— Прекрасное имя. Однако при вашей внешности и фигуре, золотце, никто бы не споткнулся даже на имени Элзи Бабблгам!
— Благодарю вас!
— После десяти дней, проведенных в этом занудном городишке, вы даже представить себе не можете то удовольствие, которое вы мне доставили, появившись в притоне Донована, — не мог скрыть я свой восторг. — Снова увидеть пару красивеньких ножек! Эти милые коленки с ямочками и…
— Где вы находились в тот момент? — спросила она ядовито. — Валялись на заплеванном полу бара?
— Ну и повезло же мне, — блаженно вздохнул я, — что вы забрели к Доновану как раз, когда я…
— Черта с два повезло! — неэлегантно выразилась она. — Я набила мозоли на ногах, шляясь два часа по городу, в попытке найти вас! Этот бар был последним местом, где я еще не побывала!
— Ну, — тоскливо промямлил я, — мне просто хотелось обнаружить хоть какую-то романтику в нашей первой встрече.
— Зарубите себе на носу! — выразительно произнесла она. — Не будет ничего романтического ни в одной из наших встреч! Только бизнес! К тому же Миднайт рассказала мне все о вас!
— Неужели она рассказала вам правду?
— Насколько я могу судить о вас, это была стопроцентная голая правда! — ответила она ледяным тоном.
— Что я не сыграл роль самца-жертвы в ее игре и черную вдову? — поинтересовался я. — И что вместо этого я вмазал ей по челюсти?
— Заткнитесь! — внезапно вспыхнула она. — Миднайт — самая удивительная личность, которую я когда-либо знала в своей жизни! И я даже отказываюсь упоминать ее имя в вашей компании!
— Чудесно! — проскрежетал я зубами и вежливо убирая ее руку с моей. — С этого момента мы связаны только бизнесом, как вы и настаиваете. Позвоните мне утром до девяти, и я посмотрю, смогу ли выделить вам время в моем плотном расписании!
Я ускорил шаги и быстро оставил ее позади. Примерно через минуту я резко остановился и прислушался: откуда-то сзади меня раздалась безнадежная визгливая мольба о помощи. Я развернулся и увидел ее, прислонившуюся к витрине магазина, снявшую одну туфлю и усиленно массирующую подъем ноги.
— Давайте не будем ссориться! — слезно попросила она, когда я подошел. — Доставьте меня в больницу или еще куда-нибудь, где мне заменят мои ноги — они меня просто убивают!
Тут-то в Суинбэрне, штат Айова, случилось маленькое чудо: на Главной улице появилось свободное такси. Я подсадил Лауру в машину, и мы классно проехали три квартала до гостиницы. Через пять минут я столкнулся с классическим примером демократии в действии. Я пробыл в этом отеле уже десять дней и жил в омерзительной комнате, выхолившей на железнодорожный двор, а Лаура появилась здесь самое большее четыре часа назад и получила люкс на верхнем этаже с окнами на Главную улицу.
Как только мы вошли в гостиную ее люкса, она рухнула на диван и скинула туфли, издавая при этом негромкие, булькающие вопли, свидетельствовавшие об экстазе. Если бы это проделывал какой-нибудь мужчина, кисло размышлял я, все соседи кинулись бы к своим справочникам по психиатрии.
— Ах! — блаженно вздохнула она. — Замечательно. Теперь я бы не отказалась от стаканчика. Распорядитесь, пожалуйста, Дэ… Джонни!
— Что вам заказать?
— После бара Донована я думаю, что смогу лишь через несколько лет попробовать снова «старомодный», — она содрогнулась от одного воспоминания. — Шотландское виски со льдом!
Обслуживание оказалось весьма спорым для ковбойского притона. Или все дело было в люксе? Когда официант исчез в ночи, я расслабился в кресле напротив дивана, на котором возлежала Лаура. Возлежала — иначе не скажешь, ибо для девушки, желавшей ограничиться только бизнесом, она была удивительно небрежна со своим подолом.
С того места, где я сидел, открывался интересный, даже очаровательный вид.
— Миднайт посвятила меня во все, — оживленно заговорила Лаура. — Так что мне нет нужды задавать дурацкие вопросы. Не желаете ли доложить мне, Джонни?
— Есть, мадам! Можно мне не отдавать сейчас салют? Я сломал руку в трех местах, загоняя Миднайт на флагшток, а она, к несчастью, свалилась на меня!
— О, господи! — Она закрыла глаза и изобразила мучительное страдание, которое пришлось впору ее лицу. — Неужели мне придется еще выносить ваш инфантильный юмор?
— Я припасу его на потом, если желаете, — пообещал я.
— Пожалуйста!
Я довольно подробно доложил ей обо всем, что случилось со времени моего прибытия в Суинбэрн до настояшего момента. Лаура сидела уже выпрямившись, когда я закончил, глаза ее взволнованно сверкали.
— Обворожительно! — Она глубоко вдохнула. — Вы тренируетесь убивать людей из винтовки, Дьюк рассчитывает взрыв зданий с находящимися в них людьми, а Слюнявый Сэм превращает в мины-ловушки все, до чего он может добраться! Я горю желанием узнать, что случится дальше.
— И я хотел бы знать, — проворчал я. — Когда вы свяжетесь с Миднайт?
— Я позвоню ей завтра утром, — счастливо ответила она — Миднайт полагает, что мне следует задержаться здесь — быть на месте на случай, если все придет в движение. Понимаете?
— Я-то в этом живу, — выразительно проронил я.
— О! Простите! — Она закрыла рот рукой. — Я просто не…
— Я знаю, золотце, — тускло проговорил я, — знаю!
Лаура откинулась на диване, и ее юбка снова услужливо задралась. Меня бы это должно было зачаровать, но нет, не на этот раз.
— Как долго вы работаете на Миднайт, Лаура? — небрежно спросил я.
— Я вовсе не работаю на Миднайт, — холодно ответила она. — Скорее мы с ней дружим.
— Лаура Триветт! — воскликнул я.
— Кого еще вы ожидали? — удивилась она.
— Однажды ночью я одолжил вашу машину, — тепло улыбнулся я ей. — Я же чувствовал, что был хороший повод для нашей встречи!
— Опять вы за старое! — простонала она. — Я вам; сказала, что меня не интересует ничего, кроме бизнеса. Пожалуйста, никаких ухаживаний!
— Да никто и не думает ухаживать! Я даже не пытался больше смотреть украдкой на ваше темно-голубое белье!
Она резко выпрямилась и судорожно натянула юбку на колени. Лицо ее покрылось темным румянцем.
— Не пошлите!
— Я всего лишь хочу знать, какое место вы занимаете в организации Миднайт, — правдиво сказал я. — В ту ночь ваша машина находилась у ее дома, а где были вы?
— Вероятно, у себя дома. Миднайт чаще пользуется машиной, чем я. Это имеет какое-нибудь значение?
— В ту ночь был убит настоящий Джонни Бенарес. То же самое случилось с одним из подручных Миднайт — Джадом Стоуном.
— Я… я ничего об этом не знаю! — Говоря это, она отвернулась.
— Вы знаете, сколько заплатила мне Миднайт за работу?
— Это меня абсолютно не интересует! — раздраженно ответила она.
— Пять тысяч долларов, и обещала еще столько после завершения дела.
— И что? — Она опять посмотрела на меня наполовину вызывающе, наполовину испуганно.
— Лаура, — усмехнулся я, — вы очень привлекательная девушка, но вы дилетант в делах Миднайт, ведь так?
Она надула дрожащие губы.
— Вы грубите и говорите ужасные вещи!
— И тем не менее вы впервые действуете заодно с Миднайт?
— Каждый когда-нибудь начинает.
— Но не таким же образом! — проворчал я. — Она прислала кого-нибудь еще с вами?
— Разумеется, нет! Она уверена в том, что я прекрасно справлюсь!
В отчаянии я закрыл глаза на несколько секунд, потом неохотно открыл их вновь.
— Вы сказали, что она самая замечательная личность. В каком смысле?
— Ну, — она беспомощно пожала плечами, — просто она такая, вот и все!
Какое-то время я рассматривал ее. Что-то не состыковывалось. Что-то было не так.
— Вы в нее влюблены или как? — стесненно прошептал я.
— Что? — Она разинула рот в остолбенении. — Влюблена в Миднайт? В мою старшую сестру?
— Конечно же нет! — Я беспомощно сглотнул. — Кто мог такое вообразить? Я и не знал, что у Миднайт есть младшая сестра. Да, но вы же не живете с ней… — продолжал я лепетать, пытаясь замазать свою глупость. — У вас своя квартира, вы сказали?
— Да, в Мэррей-Хилл, — ответила она с несколько посветлевшим лицом. — Я ее обожаю и скучаю по ней. Когда они разошлись с Максом, Миднайт заставила меня заиметь свою собственную квартиру. — Она медленно покачала головой. — Это было ужасной ошибкой. Он был так добр к ней! Мне он не очень нравился, ибо он всегда обращался со мной как с равной. Вы понимаете?
- Это важно, — рассеянно проговорил я, ломая голову над причиной, по которой Миднайт послала свою младшую сестру на выполнение чисто мужского поручения.
— Я виню во всем эту маленькую ползучую мышь Ларри!
Отстраненно я сообразил, что Лаура продолжает говорить, и постарался прислушаться.
— Он — ненормальный, я в этом убеждена! — страстно воскликнула она. — Он всегда ревновал его к Миднайт, опасался, что она подрывает отношение Макса к нему. Это было глупо, но Ларри нельзя было переубедить. а эта его манера постоянно подкрадываться, — никогда нельзя было знать, не окажется ли он вдруг рядом с тобой. Он и меня не любил, поскольку я поймала его однажды, когда он подглядывал, как я одеваюсь. Я собиралась сказать об этом Максу, но маленькое пресмыкающееся разрыдалось, встало на колени и упросило меня не делать этого. Я ничего не сказала Максу, но он все равно ненавидел меня с тех пор. Потому, полагаю, что было ранено его самолюбие, когда он плакал и умолял меня.
— Он — ненормальный, я в этом убеждена! — страстно воскликнула она. — Он всегда ревновал его к Миднайт, опасался, что она подрывает отношение Макса к нему. Это было глупо, но Ларри нельзя было переубедить. а эта его манера постоянно подкрадываться, — никогда нельзя было знать, не окажется ли он вдруг рядом с тобой. Он и меня не любил, поскольку я поймала его однажды, когда он подглядывал, как я одеваюсь. Я собиралась сказать об этом Максу, но маленькое пресмыкающееся разрыдалось, встало на колени и упросило меня не делать этого. Я ничего не сказала Максу, но он все равно ненавидел меня с тех пор. Потому, полагаю, что было ранено его самолюбие, когда он плакал и умолял меня.
Все дело, видимо, было в неукротимой жажде выжить, свойственной любой женской особи и позволяющей ей непрестанно болтать даже, когда на нее обрушилось небо, безнадежно размышлял я.
— Джонни!
Я поднял глаза и увидел, что она наблюдала за мной с озадаченным лицом.
— Что-нибудь случилось? — быстро спросила она. — Вы выглядели ужасно обеспокоенным.
— Лаура, милая, — мечтательно проговорил я, — каким именем велела тебе пользоваться Миднайт во время твоего пребывания здесь?
— Моим собственным, конечно, — она медленно моргнула. — Я не выдаю себя за кого-то еще, как Джонни.
— Еще как! — я кровожадно улыбнулся ей. — Если я выдаю себя за Джонни Бенареса, то вы выдаете себя за Иуду!
— Что?
Внезапно страх заполнил ее глаза, она прижала тыльную сторону ладони ко рту и вжалась в спинку дивана стремлении отодвинуться подальше от меня. Я поднялся с кресла и опять ухитрился улыбнуться.
— Извините, я сказал ужасную вещь. Вы этого не знали.
Она убрала руку ото рта.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— И Макс Саммерс, и Ларри знают Лауру Триветт, — мрачно произнес я. — Как только они узнают о вашем приезде сюда, они сразу поймут, что это не простое совпадение и что это может быть объяснено лишь утечкой в их собственной организации. Что Миднайт сумела каким-то образом подсунуть им своего человека. И первое, что они сделают, выяснят ваши передвижения с момента вашего прибытия сюда: куда вы ходили и с кем встречались. И каждый раз в ответе буду я!
— О боже! — Она непроизвольно вздрогнула. — Об этом-то я и не подумала!
— То-то и оно, Лаура, — согласился я. — Но Миднайт подумала об этом. По какой-то неизвестной мне причине я ей больше не нужен. Своим нокаутом той ночью я задел ее гордость, и теперь она со мной расквиталась. Скинь со счетов некого Дэнни Бойда, и почему бы не предоставить оппозиции возможность позаботиться о деталях?
— Чтобы Миднайт спланировала такую ужасную штуку? — Она вяло покачала головой. — Я не могу этому поверить!
— Ее ведь не озаботило то, что таким образом ее младшая сестра станет Иудой, разве не так? — мягко проронил я.
Она тихонько заплакала. Ее бы следовало утешить, но я был последним человеком в целом свете, готовым сделать это.
— Утром я уеду, — приглушенно произнесла она. — Может, тогда они так и не узнают, что я была здесь.
- После того как вы провели в городе столько времени, разыскивая меня? — прошептал я. — Вы упомянули кому-нибудь мое имя?
— Нет! — уверенно сказала она. — Предполагалось, что я вас даже не знаю. Во всяком случае, пока мы не сравнили наши монеты.
Хоть что-то, подумал я. Появился слабый проблеск надежды. Донован видел нас вместе. Но в его глазах я всего лишь подцепил телку в его баре, а Лауре Триветт не было места в его безумной жизни. Тут я сообразил, как глупо надеяться, что они ничего не узнают, когда ее имя записано в журнале у портье, а служащие отеля будут постоянно говорить: «Люкс мисс Триветт», «Напитки в люкс мисс Триветт» и… Хватит и этого.
— Я, пожалуй, пойду, Лаура, — тихо сказал я.
Она подняла залитое слезами лицо.
— Дэнни… могу я теперь называть вас вашим настоящим именем?
— Я полагаю, ты узнала сегодня что-то новенькое в этом Суинбэрне, — усмехнулся я.
— Я очень сожалею, — она посмотрела на меня ошеломленными глазами. — Не могу ли я сделать чего-нибудь, чтобы помочь вам? Все, что угодно! Если я позволю Ларри…
— Нет! Однако я ценю ваше предложение, дорогая. Не расстраивайтесь уж очень. Может, все еще обойдется, а?
Уже у дверей я вспомнил, что, по крайней мере, она могла бы удовлетворить мое любопытство по одному вопросу.
— Лаура! — я посмотрел на нее через плечо. — Что из себя представляет Луис?
— Луис? — Судя по ее липу, даже упоминание его имени вызывало у нее отвращение. — Он жестокий человек, Дэнни, жестокий и ужасный. Я считаю его жутко опасным, ибо он умен. Я пыталась объяснить это Миднайт, но она только рассмеялась и заверила меня, что легко справится с ним. «Если он плохо поведет себя, сказала она, я отниму у него то, в чем он больше всего нуждается». Что бы это ни значило.
— Он был с Максом и Миднайт до того, как они разбежались, и решил остаться с вашей сестрой, так?
— Верно.
— Он у нее кем-то вроде адъютанта? Она отдает приказы, а он следит за их исполнением, так?
— Да, думаю, что так, — драматично фыркнула она. — Если что-нибудь случится с вами, Дэнни, из-за того, что я наделала, никогда в жизни не заговорю с сестрой!
— Не тревожьтесь, пока ничего не случилось, золотце. А как обстояли дела до того, как Макс и Миднайт расстались? Что поделывал тогда Луис?
— Ларри всегда бы чем-то вроде адъютанта при Максе, — раздумчиво проговорила она. — Я не уверена насчет Луиса. Может, он всегда делал одно и то же.
— Что именно?
— Я не помню точного слова, Дэнни, — она прикусила губу, задумавшись, потом с досадой покачала головой. — Нет, не могу вспомнить. Он… колол сейфы?
— Колол… — я разинул рот, пока до меня не дошло.
— Вы хотите сказать, что он был медвежатником?
— Точно! — Она энергично закивала. — Что это значит, Дэнни?
— Что он прибегал к взрывчатке, чтобы вскрывать сейфы. Обычно при этом пользуются нитроглицерином. Спасибо, Лаура. Теперь мне лучше уйти.
Я поспешно вышел из люкса и направился в свою комнату, раздумывая, как Дьюк мирился со всем этим столько времени, если желудок его беспокоит хотя бы наполовину того, как мой достает меня.
В моей комнате горел свет, но озабоченность желудком помешала мне обратить на это внимание, пока я не открыл дверь. А когда я это сделал, было уже поздно: мой ночной посетитель уже смотрел на меня с сияющей улыбкой, пуская блики своими отвратительными фальшивыми зубами.
— Поздно же вы возвращаетесь домой, Джонни, — робко заметил Ларри, потом вдруг хихикнул. — Могу поспорить, что вы прячете в отеле горячую блондинку!
— Его глаза тоскливо сверкнули при этой мысли.
— Ну что ж, — я сделал над собой усилие и улыбнулся в ответ. — Ставьте наличными, приятель!
— Как-нибудь в другой раз, — с сожалением ответил он. — Мы должны срочно идти.
— Идти? Посреди ночи? Куда к черту? — спросил я подходящим случаю удивленным голосом.
Какой-то миг я раздумывал, стоило ли и дальше разыгрывать из себя Джонни Бенареса, если они уже все знали и поэтому Ларри приехал за мной. Очень мне не хотелось доставить ему дополнительное удовольствие.
— Срочный сбор, — сказал Ларри, потом бессознательно понизил голос, упоминая святое имя. — Мистер Саммерс ждет нас: так что лучше поторопиться.
— Это скорее походит на панический сбор. Посреди-то ночи! — проворчал я.
— Кстати, — Ларри смущенно зашаркал ногами, — надеюсь, вас это не расстроит, Джонни: ожидая вас, я упаковал ваш чемодан и велел спустить его в машину.
— Но почему? — промычал я.
— Вы сюда уже не вернетесь, — он нервно улыбнулся. — Надеюсь, вы не имеете ничего против перемены места?
Мозг выкидывает глупейшие штуки именно в таки моменты. Единственное, о чем я мог думать, это о том, как никогда не понимаешь человека, которому объявили смертельный приговор, пока его не объявили тебе самому! А побитый «Форд» Ларри казался катафалком, хотя место исполнения приговора могло быть оставлено на усмотрение эксперта в бесшумном убийстве. Потом наконец вернулось некое подобие логики, и я начал обсасывать шансы застать врасплох Ларри и добиться в этом успеха.
Весь это мусор прокрутился у меня в голове меньше чем за секунду, пока Ларри наблюдал за мной с нервной улыбкой, словно приклеенной к его вонючим зубам.
— Ничего не имею против, — сказал я, как я надеялся, нормальным голосом. — К тому же я ненавижу упаковывать чемодан. — Я проворно повернулся к двери. — Поехали?
— Разве вы не возьмете свою пушку, Джонни? — прощебетал Ларри.
Я очень медленно повернулся обратно к нему, обещая себе: если Ларри придумал эту игру в кошки-мышки для собственной забавы, я засуну эти зубы ему в глотку и оставлю его в шкафу сдыхать от удушья.