- Снимаю вещь док, - невинно улыбается она.
Теперь я замечаю на коже зеленый налет.
- Что это?
- Похоже въевшаяся окислившаяся медь.
- Но нельзя же так...
- А чего. Надо товар выпускать высшего качества. В лаборатории все равно какой лоскут поверхности, лишь бы был вещь док.
Я сплюнул в угол и пошел опять в курилку.
Марта докуривает свою сигарету и потягивается.
- Эх, мужика бы.
- Никак опять своего ухажера выгнала? - спрашивает Гошка.
- Это не я их выгоняю, они сами уходят. Чего им не нравиться, жратва есть, выпить всегда можно, а они все равно сваливают.
- А дочка, как на это смотрит?
- Она уже считай большая, понимает меня. В основном сидит в своей комнате и не мешает нам.
- Ничего себе воспитываешь...
- Они давно все понимают. Валька, пошли ко мне, чего ты один небо коптишь.
- Нет, у меня есть девушка.
- А жаль.
- Вон Кольку в оборот возьми, - советует Гошка. - Тоже один мыкается.
- Конечно, на без рыбьи можно взять и Кольку. Дурноватый парень, но мужик. Все, пошла мыться, мой день закончился.
Гошка успел сделать заключение за двадцать минут и только на пять минут задержался после работы.
Мы опять моемся под душем.
- Колька, - кричит Гошка, - я тебя к Марте сосватал.
- Катись ты...
- А она ничего, когда здесь без всего была, у нее все в порядке.
Колька не отвечает. Мытье закончено и у своих шкафчиков мы одеваемся. В комнату без стука входит Лида, она уже одета в платье, с сумкой на плече.
- Валя, ты готов.
- Нет. Я еще не одет.
- Я могу тебя подбросить на машине.
- Хорошо. Иди я сейчас к ней спущусь.
Она уходит и Гошка говорит.
- Наши девицы совсем нас не стесняются. Входят когда хотят, делают критические замечания..., говорят о своих проблемах, о сексе..., как будь то мы их подружки.
- Мы, каста, каста врачей потрошителей. Нас в другом мире не принимают, вот и приходится быть вместе и общаться вместе, - поясняю я.
- Я чего то не хочу быть в этой касте, - замечает Гоша.
Я оделся и, выбросив халат на пол, прошу Гошку.
- Гоша, придет тетя Даша, отдай ей в стирку.
- Иди, иди, все сделаю.
В вестибюле морга сидит на скамеечке девушка, увидев меня, она вскакивает.
- Доктор, можно вас...
- Я слушаю.
- Доктор, не выгоняйте меня из института, дайте шанс...
- Постойте, вы одна из студенток, которые сегодня при приведении экспертизы не выдержала и вам стало плохо. Так?
- Так.
- Ничего не могу поделать. Правила требуют, те кто не прошел практику в нашем заведении, должны быть отчислены из института. Под понятием практики надо понимать следующее, каждый должен иметь хотя бы первоначальные навыки кромсать человеческое тело. Кто не выдерживает вида крови или не сможет это сделать, должны уйти из высшего учебного заведения.
- Но я еще не прошла практику. Доктор, разрешите присутствовать на завтрашнем занятии, я попытаюсь сдержаться.
- Ладно, проверю вас еще раз. Слушайте, где я вас видел? Такое лицо... Вспомнил... Вы были здесь вчера на опознании вашей сестры.
- Да, доктор.
- Так чего вы вообще здесь ошиваетесь, вам надо готовиться к похоронам.
- Там без меня все сделают. Мне надо... отвлечься.
- Ничего себе, отвлечение. Когда похороны?
- После завтра.
- Может вы придете попозже, после похорон...
- Нет, я как все. Хочу успеть сдать практику.
- Тогда до завтра.
- Спасибо, доктор.
Она выходит из здания первая и идет к светлому "жигуленку", открывает ключом дверь и вдруг оборачивается ко мне.
- Может вас подвезти, доктор?
- Спасибо, у меня есть кому подвозить.
В окно соседней машины с ухмылкой смотрит Лида.
- Понравилась студенточка.., - спрашивает меня Лида, напряженно посматривая на светофор.
- Красивая девочка.
- Просила не выгонять?
- Да.
- Ну и ты?
- Решил не выгонять. Дам еще раз попробовать.
- Безнадежно. Если с первого раза не смог выдержать мертвячины, значит потом до конца дней не будешь выдерживать. Я, например, как пришла первый раз в морг, так кроме чувства любопытства не чего и не имела. До сих пор никакого отвращения.
Машина мчится по улице.
- Какие у тебя сегодня планы? - спрашивает Лида.
- Лечиться. На полном серьезе лечиться. Вот здесь прокусана грудь и рана вся воспалилась, а на спине, одни лохмотья...
- Не боись, я не заразная. Вылечишься. Так уж и быть, три дня отдыха дам.
- Я тебе сам по лбу дам. Тоже мне раскомандовалась.
Она улыбается плотоядной улыбкой.
- Вот твой дом, иди пригрей свою кошку.
Утром меня ждет уже уменьшенная группа студентов. Среди них замечаю свою вчерашнюю знакомую.
- Итак, начнем с фитилей. Прошу, затыкайте носы.
Это не вчерашняя группа с подхихикиванием, что то в них изменилось... И очень хорошо, что среди них нет новой Лидки...
- Отлично. Надели повязки, резиновые перчатки. Трофим, гони 57.
Опять противно визжит каталка. Хоть бы смазал ее когда- нибудь... Санитар сбрасывает труп на стол и, ничего не говоря, отъезжает в коридор. Откидываю простыню. Это разбухшая и на вид спившаяся бомжиха,
- Сегодня работать будете вы. Каждый из вас поработает скальпелем. Я буду асесстировать вам в сложных приемах. Вот вы, - я тыкаю пальцем во вчерашнюю знакомую, - начнете первой. Сейчас я исследую труп, а потом ваша очередь.
Профессионально изучаю труп. Передаю скальпель в судорожную ладонь.
- Смелее, девочка, вскрывай брюшину.
Она подходит к столу на негнущихся ногах и даже через марлю вижу ее искореженное страхом лицо.
- Смелее, вот отмечаю место, откуда и до куда нужно полосовать живот. Давай же.
Она неумело, вместо того, чтобы полоснуть скальпелем по животу, прямо втыкает острие металла в отмеченную точку и тянет непослушное жало вниз, буквально вспарывая шкуру. Варварский метод.
- Хорошо.
Но тут ее и других студентов отбрасывает от стола волна вони, вырвавшаяся из разошедшейся кожи.
- Куда вы там бросились? Все сюда. А вы доставай печень. Делай шов еще здесь.
Теперь она делает сечение скальпелем в бок, вниз. Дрожащей рукой отгибает, затвердевшую кожу. Несколько кишек с белыми, чуть шевелящимися червями вываливаются на стол. Она просунула внутрь руку, обхватила печень и вопросительно смотрит на меня.
- Отсекай ее.
Еще несколько судорожных взмахов и наконец печень в ее руках.
- Что ты видишь?
- Ни... ни... чего.
- Печень атрофировалась и не подходит по виду ни на один из рисунков по каталогу. Это печень алкоголика, который ее сам себе разрушил. Ты молодец, девочка, положи печень вот сюда в кювету и иди на место. Следующий, вот вы, - указываю на первую попавшуюся фигуру. - Вам достанется сердце...
Каждый из студентов что то вырезал, рассмотрел и дал заключение. Я доволен. Главный им подложил полусгнивший труп, они выдержали. Эти ребята будут докторами.
В комнатке для отдыха нет только Лидки. Колька сидит с большим синяком под глазом и неохотно ковыряет тушенку из банки.
- Что произошло?
- Спроси свою Лидку, - тянет Марта, - врезала нашему Кольке по первое число.
- Чего она еще наделала?
- Валя, - волнуется Колька, - она ненормальная. Там труп мужика закостенел и рука у него вытянута, а пальцы сложены в виде фиги. Эта дура взяла отсекла руку по локоть и... приложила к одному месту.
- Между ног воткнула, - добавляет Марта.
- Да, да. Говорит, там ничего нет, а вот такой прелести как раз и место. Я конечно психанул, стал ее оттаскивать от стола, а она мне... кюветой...
- Где Лидка сейчас?
- У главного.
Я успокаиваюсь. Раз дошло до главного, пусть он ее накажет. У Лидки действительно появились пунктики.
- Валя, как ты считаешь, где у человека расположена душа? - вдруг спрашивает Гошка.
- Там где пустое место.
- Я ему уже говорил, - вмешивается Колька, - ниже пояса, может где то у селезенки или почек...
- По моему у копчика, - говорит Марта, - там свободный угол.
- Чего тебя вдруг понесло на такую тему? - спрашиваю я Гошку.
- Мне кажется, я видел, как тело женщины покидала душа. Так, в виде дымки, отделился и ушел в верх.
Еще один свихнулся, - подумал я.
- Все может быть. Это великий дар, видеть невидимое.
Как всегда, к концу обеда в комнате появился главный.
- Так, ребята, за дело. Валентин, приготовь документы на прошедшую группу студентов и после этого займись трупом, который раскромсала Лидия. Исправь там все.
- Хорошо. А что с ней?
- Я отправил ее домой отдохнуть. Нервы немного того...
Слава богу, не выгнал. Мы расходимся по рабочим местам.
Действительно, рука с фигой приделана между ног. Я аккуратно вытаскиваю ее и пришиваю на место. После доделываю экспертизу трупа.
Марта сидит в нашей раздевалке уже одетая.
- Ты что, сегодня и не мылась? - удивляюсь я.
- Мылась, - неохотно отвечает она, - Лидки нет, поболтать не с кем, вот и вымылась побыстрей.
- Чего домой не идешь?
- Чего домой не идешь?
- Кольку жду...
Колька вместе с Гошкой выскакивают из душевой голые и столбенеют при виде Марты.
- Чего, рты пооткрывали, - шипит она на них. - Давайте быстрей. Коля я тебя жду, ты забыл что ли.
Колька покраснел до ушей, но пошел к своему шкафчику и стал растираться полотенцем. Гошка тихо юркнул за дверцу своего шкафчика. У своего места я начал скидывать халат и нижнее белье...
Внизу, в вестибюле, замечаю знакомую фигуру девушки, она оторвалась от скамейки и двинулась навстречу мне.
- Доктор, я жду вас...
- Я оформил документы, вы прошли практику...
- Я не об этом. После того, как вы пропустили нас через этот ад, я уже не так боялась, сегодня после занятий, пойти вымыть и переодеть свою сестру. Когда ее раздела, то увидела шов от горла до... Это значит, что ей проводили экспертизу и она... была убита. Скажите, не вы случайно, делали ей экспертизу?
- Я.
- Тогда я не понимаю. В акте о смерти говорится о врожденной аномалии сосудов, а вы проводите экспертизу...
Влип называется. Как же ей объяснить.
- Вас как звать?
- Инна.
- Меня зовут Валентином. Так вот, Инна, у вас есть сейчас свободное время?
- Вообще то я должна быть дома, надо готовиться к завтрашнему дню..., она колеблется. - А что собственно говоря, вы хотите?
- Тогда поехали ко мне домой, я вам кое что там покажу.
- Что именно? - она немножко ошарашена таким предложением.
- Там увидите, поехали. Это касается вашей сестры...
Инна в смятении, наконец что то она сломала в себе и, решительно тряхнув головой, говорит.
- Поехали.
Мы молча доехали до моего дома и так же молча добрались до дверей моей квартиры. Кошка как всегда встречает у дверей и уже открыла пасть чтобы что то вякнуть, но увидев незнакомого человека, забыла это сделать. Она села и с любопытством стала наблюдать за Инной. Мы входим в гостиную и я жестом показываю ей в кресло.
- Садитесь.
- Так что вы хотите мне показать?
- Прежде всего, я хочу, чтобы все что услышите и увидите в этой комнате, вы не проболтались кому-нибудь на стороне. Это серьезно и может касаться вашей и моей жизни.
Ее лицо сначала изумленно вздернулось, потом по нему прошлась волна недоумения и тревоги.
- Хорошо, я постараюсь сдержаться.
- Да действительно, вашу сестру по просьбе прокуратуры, решили передать на экспертизу, так она попала ко мне. Я нашел причину ее смерти и когда написал акт, то в морг приехал следователь и представитель ФСБ. Они потребовали, чтобы я акт переделал и написал, что она умерла от врожденной аномалии сосудов.
- Почему? Что вы узнали?
- Перед смертью ваша сестра проглотила одну вещицу. А потом, какой то тип, ударил ее по голове чем то тяжелым и когда она потеряла сознание, изнасиловал...
- Не может быть?
- Помолчите, я не кончил. Этот факт почему то не понравился органам ФСБ и те заставил меня пересмотреть заключение.
- Это неправда..., - она задыхалась.
- Правда, подойдите к лимонному дереву, вон к тому у окна.
Она как автомат поднимается с кресла и идет к окну.
- Отогните ветку, которая глядит на вас и посмотрите на ствол дерева.
- Что это?
- Эта та вещь, которую ваша сестра проглотила.
Инна в ужасом смотрит на камень. Она дрожащими руками отдирает липкую ленту, берет его в руку и бледность покрывает ее лицо.
- Вам знакома эта вещица?
- Да.
- Это все, что я вам хотел сказать и показать.
Слезы непроизвольно текут по ее лицу, она крутит в руках камень и вдруг приклеивает его лентой на прежний сучок и прикрывает веткой.
- У вас где ванна?
- Там в коридоре.
Инна на негнущихся ногах идет в коридор. Наконец то вякнула кошка, дипломатично дождавшись нашего разговора. Мы идем с ней в кухню, где этой твари я даю поесть. На скорую руку сделал из консервов обед и сварил кофе. Инна вошла собранная с уже нанесенным макияжем.
- Я пожалуй пойду.
- Не уходите. Лучше подождите немного, успокойтесь. Выпейте кофе, а потом можете ехать.
- Хорошо.
Она отрешенно села на стул и прижалась затылком к стенке. Я налил ей кофе, придвинул сахарницу.
- Может вы хотите поесть?
- Нет.
- Тогда я немного поем, а вы пейте, сахар на столе.
- Да, да. Скажите, доктор...
- Валентин... Валя.
- Скажите, Валентин, почему камень у вас не изъяли?
- Может быть и изъяли, если бы я им его сразу показал. Их больше волновало другое, как не заводить уголовного дела по факту этой смерти. У меня такое ощущение, что они знали, кто ее изнасиловал и пытались это скрыть любым путем.
Она кивает головой и осторожно прихлебывает горячий кофе. Моя обжора-кошка, уже умяла мойву и нерешительно трогает лапой ногу Инны, пытаясь с ней познакомиться. Та подхватывает кошку и сажает к себе на колени. Теперь тварь довольна, она поудобней укладывается и урчит ей свои признания в любви.
- А вы узнали что это за камень? - спросил я.
- Да, как мне рассказывала моя мама, это алмаз "Кельн", он попал к нам по наследству, сам то камень весьма известен в Европе. "Кельн" пропал до смерти мамы, а вот теперь...
- Так он ваш, возьмите...
- Нет, - она качает головой, - не могу. Я боюсь его. За ним столько судеб, может быть мама тоже умерла из-за него.
- Инна, я по вашему лицу понял, что вы что то знаете о том, что произошло. Вы догадываетесь, кто виноват в смерти вашей сестры?
- Да.
Она молчит и уставившись в кружку неторопливо пьет кофе. Я тоже молчу. Доедаю свой примитивный суп и второе, залпом глотаю кофе.
- Пожалуй я поеду к себе домой. Там наверно беспокоятся.
- Можете позвонить, у меня есть телефон.
- Нет. Завтра похороны и надо как следует выспаться.
Она решительно снимает кошку с колени и поднимается. Я провожаю ее до двери. Инна вдруг поворачивается ко мне.
- До свидания, Валентин.
Она протягивает руку.
- До встречи, Инна.
Прошло минут пятнадцать в дверь звонок. Я открываю ее. На площадке лестницы стоит... опять она, Инна.
- Что-нибудь случилось?
Она кивает головой.
- Мою машину зажали...
- Как это? Раздавили?
- Нет. Просто с той и другой стороны близко поставили другие машины. Мне не развернуться...
- Заходи.
Она опять входит в квартиру к удовольствию кошки, которая трется у ее ног.
- Что же мне делать? Я без машины домой не поеду.
- Оставайся ночевать. Утром, твою машину освободят и ты спокойно уедешь.
Инна колеблется.
- Не беспокойся, все будет в порядке. Позвони домой и скажи, что мол переночуешь у подруги и завтра будешь вовремя.
- Договорились, - она кивает головой.
Я работаю за столом. Просматривая атласы и справочники анатомии, сравнивая их с бумагами, которые принес с собой. Инна на диване щелкает переключатель программ, мучая телевизор сменой экранов. Кошка лежит рядом с ней.
- Инна, я тебе приготовлю кровать в спальне. Если хочешь, ложись пораньше.
- Хорошо.
Из спальни вытаскиваю подушку и запасное одеяло, все это скидываю на диван. На колени девушки бросаю пижаму.
- Может я буду здесь? - робко спрашивает она.
- Нет. Я здесь должен еще поработать. Иди в ванну.
Через час в квартире наступила тишина.
Утро уже стучалось слабым светом в окно. Я уже оделся и на цыпочках приоткрыл дверь в спальню. Инна по детски спала, подложив ладошку под щеку. Моя кошка растянулась рядом и, приподняв голову, подмигнула мне.
Оставил на столе записку и запасные ключи от квартиры, а сам тихонечко убрался на работу.
Лидка в своем зале у стола.
- Как ты, после вчерашнего?
- Ну его в..., - она выругалась.
- Что с тобой происходит?
- Сама не знаю. Как увижу мертвое тело, так и хочется что-нибудь выкинуть. Особенно к концу дня какое то наваждение...
- Ты наверно устала, тебе бы отдохнуть.
- Я недавно с отпуска, - она сделала паузу. - У тебя раны зажили?
- Нет еще.
- А жаль. Господи, как мне мужчину хочется иметь под боком и чтобы я за ним, как за каменной стеной. Он бы оберегал меня, лелеял, а на сегодня я каждый день встаю с этой мерзкой постели, пью кофе и не с кем перекинуться хотя бы парой горячих слов. Как плохо, когда ты одна.
- Я не тот мужчина...
- Как знать. На без рыбье и рак рыба, это частенько говорит Марта.
Грохочет и визжит каталка. Трофим подвозит ей труп.
- Колян сказал... Ентово подвезти... Свеженькай...
- Давай уж. Мне все равно какой, свеженький, старенький, один черт, хреново.
Марта прибежала к моему рабочему столу.
- Валя, пошли смотреть. Дочку министра вытаскивают в демонстрационный зал.
- Да я вот, развалил, одну особу. Не могу понять в чем дело. Уже все органы перебрал, а до причины смерти не дошел.
Симпатичная девушка с развороченными внутренностями лежала на столе. Ее органы лежали в кюветах.
- Тебе везет, все молоденькие достаются. Я гляжу, осталась только голова?
- Это на последок.
- Все наверно в ней. Брось ее, накрой простынею и пошли. Нам надо отвлечься.