– У тебя на лбу все написано, – Эфиоп усмехнулся. – И пыхтишь, как паровоз. Решайся скорей. Гад все бодрее топает. Еще пять минут – и уйдет в туман, ищи потом свищи.
– Я зайду справа, ты сзади, – после недолгой паузы сказал Хамелеон. – Если не увидишь меня на позиции, не сомневайся, стреляй на поражение.
– Не задену?
– Нет, главное – держи направление и правый фланг не обстреливай.
– А ты в невидимку решил сыграть? – Эфиоп недоверчиво скривился. – Это каким таким макаром?
– Долго объяснять.
– Загадочные вы все, куда деваться! Сначала полковник туману напустил, теперь ты выпендриваешься. Ладно. Как скажешь. Стреляешь хорошо?
– Нормально, а ты?
– Никто не жаловался.
– Черный юмор?
– Разве?
Хамелеон не ответил. Он взмахом указал направление движения Эфиопу и решительно пошагал, забирая вправо…
…Наемник выждал, когда стрелок скроется в зарослях, и, стараясь как можно меньше шуметь, пошел по следам бывшего босса.
«За мной идешь, Вахоб? – вдруг пришла в голову Эфиопу чужая мысль. – Отстань, хуже будет!»
– Куда уж хуже? – процедил сквозь зубы Эфиоп. – Чего спина-то взмокла, босс, от страха?
«Выстрелишь – убью!»
– Мертвые не убивают, – Эфиоп поднял оружие, но силуэт Врага вдруг будто бы подернулся серой дымкой, а в следующий миг и вовсе стал неразличим на фоне болотной грязи и тощих кустов.
«Растворился он, что ли?» Наемник опустил пистолет, изучил местность и снова вскинул оружие. Нет, бывший босс не растворился. Он даже не «прижег мозги», как это произошло полчаса назад неподалеку от дачки. Он применил маскировку. Что это за сверхновая маскировка, Эфиоп не понимал, но зато отлично видел, что, как и у любой другой, у этой есть свой изъян. В грязи оставались следы. Вот если бы вместе с невидимостью враг обрел еще и летучесть… а так…
Эфиоп проследил, куда уводит цепочка следов, и влепил три пули примерно туда, где должна была находиться спина убегающего противника.
В воздухе проступили очертания корчащегося от боли человека. Они были необычными, будто бы размытыми, а вся фигура казалась полупрозрачной, словно из стекла, но главное – пули нашли цель. Секундой позже справа так же трижды хлопнул «ПМ». Стрелка Эфиоп не увидел, как тот и обещал, но результат наемника устроил. Неизвестный союзник не врал, стрелял он прилично, без промаха, да еще и умудрился попасть куда следует – в обе ноги и шею.
Враг рухнул на колени и захрипел, медленно заваливаясь в грязь.
– Добивай! – донеслось справа.
«Эфиоп, загрызу!» – мысленно пообещал босс.
– Устанешь зубы точить, – пробормотал Эфиоп и начал движение в сторону корчащегося «кукловода».
Шел он не просто так, а стреляя на ходу. Сделав шаг, наемник на миг замирал и нажимал на спусковой крючок. В «глоке» полковника было как раз столько патронов, сколько шагов Эфиопу оставалось до врага. И ни одна пуля не пропала зря. Когда оружие разрядилось, тело противника представляло собой непривлекательное кровавое месиво. Тем не менее поверженный противник еще шевелился. Сначала Эфиоп решил, что это агония, но, присмотревшись повнимательнее, понял, что дело нечисто.
– Контрольный мой, – Эфиопа подвинул невесть откуда взявшийся стрелок.
– А поможет? – наемник шагнул в сторону и назад. – Что-то мне не нравится, как он подыхает. Будто и не собирается сдыхать вовсе. Смотри, как ровно дышит. И кровь не течет, на глазах запекается.
– Потому, что не я стрелял, – уверенно заявил союзник и дважды выстрелил боссу в голову.
Эфиоп ожидал, что в болотную грязь выплеснутся вражьи мозги, но ничего такого не произошло. Тело человека задергалось сильнее прежнего, он вытянулся в болотной жиже, выгнулся дугой, словно собираясь встать на борцовский мостик, а затем резко расслабил все мышцы и плюхнулся в грязь. При этом Эфиоп мог поспорить, дух из врага вон не вышел. Продырявленный в двадцати местах человек продолжал жить.
– Нож есть? – хрипло спросил стрелок.
– Нет, а зачем?
– Башку отрезать, – стрелок утер лоб, размазывая капли грязи и крови. – Иначе не убьем.
– Серьезное дело, – Эфиоп вдруг замер. – Погоди! Слышишь?
– Крадется кто-то, – стрелок зачем-то принюхался. – Штыков двадцать. Черт, это люди!
– Ясный день, не звери, – Эфиоп присел рядом с телом босса и пошарил у него по карманам. – Оружия нет, сбросил… зато нож имеется… но таким башку долго резать, не успеем.
– Тогда ноги, наемник! С этими людьми ни тебе, ни мне встречаться не резон.
– Бойцы полковника?
– Нет.
– Откуда ты знаешь?
– Желаешь проверить?
«Федотов! – вдруг вспыхнуло в мозгу у Эфиопа. – Ко мне! Убей этих тварей! Их двое, один – наемник, которого ты упустил!»
Эфиоп от внезапного приступа жгучей головной боли крепко зажмурился и, выронив нож с пистолетом, зажал ладонями виски.
– Что, в себя приходит, гад? – поинтересовался стрелок.
– Похоже на то, – прошептал Эфиоп. – И в эфир открытым текстом шпарит… на мозговых волнах… Федотова зовет, майора… из ФСБ.
– Знаю такого, – стрелок кивнул. – Вот тебе и подтверждение. Я направо, ты налево. Даст бог, свидимся.
– Не даст, не до нас ему, видать, раз такие дела творятся, – Эфиоп помотал головой, нашарил в грязи складной нож, раскрыл и с размаху воткнул в грудь бывшему боссу. – Еще пять секунд отсрочки! Бывай, стрелок!..
…Майор Федотов повидал за жизнь немало всякого, но пока ни разу не присутствовал при мистических таинствах. Впрочем, отсутствие опыта в подобных делах не помешало ему быстро сориентироваться и отправить своих людей прочесывать болото. Фактически только Костя Кирсанов, личный водитель и правая рука майора, видел, в каком плачевном состоянии находился клиент, когда группа Федотова примчалась на место происшествия. Но Костя потому и был тенью майора, что умел делать верные выводы и помалкивать, когда того требовала обстановка.
Федотов присел рядом с телом и наконец рассмотрел своего загадочного знакомца или работодателя – тут как повернуть. Внешность у гражданина была так себе, ничего примечательного. Корка из грязи и запекшейся крови мешала однозначно заявить, что этот парень – человек толпы, но рост, телосложение и одежда наводили именно на такую мысль. Встретишь, взгляд не задержится. Да еще если он вежливо мысленно попросит смотреть в другую сторону – точно пройдешь мимо. Идеальный шпионский вариант. Никаких тебе особых примет и злодейского разлета бровей.
«А вот здоровья у него на десятерых, – Федотов осмотрел раны. – Все пули легли в цель и почти все в жизненно важные точки. Вон две в висок попали. И нож в сердце торчит. Как он еще живет – непонятно!»
Клиент вдруг открыл глаза и уставился на майора вполне осмысленным взглядом. Федотов даже невольно отпрянул. Ни боли, ни страдания во взгляде человека не читалось. Он будто бы просто проснулся и теперь размышлял, с какой ноги ему удобнее встать. Майор покосился на пулевые отметины на виске у человека. Дырок уже не было, остались именно отметины, стремительно розовеющие по краям.
Человек сжал кулаки, разжал, согнул руки в локтях, оперся о скользкую землю, подтянул ноги к животу и медленно сел. Нож из груди он выдернул только после того, как поудобнее уселся. Причем сделал это легко, словно выдернул из одежды колючку репейника. Выдернул и отшвырнул в сторону. И никаких гримас боли на лице или стонов. Даже не пикнул.
– Услышал меня? – Человек откашлялся, потер шею и сплюнул сгустком темной крови.
– Услышал, – Федотов встал, сделал шаг назад и протянул человеку руку.
– Упустил их? – Человек отмахнулся от протянутой майором руки и самостоятельно поднялся на ноги.
– Болото – не побегаешь, – майор развел руками.
– Плохо, майор. – Человек сковырнул с виска коросты запекшейся крови.
Никаких пулевых отметин под коростами не было вовсе. Здоровая кожа и короткие волосы с редкими блестками седины. Отметина на шее исчезла тоже.
«Чертовщина какая-то! – майор едва удержался, чтобы не перекреститься. – Или опять глюк?»
– Ни то, ни другое, майор, – ответил на мысли Федотова человек. – Будет время – объясню. Вода есть? В глотке пересохло.
– Костя, – не оборачиваясь, позвал майор.
– В машине, сейчас принесу, – боец мгновенно исчез в кустах.
Скорее всего, ему тоже было не по себе от увиденного.
– Проболтается – убьешь, – человек кивком указал вслед Кирсанову.
– Он с головой пока дружит. Кто ему поверит, если проболтается? Только личное дело себе испортит. Нет, будет молчать, я уверен.
– Тоже так думаю, – человек кивнул. – Ладно, теперь к делу. Планы меняются. Что у тебя есть на Островского и компанию? Много компромата накопилось?
– Воз и маленькая тележка. А что?
– Подготовь рапорт – сухой остаток, без воды – и подай начальству.
– Я же не закончил еще! Фактов, конечно, много, но выводы делать рано. Я пока…
– Молчать! – рыкнул человек. – Подашь рапорт на основе того, что есть. Точка. Важен сам факт подачи, а не содержание. Попросишь под это дело дополнительные силы и расширенные полномочия. Ясно?
– Молчать! – рыкнул человек. – Подашь рапорт на основе того, что есть. Точка. Важен сам факт подачи, а не содержание. Попросишь под это дело дополнительные силы и расширенные полномочия. Ясно?
– Не дадут! – Федотов помотал головой. – Меня и так притормаживают все, кому не лень. Полковник Калинин, например. Могу на миллион поспорить – «крышует» Островского полковник! Но поперек его интересов даже начальство не пойдет. У него связи… на самом верху.
– Делай что сказано, человечишка, – раздраженно проронил клиент. – И ничего не предпринимай без моего разрешения. Когда получишь бумаги и людей, я скажу, что делать. Понял меня?
– Понял, – Федотов отвел взгляд и едва слышно скрипнул зубами. – Вы хоть примерно сориентировали бы! Чего я, как слепой щенок, тычусь?
– Хорошо, – после минутной паузы согласился человек. – Мне нужно, чтобы компания Островского оставалась на свободе, но под нашим контролем. Очень скоро они выведут меня на кое-что очень важное. Это я понял недавно, потому и поменял планы. Когда это случится, мы их возьмем или устраним – по обстановке. Что еще ты хочешь знать?
– На что важное они могут вывести? – Федотов недоверчиво взглянул на клиента. – На краденые золотые резервы?
– Нет. Еще вопросы?
– А смысл? – Федотов сунул руки в карманы. – Все равно прямо не ответите. Ладно, напишу рапорт и буду ждать ценных указаний. Вряд ли, конечно, мне дадут даже одного лишнего человека, а не то что расширенные полномочия…
– Это моя забота, – человек окинул скептическим взглядом свою одежду. – Мне надо переодеться.
– В машине полевая форма имеется.
– Идем. И запомни, Федотов, с этой минуты никакой самодеятельности. Забудь обо всем, что ты раньше знал об Островском и его фирме. Забудь о полковнике Калинине и его друзьях. Отныне вся собранная тобой информация становится полнейшей бесполезнятиной. Используешь ее для рапорта и в печку!
– Я не понимаю, почему?!
– Да потому, тупица, что ты шел по ложному следу. Тебе подсовывали дезинформацию, и ты с удовольствием ее проглатывал. Но ничего, я покажу тебе верный путь. Ты больше не занимаешься этим закрытым клубом без моего чуткого руководства. Ясно?
– Три года работы псу под хвост?! – Федотов возмущенно вскинул брови. – Я не верю!
– Не позже чем через сутки ты изменишь свое мнение, майор, обещаю. А чтобы тебе не было обидно, скажу еще кое-что. Ты теперь в такой заднице, что и представить не можешь.
– Вот уж утешили! Все равно не верю!
– Твои проблемы.
– А олигархи? Они тоже в ней?
– Тоже, и гораздо глубже, чем ты.
– Черт побери! – Федотов ударил кулаком в ладонь и зло сплюнул. – Три года!
– Они гораздо глубже, майор, – человек понизил голос. – Так что расслабься.
Басовитые нотки в голосе человека подействовали на Федотова как стакан настойки пустырника. Он прекратил злиться и почти взял себя в руки.
– Хорошо, согласен, – немного успокоившись, сказал майор. – Тогда не обидно. Да и не меняется ничего фактически. Кроме чуткого руководства.
Когда Федотов и клиент добрались до машины, неподалеку собралась вся группа. Как ни странно, никто из бойцов даже мельком не взглянул на сопровождавшего майора оборванца. Будто бы Федотов выбрался из зарослей в гордом одиночестве. Наверняка это равнодушие к собственной персоне обеспечил сам клиент. Бог знает каким способом, с помощью гипноза или особой визуальной маскировки, но факт оставался фактом. Единственным, кто, кроме майора, уделил странному человеку хоть какое-то внимание, был Костя. Он протянул гипнотизеру бутылку с водой, а затем, поняв Федотова с полуслова, вручил еще и комплект полевой униформы с майорскими звездами на погонах. Все это происходило при полном молчании троицы. Лишь когда человек скрылся в хитросплетении улочек дачного поселка, Федотов позволил себе тягостный вздох.
– Эх, не везет мне на знакомых! То жулье попадается, то вообще… нелюди. Может, не по тем тропинкам хожу?
– Не вы один, – угрюмо проронил Костя. – Полковнику Калинину тоже такие попадались. Помните, как он с невидимкой схлестнулся? Может, с этим же?
– С невидимкой? – Федотов задумчиво взглянул на подчиненного. – А что, возможно. Если ты угадал, многое проясняется. С полковником поговорить бы, да только… Нет, обойдемся. Седлай! Мне еще над рапортом всю ночь сидеть. До первых петухов как минимум. А то и вторых дождусь. Вдруг развеется чертовщина?
– Не развеется, – Костя запустил двигатель. – Среди бела дня чертовщина началась, значит, не помогут ни петухи, ни попы.
– Сам знаю, – Федотов уселся в машину. – Это и бесит больше всего!
* * *У каждого поколения свои песни. Особенно сильно отличаются тексты. И дело не в том, что лет тридцать назад к рифмам относились более бережно. В тексты вкладывали другой смысл. Например, песни, на которых выросло поколение Туманова, не только развлекали, но еще и подсказывали верные шаги.
«…Вчерашний вечер остается тайной. В конце концов, зачем об этом думать, всегда найдется тот, кто после все расскажет». Толковый совет, не правда ли? Впрочем, конкретно сейчас Туманову был ближе другой текст: «…и нет ни слов, ни музыки, ни сил». Кроме того, что Виктор ничегошеньки не помнил о вчерашнем вечере, с утра он чувствовал себя совершенно разбитым, а в голове звенела абсолютная пустота. Скажете, пустота не звенит? Еще как звенит! Особенно в голове.
Туманов обвел взглядом интерьер просторного холла и ощутил приступ дежавю. Он уже бывал в этом здании, и не раз. Когда и зачем он сюда приходил, оставалось тайной, и раскрывать ее Виктору никто не спешил, но и без посторонней помощи Туманов понимал, что просто так его сюда не впустили бы. Значит, все верно, он здесь уже бывал и, возможно, имел какие-то дела с обитателями одного из многочисленных офисов, расположенных в здании.
Взгляд скользнул по вывешенному между лифтами длинному списку контор и предпринимателей. Ни одно из имен не вызвало у Виктора никаких ассоциаций. Теоретически, как частный детектив, он мог приходить в любую из фирм. Когда это было? Туманов поморщился. Какое-то смутное воспоминание все-таки зудело в глубине сознания, как муха в банке, но разбудить память этот зуд не мог.
«Но ведь зачем-то я сюда приперся!»
Туманов в сотый раз попытался вспомнить вчерашний вечер и в сотый раз сдался. Он помнил только сегодняшнее утро. Как встал, принял душ, как минут десять удивленно таращился на испачканную грязью и какой-то тиной одежду, как достал из шкафа и отутюжил старые джинсы и рубашку, как, чертыхаясь, отчистил туфли от все той же тины и как, совершенно не задумываясь, направился сюда, в Сити. Зачем? Этот вопрос возник, только когда Виктор вошел в холл офисного центра. И ответа на него Туманов не нашел до сих пор.
«Стоп, машина! А почему я пытаюсь вспомнить исключительно вчерашний вечер? Может быть, подсказка имеется в событиях вчерашнего полудня или утра?»
Виктор «напружинил извилины», но обнаружил в памяти все ту же пустоту. Он не помнил ничего ни о вчерашнем вечере, ни о прошедших сутках в целом. Более того, последние воспоминания относились к утру третьего августа, когда он получил заманчивое деловое предложение от кого-то из этого самого здания. Туманов поднял изумленный взгляд к табло с часами. Кроме времени на нем высвечивалась и дата – седьмое августа.
«Четыре дня амнезии?! – Туманов внутренне похолодел. – И что произошло за эти дни? Не в пробках же я все это время простоял! И почему приехал сюда на такси, а не на новеньком „Фокусе“? Что за чертовщина?!»
– Ждете кого-то, Виктор Алексеевич? – послышалось за спиной.
Туманов резко обернулся и недоверчиво уставился на рослого охранника. Бэйдж на лацкане: «Дмитрий Белозеров, сотрудник охраны» и гарнитура в ухе, а костюмчик от Кардена. Очень странное сочетание. И лицо вроде бы знакомое, но где встречались… хоть убей!
«Дмитрий Белозеров? Ведь и фамилия с именем знакомые! Владелец „Мерседеса Виано“ белого цвета! Точно! Но откуда я это знаю? Может, спросить, так это или нет, тогда еще что-нибудь всплывет?»
– Да, я… жду, – Туманов растерянно оглянулся и зачем-то посмотрел на наручные часы.
– Можно скоротать время в баре, помните, где он?
– Я… еще не освоился, – Виктор попытался уловить, откуда доносится запах кофе.
– Идемте, провожу, – дружеским тоном предложил охранник.
Бар оказался в противоположном конце огромного холла, но Туманов был уверен, что нашел бы его и без помощи охранника. Либо по запаху, либо с подсказками «автопилота», который и привел его в Сити.
«По запаху? Кондиционеры вовсю работают, расстояние метров сто, а я просто взял и унюхал. Интересный фактик. И ведь он тоже как-то связан с потерянными днями. Но как? Черт! А ведь дни на самом деле явно не потеряны! Просто воспоминания о них каким-то образом сыграли в ящик, и мне срочно нужен какой-то ключ или отмычка, чтобы открыть этот проклятый сундук с воспоминаниями».