— Н-не знаю, — привычно откликнулась Алла и судорожно зевнула.
— Ладно, спи, — сказала Тина.
Алла завозилась, устраиваясь поудобнее, и вскоре ровно задышала. Кристина лежала на спине и бессонными глазами смотрела на потолок палатки.
Она не знала, что думать.
В тот момент, когда Алла выбежала из тумана, целую секунду Тина совершенно отчётливо видела две ладони, сотканные из тумана. Пальцы, похожие на лепестки полузакрывшегося цветка, поддерживали девочку, не давали упасть. В раннем детстве у Тины была такая игрушка, сохранённая кем-то из родителей, — крутишь маленькую ручку, бутон раскрывается, а внутри — крошечная Дюймовочка.
«Алка — Дюймовочка! Ха-ха-ха три раза…»
Но ведь неуклюжая Алка с её очками просто не способна была бегать ночью по лесу! Два шага и всё — привет Бобику. А она не свалилась ни разу, даже ногу не подвернула… Но тогда что же это такое? Один глюк на двоих? После рисовой каши с жиденьким чаем?
Дела…
Утром все проснулись от истошного визга. На этот раз визжала Марина.
Кирилл выпал из машины, споткнулся о путающегося в ногах Монморанси, растянулся на земле, расшиб локоть. Алла спросонья едва не снесла головой палатку, а потом всем весом упала на Тину, больно придавив ей ногу. Александра выскочила из палатки одетая и собранная, с ножом в руке. Как будто так и спала, не раздеваясь и не выпуская оружия.
Соболь, сидящий на бревне у костра, обидно захохотал, глядя на её заспанное, но сосредоточенное лицо.
— Что случилось? — спросил Барон.
— Да Марина собралась мыть котёл, чтобы кашу варить, а там мышь, — всё ещё смеясь, объяснил Соболь.
— А что, собственно, она там делала?
— Марина? Или мышь? Ела остатки риса, конечно, что ж ещё… А Мариша с детства мышей боится…
— Глупость какая! — фыркнула Александра, убрала нож в ножны и ушла к реке.
Соболь и Барон утешали дрожавшую как осиновый лист Марину и убеждали её, что мышь испугалась никак не меньше её и точно не вернётся.
Подростки отчего-то сбились в кучку, поодаль от костра. Тина под шумок достала из сумки с продуктами батон и масло, намазала бутерброд себе и предложила остальным. Первой под руку девочки сунулась огромная морда Брунгильды.
— И вовсе не глупость! — защищая мать, сказал Виталик. — Я сам пауков боюсь. Как увижу одного, так трясти начинает.
— Многие мышей боятся, — сообщила Алла и добавила доверчиво, почему-то обращаясь к Кириллу: — А я вчера так вообще тумана испугалась, мне показалось, что он живой. А ты?
— Я ничего не боюсь, — независимо сказала Тина. — Больно надо!
— Самое страшное — это молчание Вселенной, — подумав, произнёс Кирилл, отвечая на вопрос Аллы.
— Чего-о-о? — вытаращила припухшие спросонья глаза Тина.
— Уже доказано, что во Вселенной много звёзд, имеющих планетные системы, — объяснил Кирилл. — Все химические элементы и их сочетания общие, значит, там по статистике должна быть жизнь, в том числе и более развитая, чем у нас на Земле. И они, конечно, должны были бы подавать всякие сигналы, излучения и так далее. Но Вселенная молчит. Значит, среди всех этих миллиардов звёзд мы одиноки. Или другой вариант: достигая определённого техногенного развития, примерно такого, как у нас сейчас, цивилизация обязательно погибает…
Виталик смотрел на Кирилла, приоткрыв рот. Тина покрутила пальцем у виска, потом упруго встала, потянулась, закинув руки за голову.
— С дуба упал! — пробормотала она, направляясь к реке.
Александра, изогнувшись над водой и придерживаясь рукой за корягу, чистила зубы.
— Тётя Сандра, что вы думаете о молчании Вселенной? — вежливо спросила Тина, присаживаясь рядом и брызгая в лицо прохладной водой.
Александра прополоскала рот, намылила и вымыла руки. Потом внимательно взглянула на девочку.
— Я думаю, что Вселенная вовсе не молчит, — ответила она. — Просто мы не умеем услышать её голос.
— Как это?
— А вот так. Кто знает, кто или что зовёт оттуда? Как разобрать его зов? Ведь даже здесь, на земле… Человек, бывает, зовёт изо всех сил. Но те, кто рядом с ним, его просто не слышат… Ну ладно, надо идти кашу варить. А то эта чёртова мышь, кажется, совсем твою мать из колеи выбила…
— Все психи! — убеждённо сказала Тина, когда шаги Александры стихли на откосе. — Все до одного! Одна я нормальная! Занесли же меня черти…
Глава 6
ПОПУТЧИКИ
Бензоколонка «Роснефть» доброжелательно сияла огнями. После тягучего однообразия безлюдного Мурманского шоссе островок цивилизации так и манил.
— Заправиться не пора? — нерешительно взглянул Соболь на Александру, сидевшую за рулём.
— Пора-пора! — запрыгала на сиденье Тина. — Пап, можно, я бутылку колы куплю?.. И Подлизе тоже! — поспешно добавила она. — Он сникерс хочет, только попросить стесняется…
— У твоего брата есть имя, — устало проговорила Марина. Она почти отчаялась наладить отношения между детьми, но попыток не оставляла.
Александра включила поворотник и свернула с шоссе на подъездную дорожку. «Патриот» Барона повторил её манёвр.
На территории заправки уже имелось несколько машин. Барон встал в очередь за голубым микроавтобусом «Тойота». Александра подъехала к колонке, где с восьмидесятым бензином соседствовал девяносто второй. На него претендовали две белые «Нивы», одинаковые, как однояйцовые близнецы. У них даже номера были похожие.
Пассажиры сразу разбежались кто куда. Марина с независимым видом направилась в туалет. Вслед за ней, виновато оглядываясь и словно готовясь кому-то объяснять свой поступок, двинулась Алла.
Соболь с Тиной пошли в магазин покупать кока-колу и сникерсы.
Виталик бродил по окраине площадки, то и дело приседая, чтобы размять затёкшие от долгого сидения ноги.
Кирилл остался в машине, придерживая за загривок остервенело лаявшего Монморанси. Мохнатая Хильда вольготно раскинулась на опустевшем сиденье. Она даже не пыталась вылезти наружу, благо внутри машины её ждало множество интересных занятий. Любознательный нос аккуратно и последовательно обследовал карманы брошенной на сиденье куртки Виталика. Как и ожидала собака, в одном из карманов нашёлся обломок печенья. Хильда придержала куртку лапой, вытащила печенье, удовлетворённо хрумкнула и прикрыла глаза. Может, если она никого не могла видеть, то и её никто не замечал?..
В туалете поджарая женщина в спортивном костюме энергично мыла руки под краном. Марина, ожидая своей очереди, остановилась у неё за спиной.
— Отдыхать едете? — спросила женщина, улыбаясь Марине в зеркале. Той её улыбка показалась несколько нервной. — Дикарями?
— В некотором смысле, — сказала Марина. — Мы вообще-то старые туристы. Теперь вот едем на Кольский.
— С детьми? Опрометчиво, — твёрдо сказала женщина, обернулась, вытерла руку бумажным полотенцем и протянула её Марине. — Зинаида. Очень приятно.
— Марина. — Марина удивлённо ответила на пожатие. — А почему опрометчиво? Не с грудными же…
— Не в том дело. Ехали бы лучше в Сочи. Или в среднюю Россию…
— Слушайте, мы всю молодость плавали по Карелии на байдарках…
— Здесь опасно, — веско произнесла Зинаида. — Это дело для специалистов. Я — уфолог, я знаю.
Сперва Марина решила, что ослышалась. Потом сообразила, что нарвалась на чокнутую. Ну да, летающие тарелки, зелёные человечки, молчание Вселенной. Люди в чёрном, Малдер, Скалли и истина, которая где-то рядом. Господи, спаси и помилуй.
— В чём конкретно опасность? — всё-таки спросила она, поскольку речь шла о детях. — Вы можете сказать? Что-то экологическое?
— Пока ничего не ясно. Это-то и плохо, — нахмурилась Зинаида. — Может, внеземного происхождения, а может, и местного.
— А-а-а. — Ополоснув руки, Марина вытерла их бумажной салфеткой и осторожно, не желая показаться невежливой, направилась к двери. — Ну, спасибо за предупреждение, всего доброго…
— Будьте осторожны! — строго повторила Зинаида. — Я вижу, что вас не убедила. Увы, это закономерность. Всегда спохватываются, когда уже поздно.
Марина вышла из туалетной комнаты. Никем не замеченная Алла выбралась из-за двери, где всё это время стояла, и шагнула навстречу Зинаиде.
Виталик стоял на краю асфальтовой площадки и ел сникерс, запивая его кока-колой. Вообще-то он не очень любил сладкое, но взрослые не додумались даже набрать с собой «бомж-пакетов», варили овсянку на костре, как сто лет назад. Это при том, что единственным кулинарно озабоченным человеком среди них была мама Виталика. А её готовку он и так ел каждый день, только в гораздо лучших условиях. Поэтому приторная шоколадка, запиваемая такой же приторной колой, казалась мальчику почти деликатесом. По крайней мере — приметой давно оставленного городского комфорта, куда он рассчитывал рано или поздно вернуться.
— Пацан, оставь дожевать, — совершенно неожиданно прозвучал из кустов высокий гнусавый голос. — У тебя ещё есть.
Виталик подскочил на месте, едва не подавившись орехом. Прокашлялся.
— Ты где?!
— Да здесь мы… — со смешком ответили ему.
Виталик закрутил головой и скоро увидел двоих мальчишек, сидевших на корточках в тени кустов. Старший — худой и грязный, обутый в огромные рваные кроссовки — выглядел Виталику приблизительно ровесником. Второй смотрелся года на три-четыре помладше.
Мальчишки не выглядели опасными, и Виталик приободрился.
— С чего это я вам должен… — независимо начал он.
— Да не должен, не должен, — миролюбиво согласился старший. — Просто так дай. Вот ему охота…
И мальчишка указал пальцем на младшего.
Виталик, ещё мгновение поколебавшись, протянул оборвышу огрызок сникерса. Лакомства было не жаль. Во рту и так стояла химическая сладость, которую хотелось заесть даже ненавистной овсянкой. А в кармане рубашки действительно лежало ещё два батончика.
Малыш взял бумажку с шоколадкой и тут же, из своих рук, протянул старшему товарищу:
— На, Жук, куси! Только немножко!
Жук откусил вполне по совести и кивнул на бутылку, зажатую под мышкой у Виталика:
— Дай запить!
— Не дам! — тут же отказался Виталик. — Вдруг у тебя герпес!
— Чего-чего у меня?! — вылупил глаза Жук.
— Болячка на губах, вызывается вирусом простого герпеса, — на секунду сосредоточившись и словно к чему-то прислушавшись, неожиданно объяснил младший пацан и улыбнулся Виталику щербатой улыбкой. — Ентого у него нету. У него только на пальцах короста и сзади, под волосами.
— Всё равно не дам! — решительно сказал Виталик.
— Ну и шут с тобой, — отмахнулся старший, разом потеряв к Виталику интерес.
— А вы… вы чего, работаете тут, что ли? — обращаясь к младшему, спросил Виталик. — Машины заправляете?
— Не, — замотал головой малыш. — Так зашли, еды раздобыть. Жрать хочется. И переночевать, может. Вон там, под цистерной. Сухо совсем, и ветра нету…
— А-а… А вообще-то вы чего?
Жук взглянул предостерегающе, но младший товарищ, увлечённо дожёвывавший сникерс, не заметил его взгляда.
— Вообще-то мы туда. — Малыш махнул рукой в сторону шоссе. — На север идём.
— Как это — на север? — не понял Виталик. — Куда конкретно? В Мончегорск, что ли? Пешком?!
— Ша! Разболтался, Букашка! — Жук дёрнул малыша за рукав грязного балахона и добавил, обращаясь к Виталику: — Много будешь конкретно знать, как раз чего-нито и прищемит.
Виталик почему-то не обиделся.
— Да мне правда интересно, — сказал он. — Мы сами туда едем.
— Туда — куда? — удивился Жук. Засунул полпальца в широкую ноздрю и энергично провернул.
— Ну, на север, на Кольский полуостров.
— Это — чего такое?
— Как объяснить? — замялся Виталик. — Ну, хочешь, я тебе карту покажу?
Жук нервно засмеялся:
— Ты бы ещё сказал: в книжке прочти!
— А как же вы сами-то идёте? — не понял Виталик. — Карту не знаете, куда именно — тоже не знаете…
— Мы знаем! — неожиданно строго сказал Букашка.
Виталик уже открыл рот, чтобы спросить: «Откуда?» — но тут Жук вдруг насупился и шагнул назад, в кусты. Виталик оглянулся и увидел неслышно подошедшую Александру.
— Вот ты где, — сказала она. — Мать тебя обыскалась. С кем это ты тут беседуешь?
Букашка смотрел на женщину с любопытством, держа в руке пустой фантик из-под сникерса.
— Тётя Сандра, это типа наши попутчики, — усмехнулся Виталик. — Только они пешком идут.
Двое мальчишек выглядели отнюдь не хрестоматийными «мальчиками, собравшимися на Северный полюс», которых любой взрослый обязан брать за шиворот и возвращать маме и папе. Не-ет, эти двое явно были беспризорниками со стажем. Тем не менее Александра строго нахмурилась:
— Куда это вы, ребята, идёте?
И сама почувствовала, как фальшиво прозвучал её голос.
— А не твоё дело! — окрысился Жук и сгрёб младшего товарища за рукав. — Пошли отсюда, Букашка!
Виталик покосился на Александру. Всегда уверенная в себе тётя Сандра выглядела растерянной. Ни дать ни взять очки потеряла. За минуту до выступления на учёном конгрессе.
— Погоди, мальчик! Вы что, здесь одни? А где ваши родители?
— Где, где — …..! — грубо выругался Жук.
Виталику показалось, что он не столько разозлился по-настоящему, сколько получал удовольствие, дразня Александру.
Букашка вздохнул и облизал изнанку сладкой бумажки.
— Вы голодные? — внезапно поменяв тон, спросила Александра. Она обращалась к младшему.
— Вот он шоколадку дал доесть, — простодушно ответил малыш, кивнув на Виталика. — А колы не дал, потому что Жук заразный.
— Пошли в кафе, — решительно сказала Александра. И поманила Букашку за собой. — Я куплю тебе поесть. Горячего. Что захочешь.
— Нечего… — начал было Жук, но осёкся, увидев, как блеснули глаза голодного Букашки. Малыш облизнул потрескавшиеся губы и пошёл за чужой тёткой. Жук вздохнул и двинулся следом.
Марина, Соболь и Алла стояли снаружи с одинаковым выражением на лицах, глядя сквозь стекло, как Александра кормила оборванцев. Жук и Букашка, помогая себе пальцами, запихивали в рот еду и запивали то чаем, то кока-колой, то соком. В сторонке росла стопка одноразовых тарелок. Буфетчица с золотой фиксой во рту сочувственно поглядывала из-за прилавка.
— Спасибо вам, — сказал наконец Букашка, пряча в карман балахона последний беляш. — Накормили от пуза.
— Закурить дашь? — хмуро спросил Жук. — После жратвы жуть как хочется.
— Обойдёшься! — отрезала Александра и в свою очередь спросила: — Там, куда вы идёте, у вас кто-то есть?
— Есть, не волнуйся, — сказал Жук.
— Там светлая страна, — мечтательно закатив глаза, пропел осоловевший от обильной еды Букашка. — Жратвы всегда вдоволь… и не бьёт никто…
Александра со стуком опустила на пластиковый стол ладони с растопыренными длинными пальцами.
— Какая-какая «светлая страна»?!! — с нажимом прошипела она, теперь уже обращаясь к Жуку. — Что за чушь?! Ты-то уже большой парень, должен понимать. Там полярная ночь, собачий холод, в августе уже снег выпадает! Кто вам наплёл?! Куда вас несёт?!
— Я же тебе сказал: не твоё дело, — мирно ответил Жук. — Думаешь, купила за пирожок, будешь теперь жизни учить? Перетопчешься.
— Ребята…
— Сандра, мы вообще дальше едем или как? — высоким голосом сказала Марина, показываясь в дверях кафе.
— Иди, иди себе, до свидания. — Жук лениво помахал рукой. — Вон тебя твои зовут, кипешуют. А об нас не волнуйся, у нас всё схвачено… Букашка, попрощайся с тётей.
Малыш послушно помахал ладошкой. Александра поднялась из-за стола.
— Зачем тебе это понадобилось, Сандра? — спросила Марина, когда Барон уже выруливал с заправки, а пассажиры «буханки» стояли возле машины.
— Они были голодные, — лаконично ответила Александра.
— И что?
— Я их накормила.
— Сандра, ты пойми меня правильно… просто слышала в новостях… Одна богатая дамочка вот так расчувствовалась, вылезла из «Мерседеса» — то ли покормить деток хотела, то ли денег им дать… А детки её избили, изнасиловали и ограбили. Хорошо, совсем не убили…
Александра немного вымученно пожала плечами.
— Я не богатая дамочка из «Мерседеса», — сказала она.
И полезла в кабину.
Марина сказала мужу:
— Серёжа, сядь сзади, рядом. Я хочу подремать.
— А Алик или подушка тебе не подходят? — спросил Соболь.
— Не подходят.
Тина сориентировалась быстрее:
— Очень хорошо, папа, садись назад, а я — вперёд!
В салоне Марина положила голову на плечо мужу.
— Проще простого так-то, — тихо сказала она. — А вот взяла бы их к себе жить…
— Не говори ерунды! — шёпотом, но с нажимом ответил Соболь.
Хильда подобралась сбоку и лизнула его в щёку. Всё-таки правдива фраза, оправдывающая существование фильма «Ко мне, Мухтар!»: «Они решительно всё понимают…»
Однако ассоциации у Марины возникли совершенно иные.
— Почему ерунда? Куда проще собаку на улице подобрать, чем ребёнка. И ответственности меньше, — обычным голосом сказала она. И закрыла глаза.
Между тем пейзаж за окном довольно резко переменился. Вместо плоских унылых болот возникли горы, поросшие щетинистым ельником. А между ними — озёра, в которых отражались все краски заката.
— Безумие какое-то, — произнесла спустя какое-то время Александра, обращаясь не то к Тине, не то к самой себе. — Светлая страна. Ташкент — город хлебный. Град Китеж. Беловодье. Во все времена! Бегут, а куда — сами толком не знают. Счастье — за холмом…
— А на самом деле? — спросила Тина.
— Что на самом деле? — Александра на мгновение оторвала взгляд от дороги, чего обычно не делала.