Спустя пять лет после возвращения Эна, и смерти Сэй, была издана книга. И название у нее было «Не время для любви». Это была единственная книга на Новэй, в которой содержалась вся история от первых дней, включая все самые маленькие подробности. Их книга стала их любовью. Любовью, которую познали все и запомнили на все времена.
Кирин
Dessert, desire, desert (Клиомена)
*Все не так. Енергії знак. Я не синтетик!*
Мой мир умер.
Нет, лукавить незачем. Мы убили свой мир.
Мы стремились к совершенству, к познанию тайн, к глубинам бытия.
Жадные, жестокие, недальновидные дети.
Мы выпили свой мир по капле.
Океаны – досуха; горы – до подошв; траву до пепла, а не примкнувших – до последнего стона. И не осталось ничего. Лишь мы, недоуменно взирающие на деяния свои. И тогда жажда, о нет, не познания – мы уже знали все, что мог предложить тот мир – жажда нового, чувствующего, живущего в блаженном неведении, жажда пробовать его вкус, испить его охватила нас. Ниал – первый из Познавших – увел нас чрез бездну черного и мертвого космоса на поиски островков энергии и света.
*Кожен крок – по ліміту. По ліміту*
Эта планета – голубая и зеленая – не первая. О нет, далеко не первая. Но здесь все изменилось. Ниал запретил бездумно поглощать эмоции. Запретил убивать этот мир, как все те, что были до.
Почему?
Глиссом часто задает мне этот вопрос. Слепо надеясь, что я выступлю против Первого.
Зачем? Хочет власти? Для чего?
Ниал утомился и сам бы ее отдал, стоит лишь попросить. Глиссом не просит.
Мы не умеем просить. Мы берем. Мы отнимаем, поглощаем и идем дальше.
Но Ниал утомлен, он хочет оставаться здесь как можно дольше, и потому у нас новые правила. Мне они нравятся. Ведь это то, к чему мы все испытываем непреодолимую тягу. Нечто новое.
*Сто секунд, щоб убити – по ліміту.*
Глиссом сидит рядом, свесив когтистые лапы с парапета под крышей небоскреба. Нам доступна любая форма – мы чистая, дикая, ненасытная энергия – но он предпочитает архаичные образы хищников. Полузверь, получеловек. Пред ним бы с ужасом бежали живущие на планете, если бы могли видеть нас. Бродящих рядом, улавливающих каждый вздох, каждую эмоцию, каждую мечту. Пьющих, но останавливающихся в шаге от неизбежного финала. Называющих их планету домом.
Солнце в зените, и мне хочется поразмяться. Поднимаюсь, слышу восторженные эманации Глиссома. Возможно, он просто хочет моей близости, потому и возится, затевая бунт против Первого. Хочет разделить со мной что-то и создать иллюзию нашего единения.
Забавная мысль, надо будет обдумать. Но потом. Все потом.
*Сто поверхів неба, оверграунд і я. Тримаюсь за себе, де енергія*
Как дань былым временам, словно отходную молитву, я почти всегда принимаю подобие человеческого облика. Не считая крыльев. Еще одно новшество моего существования в этом мире. Мне понравились картины в зданиях, которые здесь называют «соборы». На них – ангелы с крыльями. Ангелы – высшие существа. Разве я – чистая дикая энергия – не достойна крыльев?
Ниал улыбнулся впервые за многие эоны, увидев мой новый облик. Вот и сейчас, стоит мне только вскинуть руки над головой, как из моих ребер выстреливают яркие лучи, танцуя, соединяясь, переплетаясь, бросая пульсирующие петли на запястья и лодыжки.
Да, мои крылья не такие как у ангелов. Но ведь я и не ангел.
*Сто років без болю втрачені дарма. Вертає на волю дика енергія*
Парить над суетящимся, бурлящим, вздрагивающим мегаполисом сущее наслаждение. И огромный искус. В каждом окне – пиршество эмоций. Очень скоро мне становится трудно контролировать свою жажду. Это так несправедливо: ты лишь пригубил, а все – предел дозволенного достигнут, лимит исчерпан.
Вредный Ниал со своими правилами!
Это говорю не я, не Майли. Это жажда, общая единая энергетическая жажда, которая соединяет всех нас, Познавших. Безумных, возгордившихся, гениальных ученых. И только она удерживает нас, словно звенья в прочной цепи, и толкает вперед. Иначе бездушный, холодный и пыльный космос давно бы справился с нами поодиночке.
*Твій ліміт невичерпний. Твоє серце*
Еще один вираж. Чувствую, как Глиссом тянется ко мне, вплетая ноты своей тоски в мои мысли. Резко закрываюсь, глушу его обиженный вопль. Не сейчас. Он отомстит, но не сейчас. Сейчас время для моего маленького секрета. Моего десерта, моего пристрастия. Моего золотоглазого мальчика. Таких, как он, тысячи и ни одного.
Влетаю в коробочку из блестящего стекла и серого бетона. Это место ты любовно зовешь «офис». Чаще всего тебя можно найти здесь. Раскинувшись в кресле, смотришь в окно. Приближаюсь, сажусь на край стола.
Рядом. Близко. Горячо.
Со стороны может показаться, что ты внимательно наблюдаешь за каждым моим движением. Неосознанно вторю грации дикой кошки. Ты ослабляешь галстук и расстегиваешь воротник. Жарко? Да, я могу сжечь тебя, а пепел заставить плясать буйными вихрями. Вырываешь запонки, закатываешь рукава. Уговорил – отхожу и остаюсь в дальнем углу.
Таких, как ты, здесь тысячи и ни одного. Только ты. Под живой дышащей красотой оболочкой – глыба льда. Ты имеешь то, что могло бы поднять тебя до нас, если бы Ниал разрешил нарушить наш статус-кво. Но зачем? Зачем еще один, подобный мне во всем, вечно жаждущий спутник? Нет. Лучше незримо оставаться рядом и пить эмоции твоего окружения. О, мальчик мой, ты никогда не дашь мне иссохнуть от жажды.
Входит твоя подчиненная. Вот и десерт. Это создание дрожит от неуверенности, страха и вожделения. Как можешь ты пробуждать в них такую яркую гамму чувств?
Вкусно.
Приближаюсь. Пару секунд – глаза ее теряют блеск, перестают лихорадочно бегать. Вяло слушает тебя и уходит, спотыкаясь о порог. Ну, малышка, а где благодарность? Я оказала тебе услугу.
*Бій онлайн. Чат зі смертю. Твоє серце*
Телефонный звонок. Знакомые слова по ту сторону. Это она. Похоже, сегодня мне достанется и ценнейшая капля – твои собственные чувства. Мой настоящий десерт. Праздник, который случается все реже и реже, потому надо спешить насладиться. Твой голос меняется – искрится – когда ты произносишь ничего не означающее для меня имя. Ее имя.
Да, да, да. Говори еще. Это такое блаженство.
Втягиваю твои эмоции в энергетические линии моего естества, они начинают светиться золотом. Подобно твоим глазам, когда ты разговариваешь с ней. Я вновь оказываюсь на твоем столе, ничего не могу с собой поделать. Хочется быть рядом, чтобы не упустить ни единого кварка.
Лимит превышен. Плевать. Мне так хорошо, что даже первый раз Познания не сравнится с этими ощущениями. Граница нарушена… барьер пал…
Разговор обрывается внезапно. Ты механически кладешь телефон на стол и отъезжаешь в кресле. Твои глаза больше не горят, не светятся. Склоняюсь над тобой. Едва заметно дышишь, потом и вовсе затихаешь.
Я… Преступила черту?
Нет! Ты – сильный. Тебе просто нужен отдых. От меня, ото всех.
Не успеваю предаться самообману – Клариан отыскал меня и настойчиво зовет в Совет. Что у них там? Мне не до них, когда мой златоглазый…
* Знайди свій шлях. Може все не так. Знайди свій шлях*
Дикий вой рвется из груди – Клариан поделился своим зрением. Власть у Глиссома. Ниал вознесся. Пир уже начат. Мир обречен. Наша страсть превратит его в пустыню.
Замираю, пытаясь понять, что чувствую. Линии пульсируют единственной болью от того, что больше не будет тебя. Только тебя: моей страсти, моей дикой радости, моего златоглазого десерта.
Отсекаю себя от Познавших. Потом, все потом. Стремлюсь к тебе – обнять, прижать, забрать – тихий вздох. Почти плач. Не может быть?! Но поздно – лишь горсть серого порошка там, где мгновение назад был ты.
Я… переступила черту… на этот раз по-настоящему…
Крик мой летит над городом, заставляя слышащих корчится от предчувствия беды. О, да, беда давно пришла в ваш дом. И тепер вы заглянете ей в лицо.
*Крізь вихід-вхід в енергії світ знайди їх слід… знайди їх слід…*
Покидаю серую коробку с давящими со всех сторон стенами. Пепел тоненькими струйками стелется по ветру из разбитого окна. Прощай, золотоглазый, ты не увидишь закат своего мира.
Братья и сестры – Познавшие – ждут меня.
Примечание: слова в ** взяты из песни Русланы «Дика енергія»
Перевод:
Все не так. Энергии знак. Я не синтетик.
Каждый шаг - по лимиту. По лимиту.
Сто секунд, чтоб убить - по лимиту.
Сто этажей неба, овергаунд и я.
Держусь за себя, где энергия.
Сто лет без боли потрачены зря,
уходит на волю дикая энергия.
Твой лимит безграничный
Твое сердце.
Бой онлайн. Чат со смертью
Твое сердце.
Найди свой путь.
Возможно, все не так...
Найди свой путь...
Чрез выход-вход в энергии мир найди их след... найди их след...
Твое сердце.
Найди свой путь.
Возможно, все не так...
Найди свой путь...
Чрез выход-вход в энергии мир найди их след... найди их след...
Клиомена
«Знаешь, отчего хороша пустыня? Где-то в ней скрываются родники...»* (Кэт Ричардсон)
ГЛАВА 1: «Любовь, деньги и заботы скрыть невозможно. (Лопе де Вега)»
«Интересно, кто-нибудь из смертных представляет себе, каково это быть в Аду?.. И почему именно я нахожусь здесь каждый день, буквально?! С удовольствием прокляла бы Аида за его подлость, но он уже проклят, ему хватает... За три сотни лет, мне до дрожи надоела эта выжженная пустыня и вечно пылающий огонь, искры которого частенько раньше подпаливали мои волосы, пока я не накинулась на Аида, с требованием дать мне хотя бы такую малость в его царстве – быть «невосприимчивой» к языкам пламени, встречающимся на каждом шагу.
Но сегодня меня ничто уже не волнует, кроме одной вещи – как ослушаться приказа... Не важно, какое наказание я понесу, важно чтобы за эти три сотни лет моей службы Аиду, моя жертва, выбранная им, выжила. Если раньше я заманивала в Ад только «стоящих» клиентов, то теперь выбор Скотия (1) пал на абсолютно невиновного парня, который и пожить еще не успел толком!.. Почему меня вообще волнует его судьба и почему я готова пожертвовать собой ради незнакомца?!.. Не знаю, вероятно, это отголоски моего человеческого прошлого или то, что я имею способность абсолютно точно определять степень вины моей жертвы. Всемогущий, мне надоело разговаривать самой с собой!!!», - голова Ксантии** раскалывалась от хаотичных мыслей, когда она отстраненно наблюдала картину Ада вокруг себя. Демоница сидела на самом краю голого скалистого выступа, возвышающегося над огненной рекой, лава в которой бурлила и выстреливала искрами. На соседних каменных островах, имеющих форму остроконечных башен, лентами спускались узкие тропинки от вершины и до самого края реки, вдоль которых были прикованы грешники. Эти грешники, вопреки всеобщим представлениям, были вполне осязаемы в своем человеческом обличии, что было прихотью Аида – так страдания еще более ощутимы. Несчетное количество людей агонизировало, надрывно кричало и молило о помощи, которой они никогда не получат, но Ксантия привыкла к их стонам слишком давно, чтобы обращать сейчас внимание, поэтому также не услышала, как кто-то подошел к ней сзади, занятая своими размышлениями...
Спирос*** несколько секунд просто наблюдал за девушкой, её обреченная поза и глубокая задумчивость поразили его снова, хотя он видел это уже не в первый раз... Её волосы цвета красного дерева развевались от внезапных порывов жаркого ветра, переливаясь оттенками, которые глаз человека никогда не распознал бы... Но Спиро знал каждый из этих оттенков и жаждал неотрывно просто смотреть на волнистые пряди волос демоницы перед ним и в ее прекрасные глаза, меняющие свой цвет от красного до золотисто – медового, в зависимости от её настроения. «Я идиот! Мне 500 лет, а я все так же мальчишкой млею перед ней...», - Спирос выругался про себя, глубоко вдыхая обжигающий воздух, чтобы начать разговор с девушкой.
- Похоть, я знал, что найду тебя здесь, - осторожно прошептал он, но, благодаря демоническому слуху, Ксантия услышала его даже сквозь стенания, отдающиеся эхом от скал.
- Страх, ты же знаешь, как я ненавижу, когда ты упоминаешь мое предназначение! – девушка слегка поежилась, когда Демон Страха обратился к её непосредственно демонической сущности. Конечно, её участь была более приятна, чем парня, который вынужден день за днем заставлять грешников умирать от страха и воскресать снова и снова, проходя через его испытания – редко кто выдерживал... И все-таки, Ксантия не любила само звучание слова «похоть» - при жизни она таковой не являлась!
- Прости, Ксанти, я не хотел... Не знаю, что на меня нашло... Я искал тебя, ты давно не появлялась, и мне стало не по себе, как будто что-то случилось... – Спирос нервно сглотнул, видя, что глаза обернувшейся к нему демоницы были ярко алого цвета, что означало одно – время опять пришло... Теперь важно не упустить шанс...
- Ничего, Спиро, я просто не в духе. Ты тоже не принимай на свой счет! Я... извини, если заставила тебя волноваться, но мне нужно было время подумать. Кое-что и вправду случилось, но этого уже не изменишь – я приняла решение, - Ксантия неспешно и грациозно поднялась на ноги, едва не задев стоявшего в шаге от нее Спироса, отчего у того кровь быстрее побежала по венам, а сама девушка почувствовала непреодолимое желание коснуться его на самом деле. Странно, раньше с ней такого не было, хотя и касались они друг друга только через рукопожатие...
- Что произошло, Ксанти, что ты натворила?! – Спирос не мог говорить, горло сдавило от предчувствия, а тело ныло от нужды её прикосновения. Ксантия встретила взгляд его пристальных черных глаз, решив рассказать ему все, как есть, в виду того, что он был её единственным другом в этой пустыне, и ему можно было доверять. И вообще, ей же надоело разговаривать с самой собой...
Спустя полчаса, когда они обсудили все возможные варианты, как спасти невиновного и саму Ксанти от гнева и мести Аида, Спироса окончательно охватило отчаяние и его нервы натянулись подобно гитарной струне. «Что мне делать?! Как спасти её хотя бы в этот раз? Аид все время придумывает изощренные и неповторяющиеся способы отобрать у меня Ксанти... Я обязан его перехитрить, обязан ее вытащить из этого!». На ум приходило только одно и именно то, что ему категорически запрещено было делать: рассказать демонице правду о том, почему она не помнит, как продала душу царю Преисподней...
Ксантия уныло опустила голову и повернулась к Спиросу спиной, скрестив руки на груди. Какой смысл стоять тут с ним, не имея возможности прижаться к его сильному телу, обнять? Какой смысл говорить, если от этого не становится легче и её проблема не решаема?! Проще пойти и сдаться на милость Аида, чтобы не плавить понапрасну мозги!.. Внезапно на её плечи опустилось что-то тяжелое и теплое, легко сжимая их. Повернув голову, девушка ошарашено осознала, что это были руки Спироса. И поразилась оттого, как приятно было ей их прикосновение, какой защищенной она чувствовала себя в этих сильных, но ласковых руках... Дыхание Спиро перехватило, все его мышцы напряглись от ощущения нежного тела под его ладонями. Разве может простое прикосновение приносить такое удовольствие, а взгляд её, теперь медовых, глаз так завораживать?! Ксанти, осторожно прислонилась спиной к широкой груди Страха, вдыхая его запах и запоминая ощущение бугрящихся мускулов, прижимающихся к ней. Его руки сжались слегка сильнее, как будто он не хотел отпускать её, а Ксанти, под влиянием внезапного порыва, положила голову ему на плечо, желая стоять вот так вечно, просто чувствуя себя в безопасности именно с демоном Страха за спиной.
- Спиро... – она выдохнула имя, наслаждаясь его звучанием. Его ладони опустились ниже и нежно сжали её талию.
- Ксанти... Я обещаю тебе, что найду выход! Доверься мне, я помогу тебе... – Спироса мучила внутренняя агония собственного страха за девушку, прижимающуюся к нему. Хотелось закричать от этой боли, но он держал себя в руках, он должен быть сосредоточен ради неё. Но каким же забытым для него было ощущение Ксанти в его руках, её сладковатый запах и шелк её волос, касающихся его щеки... «Я так скучал по тебе, родная...», - подумал Спиро, когда руки Ксанти накрыли его собственные. Внезапно пространство вокруг прорезал громогласный злобный голос:
- СТРАХ!!! Немедленно явись ко мне, пока я не приволок тебя силой! Сейчас же! – Аид, судя по голосу, был вне себя от гнева.
- Я буду ждать тебя завтра, здесь, в это же время, Ксанти... Приходи, у меня будет кое-что важное для тебя... – Спирос тихонько прошептал ей на ушко, на прощание поцеловав её в макушку, и растворился в воздухе. Ксантия немедленно начала скучать за ним, сама не осознавая почему...
ГЛАВА 2: «Тот, кто позволил вам обмануть себя, знает вас»
- Слушаю тебя внимательно, Аидоней (2), - Спирос стоял в апартаментах царя Теней, приклонив колени и склонив голову. Сам Аид неспешно прохаживался по комнате, пощелкивая пальцами в такт какой-то ему одному известной мелодии, но во всем его облике проступали ярость, гнев, сила и решимость.
- Ты собираешься переступить черту, Страх? Я правильно тебя понял: должен ли я убить её, чтоб ты прекратил доставать меня своими глупыми попытками освободить Похоть?
- НЕТ! – Спиро на секунду забылся и громко выкрикнул, кидая полный ужаса взгляд на своего хозяина. – Не надо, прошу тебя, Аидоней, не трогай её – она верно служила тебе все 300 лет... Зачем тебе вся эта игра? Ты не можешь оставить её в покое? У тебя есть я, отпусти Ксантию... – он умолк, когда по его лицу хлыстнула звонкая пощечина такой силы, что у смертного сломалась бы шея.