В глазах Энн блестели слезы, голос прерывался.
— Хотелось бы думать, что ты прав.
Стивен обнял невесту, с радостью заметив, что она прильнула к нему с большой охотой и положила голову ему на грудь. Он прижал ее к себе, слушая, как шипит и потрескивает огонь. Он бы хотел уложить ее в кровать, но, вероятно, она испытала уже слишком много эмоций для одного вечера.
— Я пойду. Тебе надо отдохнуть.
— Нет! — вскинулась она. — Останься.
— Не уверен, что это хорошая идея.
— Зато я уверена, — заявила Энн, но ее губы подрагивали.
— Энн, мы можем подождать. Впереди целая жизнь.
— Но я хочу начать сейчас. — Ее голос звучал уверенно. — Брентвуд украл у меня не кусочек плоти. Он лишил меня мечты о любви, семье и детях. Я хочу, чтобы ты показал мне, как это будет.
Стивен на мгновение прикрыл глаза. Несколько минут назад он считал, что его мужское естество вот-вот взорвется. Оказалось, что это были еще цветочки. А придется вести себя очень осторожно. Энн — девственница, пусть не телом, но душой.
Он внимательно посмотрел на невесту:
— Хорошо. Но только помни: все, что я делаю — или ты делаешь, — мы делаем вместе, а не друг для друга. Если в какой-то момент тебе захочется, чтобы я остановился, достаточно просто сказать об этом.
Энн неуверенно кивнула:
— Понятно. Как мы начнем?
— Для начала ты должна согласиться с тем, что красива.
— Что? — Она попятилась. — Не смеши.
— И не думаю. Любовь в браке — это больше чем родство душ, которое воспевают плохие поэты. Это еще и физическое единство. Существует множество женщин, с которыми я с удовольствием беседую, но не хотел бы видеть их в своей постели. — Он снова потянулся к невесте. — И есть немало женщин, которых я с радостью укладывал в постель, но говорить с ними было не о чем. Ты — первая женщина в моей жизни, с которой мне бы хотелось заниматься и тем, и другим.
— Нет.
— Энн, ну почему ты все время противоречишь мне? Ты должна согласиться, что в данном вопросе опыт у меня больше. И мой опыт говорит, что ты должна понимать, насколько привлекательна, чтобы поверить в мое искреннее восхищение. Поэтому мы начнем с ликвидации твоей ночной рубашки.
— Но тогда я останусь голой! — с отчетливым ужасом в голосе воскликнула Энн.
— Да.
— Так неприлично.
Стивен улыбнулся:
— Было бы неприлично, если бы ты в таком виде явилась на бал в «Олмаксе». Патронессы чрезвычайно придирчивы к одежде. Представь себе, даже мне приходится надевать ужасные бриджи.
— Я знаю, — вздохнула Энн.
— Но здесь, в уединении твоей комнаты, ты можешь делать все, что захочешь. Ты же раздеваешься, когда принимаешь ванну.
— Ну да, — улыбнулась она. — На короткое время.
— Ты когда-нибудь смотришь на себя в зеркало?
— Разумеется. Например, сейчас. — И она шагнула к большому зеркалу.
Стивен последовал за ней и остановился за ее спиной.
— Я имел в виду: смотришь ли ты на себя в зеркало без одежды?
— Конечно, нет! — Энн замолчала, о чем-то задумавшись, и еще сильнее покраснела. — А ты?
Стивен засмеялся:
— Только если мимоходом, когда прохожу мимо зеркала.
— Когда проходишь мимо? Ты хочешь сказать, что разгуливаешь по дому голый?
Улыбка Стивена стала шире.
— Обычно только по своей спальне. — Он опустил голову и шепнул ей на ухо: — Боюсь шокировать тебя еще сильнее, но я сплю голый.
— Ты… — Энн закашлялась. Правда, вместо шока она почувствовала шокирующее ее саму желание.
— Именно так. Хотя мне необходимо много одеял, чтобы не замерзнуть ночью. — Он поцеловал ее в висок. — Уверен, в будущем ты будешь меня согревать. Ну а теперь давай избавимся от этой ночной рубашки, чтобы я мог приступить к процедуре соблазнения.
— Но… — Энн взглянула на себя в зеркало. Она наверняка умрет от смущения. Или нет?
— Прошу тебя, Энн.
А почему бы и нет? Проявлять девичью застенчивость уже нет никакого смысла. Она позволит Стивену быть ее учителем. Он на самом деле имеет больше опыта в таких делах.
— Ну хорошо.
Не успели эти слова сорваться с ее губ, как ночная рубашка оказалась в углу комнаты.
— Упс! — Энн мельком увидела свою белую плоть и плотно зажмурилась.
— Вот так гораздо лучше. — Стивен обнял ее за талию и прижал к себе. — Энн. — Его голос стал хриплым. В нем прозвучало нечто сродни благоговению. — Открой глаза.
Открыть глаза? Ни за что на свете!
— Я не могу.
— Можешь. И должна. Иначе я не смогу продолжать соблазнение.
— Но зачем? — Энн слегка приоткрыла один глаз. Ах, Боже! Ее грудь и бедра на виду… Нет, она этого уж точно не вынесет.
Рука Стивена скользнула к ее груди.
— Я провел без сна много часов, думая о тебе, Энн, представляя, как ты будешь выглядеть обнаженной, но оказалось, что у меня недостаточно развито воображение.
Его слова пьянили и завораживали, от них было трудно дышать.
— Твоя кожа как шелк, а грудь будто создана для моей ладони. Посмотри.
Энн и так смотрела во все глаза.
Ее лицо — нет, все ее тело горело. В ее душе не осталось места для отрицательных эмоций.
Она взглянула на Стивена. Его глаза были прикрыты, а губы сложились в ленивую улыбку. Неужели он действительно ее хочет?
Она-то определенно испытывала жгучее желание. Ей хотелось, чтобы он перестал водить пальцем вокруг соска и наконец дотронулся до него.
Стивен, должно быть, прочитал ее мысли. Он не только дотронулся до чувствительного бугорка, но еще и начал его перекатывать пальцами.
— Ох! — Тело Энн пронзило острое чувственное наслаждение. Она расставила ноги немного шире и, покосившись в зеркало, убедилась, что еще больше походит на бесстыжую распутницу. Но ей было необходимо, чтобы прохладный воздух комнаты немного охладил это интимное местечко.
Нет, она обманывает себя. Ей надо было почувствовать прикосновение Стивена… там.
Словно завороженная она следила, как другая его рука легла ей на живот. Хоть бы он опустил ее чуть ниже. Там, за рыжими кудряшками внизу живота, находилось одно местечко, которое жаждало его прикосновений.
Энн ждала. Возможно, он снова прочитает ее мысли.
Не прочитал. Его рука осталась на месте, словно приклеившись к животу. Тепло его ладони было удивительно приятным, но ощущения были бы намного острее, если бы она опустилась немного ниже.
Энн прижалась спиной к сильному телу Стивена и прошептала:
— Коснись меня!
— Какие мы требовательные! — Энн с восторгом услышала, что его голос прерывается от страсти. — Сейчас посмотрим, что можно сделать. Ты этого хотела? — Его палец быстро нашел чувствительную плоть.
— Ох! — По ее телу пробежала дрожь. — Да. — Это было нисколько не похоже на встречу с Брентвудом. Стивен немного ослабил хватку. Почувствовав, что может двигаться, Энн еще шире расставила ноги, чтобы ему было удобнее. Ей уже было наплевать, как она выглядит.
— Ты уже готова для меня, Энн. — Теперь он говорил хриплым шепотом.
— Ах! — Ей было так хорошо, как никогда раньше.
— Мне кажется, нам пора в постель. Ты как считаешь?
Идея показалась Энн очень привлекательной, но следовало кое-что уточнить.
— А ты не перестанешь делать это?
— Только на время, которое потребуется, чтобы дойти до кровати. А там я буду делать это и много других восхитительных вещей. Но всем этим приятнее заниматься на удобном матрасе.
— И ты тоже будешь голый?
Стивен еще раз поцеловал ее:
— Да, конечно. И ты, кстати, можешь помочь мне избавиться от одежды.
Он выпустил ее из рук. Энн повернулась к нему лицом и, не обращая внимания на странную пульсацию внизу живота, буквально набросилась на пуговицы его брюк. Пока Стивен снимал рубашку, она быстро их расстегнула.
— Ох! — Как только она справилась с последней пуговицей, в ее руках оказался очень твердый мужской член. Ее глаза округлились от удивления. Теперь она поняла, почему было так больно, когда Брентвуд сделал то, что он сделал в саду барона Геддинга.
Стивен все же умел читать мысли.
— В этот раз все будет по-другому, не бойся, Энн. У тебя нет девственной плевы, которая при первом половом контакте рвется, и ты готова принять меня. Влага, которую ты чувствуешь между ног, поможет мне войти в тебя.
— Да? — Это правда, она не чувствовала никакой влаги, когда была с Брентвудом.
— Кроме того, я остановлюсь в любой момент. Тебе надо только сказать. — Лицо Стивена было довольно-таки напряженным. — Только мне было бы легче, если бы ты велела мне остановиться сейчас, а не потом.
— Я не попрошу тебя остановиться. — Как могла она опять начать думать о Брентвуде? В этот раз все будет не так. Ничего похожего. Брентвуд эгоистичен и жесток, а Стивен добр и благороден… и она его любит.
— Я не попрошу тебя остановиться. — Как могла она опять начать думать о Брентвуде? В этот раз все будет не так. Ничего похожего. Брентвуд эгоистичен и жесток, а Стивен добр и благороден… и она его любит.
И хочет, конечно. Он погладила его член. Как странно выглядит этот мужской орган. У женщин нет ничего подобного. Он твердый, но вместе с тем удивительно нежный на ощупь. Она провела пальцем от его основания до головки и увидела, как он дернулся, словно был отдельным от своего хозяина живым существом. Заметив капельку влаги, Энн размазала ее по бархатистой коже.
— Энн, — тихо проговорил Стивен.
Она моментально убрала руки и испуганно воззрилась на него:
— Извини. Тебе больно, когда я его трогаю?
Он издал сдавленный смешок:
— Не совсем. Пожалуй, как раз наоборот. Но если я не сяду или, лучше, лягу, это плохо кончится.
— Да-да. — Выражение его лица действительно было напряженным, зато все остальное выглядело чудесно: широкие плечи, мускулистая грудь, плоский живот… надо же, его мужской орган, похоже, стал еще больше! Интересно, как он помещается в брюках? Они, наверное, растягиваются. — Тогда мы должны немедленно лечь в постель.
— Вот и чудесно. Что ты делаешь?
Энн опустилась на колени, чтобы стянуть его брюки до щиколоток. А поскольку чрезвычайно привлекательное мужское естество Стивена оказалось прямо перед ее лицом, она его мимоходом поцеловала.
— Извини, — сразу испугалась она. — Я не хотела…
— Не извиняйся. — Стивен стремительно поднял невесту с колен, одновременно высвободив свои ноги из брюк. — Ты сможешь повторить это — я могу только приветствовать такое начинание, — но давай сначала ляжем.
Подхватив Энн на руки, он устремился к кровати.
Глава 19
Стивену казалось, что он умрет, если немедленно не овладеет Энн.
Нет. Спешить нельзя. Он не может накинуться на нее как дикий зверь. К этому она еще не готова. Да ему и не хотелось вызвать у нее воспоминания о грубом обращении Брентвуда.
Он положил Энн на кровать, лег рядом и приподнялся на локте, так чтобы видеть ее красивое лицо и тело. Ему необходимо было вовремя заметить даже слабую тень тревоги.
Энн повернула голову и нахмурилась, глядя на свечу:
— Ты ее не задуешь?
— Нет. — Стивен положил руку на грудь невесты. — Я хочу видеть тебя.
Энн улыбнулась:
— А я, пожалуй, хочу видеть тебя. — Она провела рукой по широкой груди Стивена и легонько толкнула.
Стивен лег на спину. Что ж, пусть делает что хочет. Хотя он с трудом мог предположить, куда заведет их ее неопытность.
— Что ты собираешься делать?
Энн встала на колени:
— Ты сказал, что я смогу продолжить то, что делала, когда мы лежали на кушетке в зеленой гостиной.
— Да? — Соображать становилось все труднее. Вид ярко-рыжих волос, падающих на молочно-белые плечи и грудь, отвлекал внимание. — Я думал, ты хочешь, чтобы я продолжил то, что делал.
— Чуть позже. Мне очень хочется кое-что сделать. — Глаза Энн были устремлены на…
Зевс всемогущий! Стивен зажмурился и со стоном втянул в себя воздух. Энн целовала его член. Ее губы двигались по нему до безумия медленно. Ах, если бы она только догадалась…
Она догадалась. Сначала она только чуть коснулась его языком, словно пробуя на вкус, но потом осмелела и даже открыла рот, чтобы…
— Энн!
— Что? — Она нахмурилась и прикусила губу. — Разве тебе не нравится? Судя по звукам, которые ты издавал, тебе было приятно.
Стивен почувствовал, что краснеет.
— Конечно, мне приятно. Еще как! Но, боюсь, я больше не смогу сдерживаться. — Он запустил пятерню в ее густые волосы. — Ты довела меня до грани. Я должен тобой овладеть, иначе окончательно потеряю над собой контроль.
— А-а-а… — Энн тоже стала красной.
— Иди сюда, — Он легко потянул ее за волосы. — Если не возражаешь, медленные, неторопливые занятия любовью мы оставим на следующую ночь.
— Не вижу причин для спешки, — пробормотала она, но позволила Стивену уложить ее на кровать.
Лишь только ее спина коснулась матраса, Стивен оказался сверху и припал губами к ее губам.
Энн задрожала. Стивен наконец вошел в нее, и все было совсем не так, как с Брентвудом. Не было и намека на боль — только удовольствие. Энн лежала в мягкой постели, обнаженная, с мужчиной, которого любила всем сердцем. Она чувствовала тяжесть его тела, его твердый член внутри себя и тепло. Это был сущий рай… ну, плотский рай.
Он выскользнул из нее, а потом медленно вошел снова. Вперед-назад, вперед-назад. Напряжение нарастало, и в какой-то момент Энн поняла, что больше не может этого выносить. Они были близки, так близки.
— Ах! — Разрядка потрясла ее. Наслаждение была таким огромным, что казалось нереальным. Сотрясаясь в сладких судорогах, Энн почувствовала, как Стивен излил в нее свое семя.
Может быть, он подарил ей ребенка! Энн искренне надеялась на это.
Стивен ощутимо расслабился. Он был потный и тяжелый. И все еще находился внутри ее. Она обхватила его руками и ногами. Ах, если бы только можно было остановить мгновение!
— Ты в порядке? — с тревогой спросил он.
— Все прекрасно. — Энн блаженно улыбалась.
Стивен засмеялся:
— Я слишком тяжелый для тебя. — Он скатился на бок, и Энн сразу почувствовала пустоту и холод.
— Не уходи!
— Я…
Кто-то громко постучал в дверь. Любовники испуганно вздрогнули.
— Кто это может быть? — прошептал Стивен.
— Не знаю.
— Энн, дверь закрыта! — Это был голос Эви. — У тебя все нормально?
— Скажи ей, что все хорошо, иначе она поднимет на ноги весь дом, — пробормотал он, встал и прошел в угол комнаты, где лежала одежда.
— Я сейчас открою, Эви. — Ночная рубашка Энн, совершив короткий перелет, опустилась на кровать.
— Энн!
— Я уже иду, — ответила Энн, надевая сорочку.
Стивен остановил ее по пути к двери. Он тоже успел одеться и готовился вылезти в окно.
— Хороших тебе снов, дорогая. Скоро мы будем спать вместе.
— Да, я…
Эви изо всех сил дергала дверную ручку.
— Энн!
— Иди. — Он коснулся губами ее губ и открыл окно.
Когда Энн подошла к двери, Стивен уже скрылся из виду.
Стивен растянулся на спине в своей постели, скрестил руки под головой и уставился на полог кровати. Прислушавшись к себе, он понял, что абсолютно, даже как-то неприлично счастлив. Сердце готово было разорваться от радости. Жаль, что Энн далеко. Будь она рядом, он чувствовал бы себя еще лучше.
Прошлая ночь была настолько непохожей на другие, что Стивен сам чувствовал себя девственником. Он много раз вступал в половые связи с самыми разными женщинами, но всегда дело ограничивалось лишь получением удовольствия. Женщины, по сути, ничем не отличались друг от друга.
Все изменилось, когда он встретил Энн. Лишь теперь впервые о себе заявило сердце. С Энн он в полном смысле этого слова занимался любовью. Каждое прикосновение, каждый поцелуй были адресован Энн и только ей. Он был счастлив поступиться своим удовольствием, только чтобы доставить наслаждение ей.
Стивен весело фыркнул. Нет, пожалуй, он все-таки покривил душой. Счастливым он себя вряд ли мог почувствовать, но, безусловно, сделал бы это, без всяких раздумий и сожалений.
И он никогда не желал, чтобы кто-то из женщин оказался здесь, в его доме, в его постели. Он и у них никогда не оставался на ночь. Мария всегда ужасно злилась, когда он, покинув ее тело, сразу вставал и уходил. Но Энн… Он желал, чтобы она все время была с ним. Будь она сейчас рядом, он бы просто повернулся на бок и…
Но хватит об этом. Пора вставать. Надо умыться и отправляться за специальным разрешением. Стивен желал, чтобы Энн стала его женой как можно быстрее.
Он как раз направлялся в ванную, когда Макиннес открыл дверь. Проклятый камердинер вечно являлся не вовремя.
Шотландец улыбнулся:
— Похоже, я помешал, сэр. Но, боюсь, у меня для вас не слишком хорошие новости. У вас посетитель.
— Да? — По странному блеску в глазах Макиннеса Стивен понял, что с посетителем что-то не так. — Кто это?
— Некая особа по имени Мэг.
— Черт! — Мэг могла прийти сюда, только если у нее есть срочные новости о Брентвуде. Стивен, не глядя, схватил первую попавшуюся пару бриджей и надел их. Макиннес уже протягивал ему рубашку. — Куда ты ее дел?
— Проводил в кухню.
— Дай ей чаю и скажи, что я сейчас спущусь. — Стивен сел и стал поспешно натягивать носки.
— Женщина не похожа на человека, который пьет чай.
— Ну, так налей ей бренди и не отпускай, пока я с ней не поговорю. — Куда, интересно, подевались его туфли?
— Если надо, я привяжу ее к стулу, — сообщил Макиннес и направился к двери. Оглянувшись через плечо, он добавил: — Если вы ищете обувь, то я вижу одну туфлю под столом. — Он осклабился: — От чего вы были пьяны вчера — от бренди или поцелуев леди Энн?