Теоретически можно и воткнуть, энергия на район подается исправно, ни разу не вышибло. Только не нужно, у нас не презентация.
Я быстро поднялся на мост и дистанционно, под прикрытием двух стрелков, учинил пришедшим короткий расспрос. Дикое дело – переговариваться с людьми через гибкий лабиринт, но приходится: не подлянка ли? Это умных нашему миру постоянно не хватает, хитрых – хватает вполне, их даже переизбыток. Семья оказалась из Мурманска, они отдыхающие. Это хорошо, мурмашей мы любим, как и всех северян! С большой долей вероятности сразу можно предположить, что глава семьи – охотник и рыболов, знает «военку», технику, руки заточены правильно, может делать что-то реальное.
Почти ни в чем не ошибся. Главу семьи зовут Петром Манченко, ему сорок два года, монтажник со стапелей, бригадир. В корпоративном профсоюзе за десять процентов от стоимости дали путевку на всю семью, дорога к месту отдыха раз в два года оплачивается, сейчас как раз срок подоспел – чего тут думать, сели да поехали.
– Предлагали в Норвегию автобусом, но дети на море захотели.
Я прикинул, что сейчас может твориться в Мурманске, практически на границе с НАТО. Белые по белым бьют… «Генкой». Там вообще хоть кто-то остался?
– Распутывайте, пацаны, че смотрим! Думаю, ты выбрал правильно.
– Вот и я так считаю, – понимающе кивнул мне крепкий высокий мужчина, значительно поглядев на зареванную жену. – Фонари уберите, слепят.
Петр какое-то время наблюдал из окна за мостом и нашей гостиницей, так что был в курсе известных событий. Что-то для себя понял, и понял правильно. Настал подходящий момент, и отец семейства долго размышлять не стал.
– Вчера ночью какие-то хлопцы соседний отель шмонали, так что подошла и наша очередь, больше ждать было нельзя.
– Кто такие, знаешь?
– Нет. Никого вечером из номера не выпускал, сидели, как мыши, хотя мои парни рожи корчили, в разведку порывались, сталкеры…
Распутали быстро, вот обратно запутывали долго.
Вещей у пришельцев было немного, стандартный отпускной набор, тройка чемоданов и пара сумок. Быстро закинули барахло в машину. Марика я похвалил особо, торжественно вручив группе одну из оставшихся телескопических дубинок и оба ПМовских «травматика». Дети не дети, а уже бойцы – а они реальные бойцы, – значит, должны быть оружны.
– Со скуки не палить, сразу с колоды сдерну, – предупредил я вожака. – К пушкам серьезно отнеситесь. Отсюда и навсегда, Марик, все серьезно будет, считай, что детство кончилось.
Он тяжело кивнул, не по-детски как-то. Гадство, даже в груди заболело.
Ну вот. Приехали мы в «Орхидею», а там уже и гости на дачу съезжаться начали.
Ульянов явился не просто так, а с ценным подарочком.
– Держи, Залетин! У очередных выживальцев изъяли. И где берут только, черти? Вроде складов длительного хранения поблизости нет, я специально по спецкарте смотрел…
С этим словами он протянул мне самый настоящий ППШ!
И два тяжелых круглых диска к нему в матерчатых сумках. Возле ног поставил старый солдатский вещмешок, тяжелый, намертво завязанный волосатым узлом.
– Патроны россыпью, сколь, не знаю, но много, судя по весу.
– Да мы тоже с выживальцами столкнулись…
Я коротко обрисовал стычку, не вызвав у силовиков ни капли удивления. Оказывается, дело не редкое. Автомат был совершенно новенький, целенький, на прикладе ни трещинки, ни царапины. Ну, братан спасательный, это ты реально удружил, этого не забуду, два зуба сверху! Атас!
Повертев машинку в руках, я пристегнул набитый магазин, вскинул серьезно потяжелевший ППШ к плечу, пару раз приложился, и… протянул его деду, который схватил легендарный пистолет-пулемет, как ребенка – нежно, но цепко. Пусть владеет.
– Знаком с агрегатом? – поинтересовался спасатель.
– А как же, боец! – Василий Семенович расцвел нехорошей азартной улыбкой гвардейца, вчера штурмовавшего рейхстаг. – Семьдесят один патрон, как сейчас помню. Подожди-ка… И еще вспомню ведь! Да я ж с таким пол-Европы… В смысле, весь берег Дуная в районе Старого города оббежал.
Мы переглянулись. Аппетитный запах жареного шашлыка крепко отвлекал, но тут…
– Ну, не оббежал, так на судне прошел, какая разница, – тут же поправился дед, ничуть не смущаясь. – Зверек!
Валера Мокшанцев, увидев такое интересное дело, сразу выстроился сбоку, хищно облизываясь на раритет.
– Вообще-то, склады есть… Но далековато, просто так туда не сбегаешь, – со значением сообщил он. – Так что не особая и редкость.
Ох и кроила… Но шкипера нашего не проведешь, за ним школа жизни.
– Меняться не буду, – отрезал хрыч.
Далее состоялся короткий, но обстоятельный диалог:
– «Ксюху» дам, почти ненадеванная.
– Баловство ментовское, – отбил дед с ударением на последнем слоге.
– Патрон мощнее!
– А куда из нее шмалять? Я из этого коротыша дай бог на пятьдесят метров пульки положу приемлемо. А тут сила! Одиночным на три сотни смогу вмазать.
– Ну, дед, это ты загнул…
– Слесарь гнет. А я почти морская пехота, вопрос знаю, – тут же завелся старый хрен. – Отскочь, воин, от старого бойца! Ну ладно, на двести.
Тут я решил вмешаться, прикола ради:
– Василий Семенович, а на БРДМ махнешь?
На «Орхидею» упала звенящая тишина.
Лишь Мокшанцев пытался выдохнуть, хлопая от возмущения карими глазами. Дед подумал для солидности и веско брякнул:
– На «бардак» сменяю, ежели с пулеметом. КПВТ, кажись?
Мне показалось, что лейтенанта сейчас хватит удар.
– А-атставить звездеж! Володя, не, ты слышал?! – армеец взревел так, что все женщины отскочили обратно в помещение. В принципе, как и учил: услышали подозрительный шум, прячьтесь в здании. А вот Линна, наоборот, выскочила, пистоль в руках. Только белый фартук… Как мишень на грудь повесила.
– Видишь, пиджаки совсем нюх потеряли! Не, ну, меру-то надо знать! Какой-то ржавый музейный автомат, двоечником на коленке собранный, на боевую машину! На бронетехнику! С «тяжем» на борту!
Спасатель Ульянов только развел руками и сразу отвернулся к реке, стараясь не расхохотаться.
– Ну, хоть ты им скажи!
Эмчеэсовец повернулся к нему, пряча носовой платок.
– Валер, но ведь и приоритеты поменялись, – серьезно сказал он. – Как и вся материальная подложка цивилизации… Неизвестно, чего больше поблизости. Да ты танк им предложи, раз БРДМ в дефиците. На фига тебе танки?.. Василий Семенович, «семьдесят двойка» тебя устроит? Старенький, но зато с БК.
Шкипер сморщился:
– Смотря, какой цвет. А лифтованный?
Тут заржали все участники драмы. Мокшанцев ошалело посмотрел на нас, отдельно на деда, что-то внутри переключил и сел на корточки, чуть не растекаясь по розовой брусчатке гостиничного двора.
– С вами все нервы потеряешь. Так гостей встречать!
– Ладно тебе… – отмахнулся я. – Гостей мы встречаем богато, особенно если и они к нам со всей душой. Ты смотри сам, МЧС, видишь, как приезжает? Заботится об общине, понимает, где у них опорные точки и как им надо помогать. Все понятия в норме у людей правильных.
– А я че, без понятий живу? – обиделся вояка. – Просто не успел еще… И вы тут со своим ППШ нервы мне мотаете.
– Достану я тебе такой, – пообещал Ульянов, – не парься.
– Во! Настоящий друг! Бабушкин, тащи презент!
Презентом оказался нулевой «ПМ» в кожаной кобуре, Мокшанцев не протрепался. Линне отдать, что ли? Полегче будет для женской руки. Но филологиня смотрела на «макарова» без энтузиазма. Себе взять? Не так.
– Ной где? В сауне? Позовите.
Вот уж кто с радостью встретил такой подарок!
– Держи, уважаемый, вручаю тебе, как командиру группы охотников. Валер, а че там с патронами?
– Да пусть к нам подъезжает, отсыплю, сколь надо, – ответствовал лейтенант, уже усаживаясь за крайний столик. – Хоть цинк дам, я же так привез, для символики. И магазинов парочку подкину.
Ужина в тишине не получилось.
Ульянов начал рассказывать о ситуации, тут же посыпались уточняющие вопросы, и про шашлык все забыли. А зря, шашлычок-то получился отменный. Или я просто истосковался? Во всяком случае, моему аппетиту рассказ никак не мешал.
– Мы из Адлера на Поляну всего тысячу восемьсот тридцать пять человек вывезли… Сегодня уже не вывозим, вот и прикидывайте. Кто-то в Сочи подался, кто-то успел уехать дальше.
– Осталось сколько?
– Можно только гадать, – пожал он плечами. – Какой-то процент оставшихся и рад бы удрать, таких, как ваши сегодняшние, но их немного. Остались группировки, по оценкам штаба, штук двенадцать.
– Крупные выявлены? – поинтересовался Мокшанцев.
– Самая крупная, по моим данным, обосновалась в санатории «Южное Взморье», там удобное место. Периметр имеется, развитая внутренняя инфраструктура, склады, столовые, дорога рядом, берег. В санатории заправляют абхазцы, намерения не ясны, и это проблема. Могут и трассу блокировать.
– А что говорят о совместной зачистке? – спросил Валера. – Уже есть планы?
– Да нет никаких планов. Ради чего зачищать? Какими силами потом контролировать территорию? Разве что вы согласитесь туда переселиться.
Народ заволновался. Не хотим. Нам и тут нигде не жмет.
– Что я и говорю… Отсев у них уже начался, так что подождем.
– Интересно, почему в центре Адлера электричество отключили? – спросила Вика.
– Как и в Большом Сочи, мы слышали, – подхватила подружка.
– А потому что не хватает на всех электроэнергии! – с видом эксперта-энергетика встрял Будко. – Нечего зря жечь! Энергии мало, а протяженность застройки огромная. Самим бы хватило.
Спасатель даже не поморщился, крепкие нервишки у парня.
– Василий Семенович, я правильно вас называю? Так вот, Василий Семенович, электроэнергии вполне хватает. Краснополянская ГЭС работает в штатном режиме, магистральные сети исправны. Вот только смысла нет. Кто будет в Большом Сочи следить за сетями, если сам город брошен? Как только началось, тут же начались обрывы, самовольные подключения, у нас ведь каждый домовладелец записной спец по энергетике, – при этих словах Ульянов пристально посмотрел шкиперу в глаза, заставив-таки деда смутиться. – Тут же пошли КЗ целыми каскадами, возникли пожары. А тушить их некому.
– Неужели весь район Центрального Сочи эвакуировали? – нервно прошептала Мария Степановна, тихая пожилая женщина. Она чаще всего хлопочет по хозяйству, все больше на кухне, без дела ее и не увидишь. А когда увидишь – сидит и тихо плачет.
Ульянов помолчал, подумал. Все ждали.
– Там, можно сказать, как и здесь, ситуация примерно одинакова. Два дня вывозили, кого смогли собрать. По приказу сверху – подальше от госграницы, в Новороссийск и под Краснодар. С вывозом трупов получилось хуже, нет людей у нас сейчас для таких масштабных операций. Потом армейцы занимались. Знаете… – Володя как-то странно посмотрел на слушателей, словно размышляя, признаваться ему или нет. – Если бы сейчас был высокий сезон, мы бы на вывозку трупов туда вообще бы не сунулись.
Кто-то из женщин охнул, люди заволновались, представляя такой вариант.
Выездная политинформация продолжилась. Оказывается, армейцы перегнали на нашу сторону еще два железнодорожных состава с продовольствием, начальный отрезок пути проходили с боем. Потом пошли вопросы о «дальних связях». Как выяснилось, связь есть с двумя центрами: в Новороссийске и в Ростове. Краснодар выселяется в пригороды. А вот Ставрополь молчит, и что там творится, непонятно. Города-миллионники центры имеют, но тоже в пригородах, так, московский центр ныне в Химках. Ни помощи оттуда, ни толкового совета пока не поступало, видать, идет первичная организация хоть какой-то системы.
Потери везде колоссальны.
– А Туапсе?
– В Новороссийск всех вывезли, как и из Геленджика. Там справились быстро, людей осталось очень мало.
Все в который раз притихли.
А я понял, что мне самому нужно ехать в центр Сочи и смотреть расклад на месте.
Не в моем характере сидеть и ждать. Тем более что информации, по сути, нет и взять мне ее неоткуда. Закрыта ли дорога, и в каком она вообще состоянии? Продолжается эвакуация или уже закончена? А что творится подальше центра Сочи, в Дагомысе, например, или в Лазаревском? Есть общины типа нашей, то есть системные, а не стихийные? Если уж из Туапсе люди ушли в Новороссийск… Так что же это получается, все побережье пустынно?
Надо решить, как стартовать, на судне или машиной? У обоих вариантов есть свои плюсы и минусы, нужно будет подумать, посоветоваться. Одни вопросы. Возникает куча версий, но все они про бабушку с гениталиями.
Ульянов что-то говорил, Мокшанцев дополнял, когда знал тему, и оба отвечали на вопросы, иногда споря друг с другом. Я же слушал лишь краем, фиксируя только то, что мне действительно интересно. И думал о своем. А как там наука? Кто-то уже начал работу по обезвреживанию генетического оружия, да и есть ли сама возможность принятия таких контрмер? И что за НЛО летают над горами, это чьих рук дело?
Пора выбираться за барьер, нужны новые данные.
Кстати, в следующий раз стоит полиционеров позвать на посиделки, у них свои источники, тут я дал маху, не подумал вовремя. Сделаем на базе «Орхидеи» клуб, культурный, так сказать, центр округи.
Решено, экспедицию затеваю.
Пробьюсь с эмчеэсовцами, вояками, может, замутим что совместное, если их это интересует. Хотя… Пока что видно: спасатели работают более четко, более активно. У них дел хватает. Но ведь и армию понять можно, у этих свои задачи, которые, как я лично увидел на берегу, вполне актуальны и ничуть не изменились – вон какие снаряды над морем летают. Значит, и сухопутные операции возможны. Или диверсионные, так, пожалуй, точнее. Да и ладно. Отвечай за свой пост, а не рассуждай о вопросах стратегических. Так Мокшанцев и действует.
Сложный вечер подарил мне сложные эмоции и мысли.
Тусняк вышел полезный, проветривающий. Жаль только, что замечательный шашлык пропадает, невысок аппетит у людей после таких познаний. Шло время, постепенно гости и хозяева отвлеклись, разогрелись, появилось слабое спиртное, заиграла тихая спокойная музыка, люди расслабились – невозможно постоянно жить в напряжении. Разошлись далеко за полночь. Еще с полчаса после отъезда гостей наши женщины, убирая со столов, перешептывались, делились впечатлениями.
С новенькими поговорить так и не получилось.
А ночью по Адлеру опять ударили «генкой».
Глава 6
Новые потери, новые приобретения. И новые кошмары
Девчонки ушли от меня часа в два ночи, укатав Гарика так, что на часы я и не посмотрел – просто рухнул, закрыв дверь, на кровать и провально вырубился, как в омут погрузившись в темный, беспамятный анабиоз. Хорошо сексуалили дьяволицы: умелые, голодные, раскованные по возрасту и опыту – так ведь еще и курорт, программа отдыха давно спланирована, должный настрой имеется, а сегмент сексуальных наслаждений выпилен безжалостными обстоятельствами. А хочется! Отчего бы тогда не похулиганить в групповухе? Но здоровье-то у меня далеко не на подъеме, сказывается нервическая нагрузка последних дней, не выжатая до конца болезнь и хронический недосып.
Настроившись заранее на долгий глубокий сон, я сразу после душа принял горизонталь, даже покурить на балкон не вышел, по-хамски подымив в номере, лишь на последних минутах бодрствования успев вовремя потушить сигарету. А разбудили меня подружки почти сразу – стянули любимые полосатые труселя, бухнулись голенькие по обе стороны, и пошла жара.
С такой парочкой мне пришлось тяжело, да и вдумчивости не было, лучше бы по одной шалили… Но справился на сотню, последние минуты удовольствия уже не доставляли: сколько же можно, дамочки!
Горе не горе… – правильно говорят: жизнь бесстыдна.
Второй раз меня разбудили не столь приятно, внутренний телефон заверещал под ухом – тишина вокруг была такая, что даже самый тихий режим звонка воспринимался как гром небесный. Хорошо, хватило ума сразу не вскакивать как подорванному – точно бы на пол свалился. Трубку я снял лежа.
– Гарик, нас атакуют, – отчетливо и спокойно произнес Василий Семенович.
Он что, вовсе не спал? Голос слишком бодрый. Слова слишком страшные.
– Кто атакует? – Я честно ничего не понял, машинально посмотрел на балкон.
Через миг до меня дошло: нападающие через пешеходный мост валят! А почему тогда стрельбы нет, неужели они пацанский дот разнесли? Проспали парни! Под ложечкой похолодело. Только не то до меня дошло, что нужно.
– В смысле, инфекцией поливать начинают, Гарик… Или вирусом, или пес знает чем. Генка, короче.
Вот теперь-то уж я окончательно проснулся.
– Где народ? – посмотрев на часы, машинально отметил точное время.
– В ресторане сказал собираться. Всем.
В ресторане. Наверное, он прав.
– Правильно сказал, пусть там сидят, щас приду… С моря идут, с воздуха? – прохрипел я, уже задыхаясь от волнения.
– Пацаны только что радировали, с воздуха прут, – доложил шкипер. – Несколько объектов сразу, на разных высотах.
– Сюда их давай, тоже в ресторан, пусть пост бросают и валят к нам! – принял я решение. – Быстро!!
– Понял! – ответила трубка. – И еще… Кроме самолетов, тарелки пошли.
Проклятие! И объяснить никто не может, одного это поля ягодки или за компанию.
– Энэлошные? – зачем-то уточнил я, с трудом застегивая брючный ремень. Где тут дырки, зараза!
– Они. Да ты на балкон выскочи… Увидишь.
Бросив трубку, я вылетел в открытую дверь с карабином в руках.
– Видишь? – крикнули снизу.
Будко выскочил во двор и теперь стоял возле летнего кафе, держа ППШ. В домашней пижаме, в шлепках… его-то кто поднял? Или он сам покурить выходил? Небо над головой было ясное, облаков почти нет. Луна светила вовсю, так что полной темноты не было.