– А вы наблюдательны, еще раз скажу.
Я развела руками. Повторила вечернюю фразу:
– Работа, Александр Геннадьевич. Она и только она заставляет меня видеть немного больше, нежели другие люди. Видеть – и действовать нестандартно.
Он ухмыльнулся и сел в кресло. Веник приставил к ноге, а пакет со стеклами держал в руках. Признался:
– Я бы позавидовал вашей работе, но – не могу. Мне этого не понять.
Я прошла к кровати. Тоже села. Поинтересовалась:
– Что же в ней непонятного?
«Мамонт» сразу начал с сути:
– Красивая молодая девушка. Вам бы семью завести да детишек нянчить, а вы деретесь, как заправский боец, стреляете, судя по слухам, преотлично, и уже половине нашего города жизнь спасли. Извините меня, конечно, за такие выводы, но ремесло телохранителя вам не к лицу.
Вот зараза, а?! Тоже критиковать меня начал! Тоже запел как все! И что из того, что я красивая? Просто я слежу за собой, каждое утро бегаю или иначе «напрягаюсь». Что такого уж плохого в моей работе? Опасность оказаться убитой? Раненой? Да я сама кого хочешь прибью или раню! Уж прости, «скандинав», но у каждого свои тараканы в голове. Кто как привык, тот так и живет. Неужто мне – мне! – быть домохозяйкой?! Ждать мужа каждый день с работы, стирать его носки и семейные труселя, терпеть запах перегара и щетину на щеках, а при взгляде на шикарнейшую шубу из редкого меха сиреневых «покемонов» разевать рот от зависти и таращить в ужасе глаза, увидев цену этой вещи? Не дождешься! Я перестреляю всех тарасовских злодеев, а потом на море уеду. И жить буду как свободная женщина. Только так! И шубы у меня будут, и машины, и все, что я пожелаю.
Ладно, не буду высказывать все эти мысли вслух. Все равно – он же извинился. Озвучу только самые «культурные» соображения:
– Многие так говорят, Александр Геннадьевич. Просто я привыкла к опасностям и без глотка адреналина долго не проживу. Тем более что обучена я прекрасно и ничего, кроме несчастливой случайности, мне угрожать не может. Да и не манит это меня – сидеть на одну зарплату, ожидая следующей каждый месяц.
– А так – хватает на жизнь?
– Хватает. По ресторанам хожу. Машину приобрела. И не в кредит! На курортах не раз бывала. В общем – живу нормально. Независимо. Не жалуюсь.
– Так, выходит, что работа для вас – нечто вроде хобби?
– Можно и так сказать. Но я считаю, что она скорее как не всегда обязательный заработок. Кончились деньги – пошла, защитила кого-нибудь, тучи с его горизонта убрала. И – опять живу в мире и спокойствии. Как нормальная независимая женщина. Конечно, я могу и переводчицей работать. Могу, напротив, за деньги – убивать. Но все же я остановилась на охранном деле. Так спокойнее. И с законом лажу.
Ветров почесал подбородок. Заметил:
– А вы многое в себе скрываете, Евгения Максимовна.
Ха! Кто бы говорил! Один из «первых» в девяностые! Да чтобы дожить до нашего времени, ловко выворачиваясь из цепких лап закона – постоянно, – нужно быть личностью весьма незаурядной. Чуть ли не гением. Простые обыватели на такое неспособны, примеров их гибели было множество.
Пришлось мне сделать нейтральное лицо и ответить «взаимностью»:
– Я знаю. Вы, кстати, тоже не так уж просты.
Ветров кивнул:
– Есть такое. Не скрою… – Спохватился, вставая: – Ладно, пойду я. Дела. Совсем я позабыл о них. У вас, поди, тоже дела имеются?
– Да.
Он остановился в дверях:
– Кстати, если вам нужны какие-нибудь продукты, вы парням скажите. Они доставят.
Я мельком взглянула на привезенные с собой хлеб, сосиски и майонез. Заверила его:
– Хорошо. Если понадобится, скажу.
Ушел. Теперь можно ходить по ковру босиком, стекло уже убрано. Ходить и размышлять. Но для начала надо перекусить. Кофейку попить, сосисок с хлебом пожевать. Интересно, а тостер тут в кухне имеется? Надо бы проверить.
Позавтракав, я обошла дом. Все вроде было спокойно. Охранники лентяйничали, просиживая штаны за игрой в нарды. Старичок Анатолий, напротив, в азартные игры не резался. Читал приключенческий роман – увлеченно. Ветров же сидел на телефоне в кабинете, общаясь со своими заместителями и раздавая им необходимые указания.
Не зная, чем еще себя занять, я отправилась в комнату, предварительно основательно порывшись в видеоколлекции нанимателя. Нашла кое-что стоящее, к своей радости.
Телефонная версия популярной мелодии оторвала меня от просмотра голливудского боевика. Звонил друг отца. Сейчас он спросит, не прекратила ли я охранять «хитреца» – одного из «первых» в девяностые. Придется ответить на звонок, он вполне может поделиться со мною еще какой-нибудь полезной информацией.
Я ответила на вызов и услышала бодрое:
– Здравствуй, Женя.
Я тоже поздоровалась и озвучила свои догадки сразу же, вытаскивая диск из ноутбука:
– Здравствуйте, Валерий Игнатьевич. Звоните, чтобы узнать, разорвала ли я деловые отношения с Ветровым?
Я угадала. А иначе и быть не могло. Давний друг отца не лицемерил. Вот и сейчас он ответил:
– Да.
Что ж, придется мне привести веские причины, по которым я не смогла этого сделать. Глядишь, он и поймет меня правильно. Хоть и был разговор об этом вчера, но убедить я его не смогла. Придется пытаться повторно:
– Не получилось. Уж вы простите меня, но вскрылись новые подробности. И теперь бросить его охранять я уже не могу.
Заместитель начальника меня удивил:
– Подробности? Уж не про побег Москита ли ты говоришь?
Стоп! Какой еще побег?! Тот самый член ветровской бригады, добровольно сдавшийся в руки правосудия на двадцать пять лет строгого режима, вдруг решил, что может убежать и отомстить «бате»? Плохо дело… Мне придется, похоже, столкнуться с еще одним «мамонтом». Лбом! Не только столкнуться, но еще и на всяческого рода конфликты пойти, пытаясь вернуть его обратно за решетку. А в том, что он в скором времени объявится на моем горизонте, я не сомневалась. Не иначе мстить Ветрову начнет. Больше сбегать с этапа ему незачем. Только для мести.
Я осторожно поинтересовалась:
– Побег?
– Да, побег. Москиту удалось улизнуть во время этапирования на усиление режима три дня тому назад. Разыскные мероприятия ничего не дали, так что беглец вполне может находиться здесь, в городе.
Новая информация. Новая и немного опасная. Но, как говорится, лиха без добра не бывает; теперь понятно, кто организовывал недавние покушения на моего подзащитного. Только Москит! Больше некому. Прошлое Ветрова показало зубы, явившись неожиданно и… бурно. Три трупа уже есть. Сколько жертв еще ожидается? И не занесет ли меня в их число?
– Я ничего не знала об этом, Валерий Игнатьевич.
– Теперь знаешь. Так что давай не играй со смертью, оставь Ветрова в покое! И поезжай домой.
Бросать работу сейчас, когда она уже почти закончена? Нет, я на это не пойду! Лучше поймаю подлеца при следующем покушении и вытрясу из него душу, попутно узнав все, что захочу. А там подумаю: сдавать ли самого Ветрова в руки закона? Глядишь, и тот тип, с измененной рожей, попадется. Ну, а если так – зачем же останавливаться?
Я затушила сигарету и отказалась от этого предложения:
– Не получится. Теперь я поняла, кто стоит за покушениями. Останется только поймать вашего Москита и отвезти его в полицию. Работа будет сделана, и я наконец получу за нее деньги! День-два, и все закончится.
Друг отца начал давить на мой здравый смысл. Посчитал, что я не справлюсь с возникшими на моем пути непредвиденными трудностями:
– Не будь такой самоуверенной, Женя. Ты же с огнем играешь!
В конце концов, мне самой приятно будет, если я справлюсь с группой «мамонтов». Такие хлопчики мне еще не попадались, значит, вести с ними войну будет очень интересно. Да и «банальность жизни» надоела: всякие отморозки и жулье, которые каждый год встречаются. Ни грамма мозгов, одни лишь мышцы и снобизм. Тут же – умные люди, решившие потопить другого умного; один семью его похитил, требуя огромные деньжищи, второй за оружие взялся, на весь город нагнав жути. Интересное будет занятие!
– Я привыкла к таким играм. Да и самой интересно – кто же такой этот Москит? В общем – я все же доведу дело до конца.
Он опять о своем:
– Не дури.
А я и не дурю! Наоборот, пытаюсь на жизнь заработать. Вполне честным способом, кстати.
– Мы уже разговаривали на эту тему, Валерий Игнатьевич. Спасибо за информацию, она кое-что прояснила в общей картине.
Приятель отца наконец смирился с тем, что на меня не повлияешь – никак. Вспомнил начало разговора, плюнув на неудачную попытку переубеждения:
– А у тебя что за новости?
Совсем другое дело! Теперь можно и нормально поговорить. Поделиться чем-то новым. В обоюдных интересах:
– Ветров напился и признался мне кое в чем.
– Занятно! И в чем же?
Я воскресила в памяти пьяный визит клиента в мою комнату. Усмехнулась про себя: он все-таки убрал стекла. И сообщила:
– Он рассказал о том, что у него похитили семью и требуют от него большие деньги, запретив ему заявлять в органы. Только я вам этого не говорила, ладно?
– Ветров напился и признался мне кое в чем.
– Занятно! И в чем же?
Я воскресила в памяти пьяный визит клиента в мою комнату. Усмехнулась про себя: он все-таки убрал стекла. И сообщила:
– Он рассказал о том, что у него похитили семью и требуют от него большие деньги, запретив ему заявлять в органы. Только я вам этого не говорила, ладно?
На Валерия Игнатьевича можно положиться. Не расскажет он своим коллегам ничего, понимая, что именно похитители сделают с жертвами в случае обнародования их делишек. Понимает он также, что и сам Ветров этого не хочет.
– Ладно. Нем как рыба, Женя. Дальше меня это не пойдет.
Я подошла к столу и поворошила свои находки. Рассказала ему и об этом:
– А еще я нашла тайник.
– Тайник?!
– Именно! В нем несколько старых фотографий ветровской группировки, записная книжка с телефонами и какой-то ключ. Наверное, от банковской ячейки.
Он очень заинтересовался:
– Надеюсь, дашь мне посмотреть?
Опа! Из этого можно извлечь немалую выгоду. Осталось только свои условия ему поставить:
– Дам. А вы обещайте мне, что не станете препятствовать, а будете всячески мне помогать.
Он согласился:
– Обещаю, – и добавил: – Но в случае чего – я пришлю взвод штурмовиков!
Я представила себе этих здоровяков – в бронежилетах и с автоматами. Представила еще и их методы работы. Запротестовала, зная, к чему приведет такая помощь:
– Не надо. Они только все испортят!
Друг отца опять завел речь о наболевшем:
– Тебе угрожает опасность, пойми ты это!
– Как-нибудь справлюсь, Валерий Игнатьевич. Не бойтесь за меня. Не зря же я Ворошиловку окончила.
– Ох уж эта твоя Ворошиловка…
– Все будет нормально, – я улыбнулась. – Пара дней, и Москит вновь окажется за решеткой. Он там и должен быть.
– С чего ты взяла, что сможешь его поймать?
– А больше некому. Так что придется мне этим заниматься. Да и Игрока отлавливать – тоже.
– А этот хмырь-то тут при чем?
– Кажется мне, что именно он причастен к похищению членов семьи Ветрова.
– Он в другом городе, Женя.
– Найду его и там, Валерий Игнатьевич.
– Игрок изменил внешность, пойми! Его невозможно обнаружить.
– А я попробую.
– Чует мое старое сердце, что добром это не кончится.
– Вы сердцу своему не верьте, Валерий Игнатьевич. Все будет отлично.
– Все же побереги себя. И не заваливай больницы пострадавшими лицами в результате твоего расследования!
– Хорошо. Постараюсь быть скромнее.
– Позвони, если что-нибудь прояснится.
– Я обязательно позвоню. До встречи, Валерий Игнатьевич.
– До встречи, Женя.
Ура. Теперь все – реальнее и понятнее. За взрывом, за атакой в городе и за двумя дураками с пистолетами явно стоит подельник Ветрова. Тот самый, сбежавший из зоны. «Мамонт». Недобитый…
Ветров разглядывал монитор компьютера, когда я вошла в его кабинет. Клавиатуру с мышкой он не трогал, видимо, размышляя о чем-то своем, мне неизвестном. Телефон лежал рядом.
Он приподнялся:
– Приветствую, Евгения Максимовна, – и вспомнил о насущном: – Как обстоят дела с выявлением подслушивающих устройств?
Я ничего не ответила. Просто подошла и высыпала перед ним на стол целый ворох электронных «шпионов». И завершила свои действия добавлением поверх общей кучи записной книжки, фотографий и ключика от неизвестных мне дверей. Надо было это сделать еще утром, когда он стекла в моей комнате убирал.
Выражение лица моего подопечного заметно изменилось. Узнал, похоже, находку! Бросил быстрый взгляд на меня:
– Нашли все-таки?
Я кивнула, довольная произведенным эффектом. Предстояло мне по душам с ним поговорить и узнать кое-что. В интересах самого клиента рассказать мне все о фотографиях, о телефонных номерах и об этом загадочном ключике. Поймет – так дело пойдет быстрее и пуль в его сторону будет выпущено меньше. Гораздо меньше!
– Ничего не хотите мне рассказать, Александр Геннадьевич?
Не будь похищения, так сильно ударившего по выдержке «мамонта», он, наверное, начал бы хитрить. А то и вообще за дверь меня вытолкал бы, мотивировав сей поступок моим бестактным вмешательством в его личные дела, и обозвал бы чрезмерно любопытной дамочкой. Или – даже виду бы не подал, что все найденное принадлежит ему.
Ветров не стал ничего этого делать. Махнул рукой. Пожал плечами:
– А что рассказывать-то?
Как это – что?! Все по порядку! Кто эти люди на снимках? Как их зовут? На сколько миллиончиков кто кого из них ограбил? Как кто погиб? И прочее «интересное и историческое».
Я ткнула пальцем в первый снимок:
– Кто на фотографиях?
– Знакомые…
Не хочешь говорить, так я тебе помогу:
– Коллеги по вашему опасному бизнесу в самом начале девяностых, да?
Расширил глаза – делано. А может, и правда удивился:
– И это вы уже знаете?!
Я кивнула, внимательно наблюдая за выражением его лица. Хотелось увидеть его искренность. И сказала:
– Знаю.
Ветров откинулся в кресле, напрягшись от моего взгляда:
– Лихо! Ладно: на фотографиях – моя бригада. Устроит вас такое признание?
– Устроит.
Он выдавил:
– Та самая группировка, которой я руководил… Еще что-нибудь?
– Не откажусь услышать!
Он сцепил пальцы в замок. И заговорил:
– Времена тогда жестокие были… Пацаны один за другим стали погибать. Вот и пришлось мне… открыть такой способ заработка. Остались от этих лет лишь фотографии, Евгения Максимовна. А что касается записной книжки – так это номера моих друзей. Круг общения, так сказать. Сейчас ни друзей этих в живых не осталось, ни номеров этих. А если и остались номерки, то давным-давно кучу владельцев они уже сменили.
– А ключ?
– Это ключ от банковской ячейки. Там я храню некоторые средства на черный день. Вдруг мне придется срочным образом страну покинуть? Припасенные деньги помогут мне это сделать. Об отступлении никогда не зазорно подумать.
Если все такое легальное, то зачем же это прятать? Поставил бы фотографии в рамочку, записную книжку выкинул бы, а ключ в бумажнике носил. Ладно, попозже он все равно расскажет мне об этом более правдивую историю.
Я не подала виду, что не верю ему. Согласилась:
– Логично.
Он дотронулся до кучи найденного мною шпионского оборудования. Поинтересовался:
– Кстати, где вы набрали столько «жучков»?
– У соседей нашла. Часть – из дома привезла.
– Я серьезно!
– У вас в доме! Где же еще-то я могла собрать такой урожай?! А вы говорили, что я ничего не обнаружу!
– Я ошибался в вас, Евгения Максимовна. Простите меня за это.
– Прощаю.
– Охрану я накажу. Они зря получают такую зарплату! Да и остальным достанется тоже. Совсем обнаглели, дармоеды! Уже «жучки» обнаружить не в состоянии! Тем более – столько!
Правильно он сказал. Как в воду глядел. Женщина всегда относится к безопасности своего обиталища со всей наивозможной серьезностью. И тараканов выведет, и «жучков», и прочих вредителей. А мужик – пролеживает на диване или уставится в монитор компьютера, рассуждая о глобальных тайнах мироздания. Или же носится по свету с «военными» великими помыслами. И так из века в век. Меняется лишь обстановка – бытовая. Все остальное выглядит – да и остается – прежним.
Я мысленно позлорадствовала: поставить охранников на место еще разик отнюдь не будет лишним. Пусть хотя бы животы подтянут для приличия и оружие в порядок приведут. Но это – потом. Сейчас надо обезопаситься заранее:
– А у вас нет подозрений насчет того, кто именно столько подслушивающих средств в ваш дом пристроил?
– Нет. – Ветров отрицательно покачал головой. – Если только прислуга постаралась? Ну, или конкуренты по бизнесу, что тоже вероятно. Все злятся на меня, что я легко их обхожу в делах, вот и решили выведать секрет моего успеха. Идиоты! Иначе их и не назовешь.
– А если это кто-то из охраны?
Он возразил:
– Вряд ли. Им-то это зачем?
Ха! Откуда ты знаешь, что Колян, например, на бразильскую разведку не работает? А Дмитрий – не натуральный террорист, поджидающий момента, когда можно будет весь Тарасов на небеса отправить – оптом? Старичок твой, Анатолий, на самом деле является агентом ФБР. А охранник у ворот – Серегой его кличут в МИ-6А – синяк получил от одной из десяти своих любовниц, когда попытался ее завербовать и заставить работать в публичном доме – для сбора сведений о его владельце. Все бывает на этом свете…
Я усомнилась в его словах:
– Мало ли? Вполне могут работать на кого-то со стороны.
– Я проверю их на этот счет. Спасибо за предостережение.
Уж не поленись, проверь! Глядишь – Федеральная служба безопасности твоей же родины тебе спасибо большое скажет за выявление такого числа «иностранных шпионов». Хорошо законспирированных. Ну а я тебе помогу, интересно мне будет посоперничать с такими монстрами плаща и кинжала.
– Готова предложить свою помощь в этом деле.