– Тебе холодно?
– Нет… – выдохнула она.
Он поцеловал её плоский живот, спустился ниже. Его руки и губы неутомимо исследовали тело молодой женщины, как будто в первый раз. Лаская спину девушки, он вдруг резко вошёл в неё, от неожиданности та вскрикнула, его движения несколько раз заставили её воспарить к небесам и упасть на грешную землю…
Она была с этим человеком и в хорошие, и в тяжёлые моменты его жизни, но так и не смогла до конца понять его. Мэри видела Алекса на сцене, это был истинный Король, даже когла ему было особенно плохо, великий человек, великий певец, но с ней он был земным мужчиной, умеющим любить по-настоящему, и пусть у них не получилось семьи, Мэри навсегда сохранит в памяти эти моменты.
Больше они не встречались.
Мрачную меланхолию осветил приезд Лизы-Марии. Алекс снял на ночь парк аттракционов, подарил ей пони. Все дни проводил с дочкой, ночью сидел рядом с её кроватью, и, когда она засыпала, разговаривал с ней, просил прощения за то, что был плохим отцом, держал маленькую ручку, перебирая пальчики. Лиза-Мария была уже большой девочкой, у неё появились школьные друзья, какие-то детские проблемы, и она взахлёб рассказывала отцу о них, а он смотрел на неё сияющими глазами и просто наслаждался её присутствием.
– Как жаль, папочка, что ты не живёшь с нами. Мама тоже скучает по тебе.
– Детка, такова жизнь. Иногда взрослые расходятся. Это сложно понять, но такое случается.
– Я знаю, папочка, и всё равно мне очень жаль. Спасибо за пони. Я давно мечтала о таком подарке.
– Пожайлуста, родная. Я очень люблю тебя.
Как же тяжело оставлять её!
С момента выхода книги прошла неделя. Алекса бросало в крайности: то он подыскивал людей, способных убить бывших друзей, то говорил, что эта книга – наказание за его неправедную жизнь. Эти противоречия разрывали его душу на части. Газеты запестрели статьями о его личной интимной жизни. Теперь наконец-то у журналистов появились доказательства того, о чём раньше они могли только догадываться.
О каком турне может идти речь? Да меня с позором погонят со сцены, если вообще кто-нибудь придёт. Боже, когда уже они насытятся моим унижением? Когда уже перестанут писать об этом?
С отчаянием думал Алекс, читая очередную порцию газет.
– Папочка, почему ты такой грустный сегодня? – в кабинет вбежала Лиза-Мария.
Алекс отодвинул в сторону прессу и посадил дочь к себе на колени.
– Просто плохое настроение. Ты помнишь, куда мы идём сегодня?
– Да, помню. – её глаза загорелись. – Неужели, ты снял для меня целый парк?
– Да, Зайчонок. Тебе надо хорошенько отдохнуть, и будем гулять всю ночь.
– Хорошо, папочка, пойду, посплю немного.
– Беги, милая.
Алекс обхватил голову руками.
– Я так не хочу умирать, господи, я так хочу жить! Смотреть, как растёт дочь. Почему мне не дано радоваться простым вещам? Что мне делать, Господи? Ответь мне.
Но Бог молчал.
– Ответь мне! – закричал Алекс и зарыдал.
Он в пустыне, совершенно один, помощи ждать неоткуда. Я всегда верил тебе, прославлял тебя, любил тебя, но ты всегда молчишь! Мама, помоги мне! Приди, поддержи! У меня больше нет сил.
Мягкая рука погладила его склонённую голову.
– Мамочка, это ты?
– Да, сынок. Я всегда с тобой. Держись, скоро всё закончится. И мы с тобой встретимся.
– Мама, не уходи! Ты так нужна мне!
В ответ тишина. Алекс поднял голову, посмотрел вокруг. Он был один.
– Я схожу с ума. – он тряхнул волосами, пытаясь привести мысли в порядок. – А может, я уже безумен. Мерещится всякое.
Он встал на колени и попытался ещё раз достучаться до Всевышнего.
– Боже, что мне делать? Эти боли, предательство друзей, потери близких. Сколько ещё мне нести этот крест? Самоубийство? Но это такой грех! Может, ещё можно всё изменить? Дай совет, помоги. Почему ты оставил меня?
Я с тобой, и всегда был с тобой. Я никогда не оставлял тебя.
Рука Господа прикоснулась к его сердцу, к его израненной душе. И Алексу стало так легко, как не было уже давно.
Что же это я? Раскис совсем. У меня есть дочь, близкие друзья, больной отец. Как я могу оставить их? Я всё-таки эгоист. Думаю только о себе. Нельзя опускать руки. Даст Бог, отработаю турне, лягу в больницу, приведу себя в порядок. И долой таблетки! А поклонники простят меня. Я ведь живу для них.
Вечером он, воодушевлённый, отправился на прогулку с Лизой-Марией. Аттракционы захватили его. Он веселился вместе с дочкой, как будто ему тоже было девять, забыв обо всех проблемах. Их смех разносился над всем парком. Домой они вернулись под утро и сразу легли спать.
…Его разбудило прикосновение Дженнифер.
– Я соскучилась, – прошептала она.
– Мы должны расстаться.
– Что? Что ты сказал?
– Ты прекрасно меня слышала.
– Но почему? Что случилось?
– Я начинаю новую жизнь, но без тебя. Я предупреждал тебя неоднократно, но ты так и не изменилась. Я больше не намерен тратить своё время на удовлетворение твоих капризов.
– Во так значит, попользовался и выбрасываешь?
– Я с тобой разговариваю или со стеной? Что я видел от тебя? Только недовольство. Мне нужна любящая женщина.
– Да сиделка тебе нужна! Ты же ни на что не способен.
– Убирайся! Чтобы завтра я не видел тебя в своём доме.
– Прости меня, – она заплакала – ты меня обидел, и я сорвалась.
Дженнифер стала хватать его за руки, пытаясь поцеловать их.
– Что ты делаешь? Прекрати сейчас же! Я устал от твоих истерик.
– Я сделаю для тебя всё, только не выгоняй меня.
– Не унижайся! – он с брезгливостью посмотрел на неё. – И вытри слёзы. Я знаю им цену. Через неделю я уезжаю на гастроли, когда вернусь, чтобы тебя не было.
Он вышел.
– Ну вот, один шаг сделан, – с удовлетворением подумал Алекс. – Теперь на очереди Полковник.
…– Что ты такое говоришь? Как разорвать контракт? Ты в своём уме? Накануне турне?
– Это будут последние совместные с Вами гастроли. Я больше не буду погашать Ваши долги!
– Ах, вот как ты заговорил! Позволь тебе напомнить, что без меня ты ничто, ноль без палочки.
– Так же как и Вы без меня! У меня есть люди, которые будут заниматься моими делами. А Вы достаточно нагрели на мне руки. Довольно!
– А твоё обещание верности? Забыл?
– Я ничего не забываю. Но Вы тоже напрягите память. Вспомните тот давний разговор. Помнится, тогда Вы ничего не говорили о глупых фильмах, на которые я убил восемь лет своей жизни, я доверял Вам, думал, что Вы знаете, что делаете. Но Вы загубили мою актёрскую карьеру в погоне за наживой.
– Подожди, Алекс, не горячись. Успокойся. Мне уже недолго осталось, я обещаю тебе, что больше не будет изнурительных гастролей. Мы пересмотрим все контракты. Что ты ещё хочешь?
– Единственное чего я хочу, это, чтобы Вы исчезли из моей жизни раз и навсегда. И не пытайтесь влиять на моего отца, на этот раз это Вам не поможет. На жизнь Вы себе заработали, можете уйти на покой.
Алекс прикрыл за собой дверь. Ещё одна битва выиграна.
– Сынок, что происходит? – в гостиную вошёл Уильям.
– Что ещё, папа? – раздражённо спросил Алекс.
– Мне звонил Полковник, Дженнифер прибегала вся в слезах.
– Я больше не хочу говорить о ТомеДженсоне. Я разрываю с ним контракт, это уже решено, и ты меня не заставишь изменить решение. Даже не пытайся. А насчёт Дженнифер, она же никогда тебе не нравилась.
– Да, я не любил её, но так поступать нельзя. Ты слишком жестоко повёлся с этой девочкой. Я тебя не узнаю. Она молода и неопытна, а ты взрослый мужчина.
– Лора тоже была молода и неопытна. Тем не менее, мне с ней было хорошо, она была не только любовницей, но и очень заботливой женщиной.
– Так почему ты не уговорил её остаться?
– Я отпустил её. Сколько можно было ей тратить свои годы на больного старика с отвратительным характером?
– Ты любил Дженнифер хоть немного?
– Какое-то время она мне нравилась, но, когда я понял, что ей от меня нужны только деньги, я потерял к ней интерес.
– Ты очень жестокий человек.
– Я?
– Да, ты. Ты используешь этих девочек в своих интересах, а потом, когда насытишься ими, выгоняешь.
– Я никого не выгонял, наоборот, бросают меня.
– Ты сам вынуждаешь их к этому.
– Что ты от меня хочешь, отец?
Уильям долго смотрел на сына и молчал.
– Я такой, какой есть. И стараюсь давать своим женщинам по максимуму, но, конечно, жду от них соответствующей отдачи. Я просто хочу, чтобы меня любили. Я не Король, я – обыкновенный человек. Они все думают, что я такой же в жизни, как и на сцене, но дома я совсем другой, и когда они это понимают, то начинаются проблемы. Так было с Памэлой, и Лорой, а теперь и с Дженнифер.
– Ну, чего ты хочешь? Ты-певец, и сначала они видят тебя на концерте.
– Вот в этом и заключается проблема. Я не могу обходиться без женщины, мне нужна забота, ласка, любовь и преданность.
– Но ты-то сам никогда не отличался верностью.
– Я не святой и не могу устоять перед женским обожанием.
– Я не святой и не могу устоять перед женским обожанием.
– Тогда не требуй от других того, что не можешь дать сам. А с Дженнифер тебе надо помириться. Сколько ты будешь искать себе спутницу, ведь уже не мальчик?
– Я устал от этих отношений. После гастролей мне хочется покоя и тишины, а меня ждут скандалы и ссоры, причём по ничтожным поводам.
– Тогда расстанься с ней цивилизованно.
– Как бы мы ни расстались, в любом случае, я буду виноват. Хорошо, отец, я тебя услышал. Кстати, ты никогда не задумывался о профессионализме доктора Ника?
– Почему ты заговорил об этом?
– Мне не становится легче ни от его лечения, ни от диет, который он мне предлагает. Последнее время я не занимаюсь самолечением, но чувствую себя отвратительно.
– Поговори с ним, выясни.
– Поговорить-то можно, но есть ли в этом смысл? Я сменю врача, но теперь буду более внимателен при отборе. Найму нового менеджера. После турне всё изменится.
– Не боишься реакции поклонников? Я просмотрел несколько страниц – это просто мерзость.
– Боюсь, папа, очень боюсь. Но я обязан выйти к ним с открытым лицом. После такой «правды» оставшиеся фэны будут самыми преданными.
– Желаю тебе удачи, сын, искренне желаю. За последние несколько дней ты очень изменился. Похудел, посвежел.
– Много гуляю, занимаюсь каратэ, сократил приём лекарств, слежу за питанием.
– Я рад, Алекс, что ты наконец-то взялся за ум.
– Мне просто надоела моя старая жизнь. Последний концерт дал мне понять, что всё ещё может быть хорошо.
…– Доктор, я благодарен Вам за заботу, но мне нужен другой врач.
– Но почему, мистер Престон? Что случилось?
– Ничего не случилось? Просто Ваше лечение перестало мне помогать. Я дам Вам хорошие рекомендации и компенсацию. В накладе Вы не останетесь.
– Вы уверены в своём решении?
– Абсолютно.
– Хорошо, как скажете. Но пока я работаю на Вас?
– Конечно, я просто не хочу, чтобы между нами была какая-то недосказанность. И простите меня.
– О чём речь? Я уважаю Ваше решение.
– Вот и хорошо.
Всю следующую неделю Алекс работал, не покладая рук. Вернулась энергия юности, он даже задумался написать книгу о себе, чтобы публика узнала настоящую правду о своём Короле.
– Эмми, я рад тебя слышать. Как ты, милая?
Его голос дрожал от нежности.
– Да, да мы скоро увидимся. Я тоже очень скучаю. Целую тебя, детка.
С этой девушкой он познакомился на одном из своих последних концертов. Алекс заметил её среди публики и указал на неё своим секьюрити. Когда она пришла к нему в номер, он понял, что это не одна из фанаток, готовых на всё, чтобы попасть в его постель. Эмми поразила его своей чистотой и невинностью. Они проговорили всю ночь, и только под утро Алекс позволил себе поцеловать её.
– Я не думал, что ты такой… Такой… – девушка от волнения не могла подобрать слова.
– Какой?
– О тебе такое писали!
– И ты верила?
– Если бы верила, меня бы здесь не было.
– А почему не верила?
– Не знаю, не похож ты на распущенную рок-звезду. Я видела твоё лицо, когда ты поёшь, твои глаза… В тебе есть Бог.
Она погладила его по щеке.
– Не переживай, никто из твоих поклонников не поверит ни слову лжи о тебе. Мы все очень любим тебя.
– Спасибо, милая. Ты даже не представляешь себе, как мне нужна сейчас ваша поддержка.
– Но с тобой всё равно что-то происходит. Может, расскажешь?
– Как-нибудь в другой раз.
– Спой что-нибудь. Я не слишком наглею?
– Нет, детка, – улыбнулся Алекс – я рад, что ты меня попросила об этом.
Ему было очень хорошо с этой девушкой. Она не была красавицей, но что-то в ней было такое, что зацепило его. Скромность, чистота и искренность. На концерте она не воевала за шарфик с его шеи, а просто стояла и восхищённо смотрела на него, как на божество. И теперь он понимал, что не ошибся.
Может, мне всё-таки повезёт?
…– Я поговорил с доком. Вскорости у меня будет другой врач.
– Полковник, доктор… – Ларри посмотрел Алексу в глаза – Не боишься?
– Ты это о чём?
– Иметь таких врагов. Алекс, я тебя прошу, будь осторожен.
– С доктором я был корректен. И по – моему, он нормально это воспринял.
– А Полковник?
– Не знаю.
Алекс задумался. А потом беспечно махнул рукой.
– Что он мне сделает накануне турне?
– Повторюсь: будь осторожен. Ты слишком доверчив.
– Мы с ним были в одной связке более двадцати лет. И я устал бояться, пора брать себя в руки. Я думаю, в память о наших отношениях он не тронет меня. Можно сказать, Полковник заменил мне отца, если не считать наших творческих разногласий, и поддерживал даже тогда, когда мой родной отец отворачивался от меня. Вот это и есть истинная причина, почему я терпел его все эти годы. Так что будь спокоен, я буду в порядке.
Ларри промолчал, но появилось плохое предчувствие.
…– Джи, ты можешь зайти?
Алексу показалось, что он ещё не успел положить трубку на рычаг, как девушка уже была в его спальне. Стояла у двери, опустив глаза.
– Ты помнишь о нашем разговоре?
– Да, конечно, и сожалею о словах, что вырвались у меня тогда.
– Ты не сожалеешь, ты действительно так думаешь.
– Нет, я…
– Подожди, я не договорил. Мы расстаёмся не из-за тех слов и, может быть, я где-то допустил ошибку, был в чём-то неправ, но тебе нужен другой мужчина.
– Я люблю тебя.
– Ты любишь не меня, а мои деньги. В моей. юности ты на меня даже не взглянула бы. Нищий мальчишка с «гетто», работающий водителем грузовика, краснеющий перед любой девушкой. Я искренне желаю тебе счастья, но наши отношения вернуть уже нельзя.
– У тебя кто-то уже есть.
– Может быть, я всегда в поиске.
Алекс подошёл к туалетному столику.
– Я хочу сделать тебе на прощание подарок.
На бархате лежало изумительное кольцо с огромным бриллиантом.
– О, Алекс, оно прекрасное. Спасибо.
И в этот момент она стала той девушкой, с которой он познакомился. Он склонился к её лицу, желая поцеловать в щёчку, но Дженнифер так внезапно повернула лицо, что его губы оказались на её губах. Она обвила его руками. Желание охватило Алекса. Он подхватил её на руки и понёс к кровати, раздел, медленно прошёлся взглядом по её обнажённому телу и без предварительных ласк вошёл в неё. Он мстил ей за все разбитые надежды, за всех женщин, которые бросали его…
Потом Алекс долго наблюдал за спящей девушкой.
Вот заварил кашу… И зачем поддался? Прямо, как юнец какой-то…
Да, она была очень красива и всегда возбуждала его страсть, даже когда он был зол на неё, но любви не было, только животный инстинкт, и Алекс ненавидел себя за эту слабость. Внезапно, у него сильно разболелся зуб.
– Мистер Престон, – сказал ему врач после осмотра, – с зубами всё в порядке. Наверное, Вы слишком нервничаете перед предстоящими гастролями, и так Ваш организм реагирует на стресс. Я дам Вам обезболивающее, но, прежде всего, Вам нужно успокоиться и хорошенько отдохнуть.
Домой Алекс вернулся ближе к одиннадцати вечера. В гостиной собрались все, кто так или иначе был связан с турне. Обсудив организационные вопросы, певец отпустил всех, кроме Чарли и Дика.
– Дик, пожайлуста, позаботься о билетах для Лизы-Марии. Послезавтра в десять утра она должна быть отправлена в Лос-Анжелес.
– Будет сделано!
В гостиную вошёл доктор Ник.
– Мистер Престон, мы можем поговорить?
– Да, конечно. Извините меня, джентльмены.
– Что-то случилось, док?
– Вы приняли то, что я Вам прописал?
– Нет, пока. Думаю, что смогу справиться своими силами.
– Вы помните, что было на предыдущих гастролях? Вы должны хорошо выспаться и отдохнуть, иначе потеряете сознание на первом же концерте.
– Хорошо, я сделаю, как Вы рекомендуете, но одной дозы будет достаточно.
– Я приготовлю, как всегда, три, а там будете сами решать.
– Ок. У Вас всё?
– Да, спокойной ночи, мистер Престон.
– Счастливо. И спасибо Вам за всё.
Врач посмотрел на Алекса долгим взглядом, в котором мелькнула…ненависть? Да нет, показалось.
Алекс вернулся к приятелям.
– Чарли, ты слова выучил?
– А ты?
– Как Отче Наш. Надеюсь, память не подведёт. В программу надо будет внести четыре новых песни. Я потом скажу, какие. Дик, ты можешь быть свободен.
– Алекс, ты что-то говорил о рокетболле, я бы тоже сыграл. У меня в машине даже форма есть.
– Нет, Дик, завтра тяжёлый день. Отдыхай. До встречи.
Они пожали друг другу руки и разошлись.
– Ну как ты, Алекс? Как настроение?
– Прекрасное. Бог со мной и у меня всё получится.
– Ты какой-то бледный.
– Немного голова болит.
Рикки зашёл в гостиную.
– Алекс, вот лекарства.
Он положил на стол жёлтый конверт.
– Спасибо.
– Что это? – спросил Чарли, когда сводный брат Алекса вышел.
– «Первая атака».– усмехнулся певец.
– Ты же говорил, что уменьшил приём лекарств, но здесь же лошадиная доза.
– Док настоял, и он прав. Я настолько перевозбуждён и так нервничаю, что вряд ли усну без помощи препаратов. Знаешь, Чарли, я подумал, что должен быть благодарен Рэду и Сонни за эту книгу. Благодаря ей я смог посмотреть на себя со стороны, теперь скрывать, а значит и бояться, нечего.