— В Академию поступать не собираетесь?
— Если ничего не изменится, на следующий год буду подавать рапорт.
— Вот и отлично. Учитесь и поднимайтесь по карьерной лестнице. Армии нужны боевые генералы, а не паркетные шаркуны. — Разговор был закончен, на прощание министр пожал разведчику руку и повернулся к терпеливо поджидавшему его генералитету. Денис, четко развернувшись на сто восемьдесят градусов, поспешил к зависшему в стороне вертолету.
Через минуту перед ним упала спасательная гарнитура. Нацепив ее, майор стал медленно подниматься вверх.
Когда разведчик наконец забрался в чрево «КА-29» и вертолет, набрав высоту, стал стремительно удаляться, к министру подошел молодой старший лейтенант, офицер по особым поручениям.
— Сообщение от представителя президента по Дальневосточному округу. Во Владивосток прилетел директор ФСБ, остановился у него. Представитель приглашает вас на ужин.
Министр на мгновение задумался, впереди еще его ожидало множество дел, которые следовало завершить. Да и не привык он являться в гости, не смыв мыль дороги.
— Сегодня ничего не получится, — покачал головой министр. — Передай, что завтра в десять утра приеду на завтрак…
Представитель президента по Дальневосточному федеральному округу, в недавнем прошлом сам боевой генерал, участвующий в первой чеченской военной кампании, едва не поставил в ней финальную точку (но тогда в силе были закулисные игроки, они-то и навязали России позорный Хасавьюртовский мир). После этого служить генерал не смог, но без работы не остался, представляя интересы Президента Российской Федерации на Дальнем Востоке.
Руководителей двух мощнейших силовых структур полпред принимал в своей резиденции, что называется, по-домашнему, без помпезности и лицемерного этикета. Небольшой круглый стол был накрыт на открытой террасе с видом на залив Японского моря. Стол ломился от деликатесов, коими был так богат здешний край. Янтарного цвета осетровый балык, алое филе соленой семги, несколько сортов сырокопченой колбасы из оленины и медвежатины, запеченный бок дикого кабана и прочие угощения. Из напитков в большом кувшине был морс, а в маленьком пузатом графинчике с длинной шеей золотом отливала настойка из женьшеня.
После того как министр обороны и директор ФСБ обменялись рукопожатием, полпред сразу же пригласил их к столу, предположив, что за едой разговор пойдет намного лучше.
Так как время уже давно подошло к обеденному, от рюмки «бальзама молодости» гости не отказались. Выпили за хозяина дома, потому что за встречу пить было, по крайней мере, неразумно — оба силовика всего несколько дней назад виделись на совещании у главы государства.
— Каким ветром занесло в здешние края? — закусывая салатом из морской капусты, спросил у директора ФСБ министр обороны.
— Это ты у нас порхаешь по всей стране, — в тон ему ответил глава Федеральной службы безопасности, аккуратно отрезая ломтик балыка. — По оренбургским степям, Калининградской области, а сейчас вот добрался до Дальнего Востока. А у меня все проще — плановая поездка, проверяю, насколько эффективно функционирует здешний Антитеррористический центр.
Говоря это, на самом деле директор ФСБ лукавил. Поездка была не плановой, а экстренной. Оперативники одного из отделов контрразведки обнаружили шпионскую закладку в виде высокочувствительного электронного прибора. Штучка оказалась очень интересной, причем последнего поколения, что, в свою очередь, говорило, что, несмотря на заверения в союзе против мирового терроризма, кое-кто из партнеров по коалиции пытается отслеживать российские государственные секреты. Глава ФСБ прилетел во Владивосток, чтобы лично разобраться в произошедшем и решить, как следует в этой ситуации действовать контрразведке. А чтобы раньше времени не спугнуть оппонентов, поездка была закамуфлирована под проверку дальневосточного центра «Т». Против коллеги из Министерства обороны директор Департамента безопасности ничего не имел, они в прошлом оба были сотрудниками одной из мощнейших в мире спецслужб. Но закон контрразведки гласит — государственная тайна доступна только посвященным в нее, иначе она перестает быть тайной.
Министр обороны все-таки почувствовал неискренность (сам из плеяды чекистов), но виду не подал и как бы между делом спросил:
— И как функционирование центра?
— На уровне нормы, — общей фразой ответил директор ФСБ и тут же услышал язвительное:
— А заключительным аккордом проверки, впрочем, как всегда, будет показательное выступление региональной «Альфы».
— Почему показательное выступление? — удивился главный контрразведчик, отвлекшись от мясного ассорти. — Учения будут действительно с подразделением регионального отряда антитеррора по теме «Освобождение заложников».
— Ну да, ну да, — понимающе кивнул министр обороны, — будет все разыграно как по нотам. Мы победили, и враг бежит, бежит. Твои люди могли бы снять фильм и при каждой проверке показывать его, чтобы лишний раз не гонять бойцов.
— Что ты хочешь этим сказать? — Глаза чекиста угрожающе сузились.
— Одни антитерры изображают террористов, другие их штурмуют. Даже если одни другим не подыгрывают, то психология бойцов одинакова. Потому и действуют, как актеры в хорошо отрепетированном спектакле.
— Что ты предлагаешь?
— Менять стереотипы. Террористов — единицы, кто обучен методам спецназа. В основной массе это дилетанты, самоучки, которые, захватив заложников, действуют не по изложенным на бумаге инструкциям, а по собственному усмотрению. А потому при штурме у антитерров и происходят накладки. Потому что придумал это представление полудикий пастух, а современные инструкции этого просто не учли. А учитывать нужно все. Это как рукопашный бой. Классный боец должен все время спарринговать, но каждый поединок должен происходить с новым соперником. Для того чтобы действовать эффективно против террористов, твоим антитеррам нужно постоянно менять спарринг-партнеров. Ну, скажем, один раз выставить ментов, потом — пограничников. Или моих военных, например.
— Твоих военных? — переспросил директор ФСБ и широко улыбнулся. — А не боишься, что мои антитерры твоих диверсантов за холку и на солнышко?
— Если твои повяжут моих, значит, плохо готовим диверсантов. Будем изменять методу их обучения, — с готовностью ответил министр обороны. — В любом случае обоюдосторонняя выгода налицо.
— Ну, что ж, я согласен, — утвердительно кивнул главный контрразведчик. — Давай с твоих военных и начнем.
До сих пор хранивший молчание полпред президента взял со стола графин с настойкой и, наполняя рюмки по второй, негромко произнес:
— Товарищи офицеры, а ведь это походит на вызов к дуэли между службами. Так сказать, перчатка брошена.
Министр обороны вынул из кармана пиджака цивильного костюма трубку мобильного телефона и набрал номер своего порученца. Как только офицер ответил, приказал:
— Сережа, срочно свяжись со штабом флота, пусть пришлют из разведки морской пехоты майора Давыдова…
Британские острова (2001)
Подготовка бойцов Специальных авиадесантных сил (сокращенно САС) Великобритании сродни «сумасшедшей неделе» американских боевых пловцов. Только длится этот ад не неделю, а долгих два месяца. За это время только один из десяти опытных солдат будет зачислен в САС, шестеро уйдут по собственному желанию, двое-трое по состоянию здоровья. Травматизм — вечный спутник английских спецназовцев, и кто попал на больничную койку, тот уже не служит в САС. Но вот срок обучения закончен, и начинаются тяжелые будни.
Командир одного из диверсионных подразделений двадцать второго полка САС майор Майкл Триш, одетый в прыжковый комбинезон темно-зеленого цвета без знаков различия, внимательно наблюдал, как новобранцы в полной боевой амуниции преодолевают «обезьяньи джунгли». Опытный глаз матерого вояки моментально выхватывал наиболее перспективных — тех, кого он возьмет в свою группу, с кем сможет уверенно воевать. А в том, что придется воевать, майор нисколько не сомневался. Меньше месяца прошло с того дня, как арабские террористы-смертники, захватив пассажирские самолеты, атаковали Нью-Йорк. Это был вызов, брошенный всей западной цивилизации. Сейчас янки разбирали руины, хоронили и оплакивали погибших, но уже совсем скоро раздастся бряцание оружия, и США нанесут ответный удар, и даже если весь мир отвернется от дяди Сэма, Англия, как верная союзница, все равно встанет рядом.
Триш на мгновение отвлекся от наблюдения за пополнением, вспоминая, во скольких военных кампаниях он участвовал. С операциями в Северной Ирландии выходило с полторы дюжины. Столько же он имел наград, потому что в каждой боевой операции использовал шанс отличиться. Война была смыслом его жизни, другого он ничего не умел делать, да и не хотел.
— Сэр, — размышления Майкла Триша прервал выкрик вестового. — Вас в срочном порядке требует к себе полковник Дэвидсон.
«Уже началось», — отметил про себя майор, именно так воспринимая экстренный вызов к командиру полка. Быстрым шагом он направился в сторону административного корпуса, мрачного квадратного двухэтажного здания с большими арочными окнами, закрытыми солнцезащитными жалюзи. У главного входа замерли двое часовых в парадной форме САС, с наградами на груди и штурмовыми винтовками «Эмфилд L85А1», с примкнутыми к стволам штыками.
Проходя мимо них, Триш рефлекторно приложил руку к виску. Это, как и часовые на входе, и развевающиеся в центре плаца флаги Великобритании и двадцать второго полка, являлось многолетней традицией, оплаченной кровью сотен бойцов, павших за величие Британской короны…
Отворив тяжелую дверь из мореного дуба, офицер шагнул вовнутрь. В коридоре Триш на мгновение остановился и скосил глаза вправо, где висело большое, в человеческий рост, зеркало, обрамленное старинной позолоченной рамой. Из Зеркала на майора смотрел крепко сбитый здоровяк с могучей шеей и покатыми плечами, прямым греческим носом и суровым взглядом; стрижка «ежик» дополняла портрет суперсолдата. Майор поправил завернувшийся воротник прыжкового комбинезона и стал поспешно подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж, где располагался кабинет командира полка.
Полковник Джордж Дэвидсон — пятидесятилетний гигант с продолговатым черепом, глубокими залысинами в коротких седых волосах, с обветренной красной кожей и глубокими морщинами, пересекающими волнистыми линиями широкий лоб. Короткий нос-«картошка» неестественно смотрелся на лице командира полка, так же как и могучие руки с короткими толстыми пальцами. Крестьянская внешность была обманчивой ширмой. На самом деле Дэвидсон имел академическое образование, обладал высоким интеллектом и аналитическим складом ума, который был неоднократно использован при планировании боевых операций.
Триш и Дэвидсон были знакомы больше двадцати лет — свою службу в САС майор начинал во взводе, которым командовал тогда еще лейтенант Джордж. Первой их военной кампанией стали бои за Фолклендские острова. Именно после этой войны начался карьерный рост Дэвидсона. Злые языки утверждали, что трамплином для лейтенанта послужила не отвага на поле боя, а то, что он оказался рядом с премьер-министром. Маргарет Тэтчер прилетела на острова, чтобы сделать символический выстрел из пушки в сторону Аргентины. Молодой лейтенант закладывал снаряд в эту пушку. Так или иначе, но, когда Джордж Дэвидсон вернулся в Британию, он был переведен в штаб, откуда начался его стремительный карьерный забег. Теперь, спустя почти двадцать лет, он носил чин полковника, командовал одним из лучших полков САС и виделся с министром обороны чаще, чем тот со своим духовником.
Кабинет Дэвидсона был обставлен вызывающе роскошно: массивная мебель красного дерева с позолоченной инкрустацией, на окнах тяжелые бархатные шторы, а на стене прямо над рабочим столом большой портрет королевы Елизаветы Второй в монаршем облачении.
Вошедшего майора командир полка встретил, стоя у рабочего стола. Пожимая ему руку, широко улыбнулся:
— Рад тебя видеть, дружище.
— Я тоже, — кивком ответил Триш.
— Виски, джин? — неожиданно спросил полковник и тут же добавил: — Я, пожалуй, выпью немного «Белой лошади», а ты?
— Составлю тебе компанию, — рассеянно кивнул майор, пытаясь в мыслях просчитать происходящее. Расслабленность командира говорила о том, что, по всей видимости, уже было получено новое задание для сасовцев. И для того чтобы лучше сгруппироваться, вначале нужно расслабиться.
Полковник Дэвидсон подошел к бару, замаскированному под секретер викторианской эпохи, открыл дверцу, достал початую бутылку «Белой лошади» и пару толстостенных стаканов. Из портативного холодильника захватил серебряное ведерко с колотым льдом.
Разместились по-походному в соседнем помещении, которое именовалось «комнатой отдыха». Поставив стаканы и ведерко на журнальный столик, полковник отвинтил пробку и наполнил оба стакана на дна пальца темно-коричневой жидкостью. Потом широкими щипцами набрал несколько кубиков льда, сперва бросил в стакан Триша, потом себе.
Майор, подняв свой стакан, немного пригубил, ощутив во рту привычный привкус дегтя, потом посмотрел на полковника и с кривой усмешкой спросил:
— Кто номер один?
— О чем ты? — удивился Дэвидсон.
— Афганистан или все-таки Ирак? — пояснил свою мысль Триш, тем самым давая понять полковнику, что он готов лететь в любую точку земного шара — был бы приказ и соответствующее обеспечение.
Неожиданно полковник одним глотком осушил стакан и, опустив его на стол, несколько секунд пристально смотрел на своего старого боевого товарища исподлобья. После чего с тяжелым вздохом произнес:
— Я вызвал тебя, Майкл, немного по другому поводу.
Майкл Триш услышал в голосе полковника металл, это настораживало. Не прикасаясь больше к виски, отодвинул стакан в сторону и тихим, ровным голосом произнес:
— Я слушаю тебя, Джордж.
— Ты знаешь наши законы, Майкл, — не глядя в лицо майора, заговорил Дэвидсон. — Офицер, которому трижды отклонили повышение по службе, автоматически отправляется в отставку. На днях пришло третье отклонение в присвоении тебе звания подполковника. Вчера я ездил в Лондон на прием к министру обороны, но даже он ничего поделать не смог. С учетом того времени, что ты провел в различных военных кампаниях, срок выслуги превышает едва ли не вдвое. В кадрах министерства кое-кто считает, что присваивать тебе очередное звание было бы глупо, все равно через несколько месяцев придется увольнять. Министру ничего не оставалось, как согласиться с этим доводом.
— Черт, — с горечью выругался Триш, но тут же взял себя в руки и задал только один вопрос: — Сколько у меня времени?
Полковник Дэвидсон встал из глубокого кожаного кресла и вышел в рабочий кабинет. Вернулся меньше чем через минуту и положил перед Майклом большой бланк с золотым тиснением и размашистой подписью министра обороны.
— Ты уволен из САС с сегодняшнего дня, — глухим голосом проговорил командир полка.
Мир в глазах Триша неожиданно померк, в одно мгновение превратившись из яркого цветного в черно-белый. На какое-то мгновение майору стало по-настоящему страшно, как будто на прыжках с самолета не раскрылся основной парашют, а кольцо запасного он никак не может нащупать. Бумажка с приказом об увольнении из САС как будто выбила опору из-под ног. Но замешательство длилось лишь долю секунды.
— Кому я должен передать свою группу? — наконец спросил он.
— Своему заместителю, — ответил полковник, снова берясь за бутылку. — После того как оформишь бумажные дела, сходи в полковую кассу, там тебе выплатят причитающиеся подъемные в размере трехмесячного заработка.
Майор рывком поднялся из кресла и направился к выходу. Спрашивать разрешения уйти у полковника он не стал, с этой минуты он гражданский человек и всякие военные ему не указ.
Полковник сделал вид, что не заметил поведения подчиненного, но в дверях все же окликнул уже уволенного майора.
— Будешь уезжать, зайдешь попрощаться? — спросил Дэвидсон, держа в руках наполненный на две трети стакан виски.
Триш лишь криво усмехнулся, коротко бросив на ходу:
— Это вряд ли…
В голове гремел погребальный набат, заставляя лежащего на кровати человека в одежде морщиться и стонать, все больше и больше сворачиваясь в позу эмбриона.
Джин «Гордонс» вкупе с темным бархатным элем — смертоносная смесь, особенно если ее употребляешь пять дней в неделю.
«Так недолго и спиться», — в воспаленном мозгу Триша промелькнула уже не однажды посещавшая его мысль. Он тяжело застонал и наконец открыл глаза. Несколько минут бывший сасовец лежал неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям. Потом, собравшись с духом, встал с постели и, покачиваясь и придерживая обеими руками голову, побрел в ванную комнату. Контрастный душ, две таблетки аспирина, разведенные в большом стакане «Швебса», наконец с трудом вернули его в более-менее нормальное состояние. Побрившись, бывший майор несколько минут внимательно всматривался в свое отражение в зеркале, как будто заново изучал свое лицо. За последних два месяца его внешность сильно изменилась — кожа лица приобрела серый оттенок, глаза налились кровью, под глазами отвисли предательские мешки.
— Да, гражданская жизнь мне явно идет не на пользу, — пробормотал Триш, проводя пальцем по отвислой коже под глазами. Два месяца тому назад облаченный в цивильный костюм уже отставной майор Специальных авиадесантных сил добрался вечерним междугородным автобусом до Лондона. Кроме небольшого чемодана с личными вещами и документов с чековой книжкой, полученной в полковой кассе, другого имущества у него не было. Впрочем, отставного майора это нисколько не огорчало. В первые минуты, узнав об увольнении из САС, он это расценил как предательство. Но по мере того как шло время, смог убедить самого себя в том, что ничего страшного не произошло. Это не возраст, когда тебе едва за сорок и ты полон сил и здоровья, а кроме того, имеешь богатый боевой опыт и приличную офицерскую пенсию (с голоду, по крайней мере, не умрешь). С таким багажом всегда найдется дело по душе.