Гобелен из Байё изображает сцены подготовки нормандского завоевания Англии и битвы при Гастингсе. XI в.
Это случалось крайне редко.
Это случилось, к примеру, в Англии.
В середине XII века престол в Англии заняли представители династии Плантагенетов – выходцы из Западной Франции. Они будут долго править страной. Из этого семейства выйдут удивительные характеры – некоторым из них Шекспир посвятит свои трагедии. Насыщенность войнами, убийствами, заговорами, переворотами в период правления Плантагенетов была куда выше среднеевропейской нормы.
События разворачивались так.
Дж. Рогерс. «Белый корабль» – это корабль, потерпевший крушение 25 ноября 1120 г. в проливе Ла-Манш у берегов Нормандии, в котором погибло большое число англо нор-мандских аристократов, включая наследника английского престола Вильгельма Аделина. Гравюра
В XI веке Англию покорили норманны Вильгельма Завоевателя. И с тех пор более ста лет английские короли были фактически французскими владетелями, лишь часть земель которых лежала на острове. Французские дела для них были важнее, чем английские. Они даже не знали английского языка. Король Генрих II, человек очень образованный для своего времени, владевший шестью языками, по-английски знал лишь несколько слов. Первым королем династии Плантагенетов, который умел говорить по-английски, был знаменитый Ричард Львиное Сердце.
Сын Вильгельма Завоевателя Генрих I правил в Англии с 1100 по 1135 год. Его наследник погиб при кораблекрушении, и эта смерть надломила отца. Вспышки гнева чередовались у него с долгими приступами отчаяния. И хотя он женился вновь, детей больше не было.
Душевное состояние короля было усугублено преступлением, лежавшим на его совести. Король дружил с менестрелем Люком де Барре, но потом тот перешел на сторону французского короля и воевал в рядах его армии против Генриха. Однажды менестрель сочинил насмешливые стихи о Генрихе, чем задел его за живое.
Портрет Генриха I. 1620 г.
Вскоре после этого Люка де Барре взяли в плен и привели к королю. Монархи всегда побеждали поэтов и уничтожали их – казнили, ссылали, травили. Но с таким же постоянством в истории оставались имена и стихи погибших поэтов и лишь в исторических трудах – имена королей.
Разгневанный Генрих решил навести порядок в поэзии, для чего приказал выжечь менестрелю глаза. Де Барре так отчаянно сопротивлялся, что палач изуродовал его, и поэт, проклиная Генриха, в жутких мучениях умер. Короля преследовали ночные кошмары. Он вскакивал с ложа, хватал меч и в припадке безумия рубил мебель.
Вопрос о престолонаследии в английском королевстве со смертью сына Генриха стоял весьма остро. У короля были родственники, которые могли претендовать на власть, но не было никого, кому сам король желал бы власть передать. Наиболее вероятным претендентом был племянник Генриха Стефан, как говорили, самый красивый мужчина в Европе, высокий стройный рыцарь.
Стефан Блуасский. Гравюра из «Истории Англии», 1859 г.
Однако король связывал планы с вернувшейся из Германии дочерью Матильдой, молодой вдовой императора Священной Римской империи Генриха V. Матильда была женщиной пылкой, неуправляемой, к тому же она приехала в провинциальный Лондон из самого центра Европы, и жизнь в Англии казалась ей скучной, норманнские бароны – грубыми, улицы – узкими, а наряды – немодными. Она подружилась с красавцем Стефаном, и, возможно, у них завязался роман.
Генрих нашел Матильде выгодную партию – Готфрида (Жоффруа) графа Анжуйского, владения которого вклинивались в континентальные земли Генриха. Граф Анжуйский был еще мальчишкой, одиннадцатью годами моложе Матильды. Матильде же совсем не хотелось упасть до положения обыкновенной графини.
Свадьба Матильды и Генриха V. Иллюстрация из рукописи
Несколько месяцев Матильда сопротивлялась решению отца. И все же Генрих уговорил дочь поехать в Анжу и обвенчаться с четырнадцатилетним женихом, согласия которого никто и не спрашивал. Взамен Генрих обещал дочери передать престол ее детям.
Опечаленная Матильда отправилась на континент, и в 1127 году состоялась свадьба.
Пять лет Матильда прожила в графстве Анжу. Мальчик-муж превратился в высокого юношу, который более всего любил охоту. Матильда томилась в неволе и совершала безумные эскапады, которые, правда, никого в графстве не удивляли, потому что женщины в роду графов Анжуйских всегда отличались буйным нравом и даже знакомством с потусторонними силами.
Например, к этому роду имела отношение лесная фея Мелузина, которая взяла с мужа, графа Раймонда, обещание, что он не будет искать ее общества по субботам. Разумеется, граф в ближайшую же субботу отправился в спальню к Мелузине и обнаружил, что от пояса вниз она превратилась в белую змею. Увидев мужа, Мелузина тут же скончалась, но дух ее бродит по замку и пощелкивает хвостом о плиты пола. Еще одна графиня не скрывала связи с дьяволом. Четыре рыцаря решили силком притащить ее в церковь. Как только они оказались в церкви, графиня испарилась, оставив в руках рыцарей свои одежды и осквернив храм запахом серы.
Портрет императрицы Матильды. Иллюстрация из «Истории Англии» монахов Сент-Олбанса. 1380 г.
Несмотря на все усилия, детей у Матильды не было. Взбешенная несправедливостью судьбы и напуганная возможностью остаться никому не нужной бездетной графиней, она вернулась в Англию.
Там ничто не изменилось. В мрачных, плохо освещенных залах королевского дворца в Вестминстере толпились рыцари, сходные с простолюдинами, бароны обменивались грубыми шутками или бахвалились подвигами… Генрих принял дочь холодно. Лишь элегантный Стефан скрашивал ей горькие дни. Первое время Генрих не торопил дочь с возвращением к мужу, но затем что-то произошло – и графиня Анжуйская сама собралась, велела готовить корабль и отбыла во Францию. А еще через несколько месяцев оттуда пришло долгожданное известие: у нее родился мальчик.
Эти метания Матильды между замком мужа и дворцом в Лондоне современникам казались странными – тем более после рождения сына.
Случилось это в 1133 году.
Первые два года жизни ребенка, названного в честь деда Генрихом, прошли в чудесных тихих местах, среди невысоких холмов, поросших дроком. Готфрид любил украшать свой шлем веточкой дрока, именуемого там «планта генеста». Отсюда и пошло прозвище – Плантагенет, – которое затем перешло на английскую династию. Представители анжуйского дома правили не только Англией. Из их среды вышли короли Сицилии и Неаполя, а в XIV веке – короли Венгрии и Польши.
Когда Генриху было два года, умер его дед.
Матильда поспешила в Англию – утвердить права своего сына на престол. Но опоздала. Власть в стране захватил прекрасный Стефан. Ему это легко удалось, потому что Стефана поддержал Лондон – большой город с могущественными торговцами шерстью и ремесленными гильдиями. Стефан был свой, лондонский, он обещал все, что угодно, он никому ни в чем не отказывал. Сумасбродная Матильда жила где-то далеко, во Франции, со своим французским мужем. И пока не прошло ослепление первых дней, никаких шансов у Матильды и у ее сына не было.
Для того чтобы придать видимость законности воцарению нового монарха, сенешаль государства поклялся при архиепископе Кентерберийском и при других свидетелях, что перед самой кончиной Генрих призвал его к себе и с последним вздохом изменил завещание, назначив наследником Стефана. После этого Стефан взломал печати на сокровищнице и обнаружил, что его дядя накопил колоссальные по тем временам богатства.
Однако дело Матильды было не столь уж безнадежным. Два фактора были за нее – время и поддержка Роберта Глостера, мудрого политика и отличного администратора.
Стефан был вынужден сразу же платить по счетам, умасливая баронов; каждый из них начал ощущать себя полным господином в своих владениях. Бароны строили замки, превращая их в разбойничьи гнезда, отказывались нести государеву службу и грабили крестьян с таким остервенением, что в течение нескольких лет Англия превратилась в разоренное государство, где все проклинали баронов и короля.
Как слабый человек, Стефан легко впадал в крайности. Ему казалось, что если он бросит в тюрьму непокорного барона или проворовавшегося министра, то в государстве наступит мир и порядок. Неумные меры молодого монарха лишь ухудшали положение. Неудивительно, что, когда Матильда с небольшой армией высадилась в Англии, бароны, которые еще недавно столь дружно голосовали за нового короля, начали переходить на сторону Матильды. Стефан буйствовал, крича: «Они же сами меня избрали!» – но поделать ничего не мог. Остатки казны он пустил на то, чтобы ввезти в страну наемных фландрских рыцарей, что отнюдь не увеличило его популярности.
Как слабый человек, Стефан легко впадал в крайности. Ему казалось, что если он бросит в тюрьму непокорного барона или проворовавшегося министра, то в государстве наступит мир и порядок. Неумные меры молодого монарха лишь ухудшали положение. Неудивительно, что, когда Матильда с небольшой армией высадилась в Англии, бароны, которые еще недавно столь дружно голосовали за нового короля, начали переходить на сторону Матильды. Стефан буйствовал, крича: «Они же сами меня избрали!» – но поделать ничего не мог. Остатки казны он пустил на то, чтобы ввезти в страну наемных фландрских рыцарей, что отнюдь не увеличило его популярности.
Гражданская война длилась почти двадцать лет, то затихая, то вспыхивая вновь. Страна все более погружалась в глубины нищеты и варварства. Силы противников были примерно равны, остановить кровопролитие было невозможно. Пока же бароны и рыцари перебегали то на одну, то на другую сторону, а банды наемников грабили крестьян и города.
Гражданская война в Англии сторонников Матильды и Стефана Блуаского. Гравюра
Положение изменилось в 1153 году, когда партию Матильды возглавил ее сын Генрих, которому к тому времени исполнилось двадцать лет.
Известие о появлении молодого короля было встречено многими с радостью. С ним связывались надежды тех, кто был разочарован как в Стефане, так и в Матильде. Отряды рыцарей, горожан, крестьян стекались к Генриху со всех сторон, и, когда он подошел к Темзе, армия его уже выросла до внушительных размеров.
Войско Стефана ожидало врагов на другом берегу реки.
Стоял январь. Берега были занесены глубоким снегом. Северный ветер нес заряды снега и стегал по лицам.
Лучники перестреливались через реку. Генрих послал разведку выяснить, выдержит ли лед конницу.
В это время к Стефану подъехал старый архиепископ Кентерберийский Теобальд и осмелился произнести самые нужные слова: «Почему бы не кончить дело миром?»
И было достигнуто странное на первый взгляд соглашение.
Генрих возвращается во Францию и ждет там, пока Стефан не умрет. Стефан же остается королем Англии, но завещает престол не своему сыну, а законному наследнику – Генриху.
Еще год Стефан доживал до конца жизни в королевском дворце. Обезумевшие от безнаказанности феодалы продолжали грабить страну.
Портрет Стефана Блуасского
Здесь возникает тайна – из тех тайн истории, которые никогда не будут разгаданы. Был ли Генрих II сыном графа Анжуйского? Непонятное поведение Матильды, покидающей супруга после пяти лет бесплодного замужества, возвращение в Лондон, дружба ее со Стефаном, затем поспешное возвращение во Францию, где у нее рождается сын, странное поведение Стефана, который двадцать лет отчаянно боролся с Матильдой, но без боя согласился передать престол Генриху, – все это дает основания для сомнений.
Король Стефан умер в октябре 1154 года. За два десятилетия его правления население Англии сократилось на треть, бароны и рыцари построили более тысячи замков, торговля была подорвана, сельское хозяйство пришло в страшное запустение. Юному королю Генриху II досталось неважное наследство.
Мы знаем, что люди в Средние века умирали раньше, чем наши современники. Но забываем, что они куда раньше взрослели. Это была своеобразная компенсация за укороченную жизнь. Можно подумать, что природа, обнаружив, что люди стали жить на двадцать – тридцать лет дольше, успокоилась и не стала торопить их со вступлением в зрелость.
В двадцать лет Генрих II, человек уже опытный в боях и походах, вступил в борьбу за престол. В двадцать один год он его получил. Само пребывание на престоле еще ничего не означало – нередко королями становились и младенцы. Но Генрих II обнаружил качества крупного государственного деятеля. Когда в исторических трудах говорится о том, что Генрих, взойдя па престол, первым делом усмирил буйных феодалов, изгнал из страны фландрских наемников, добился мира на дорогах, провел судебную реформу, мы воспринимаем его действия как бы вне возраста. Разумеется, молодой английский король был не одинок – подавляющее большинство англичан было готово поддержать любые меры, ведущие к установлению порядка в стране. Но ведь у короля были могучие противники: его реформы ущемляли интересы феодальной знати и духовенства.
За тот год, пока Генрих более или менее спокойно дожидался в своих французских владениях английского трона, он успел жениться.
Элеонора Аквитанская была, пожалуй, самой богатой невестой в Европе. Земли ее отца занимали большую часть Западной Франции, от Бретани до Пиренеев. Герцог Аквитанский мало чем уступал французскому королю.
Аквитания была славна не только роскошными виноградниками, тучными стадами и богатыми городами. Там расцветала и поэзия, там царствовал культ возвышенной любви, и Элеонора в пятнадцать лет уже была признанной королевой Двора Любви, и в ее честь слагали песни лучшие трубадуры.
Сочетание красоты, живого независимого характера, светлого ума и невероятного богатства обращало к Элеоноре взоры многих королевских семейств, но энергичнее всех был король Франции Людовик Толстый. Он был так толст, что почти никогда не поднимался с ложа, но это не мешало ему быть неглупым правителем, и незадолго до кончины он принял меры, чтобы девушка из Аквитании была обвенчана с его сыном, наследником французского престола, который будет править под именем Людовика VII.
С юности Людовик отличался набожностью, любовью к порядку, переходящей в занудство, и крайней нерешительностью. Несмотря на набожность и любовь к духовному чтению, он был очарован аквитанской красавицей. Так что в 1137 году пятнадцатилетняя Элеонора вышла замуж за принца Людовика.
Вскоре после этого на Людовика начали обрушиваться несчастья, источником которых была Элеонора. Первое было связано с ее требованием прийти на помощь ее сестре. А сестра Элеоноры Петронилла влюбилась в женатого графа Вермандуа, который из-за нее бросил жену. Родственники жены двинулись на влюбленного графа войной. Дела графа шли из рук вон плохо. Элеонора заставила Людовика собирать армию и спасать сестру. Людовик подчинился. В ходе этой войны произошел весьма прискорбный эпизод: войска Людовика штурмом взяли один город, более тысячи жителей которого нашли убежище в соборе. Собор загорелся, и люди погибли. Это вызвало у Людовика глубокое чувство раскаяния и заставило стать еще более набожным. Элеонора его не любила, но делила с ним ложе и в первые годы замужества родила двух дочерей.
Унаследовав Францию и права на Аквитанию, Людовик, вместо того чтобы заниматься государственными делами, решил принять участие во Втором крестовом походе. Лавры освободителя Святой земли манили Людовика более, чем слава доброго государя.
Портрет Элеоноры Аквитанской
Нельзя судить человека Средневековья нашими мерками: рациональность и трезвость XX века, который, в значительной степени лишившись религиозности, продолжает держаться за суеверия, ему были совершенно чужды. Средневековая Европа знала о Святой земле меньше, чем древние римляне. Куда известнее был мир духовный, центром которого была церковь. Загробная жизнь была не менее реальной, чем жизнь земная, освобождение Гроба Господня было не фикцией, а необходимым делом, чтобы достичь торжества духа и приблизить Царство Божие. Иерусалим был не просто ближневосточным городом – он был символом.
Разумеется, организация крестовых походов диктовалась большой европейской политикой, но мало кто из участников этой эпопеи видел ее приводные ремни. Каждый рыцарь искал выгоду, и материальную и духовную, потому что они были для него неразделимы. Нам кажутся нелогичными поступки жадных и жестоких крестоносцев, которые заключали союзы с сарацинами против братьев-христиан, разрушали христианский Константинополь, поднимали оружие друг на друга, шли на клятвопреступления. Но в сознании крестоносца все это отлично уживалось, и всему находилось объяснение и оправдание. Каждый ставил себе высокую цель – личное благополучие на реально существующем Том свете, не забывая о благополучии на свете Этом.
Свадьба Элеоноры Аквитанской и Людовика XII в 1137 г. и отбытие Людовика во Второй крестовый поход 1147–1149 гг. Миниатюра из «Хроник Сен-Дени». XIV в.
Законы экономики и социального развития определяют движение общества, но не поведение отдельного его члена.
Для Людовика VII, который отправился в крестовый поход, едва вступив на престол, человека меланхоличного, склонного к мистике, отягощенного гнетом греха, крестовый поход был очищением и надеждой на великую славу, а может быть, и способом бегства от действительности. Приняв крест, ты становился выше прочих людей.