроде того ложноногого удава, о котором нам рассказывал Венечка.
— Ирка, не надо! Не бей его! — взмолилась я, мысленно уже видя Потапова с раскроенной головой.
В щель приоткрытой калитки вдвинулся остроносый черный башмак, и смертоносная лопата дрогнула.
— Это же Панда! — заорала я, пытаясь предотвратить членовредительство. Выставила вперед руки и мимо Ирки нырнула в расширяющийся проем.
Потапов, в живот которого въехали мои крепко сжатые кулаки, ойкнул, сложился пополам и вывалился за калитку. Я тоже упала, больно ударившись о случайный камень коленкой. Лезвие лопаты, в последнюю минуту отведенное чуть в сторону, свистнуло в воздухе и косо вонзилось в дерн, срубив под корень садовую ромашку.
— Где панда?! — воскликнула Ирка, разгибая спину.
— У вас еще и панда? — по-своему переиначил вопрос капитан Потапов. — Наверное, вы завели ее вместо пропавшего бегемота?
Он поднялся на ноги и протянул руку помощи мне.
— Какой еще бегемот? — спросила Ирка.
— Да нет у нас никакого бегемота, — с досадой ответила я, отряхивая пыль с колен. — И панды нет! У нас вообще нет никаких редких животных!
— А это? — капитан Потапов привстал на цыпочки, из-за Иркиного плеча созерцая Томку на велосипеде.
Масяньку, толкающего собачий транспорт сзади, за сидящим псом не было видно, и казалось, что Томка катит к нам без всякой посторонней помощи.
— А это просто Томочка! — отмахнулась я.
— Томочка? Но, по-моему, это кобель! — удивленно произнес Потапов.
— Ну да, — подтвердила Ирка, до которой дошло, что ложноногого питона она уже сегодня не дождется. — Кобель Томочка!
— И Масяня, — представила я своего вспотевшего от усилий потомка, который как раз вынырнул из-за собачьей спины.
— Мальчик Масяня, я помню, — слабеющим голосом произнес гость.
Ирка вздохнула и предложила:
— Давайте пройдем в дом.
— Чаю попьем, — кивнула я.
— А можно водички? — попросил капитан.
— Можно и водички, — легко согласилась Ирка. — Вы ступайте вперед, а я Томку от велосипеда отклею и догоню вас.
Товарищ Панда посмотрел, как она освобождает от пут липкой ленты недовольно взвизгивающего пса, сглотнул, приложил руку ко лбу, с которого съехала на затылок фирменная бейсболка тракториста, и покорно повлекся за мной на веранду.
Чаепитие мы провели в быстром темпе, торопясь выдворить незваного гостя восвояси. Ирка нервничала, опасаясь, что если Моржик вернется и застанет в доме какого-то незнакомого мужика, то в свете происшествия с капитаном Лазарчуком это может быть неправильно понято.
— Вы на машине? — спросила я, придвигая к Панде дымящуюся чашку. — Я не слышала, как вы подъехали.
— Машина стоит у дома напротив, — кивнул капитан Потапов.
Не рискуя хлебать кипяток, он зачерпнул чай ложечкой и шумно подул на нее. Мы с Иркой переглянулись, явно подумав об одном и том же: припаркованная рядом с домом машина должна быть видна издалека. Пожалуй, ее можно углядеть даже с озера, если высунуться из камышей! Риск неожиданного возвращения ревнивого мужа возрос.
— Дам-ка я вам холодной минералки! — Ирка решительно увела из-под носа гостя кружку с чаем, оставив Панду с недоумением смотреть на ложечку. — Вот, пейте!
Отложив в сторону ненужную уже чайную ложку, Панда послушно принял запотевший стакан с ледяной минералкой и сделал маленький глоточек.
— Попить! — потребовал Масянька, восседающий на высоком детском стульчике в окружении мисочек с едой.
Я подала ему бутылочку с соком и извиняющимся тоном сказала гостю:
— Мы сегодня очень заняты, так много дел! Вот-вот вернутся с рыбалки наши мужья, надо будет чистить карасей…
— И они могут без восторга отнестись к вашему здесь присутствию! — брякнула нервничающая Ирка.
— Не караси, конечно, а мужья, — уточнила я. — Карасям-то как раз без разницы, что за мужик здесь сидит и лакает минералку.
Панда поперхнулся водичкой. Откашлявшись, он сказал:
— Но я же не просто мужик, я представитель правоохранительных органов!
— Вот об этом лучше вообще помолчать, — предупредила я. — Иркин супруг с некоторых пор относится к представителям ваших органов с большим подозрением.
— Ну, хорошо! — Капитан истребил минералку одним большим глотком, и я невольно усовестилась: теперь у бедняги будет ангина! — Перейду сразу к делу. Лена, я хотел бы взглянуть на ваш сотовый телефон.
— Ну, хорошо! — Капитан истребил минералку одним большим глотком, и я невольно усовестилась: теперь у бедняги будет ангина! — Перейду сразу к делу. Лена, я хотел бы взглянуть на ваш сотовый телефон.
— На мой сотовый? — удивилась я. — А зачем? У меня древнейший «Алкатель», главные достоинства которого — возможность питаться от пальчиковых батареек, амортизирующая резина на корпусе и полная водонепроницаемость. Масянька уже сто раз швырял его на пол и в воду, а мобильнику хоть бы хны!
— Меня не интересует аппарат как таковой, — покачал головой капитан. — Я хочу взглянуть на список исходящих звонков.
— Да пожалуйста! — не понимая, в чем дело, я послушно отстегнула с пояса мобильник и протянула его гостю.
— 23.37, Лазарчук — дом, — произнес капитан Потапов, найдя нужную запись.
— Что это значит? — непонимающе сморщила лоб Ирка.
— Это значит, что в половине двенадцатого ночи я звонила на домашний аппарат Сереги Лазарчука, — перевела я.
— А зачем? — живо спросил Панда.
— Зачем? Да чтобы спросить, не знает ли Серега случайно, куда пропал наш общий приятель, Андрей Семин. Его жена Галина вчера днем прибегала ко мне жаловаться, что муж ее бросил, ушел к другой бабе.
— Угу, — кивнул Панда.
— А почему вы спрашиваете? — полюбопытствовала Ирка.
— Проверяю показания задержанного, — легко ответил капитан Потапов, поднимаясь с кухонного табурета.
Полученную информацию мы переваривали несколько секунд, и за это время Панда успел раскланяться и выйти из дома.
— Стойте! — заорала я, выхватывая из стульчика ребенка и бросаясь вдогонку за гостем. — А кто задержанный-то?
Панда уже притворял калитку. Ирка, подоспевшая чуть раньше, чем я, решительно просунула в щель закрывающейся двери ногу в шлепанце, рискуя получить перелом стопы.
— Том, держи его! — опасаясь, что мы не справимся своими силами, я призвала на помощь собаку.
Одна нога капитана Потапова стояла совсем близко к калитке, и пес с готовностью вцепился в доступный ему фрагмент. Укрывающие нижнюю часть капитана белые летние штаны, уже немного измазанные зелеными разводами раздавленной крапивы, украсились дырочками от собачьих зубов.
— Черт, уберите пса! — вскричал Панда, дергая ногой.
Томка, висящий на штанине, затрясся, но челюстей не разжал.
— Сначала скажите, показания какого задержанного вы тут проверяли! — железным голосом сказала я.
— Да Лазарчука же! — воскликнул капитан Потапов.
— Подробнее! — потребовала Ирка, совместно с Томкой втягивая вырывающегося Панду обратно во двор.
Подробнее история выглядела так: нынче утром Татьяна Перова, сестра Галины Семиной, ждала ее на остановке дачного автобуса, чтобы вместе поехать на родительскую фазенду сажать капусту. Мероприятие было запланировано заранее, и срыв его грозил скандалом со стороны маменьки Галины и Татьяны. Автобусы уходили один за другим строго по расписанию, а Галина все не появлялась. Подозревая, что сестра-лентяйка решила саботировать субботник, разгневанная Татьяна примчалась на квартиру к Семиным и открыла дверь своим ключом. Галину она нашла в спальне, та лежала в постели, с головой укрывшись одеялом. Негодующая Татьяна резким движением бесцеремонно сдернула со спящей все покровы и стала трясти сестрицу, но это ни к чему не привело, так как Галина была мертва. Когда этот факт дошел до сознания Татьяны, она заорала и хлопнулась в обморок. Примчавшиеся на крик соседи вызвали «Скорую» и милицию. Эксперты с большой точностью определили время смерти Галины — с половины первого до часу ночи, а также причину гибели женщины: спящей Галине кто-то ловко вколол в вену пару «кубиков» воздуха, что вызвало прекращение сердечной деятельности. Опрошенные соседи показали, что около полуночи слышали отзвуки скандала с участием Галины и какого-то мужчины. Личность последнего установили быстро, так как ругавшийся с Галиной мужик, покидая квартиру, прошел мимо парочки, целовавшейся на лестничной площадке этажом ниже. Юноша, который в отличие от своей подруги целовался с открытыми глазами, дал настолько точное описание ночного гостя, что очнувшаяся от обморока Татьяна без колебаний опознала в нем Сергея Лазарчука. К тому же в квартире и на двери было найдено немало свеженьких отпечатков капитанских пальчиков.
— Да Серега просто уложил пьяную Галку в постель и ушел, захлопнув дверь, — сказала я Панде. — Лазарчук не такой человек, чтобы кого-то убивать! Кроме преступников, конечно, но и тогда он воспользовался бы не шприцем, а табельным оружием! Наверняка уже после его ухода в квартиру проник настоящий убийца!
— Капитан Лазарчук до поступления в институт МВД закончил два курса медицинского училища, — скучным голосом сказал Панда. — А на дверном замке квартиры Семиных нет никаких следов взлома, его открывали только «родными» заводскими ключами.
Онемев от изумления — даже Томка разинул пасть, выпустив штанину капитана Потапова, — мы позволили Панде ретироваться. Калитка захлопнулась сама собой, через несколько секунд из-за ограды послышался шум отъезжающей машины.
— Масын! — запрыгал у меня на руках Масянька — большой любитель автомобильных катаний.
— Сиди тихо! — удержала я ребенка. — Не мешай маме думать.
— О чем мама думает? — поинтересовалась Ирка, забирая у меня ребенка.
Я потерла переносицу и провела по носу вниз таким жестом, словно опустила на лицо забрало шлема.
— Внутренний голос подсказывает мне, что Диму, Аду, Андрюху и Галку ухлопал один и тот же убийца, — задумчиво ответила я.
— А внутренний голос не подсказывает тебе, кто этот убийца? — спросила Ирка.
— Нет, — призналась я. — Но он советует мне действовать быстрее, пока убийца не грохнул кого-нибудь еще.
— Кого? — с острым любопытством спросила подруга.
— Да мало ли? — уклончиво ответила я. — Этот убийца на редкость непредсказуемый тип!
— Ну, тогда вы друг друга стоите, — подбодрила меня верная подруга.
Я благодарно кивнула и задумчиво посмотрела в сторону безмолвного и темного дома покойной мадам Титоренко. Я не я буду, если не найду поганца, из-за которого уже четыре человека отправились на тот свет и еще один — Серега Лазарчук — вполне может отправиться на нары! Потом я подумала, что, возможно, несправедливо обвинять во всех черных делах разом одного-единственного преступника, но ничего: если что, я после извинюсь перед ним. Или перед ними.
После отбоя, ознаменовавшегося по традиции хоровым пением «Боже, царя храни!», мы с Иркой сидели в кухне, изучая документы, добытые прошлой ночью в соседском доме. Строго говоря, по-человечески сидела только я, Ирка же взгромоздилась коленками на табурет, а локтями на стол, на котором были разложены аккуратно рассортированные бумаги. Слева от демаркационной линии, пунктирно обозначенной чайными приборами, помещались бумаги Аделаиды Титоренко, справа — Дмитрия Желтикова. Сразу было видно, что у сына различных «второстепенных» документов было гораздо больше, чем у маменьки. Правая половина стола пестрела разноцветными корочками, а левая ничем не радовала глаз, потому что там лежали только скучные серые ксерокопии.
Судя по всему, Ада и Дима были очень предусмотрительны, они заготовили дубликаты документов буквально на все случаи жизни. Мы нашли даже копию свидетельства о рождении Димы, хотя, для чего она могла понадобиться двадцатитрехлетнему парню, трудно было придумать. Впрочем, по себе знаю, в нашей стране, в какое чиновничье заведение ни сунься, всюду требуют от человека кучу самых разных бумажек, хоть заводи дома собственный ксерокс. Так что Титоренко и Желтиков были, безусловно, мудры. Не знаю, правда, куда подевались оригиналы серьезных документов. Может, они хранились в другом месте или же их кто-то забрал — официальные лица, менты, представители «Планиды», кто-то еще? Но хозяева дома бережно сохранили голубую книжицу, подтверждающую Димино семилетнее музыкальное образование по классу фортепьяно, синюю корочку спортсмена второго разряда по шахматам, зеленый читательский билет Пушкинской библиотеки, красное удостоверение помощника депутата Законодательного собрания края и подборку похвальных грамот за успехи в изучении различных школьных дисциплин.
— Почему же у Ады нет ничего такого? — вслух задумалась Ирка, всплеснув рукой, как крылом, над левой половиной стола.
При этом подруга потеряла равновесие и чуть не грохнулась на пол. Я поспешно поддержала ее — не столько из человеколюбия, сколько опасаясь, что падение Ирки произведет шум, который разбудит наших мужиков.
— Какого такого? — переспросила я.
— Ну, такого! — не рискуя больше размахивать руками, Ирка показала на Димины разноцветные корочки двумя подбородками.
— Наверное, она не играла в шахматы и не училась музыке, — равнодушно пожала плечами я.