Признаюсь, неожиданное препятствие смутило меня, но назад поворачивать не хотелось, ведь я очень рассчитывал на те деньги, которые госпожа Урсула оставила в качестве платы за лекарство. К счастью, окно второго этажа оказалось открыто, а каменный стаж так любезно подставил свою голову, что грех было не воспользоваться ею в качестве ступеньки. Мне показалось или камень под моей ногою вздрогнул?
Раньше мне не приходилось бывать на втором этаже дома госпожи Урсулы. Собственно, я и дальше гостиной обычно не заходил, а потому с интересом осмотрелся. Похоже, это было что-то вроде рабочего кабинета: справа от окна стоял огромный стол, уставленный многочисленными бутылочками, склянками и наполненными цветной жидкостью чашками. А напротив стола на стене висело сразу три зеркала, отличавшихся формой, размером и даже цветом отражающей поверхности.
«А-а-апчхи!» — неожиданно для самого себя чихнул я.
Аллергия. Интересно, неужели у госпожи Урсулы снова завелся домовой? Насколько мне помнится, предыдущего изгоняла моя бабка, а она в этом деле большая мастерица — далеко не каждый домашний дух отважится сунуться в очищенный ею дом.
Оставив снадобье на столе, я также ловко выскользнул назад в окно и вскоре уже бодро маршировал по Цветочной, довольный собою. Любопытно, неужели все те баночки и бутылочки, что стояли на столе — тоже средства от бородавок? Госпожу Урсулу я видел, и зрелище это было малоприятным — все ее лицо было покрыто безобразными пятнами, наростами и бородавками, словно она та сама лягушка из сказки, что обернулась человеком. По крайней мере, большей частью. Это сколько же денег у нее должно уходить на всяческие лечебные средства и мази?
— Тысяча святых угодников! Деньги!
О которых я совершенно забыл, так и оставив их лежать на столе в гостиной. А ведь мне, между прочим, еще несколько дней жить в Тенеграде, и лишние деньги будут совсем не лишними.
Мысль еще не успела толком оформиться в голове, а я уже бежал назад, к дому госпожи Урсулы. Вот каменный лев, вот мои грязные следы на его голове, а вон и распахнутое окно на втором этаже. Второй раз проделать этот путь оказалось значительно проще, и, едва оказавшись внутри, я сразу бросился к выходу из комнаты.
И едва не ударился в спину удаляющегося по коридору мужчины! Плохо было то, что я понятия не имел, кто это может быть — госпожа Урсула жила одна и прислуги не держала, чтобы не порождать лишних слухов о своей внешности. Хуже этого было лишь то, что в руках этот господин держал мой пузырек, который был уже пуст наполовину!
— Нет, не пейте это! — закричал я увидав, как он подносит бутылочку ко рту.
Мужчина замер и медленно обернулся. За каких-то пару мгновений недоумение на его лице сменилось удивлением, удивление — страхом, а страх — яростью. Но гораздо большее впечатление на меня произвела другая метаморфоза: на кончике носа незнакомца была громадная волосатая бородавка размером со спелую вишню и сейчас, прямо на моих глазах, она усохла и отвалилась.
— Ты еще кто такой?! — заорал мужчина. — И что ты сделал со мной?!
— Это не я, а средство от бородавок, которое вы выпили, хотя предназначалось оно совсем не вам.
— О боги, — он отчаянно всплеснул руками, — Я пропал. Я погиб!
— А по-моему, так намного лучше. Скажу честно: в жизни не видел столь безобразной бородавки.
Итого, с вас семь лунаров за исцеление.
— Что?! — незнакомец аж побагровел от негодования.
— Хорошо-хорошо… Там еще немного осталось в пузырьке, так что хватит и четырех монет, — не стал спорить я и на всякий случай сделал шаг назад. И тут же уперся во что-то каменное… Теплое… И дышащее!
— Гварл, держи его крепче, — скомандовал мужчина кому-то за моей спиною, и тут же каменные лапы обхватили меня с обеих сторон, — Сейчас узнаем, кто послал этого мерзавца уничтожить меня…
— Эй-эй! Меня никто не посылал… Точнее, посылали, но не к вам, а к госпоже Урсуле, чтобы я передал ей вот это лекарство и забрал плату за него.
— Ты лжешь, мальчишка! Эта жабья морда живет в соседнем доме. Я знаю, что тебя послал кто-то, кто хочет разрушить мою карьеру… это граф Лариньяк? Или, быть может, этот выскочка Раум, мой второй помощник? Клянусь своей бородавкой, я еще тогда заметил, что он метит на мое место…
— Э-э-э… Простите, но бородавки у вас больше нет, — заметил я, — И вы все еще должны мне деньги за избавление от нее.
— Что?! — похоже, моя неслыханная дерзость возмутила его, — Гварл, сожми его слегка.
И каменный демон приобнял меня. Совсем чуть-чуть, но я явственно услышал хруст своих ребер, отчаянно протестующих против таких нежностей.
— Впечатляет, верно? Между прочим, этого стража я купил у той самой госпожи Урсулы, — с усмешкой пояснил незнакомец, и тут до меня дошло.
— Я ошибся домом… Мне нужен был шестой дом по этой стороне, а не седьмой… Но меня сбила с толку статуя, которая раньше стояла у того дома, — прохрипел я.
— Правдоподобная история, — кивнул мужчина, — и я даже поверил бы в нее, если бы ты не забрался в мой дом через окно, как воришка, и не подсунул мне это «лекарство»., лишившее меня работы.
— Работы? — кажется, выдавив из себя это слово, я смог весьма убедительно посинеть, и незнакомец дал Гварлу знак слегка ослабить хватку.
— Да! Именно! Тебе это удалось, и кто бы не прислал тебя ко мне, он может быть доволен! Карлуш Аллано, предсказатель погоды высшего ранга, также известный как Небесный Нюхач, остался с носом! Точнее, без носа. В общем, ты меня понял!
Похоже, он не на шутку разозлился, и теперь расхаживал взад вперед передо мною, а голос мужчины то и дело срывался на визг. И это все из-за какой-то бородавки?
А вот это я, судя по всему, произнес вслух. Потому что незнакомец тут же замер на месте и медленно повернулся ко мне.
— Из-за какой-то? К твоему сведению, мальчишка, это была единственная и уникальная в своем роде чувствительная к изменениям погоды бородавка, подаренная мне лично великим Оракулом Паулем в знак глубочайшей признательности и уважения! Она помогла мне стать тем, кто я есть! Или кем я был до твоего визита в мой дом…
И вот тут я понял, что действительно влип…
* * *Сбежать я даже и не пытался — каменные объятья Гварла были более чем убедительны. Хозяин дома, в который меня угораздило забраться по ошибке, с кем-то связался с помощью кристалла, и приказал стражу перетащить меня в гостиную, на первый этаж.
Да уж, если бы я попал сюда не через второй этаж, а как обычно, то сразу понял бы, что это совсем другой дом. Почти треть гостиной занимал громадный камин, при чем не обычный торфяной, а климатический, который нужно было питать самыми настоящими дровами. Хорошо же живет господин Аллано! Прямо сейчас в камине танцевало льдисто-голубоватое пламя, и от него веяло приятной прохладой. Собственно, именно это и делало его столь дорогим: зачарованный лучшими климат-магами, он был способен не только согревать, но и охлаждать помещение, и даже наполнять комнату одним из множества ароматов, что было весьма кстати на Цветочной улице. Например, сейчас гостиная благоухала свежестью весеннего морского бриза.
— Кстати, я вам могу новых бородавок наговорить, еще лучше прежней! — попытался я завязать разговор, но хозяин дома мои слова проигнорировал, лишь сердито засопел где-то справа от меня.
В носу вдруг засвербело, и я скосил глаза в сторону. Там, развалившись в глубоком кресле, господин Небесный Нюхач листал какую-то книгу. Но мое внимание привлек совсем не он, а странное шевеление воздуха — едва заметное, почти на грани восприятия. Прикусив губу до крови, я наскоро пробормотал наговор на «ведьмин глаз» и снова покосился на кресло. Так и есть! На подлокотнике сидел растрепанный домовой в драном тулупчике и угрюмо таращился на меня. Так-так. Выглядит неряшливо, взгляд злобный, кошкой или даже крысой прикинуться не пытается — эге, друг, да тебя тут в черном теле держат, а то и вовсе дом заговорили от подобных тебе, а ты выбраться-то и не успел.
Поняв, что его обнаружили, домовой надул щеки и, вытянув губы трубочкой, начал дуть в мою сторону. Ну конечно! Прибереги свои силы для хозяина, грязный комок шерсти, не на того напал! Да я таких, как ты, по амбарам гонял, едва мне семь лет исполнилось!
Наглая выходка этого домашнего оборванца меня настолько возмутила, что сил накопилось вполне достаточно для чего-нибудь действительно неприятного. Люди ошибочно считают, что домовые — это что-то вроде хранителей уюта и порядка в доме. Как бы не так! Эти злобные духи, как и любые другие духи места, не мыслят своего существования без пакостей, подлостей и злобных подшучиваний. Правда, будучи привязанными к определенному месту, они действительно стараются оберегать «своих» хозяев, зато в полной мере отводят душу на случайных гостях, особенно нежеланных.
Руки мои хоть и были прижаты к телу, но кисти оставались свободны. Так что, недолго думая, я сложил правую ладонь в «ловушку для ветра», и затянул в нее проклятье домового. Между прочим, довольно значительную часть своих знаний о проклятьях ведьмы почерпнули именно у этих мохнатых злобных существ, больших мастеров в области прикладного вредительства.
Итак, чем там у нас дуют озлобившиеся домовые? В «ловушке» билось несложное, но очень неприятное проклятье, называемое ведьмами «наша растеряша». Огромной, нужно заметить, силы. Это как же нужно довести домового, чтобы он столько злобы вложил в такой простое проклятье? Ну, как там любила говаривать госпожа Химериада: «Кто к нам с черным глазом придет, тот без глаза и уйдет»?
Крутанув хитрым образом кисть, я вернул домовому назад его «растеряшу», да еще немного и от себя добавил. Посмотрим, как ты теперь запоешь, гаденыш мохнатый. Действие «ведьминого глаза» уже прошло, и результат своих трудов я увидеть не мог, но был уверен, что все получилось. Пусть теперь помучается.
Если вы когда-нибудь клали на видное место, допустим, важное письмо или ключи от дома, а потом не могли их найти, то знайте: вот так и работает это проклятье. Потерявшиеся носки, которые вот только что здесь лежали, пропавшее из запертой шкатулки украшение, которое потом обнаруживается… на собственной шее! — все это действие «нашей растеряши». Вроде бы мелочь, но вывести из себя способна даже самого невозмутимого человека. Так что домовому предстоит несколько веселых деньков, пока проклятье не утратит свою силу.
— Этот? — раздался вдруг позади меня незнакомый мужской голос.
— Он самый, — отозвался господин Аллано, вставая из кресла.
Кажется, пока мы с зарвавшимся домовым выясняли отношения, в гостиной появился кто-то еще. Рискуя свернуть шею, я повернулся, чтобы посмотреть на гостей. И если бы меня не держал крепко каменный демон, то наверняка сел бы на пол: у дверей стояло три стражника, причем не простых, а со знаком черного меча, разрубающего солнце. Черная Стража! Похоже, этот бородавочный тип и впрямь важная шишка! И кое-кому здесь скоро будет худо. Как бы мне еще и за домового не влетело…
— Арестовать его и доставить в Информаторий, — скомандовал стражник с офицерским черепом-нашивкой и вышел.
— Так ему и надо, — с чувством глубочайшего удовлетворения выдохнул предсказатель погоды, — Гварл, отведи мальчишку туда, куда укажут эти господа…
* * *Кажется, кто-то из стражников навел на меня сонные чары, потому что дорогу до Информатория — так в Черной Страже называлось что-то среднее между пыточной и дознавательской — совершенно не помню, словно все происходило во сне. Зато я прекрасно помню, как меня допрашивали, хотя как раз эту часть своей биографии предпочел бы забыть навсегда. Свое дело господа дознаватели знали, и уже пару часов спустя, вытянули из меня даже то, о чем я и сам не подозревал.
Разумеется, никакого заговора или даже злого умысла против господина Карлуша Аллано выявить они не смогли. Специально приглашенная госпожа Урсула, которая, как всегда, скрывала свое безобразное лицо под густой вуалью, подтвердила, что знает меня, и что именно ей предназначалось снадобье от бородавок. И про то, что она подарила своего каменного стража «любезному соседу» — мне даже показалось, что произнесла она эту фразу с ноткой кокетства, а сам предсказатель при этом покраснел, — тоже рассказала.
И с каждым ее словом в мою защиту, Небесный Нюхач мрачнел все больше и больше. Хорошо еще, что они не стали искать того увальня, которого порезали на Зеленой улице, уж он-то наверняка «отблагодарил» бы меня за добрый совет!
Уточнив у свидетельницы, действительно ли я внук «уважаемой госпожи Гюрзильды», дознаватели устроили небольшой перерыв, чтобы посовещаться. Давайте-давайте, совещайтесь. Не одни вы не хотите связываться с Ковеном. Ведь боятся и уважают повсюду, и страются с ними лишний раз не ссориться. Подумаешь — какая-то там бородавка. Да моя бабуля ему столько этих бородавок навешает, еще краше прежней будут!
На самом деле, положение мое было незавидным. Похоже, господин Аллано весьма ценил свою бородавку, а в Черной Страже — очень ценили господина Аллано. Мой же самый сильный козырь, бабушка Гюрзильда, на несколько дней вышел из игры, и поэтому дознаватели старались уладить все как можно скорее, пока некому было за меня вступиться.
Чутье меня не подвело — они успели все решить и, вернувшись, тут же зачитали мне приговор.
— Эй-эй! А как же суд? Где мой защитник и присяжные? — попытался возразить я.
— Решением Черного Совета от тринадцатого ужасня сорок второго года, старший дознаватель Информатория имеет право провести собственное расследование и на его основании выносить приговоры без суда. При условии, что двое его коллег сочтут обвинение справедливым, а доказательства исчерпывающими, — сухим канцелярским тоном объявил долговязый тип в черной мантии, который, похоже, и был тем самым старшим дознавателем.
— Но у меня нет таких денег!
— Вы же так кичились своими связями с Ковеном. Вот пусть они вам и помогут, — усмехнулся долговязый. И скажите спасибо, что отделались лишь денежной компенсацией ущерба!
— При условии, что он успеет вовремя собрать всю сумму, — злорадно поправил его предсказать, которые все это время сидел сзади меня, не пропуская ни единого слова.
— Итак, господин Кей, у вас есть ровно тридцать три дня, чтобы собрать деньги и передать их в Информаторий, — громко, официальным тоном заявил старший дознаватель, — В противном случае вы подвергнетесь принудительному разчеловечиванию, и будете низведении до низшей нечисти по всем правилам Первого Ритуала. Приговор окончательный, и обжалованию не подлежит.
Ко мне подошел один из его коллег, на ходу вытаскивая изогнутый кинжал, лезвие которого было испещрено магическими рунами. От этого клинка явственно исходила темная, враждебная мощь, замешанная на крови и страданиях.
— Сейчас мастер Ллуарден возьмет несколько капель вашей крови, чтобы вы не вздумали играть в прятки с законом, господин Кей, — усмехнулся дознаватель.
Мою левую ладонь словно обожгло Черным Пламенем, и, истошно заорав, я потерял сознание…
Глава 3. Знаки судьбы
— У меня нет столько денег! — уже в двадцатый раз повторил я.
Как оказалось, без сознания я пробыл до самого утра. Очнулся уже здесь, сидя на скамейке позади Информатория. Место совершенно безлюдное, что не удивительно, при таком-то соседстве. Кто и зачем меня сюда притащил? Не имею ни малейшего понятия.
Поначалу все произошедшее казалось мне каким-то наваждением, кошмарным сном, однако… На левой ладони зудела рана, нанесенная зачарованным кинжалом — она уже затянулась, и оставшийся рубец по форме напоминал какую-то руку. А впрочем, это и был магический знак, который наверняка не сулил мне ничего хорошего, если я попытаюсь увильнуть от расплаты. К тому же, у дознавателей теперь была моя кровь, а уж кому, как не воспитаннику Ковена ведьм знать, что можно сделать с таким-то богатством?
— Десять тысяч лунаров за несчастную бородавку!
Да-да, вы не ошиблись. Именно такую сумму я должен был выплатить господину Аллано примерно через месяц. Наверное, очень выгодное это дело, торговать погодными бородавками.
Я сомневаюсь, что даже если все ведьмы Ковена скинутся, то наберется столько денег. При условии, что они вообще станут мне помогать. Взаимовыручка для них — это такое не очень модное ругательство. К тому же, в ближайшие дни в селении мне лучше не показываться. А значит, и рассчитывать я могу только на себя и на связи, которых у меня нет…
Стоп! Кое-кого я все же знал, и буквально сегодня отправил к этой милой старушке одного подрезанного парня из деревни. Наверное, стоит для начала переговорить с госпожой Кобриттой, может, она что-нибудь подскажет.
Теперь, когда у меня была цель и какой-никакой план действий, я немного воспрял духом и даже позволил себе немного насладиться тишиной и покоем…
— Убийство! — спокойно и даже почти буднично заявила привлекательная черноволосая девушка с пронзительным взглядом, сидевшая напротив меня.
— Что? — поперхнулся я чаем, заваренным на золотистой полыни.
— Старое доброе убийство — вот самое простое и верное решение всех твоих проблем.
Нет, вы ничего не пропустили, это я решил сразу перейти к беседе с госпожой Кобриттой. Да-да, это именно она сидит напротив меня и невинно улыбается. Ох и хороша собой, ведьма! Даже я порою забываю, что ей больше полусотни лет, а характер такой, что проще с коброй ужиться. Между прочим, эта эффектная внешность не иллюзия, а результат особых омолаживающих ритуалов, секрет которых тщательно охраняется — так мне сказала бабушка.