Собственно, у меня было еще два дня, которые можно было посвятить себе, и немного денег, чтобы сделать это посвящение приятным. С этими мыслями я и поднялся в свою комнату. Открыв окно, чтобы ворон смог попасть ко мне, я завалился спать, даже не раздеваясь. Случись что, мудрая птица непременно меня разбудит…
* * *Если вы думаете, что все эти два дня я провалялся в кровати, наслаждаясь жизнью и всячески изображая из себя лентяя, то вы очень ошибаетесь — этим я занимался ровно половину свободного времени. Остальное же время посвятил работе.
В основном — ее поискам. На этот раз в сопровождении ворона, в надежде, что говорящая птица придаст кое-какой вес моим слова. Увы, результата был еще более плачевным, чем в прошлые разы. Похоже, что черная птица напротив, приводила потенциальных работодателей в замешательство, а порою и вовсе вызывала у них страх.
А в перерывах между обиванием порогов и дверных косяков, я гонял Йорхша на разведку к дому Эмилио, узнать у домового, все ли идет как задумано. Мой коварный и очень хитрый план требовал аккуратного исполнения, и не допускал ошибок.
Самой хрупкой и непредсказуемой частью моего плана было проклятье немочи в руках. То самое, которое должно было во время дуэли с неназванным родственником моего нанимателя перевести умелого бойца из разряда «опасных для вашей жизни типов» в категорию «неудачников, которым смертельно не повезло». Сделать это оказалось намного проще, чем я думал вначале. Весь фокус в таком неприятном свойстве проклятий, как их заразность. Да-да. Пожав руку человеку, на котором лежит проклятье, будьте уверены, что и вас оно так или иначе коснется. А то и ваших детей. Носить проклятые вещи, есть проклятую еду — все это чревато весьма неприятными последствиями. Есть, правда, один нюанс. Проклятье передается от живого к живому, и от мертвого к живому, но никогда — от мертвого к мертвому. Так что можно смело пользоваться ножнами, в которых хоть сотню лет лежал проклятый клинок, это совершенно безопасно. Зато сильное проклятье, запущенное умелой ведьму в какую-нибудь толпу будет подобно чуме. Рекомендую помнить об этом тем, кто дружною гурьбой собирается костерить какую-нибудь ведьмочку — на них лучше охотиться поодиночке.
Второй нюанс: очень легко обнаружить наведенное проклятье на том человеке или предмете, на который оно накладывалось. И очень сложно, если проклятье было передано прикосновением невинной жертве. Конечно, когда оно начнет действовать, даже дурак догадается, в может быть чем дело, но определить природу этого проклятья будет крайне затруднительно без его первоисточника.
Итак, я проклял землю. Заклятье было целевое (я бы даже сказал — «узкоспециальное»), рассчитанное на человека, так что оно никак себя не проявит. Трава, да и любое растение, тянущая соки из проклятой земли, очень и очень сильно отличается от обычной, это вам любой кладбищенский сторож скажет, а зомби из соседней могилы охотно подтвердит. И, разумеется, сожравший такую траву кролик тоже получит свою долю, став еще одним звеном в этой цепочке…
…которую замкнет наш дражайший Эмилио, ежедневно балующий себя нежнейшими деликатесами из отборной крольчатины! Ловко придумано? Конечно, если задаться целью, то хороший специалист заметит признаки работы проклятья даже переданного таким сложным путем. Вот только работать как раз оно не будет. Конечно, руки у дуэлянта на месте, но моему творению все же кое-чего не хватает. Финального штриха, без которого картина не будет полной. Лишенное силы проклятье будет спать, дожидаясь своего часа.
И он наступит, когда будут соблюдены все условия моего наговора, наложенного уже на самого Эмилио. Наговоры, это нечто вроде заклинания, только у него нет формулы, и произносить не обязательно на древнем языке магов. Зато у наговора есть ритм, есть смысл, и есть вплетаемые в слова эмоции ведьмы, наделяющие их силой. Чаще всего все это заключается в стихотворную форму и снабжается рядом метафор и сравнений, которые не важны для самого заклинания, но позволяют ведьме войти в должное эмоциональное состояние.
А еще наговоры — это единственный тип вредительства, на который можно налагать ограничения и условия. Например, есть чисто «женские» заклятья, которые не будут действовать на мужчин, или такие, которые вступают в силу с приходом ночи. В общем, все зависит от того, как наговор составлен и какие в него вложены чувства, как вплетены в кружево слов. Как только Эмилио испытает азарт и стремление к победе, замешанное на риске, и произойдет это при солнечном свете среди наблюдающих за ним людей, мой наговор пробудит и накачает силой дремлющее проклятье.
На этот шедевр словесности я потратил пол дня и два десятка исписанных листков. А уж бурю эмоций, одолевавших меня в минуты стихосложения, и вовсе не передать словами — разумеется, в этом мне славно помогли домовой с банником. Талантливые оказались ребята, изобретательные и злобные. Впрочем, как и положено уважающему себя шумному духу. А чтобы сбить следователей с толку, я притащил с кладбища горсть проклятой земли и попросил Нурфа обмазать ею зомби-дворецкого, который, со слов домового, и таскал откуда-то землю под траву, выращиваемую специально для диетических кроликов.
Таинственный Незнакомец был прав, когда сказал, что для такой тонкой работы ведьмак не годится. Обычно, ведьминский дар по женской линии передается через поколение, от бабушке внучке. Тогда как у мужчин склонность к магии встречается лишь у каждого десятого. И если ведьмы еще готовы как-то мириться с бесталанными женщинами, превращая их фактически в своих слуг, то мужчин, лишенных дара, они на дух не переносят.
Поэтому мальчики, которым суждено родиться без ведьмовского таланта, просто не появляются на свет. Нет, их не убивают, просто ведьмы способны по расположению небесных светил и некоторым прочим приметам предсказать, когда будет зачат мальчик, а когда — девочка. Вот и подгадывают нужное время, чтобы рождались исключительно будущие колдуньи. Зато если есть хотя бы малейший шанс, что на свет появится ведьмак, колдуньи все свои силы прикладывают, чтобы таки и произошло. Назначают правильное время зачатия и рождения, подыскивают отца с особыми приметами и место… Ради чего все эти хлопоты?
Обычно магический дар мужчины, рожденного от ведьмы, довольно слаб — в лучшем случае на уровне средней колдуньи. Но иногда — крайне редко — мальчик рождается косоглазым, и это делает его одним из сильнейших магов, ведьмаком. Такой ребенок обладает врожденным умением сглаза такой силы, что любая ведьма продала бы свою душу Свету, ради хотя бы третей части этого могущества. Ведьмакам не нужно обучаться техникам косого прищура и сглаза влет, заучивать многочисленные правила и приемы, тренироваться по желанию впадать в ярость и ненавидеть все живое. Достаточно просто злобно покоситься на недруга, чтобы ему скрутило живот или вышибло из седла. Под недобрым прищуром ведьмака молоко киснет прямо в коровах, а новенькие клинки покрываются ржавчиной.
Обладая такой силой, ведьмаки с детства привыкают получать все, что им хочется, и ни перед чем не останавливаются, ради достижения цели. К сожалению, путь при этом они выбирают самый простой и короткий, даже если он лежит через горы трупов. Властные, безжалостные деспоты, упивающиеся своей силой — вот кто они такие. Разве стал бы ведьмак составлять сложный условный наговор или аккуратно накладывать проклятье на горсть земли, используя минимум силы для заметания следов? Ха! Сглазил бы несчастного Эмилио влет через прямой накос, да так, чтобы тот руки-ноги разогнуть неделю не смог — вот и вся недолга.
Пусть мало кто сравнится с ведьмаком в прямом противостоянии, как среди магов, так и среди воинов, зато там, где нужны хитрость, знания и смекалка, им делать нечего. Это как сравнить увесистую дубину с изящной рапирой…
— Кар-Карл видел человека в плаще!
Голос ворона оторвал меня от увлекательнейшего занятия — наблюдения за парой костяных воробьев. Забавные птички-умертвия дрались за жирную гусеницу, которая в этот момент весьма убедительно и совершенно напрасно прикидывалась мертвой: костянки питались и падалью.
Было уже далеко за полдень, и я ждал в условленном месте, отправив Кар-Карла наблюдать за восточным входом в переулок, а банника — за западным. Несчастный Йорхш за эти пару дней оправился, и выглядел уже не в пример лучше, чем после битвы с конюшим в доме Эмилио. А впрочем, какое значение может иметь внешность для незримого духа?
— Далеко?
— Хозяин успеет доесть и бррросить Карррлу вкусную косточку, — заискивающе прохрипела птица, искоса поглядывая на куриную ножку в моей руке.
Надо же, а я и забыл про нее, наблюдая за воробьями-костянками.
— Держи, доедай, — бросив ножку ворону, я обтер руки о рубаху и встал, — нужно подготовиться к встрече. Йорхш?
— Держи, доедай, — бросив ножку ворону, я обтер руки о рубаху и встал, — нужно подготовиться к встрече. Йорхш?
— Да тут я, тут, — раздался из пустоты усталый голос.
— Ты как, навестил своего нового друга? Что Нурф говорит?
— Говорит, что хозяина дома нет и не будет. Приходил целитель и сказал, что еще с неделю его продержать в лечебнице.
— Ого! — присвистнул я от удивления, — То ли его раны действительно тяжелые, то ли наш Эмилио оказался жадиной. Хорошо простимулированный серебристым блеском лунаров чародей или жрец даже безнадежных больных поднимает на ноги за пару дней, а некромант — за пару часов.
Немного времени у меня еще было, и я решил подготовиться ко встрече. Проверил, легко ли ходит в ножнах недавно купленный кинжал, освежил в памяти пару воспоминаний из своего детства, неизменно вызывающих у меня желание мстить и карать — пусть даже и восьмилетних мальчишек, моих приятелей по играм из соседского двора. Умелая ведьма любые негативные эмоции пустит в ход.
К чему все это? Ну, мало ли… Вдруг наниматель передумает, или решит вернуть себе назад честно заработанное мною вознаграждение? Правда, в таком случае он мог просто не приходить — я не знал о нем совершенно ничего, кроме того, как господин Незнакомец выглядит, и что у него водятся кое-какие деньжата. В общем, левая рука моя онемела от оплетающих ее наговоров, а внутри меня бушевал пожар, замешанный на детских обидах и мести, когда из-за угла появился человек в плаще.
Ворон не ошибся — это был именно тот, кого мы ждали. Он шел неторопливо, опираясь на деревянную трость и даже не оглядываясь по сторонам. Кар-Карл клевал косточку шагах в пяти от меня, довольно убедительно притворяясь самым обычным вороном.
— Господин вредитель, — издалека поприветствовал меня загадочный незнакомец, ранее назвавшийся дядюшкой Эмилио, — рад вас снова видеть.
— Если тот звон монет, что я слышу при каждом вашем шаге, мне не мерещится, то я рад нашей встрече вдвойне.
— Безусловно, безусловно. Надеюсь, юноша, вам будет приятно услышать, что вы превзошли все мои ожидания! Очень, очень тонкая работа… Эмилио свалился с лошади на финальном круге, когда уже никто не сомневался в его победе. Примите мои поздравления, это было просто великолепно!
— Да не за что, — смутился я, и только тут до меня дошло, — Погодите! Свалился с лошади? Финальный круг? Инквизитор меня побери, что здесь происходит?
— Упс, — наиграно прикрыл рот ладонью тот, — Да ладно, можно подумать, вы не догадались, что я немного исказил информацию. В любом случае, все прошло как нельзя лучше! Маги-вердикторы ничего не смогли обнаружить, и я сорвал на своих ставках весьма солидный куш!
— Каких еще ставках?
— Разумеется, против фаворита, которым в этом заезде был именно наш дражайший Эмилио. Которому внезапно стало плохо из-за съеденной несвежей крольчатины перед самым финишем — такова официальная версия на данный момент, — и он закончил заезд вторым. Вторым!
— Скачки? — догадался я.
Картинка в моей голове наконец-то сложилась в единое целое: невысокий мужчина, тщательно следящий за своим весом, собственная конюшня, прикормленный и в меру запуганный конюший, холящий лошадей хозяина. Жокей! Эмилио не был никаким дуэлянтом!
— Верно, мой юный друг! Не знаю, как тебе это удалось, да и знать не хочу. И я очень рад, что не ошибся в тебе. Вот, держи, честно заработанные тобой деньги.
— Да уж, честно, — усмехнулся я, раскрывая брошенный мне кошель, — Эй! Но здесь же не все!
— Пять сотен лунаров. Думаю, это отличная сумма.
— Но… мы же договаривались на тысячу! — вскипел я, сплетая пальцы в знак концентрации.
— Это было давно, — отмахнулся незнакомец, — И не вздумай выкинуть какой-нибудь ведьмовской фокус, у меня амулет Ллиойла, — он показал сушеную воронью голову, вытащив ее из кармана.
Кар-Карл оторвался от своей трапезы и недовольно каркнул, а я молча сглотнул подступивший к горлу ком: еще пара мгновений, и я бы выпустил в наглеца весьма неприятное проклятье. Которое сила амулета Ллилойла отразила бы назад в меня, да еще и трехкратно усилив. Лучшей защиты от ведьм не придумано, но и стоит такая вещица огромных денег. Похоже, мой коварный наниматель прекрасно подготовился ко встрече.
— Послушай, малыш, — перешел он на ты, — Ты прекрасно справился и действительно заслужил эти деньги. Будет лучше для всех, если ты просто возьмешь их и забудешь о моем существовании. В противном случае, мне придется рассказать букмекерам, кто вышиб фаворита из седла. Уверен, что они очень… ОЧЕНЬ захотят поговорить с тем, кто стал причиной их разорения. Понимаешь меня?
Я понимал. Прекрасно понимал, а потому лишь молчал, с трудом сдерживая подступающие слезы. Сила во мне бурлила и рвалась наружу, но что толку? Амулет делал все мои познания бессмысленными и вредными в первую очередь для меня самого. Господин Незнакомец просто не предоставлял никакого выбора, переиграв меня по всем пунктам.
— Так что давай, бери деньги, и мы расстанемся хорошими друзьями. А я тебе дам один ценный дружеский совет. Я видел, как ты искал работу. Ты хотел быть полезным, хотел помогать другим. Но признайся честно, ты — вредитель. Хороший вредитель, замечу я. Ну так и будь им! Делай то, что ты умеешь делать лучше всего, и тогда ты добьешься успеха!
Он улыбнулся и, резко развернувшись на каблуках, зашагал прочь. А я стоял и думал над его словами, сжимая в руке туго набитый лунарами кошель. Мой первый заработок. Заработок вредителя…
Часть II. Вредитель по найму
Глава 9. Война с бюрократией
Слова незнакомца, обманувшего меня на пол тысячи лунаров, отчасти имели смысл. Святое благословение, кого я обманываю? Он был полностью прав!
Я двадцать два года прожил в окружении ведьм, которые дни и ночи занимались моим воспитанием и обучением. И меня не выращивать цветочки или не лечить хвори, а самому что ни на есть злостному вредительству, наравне со всеми юными ведьмами. Наговоры и злой шепот, привороты и отвороты, проклятья и сглазы, насылание болезней и общение с духами, травничество и зельеварение — вот тот набор знаний, который, по словам моей бабки, должен был помочь мне в жизни.
Конечно, многое из этой науки мне давалось с огромным трудом, например, привороты — чисто женские чары, — да и по силе я был слабее самой бесталанной из учениц-ведьмочек, зато всегда выделялся нестандартным мышлением и страстью к смелым импровизациям. Не силой, так хитростью, не талантом, так упорством я постигал таинства ведьминского искусства. Не то, чтобы мне это нравилось, просто я не знал другой жизни. Окружавшие меня сверстники были будущими ведьмами или лишенными дара, с которыми даже заговаривать считалось чем-то недостойным.
Так что, слова таинственного незнакомца угодили точно в цель. Я тот, кто я есть, кем меня сделали — вредитель. Конечно, не ведьмак и не настоящий колдун, но кое-что тоже умел. Единственным, кто учил меня помогать людям и прививал действительно полезные для мальчишки умения, был охотник Кален, но его я видел от силы пару-тройку дней в месяц, а после моего совершеннолетия мать и вовсе запретила общаться с оборотнем. Думаю, здесь не обошлось без влияния госпожи Гюрзильды, которую мама безмерно уважала и… боялась.
Итак, я должен зарабатывать на жизнь, не помогая людям, а наоборот — вредя им. Собственно, именно этим ведьмы и занимаются: портят жизнь одним, чтобы сделать хорошо другим. Просто вместо того, чтобы пытаться устроиться какой-нибудь колдунье в качестве помощника или ученика, я бы мог открыть свое дело и быть сам себе хозяином. В самом деле, почему бы и нет? Признаюсь честно, подобная мысль мне раньше и в голову не приходила, так что совет человека в плаще действительно стоил тех пятиста лунаров, которые я от него недополучил. Быть может, он и был тем самым тайным советником, которого мне нагадали?
Как бы то ни было, получив на руки более чем приличную сумму, я не бросился во все тяжкие, срывая манящие «запретные плоды», которых вдоволь было в Тенеграде. Каждый заработанный лунар, каждый медяк я решил вложить в свое будущее, в свое самостоятельное дело.
Во-первых, раз уж я решил заняться вредительством с применением чар, то нужно было получить на это лицензию, которая стоила немалых денег. Во-вторых, мне нужно было место, чтобы принимать там клиентов, хранить всякие колдовские штуки, а также совершать ритуалы и прочие непотребства. Ну и, в-третьих, для этих самых ритуалов, а также приготовления зелий и снадобий нужно покупать компоненты. Правда, на этот счет у меня были особые соображения…
Но для начала мне следовало обзавестись лицензией, которые выдавались в Черной Канцелярии. Именно туда мы с Кар-Карлом и направились. Йорхша же я отправил подыскать для меня в Золотом Квартале помещение, пообещав, что после этого его служба на меня закончится, и он получит обещанную награду.