Наступила тягостная тишина. Первым ее нарушил японец.
— Жак, а кто из нас не хочет мира и покоя? Скажи лучше, где ты решил обосноваться? — задумчиво произнес Аято, — В лесах Аусвила? Там много диких человекообразных. Дальше на север? Территория Союза городов, на которую и посягают бандиты арка. Боюсь, на Оливии нет места, где двенадцать пар мужчин и женщин смогут почувствовать себя в безопасности. Угроза со стороны мутантов, разбойников или просто блуждающих племен будет присутствовать постоянно. Так не лучше ли помочь хорошим людям избавиться от врагов? Шансы на победу есть. Уничтожим мерзавцев и начнем новую жизнь.
— Наверное, ты прав, — ответил де Креньян. — Но согласиться с тобой сейчас я не в состоянии. У меня нет больше желания проливать кровь, ни свою, ни чужую. Я сделал в жизни огромное количество ошибок, на еще одну жалко времени. А его нам отпущено мало.
— Спор не имеет смысла, — вставил Олесь. — До Лендвила придется идти в любом случае. Там и решим, как действовать. Не забывайте, что без гетер нас тринадцать, и каждый имеет собственное мнение. Запас инъекций сделал всех свободными. Значит, не исключен вариант, при котором отряд разделится на несколько независимых групп.
— Логично, — согласился самурай. — Хотя я категорически против такого решения. Объяснение довольно простое. Каждый землянин получит по тридцать ампул. Представьте, что двое отделившихся воинов где-то погибли. Их инъекции для остальных безвозвратно утеряны. Это слишком расточительно.
— Справедливое замечание, — проговорил Храброе. — Однако у тебя, Тино, только один голос. Трудно сказать, кто поддержит подобное предложение. Лично я стою на распутье. У меня есть желание повернуть от «Кенвила» назад, к Морсвилу. Во-первых, там осталась Олис. Она наверняка волнуется и переживает. Постараюсь вытащить ее с базы. Во-вторых, надо вернуть долг Канну. Оливер получит по заслугам за содеянное преступление. Весту я барону никогда не прощу.
— Ты сошел с ума! — воскликнул Тино и вскочил на ноги. — За какие грехи боги меня так жестоко наказали! У всех друзей фатальная склонность к самоубийству. Олесь, любовь — великое чувство, но во всем надо знать меру. Сейчас ты хочешь сделать то, что лежит за гранью здравого смысла. Кроул наверняка сообщили о гибели отряда в секторе Непримиримых. Стоун своего шанса не упустит. Девушка давно улетела обратно на Алан.
— Не верю я в эти бредни, — резко возразил русич. — Сон, как сон. Любому человеку свойственно их видеть, Я обычный землянин…
— Ну, не скажи… — улыбнулся Жак. — Если бы не твои покровители, мы давно бы отправились на тот свет. Я и Тино верим в разных богов, но суть одна — ты избранный.
— Как мне все надоело, — устало произнес Олесь. — Три долгих года я мечтал о свободе. Наконец добился ее. И что теперь? Веста мертва, Олис навсегда покинула Оливию, вокруг кровь и страдания. С чем я остался?
— У тебя есть друзья, — ответил японец. — Поверь, это немало. Я старше на десять лет, мне хорошо знакомо горечь потерь и утрат. Враги убили моих родителей, жену, ребенка. Я был готов покончить с собой. Сэппуку — ритуал достойный настоящих мужчин.
— Что это такое? — спросил француз. — Ты никогда не рассказывал о своей прошлой жизни.
— Видно, пришло время, — горестно усмехнулся Аято. — Моему роду нанесли серьезное оскорбление, и я не сумел достойно ответить. Позор смывается только кровью. Сэппуку — это процедура вспарывания живота специальным кинжалом. Берешь вакадзаси, особый формы клинок, садишься на землю, скрещиваешь ноги и глубоко вонзаешь лезвие в левый бок. Затем медленно, отводя его ниже пупка, завершаешь движение надрезом верх. Поверьте, я бы совершил ритуал. Но нашелся мудрый человек, который сказал мне: «Ты умрешь, а твой обидчик будет торжествовать. Разве это справедливо? Иди и реши свои проблемы. Добровольный уход из жизни — еще большая трусость». Тогда я и понял — пока рука держит меч, а рядом есть плечо товарища, надо бороться. Боги наградили нас жизнью. И только они вправе ее отобрать. Ты молод и горяч, Олесь. Не нужно так разочаровываться. Вокруг много красивых девушек…
— Я никогда не забуду Олис, — твердо проговорил русич.
— Возможно, — кивнул головой самурай. — Но сейчас речь не об этом. Твое возвращение в Морсвил равносильно гибели. Кроул о геройском поступке возлюбленного даже не узнает, а вот Стоун получит неописуемое удовольствие. Смерть Оливера ничего не изменит и никого не расстроит. На место одного мерзавца придет другой.
— Ты предлагаешь положиться на волю судьбы? — уточнил Храбров.
— Именно, — вымолвил Тино. — Время и расстояние лечат любую боль. Кто знает, что будет через месяц, год, десятилетия? Жизнь порой преподносит удивительные сюрпризы. Надо лишь надеяться и верить в удачу. А она к тебе благосклонна. Не торопи события. Обладая выдержкой и терпением, человек добивается великих целей. Боги помогают лучшим из людей.
— Интересная философия, — откликнулся Олесь. — Я подумаю над твоими словами.
После дневного привала отряда двинулся дальше. Храбров скорректировал направление по компасу и взял чуть западнее. Они несколько углубились на восток, обходя Клон.
Все знали, что пустыня заканчивается, и максимум через сутки путники достигнут степных просторов. Несмотря на сложные условия, поправлялись тяжелораненые гетеры. Этому способствовали лекарства, захваченные на «Песчаном» — Салан отлично знала свое дело. Наемники не раз убеждались в ее высочайшем профессионализме, столь талантливые врачи встречаются нечасто.
Иногда Олесь задумывался над составом идущей на север группы. Он во многом не соглашался с самураем, но в чем-то Аято без сомнения прав. Провидение всегда посылало им нужных и преданных людей, даже мальчишка Саттон оказался очень полезен. За короткий период времени Крис в совершенстве освоил подрывное дело.
А Троул и Белаун? Кто мог знать, что два аланца в трудную минуту придут на помощь дикарям-землянам? Опытные солдаты, хорошо знакомые с боевой техникой, появились как нельзя кстати. Без их участия налет на «Песчаный» вряд ли бы удался.
Порой русич чувствовал себя игрушкой в руках каких-то могущественных, сверхъестественных сил. Но осознать свою роль он пока не мог.
Размышления Олеся прервали возбужденные крики наблюдателей. Отряд тотчас остановился. Сбросив с плеч тяжелую ношу, наемники устремились на бархан. Там, прильнув к окулярам биноклей, находились Дойл и Азамат.
— Что случилось? — воскликнул Стюарт.
— Взгляни, — ответил Мануто и указал на запад.
Даже невооруженным взглядом было видно, что в пустыне Смерти разворачивается очередная драма. Примерно в полукилометре от путешественников, по песку тяжело передвигался неизвестный человек. Стремительными прыжками его догоняли три странных гигантских чудовища. Расстояние между беглецом и нападавшими быстро сокращалось. Вскоре стало ясно — жертва обречена.
— Ему надо помочь, — произнес Храбров.
— Посмотри внимательнее, кто это! — возразил Дойл.
Русич приложил к глазам бинокль. Шатаясь от усталости и полученных ран, по горячему песку брел властелин, за ним бежали дикие мутанты. Гигант без боя не сдастся, но в таком состоянии вряд ли он долго продержится.
— И все-таки мы ему поможем, — твердо сказал Олесь. — Не дело когда хищные твари убивают разумное существо.
— Он ведь тоже каннибал! — возмутился Пол.
— С этим разберемся потом, а сейчас Тино, Жак, Вацлав, Крис за мной, — скомандовал Храбров, — остальные охраняют гетер и груз. Поблизости наверняка еще есть звероподобные…
Маленькая группа воинов устремилась наперерез мутантам. Наемники бежали на пределе возможностей и успели как раз вовремя. Волосатые чудища с яростью набросились на свою жертву. Каждый их удар мог без труда сломать шею обычному человеку, но властелин держался — он размахивал огромной дубиной, стараясь не подпускать близко нападавших.
Будь воин здоров, ему бы наверное удалось спастись, но сейчас у бедняги не было ни одного шанса. Вскоре могучей лапой огромная тварь выбила оружие из рук властелина. Тасконец отскочил в сторону и вытащил меч. В багряном свете угасающего Сириуса сверкнул стальной клинок. По телу ближайшего к воину хищника потекла струя крови.
Чудовища на мгновение отступили назад. Сейчас они решали, кого легче прикончить — своего сородича или беглеца. Выбор оказался не в пользу властелина. Силы израненного бойца постепенно иссякали. Он едва держался на ногах. Еще несколько секунд и…
Олесь громко закричал. Стрелять раньше времени русич запретил — ни один из диких мутантов не должен уйти живым. Олесь дал команду на залп. Пять автоматов, изрешетили тела мутантов. Твари беззвучно рухнули на песок. Такого отпора они не ожидали.
С равнодушным видом, пройдя мимо трупов, наемники неторопливо окружили властелина пустыни. Воин сидел на склоне бархана, низко опустив голову и положив перед собой меч. Он сдался на милость победителям. Но это был вовсе не признак трусости, а признание собственной слабости.
По плечам, рукам, телу властелина текли тонкие струйки крови. Алая тягучая жидкость скрыла даже боевую раскраску мутанта. Впрочем, судя по узорам на груди, властелин являлся вождем какого-то племени.
Первым к воину приблизился Аято. Японец наклонился и поднял с земли клинок. Ошибиться самурай не мог.
— Узнаешь? — Тино повернулся к Храброву.
Русич взял из рук самурая меч и взглянул на рукоять. Разве можно подобное забыть?!
— Освальд Ридле, — с болью в голосе проговорил Олесь.
Услышав реплику Храброва, мутант поднял голову. В его глазах читался неподдельный интерес. Взгляды Карса, а это был именно он, и Олеся встретились.
Сейчас непримиримые противники не испытывали друг к другу враждебности. Они скорее казались удивленными — случайно ли, что в огромной пустыне воины вновь встретились лицом к лицу? Правда, теперь роли поменялись и в худшем положении находился властелин.
Оливиец не испытывал страха. Карс готовился умереть достойно.
— Так это же убийца Ридле! — неожиданно воскликнул де Креньян.
До француза только сейчас дошел смысл фраз, сказанных Аято и Храбровым.
Жак вскинул автомат и передернул затвор.
В последний момент японец опустился ствол оружия вниз. Пуля со свистом врезалась в песок рядом с Карсом.
На грубом лице мутанта не дрогнул ни один мускул.
Тасконец не боялся смерти. Подобная смелость произвела благоприятное впечатление на землян. Врага можно ненавидеть, но его мужество надо уважать.
— Куда ты идешь? — спросил самурай, опускаясь на корточки.
— Куда глядят глаза, — попытался изобразить улыбку воин.
— Он над нами издевается! — возмутился маркиз.
— Нет, — покачал головой властелин. — Если бы мне было что скрывать, я не произнес бы ни звука. Меня не сломят никакие пытки. Карс умеет терпеть боль.
В словах мутанта отчетливо звучала уверенность и гордость. Так говорит лишь человек, хорошо знающий себе цену.
— Почему ты один? — поинтересовался Саттон. — Ведь, как правило, вы двигаетесь группами по десять-пятнадцать бойцов.
— Былое величие в прошлом, — властелин надменно вскинул подбородок, словно скорбя об ушедшем времени. — Я последний из своего рода. Пять дней назад на мой оазис напали враги с небес. Как назло большинство мужчин находилось в походе. Мы не предполагали, что аланцы способны преодолеть долину Мертвых Скал. Так далеко на север они вторгаться не решались. Племя поплатилось за проявленную беспечность. Бой был коротким. Охрана оазиса не сумела оказать должного сопротивления захватчикам…
Оливиец сделал небольшую паузу. По его массивному горлу прокатился большой комок. Карс говорил с трудом. Ему хотелось поделиться с кем-то своей болью. Пусть даже с врагами.
— …Они убили всех, — вымолвил мутант. — Женщин, детей, стариков. Мертвые тела солдаты выбросили в пустыню на съедение песчаным червям. Когда мы увидели это, гнев поселился в наших сердцах. Наши воины атаковали противника, не считаясь с потерями. Славная получилась битва, аланцы дорого заплатили за победу. Теперь я иду на север. Зачем? Для чего? Ответа я не знаю и сам…
— А откуда взялись дикие твари? — произнес удивленно Воржиха.
— Понятия не имею, — пожал плечами властелин. — В пустыне Смерти многое изменилось. На смену одним народам приходят другие. Здесь стало слишком тесно.
— Так, значит, мутантов, подобных тебе, больше на Оливии нет? — спросил Крис.
— Вы неправильно меня поняли, — улыбнулся Карс. — Погиб мой род. Но он был не один. Насколько я знаю, часть племен ушла на запад. Вести длительную войну с Аланом нам оказалось не по силам. Я же понадеялся на удачу и труднопроходимость песков. Видимо, напрасно…
Олесь сделал знак спутникам, и они отошли в сторону. Повернувшись к Аято, русич негромко проговорил:
— Сами, не желая того, мы показали аланцам дорогу в северные районы. Теперь командование корпуса знает проход через долину Мертвых Скал. Не исключено, что есть и другие маршруты. Начнется экспансия, и тогда никому не выжить…
— Да, времени наши аланские друзья даром не теряют, — с горечью сказал де Креньян. Сразу чувствуется рука Канна. Я не испытываю симпатий к властелинам, но убивать детей бесчеловечно. Похоже, до «Кенвила» аланцы доберутся гораздо раньше, чем предполагалось…
— Правильно, — кивнул головой Храбров. — Сначала разведчики найдут Клон. Оазис есть на всех картах, а значит, его будут проверять. Малейшая попытка сопротивления — и Оливер безжалостно истребит жителей поселка.
— Проклятие! — выругался японец. — Этого нельзя допустить. Я немедленно отправлюсь туда.
— Возьми с собой трех раненых солдат, — добавил русич. — Гетерам ни слова. Лишние неприятности нам не нужны. Оливийцы должны сдаться Алану без боя. Пусть ассимилируются с великой цивилизацией. Долго не задерживайтесь. Мы будем ждать вас на космодроме.
— Почему с вами идет Тино? — возмутился Воржиха. — Он еле передвигает ноги. Я доберусь до Клона в два раза быстрее.
— А груз кто понесет? — возразил Олесь. — Уходят те, кто не может помочь в доставке боеприпасов. Сейчас спешка не нужна. На еще одну атаку у Канна не хватит сил. В его распоряжении осталось слишком мало наемников.
— А с ним как поступим? — Жак показал в сторону раненого мутанта.
Русич взглянул на властелина. Воин сидел, совершенно не изменив позу — опущенная голова, руки на коленях, полное безразличие к своей судьбе. Тасконец даже не пытался остановить текущую из ран кровь. В жизни этого сильного, ловкого, разумного существа произошел перелом. У него нет будущего.
— Не в наших правилах убивать пленных, — вымолвил Храбров. — Пусть живет. Сейчас Карс не представляет большой угрозы.
Француз хотел возмутиться, но Аято удержал его. В конце концов, не много чести прикончить безоружного противника, даже если он, когда-то убил твоего друга. С тех пор на Оливии многое изменилось. Посмотрев еще раз на меч Ридле, Олесь бросил клинок к ногам мутанта. Он ему еще пригодится.
Наемники дружно развернулись и направились к колонне.
Там их с нетерпением ожидали остальные земляне и гетеры. Всем хотелось услышать подробности схватки. Однако объяснения оказались весьма лаконичными. Вскоре Тино, Дойл, Саттон и Азамат ушли на юго-восток.
Мелоун попыталась выяснить причину столь странного поведения проводников, но наткнулась на вежливый отказ. Ей лишь сказали, что аланцы преодолели долину Мертвых Скал и разгромили оазис властелинов. Захват материка продолжался.
Каждый километр отнимал множество сил. Давала себя знать многодневная усталость. Сказывалась нехватка воды и продовольствия. После долгих мучений Храбров дал команду на очередной привал.
Сообщение Карса о прорыве захватчиков на север подорвало моральный дух землян и гетер. Все понимали, бегство от аланцев имеет иллюзорные шансы на успех. С каждым годом численность экспедиционного корпуса росла, темпы колонизации значительно ускорились. Ремонт еще одного космодрома позволит противнику контролировать огромную территорию лесостепей, а там и до Аусвила недалеко.
Тасконкам придется уходить все дальше в джунгли. Увы, отступление не может продолжаться бесконечно. Рано или поздно гетер прижмут к океану.
Олесь неторопливо жевал галету, когда к нему подошел де Креньян. Маркиз сел рядом, и негромко произнес:
— Властелин почему-то тащится за нами. Не знаю, что у него на уме, но он держит дистанцию и не отходит дальше, чем на двести шагов.
— Прячется? — довольно спокойно поинтересовался русич.
— Нет, — ответил Жак. — У мутанта нет на это сил. Упорству оливийца можно позавидовать.
— Где Карс сейчас?
— Лежит неподалеку от лагеря, — ответил француз.
— Возьми Линду, пойдем, посмотрим, — проговорил Храбров.
— Я здесь, — раздался голос аланки из темноты.
Невольно русич улыбнулся. В этом поступке — весь Жак. В первый момент — он в ярости, почти себя не контролирует, способен заколоть кого угодно. Но проходит несколько секунд, и маркизу становится жаль своего противника.
Вот и сейчас, маркиз, заранее зная решение Олеся, позвал с собой Салан. Бросить на произвол судьбы человека в пустыне француз не мог.
Друзья не спеша, приблизились к мутанту. Луч фонаря выхватил отдельные участки пустыни. Всюду одинаковый, волнистый, рыжий песок. На склоне пологого бархана Линда заметила грузное тело воина. Властелин не шевелился. Руки и ноги широко раскинуты, чуть в стороне лежит клинок, дубину Карс давно потерял.