Выполнив всю эту работу, зловредный модуль самоликвидировался. Следует отметить, что ни факт перехвата управления Главным ИскИном Островной Цитадели у ИскИна Службы Движения, ни все остальные вышеописанные действия не были отмечены ни в одном из служебных файлов.
Красный автомобильчик псевдокомпаньонов, вырвавшись из туннеля Адриана, свернул направо и полетел к своей цели – Торговому Центру «День и Ночь», езды до которого оставалось минут восемь, максимум – десять. Умная машина была очень заботлива – заднее стекло немедленно уменьшило прозрачность, чтобы лучи закатного светила не беспокоили спящих пассажиров.
Спокойные лица крепко спящих компаньонов, четкие отметки поисковых маркеров во всех окнах (спутниковых, «дятла», дорожных камер, внутренних камер красного автомобильчика) не давали ни малейшего повода для тревоги – Датаг прикусил губу – повода для тревоги не было, а… Шэф с Дэном пропали…
* * *…красный автомобильчик, пулей вылетевший из туннеля, стремительно несся по эстакаде, плавно уходя влево, навстречу светилу, неторопливо погружавшемуся за горизонт. Выйти из дремоты компаньонов заставило солнце, ударившее прямо в глаза. Правда, тут же лобовое стекло потемнело, но дело было сделано – они окончательно проснулись.
– Странно! – нахмурился Шэф.
– Что странно?
Не обращая внимания на Дениса, Шэф обратился к автомобилю:
– Покажи карту!
Денис не знал, как должен был отреагировать на приказ красный автомобильчик, но то, что реакция была неправильная, он понял сразу – реакции не было никой!
– Если я не ошибаюсь, – пробормотал Шэф, – а я не ошибаюсь! Мы едем не туда, и машина ведет себя не так… Связь с диспетчером! – предпринял он еще одну попытку достучаться до железного коня… – с тем же успехом, что и с картой.
Такое вероломное, можно сказать – предательское поведение красного автомобиля привело бы в замешательство девять человек из десяти, но Шэф был именно тем – десятым, и он ответил автомобильчику той же монетой – тут же потерял к нему всякий интерес (или сделал вид) и, наоборот, в пику автомобильчику проявил его к своей красной карточке:
– Вызываю истинного мага Ларза Котена! – громогласно объявил он, подождал несколько секунд и, убедившись, что ответа не будет, пробурчал под нос: – …А в ответ тишина… он вчера не вернулся из боя…
– Шэф, что происходит?! – несколько более нервно, чем бы ему хотелось, вопросил Денис.
– Плохо все… – лаконично, но в то же время где-то даже и философически отозвался мудрый руководитель. – Ладно… последний шанс, – с этими словами Шэф ткнул пальцем в большую кнопку, в гордом одиночестве украшавшую торпедо. Реакция автомобиля была предсказуемая – никакая.
Любопытство Дениса на миг отодвинуло испуг:
– А что это за кнопка?
– Экстренная остановка. Безусловная.
Денис, к удивлению Шэфа, не потерял головы от страха перед лицом надвигающейся катастрофы. Правда, особой его заслуги в сохранении хладнокровия не было – он почувствовал, что ему тут же, срочно понадобилось в туалет, и стал прикидывать свои действия на случай, если не сможет выбраться из машины до наступления момента «П»… Эти размышления настолько развлекли его, если можно так выразиться, что спасли от первой волны паники, накатывавшейся с неотвратимостью снежной лавины.
Шэф между тем не бросил попыток восстановить контакт если не с машиной, то, на худой конец, с красной карточкой:
– Остаток на счете! – Карточка оставалась глуха ко всем его призывам, как будто вдруг из продукта высоких – не побоюсь этого слова, даже! – нанотехнологий превратилась в кусок красного пластика, интеллекта в котором было не больше, чем в кирпиче.
– Похоже, нас похитили, – вынес вердикт Шэф.
– Похитили?! Как это?! – запаниковал Денис (паника все-таки взяла свое), но все же сумел быстро взять себя в руки, вследствие чего его лихорадочно заработавший мозг тут же выдал интересное предложение: – Надо что-то делать!!!
– Что?
– Не знаю!
– И я не знаю…
– Может, дверь выбьем! – в запале предложил Денис.
– И дальше?
– Выскочим!
– На ходу…
Денис затравленно оглянулся, в его крови начал разгораться адреналиновый пожар, требующий немедленных действий: убегать, драться, ломать, крушить… Но убегать, будучи пристегнутым к сиденью, сидя в тесной кабинке, было весьма затруднительно – под силу разве что Гарри Гудини… Драться – не с кем… да и не умел он – никогда не дрался, даже в школе, только получал… Ломать и крушить маленький автомобильчик, двигавшийся со скоростью 150 км/час, – себе дороже. Он скрючился в кресле, с тоской глядя на райские кущи, проносящиеся за окном.
– Ладно… мы пойдем другим путем, – произнес Шэф, одновременно нанося страшный удар в боковое окно. Первый удар стекло, или что там его заменяло, выдержало, но думается, что если бы Шэф продолжил в том же духе, то рано или поздно он бы его выбил и, чем черт не шутит, привлек внимание какого-нибудь сканера, а там, глядишь, и дорожный ИскИн что-нибудь заметил.
Вот только больше попыток Шэфу не дали – как только он из законопослушного гостя Островной Цитадели превратился в субъекта, склонного к вандализму, сработала защита, разработанная именно для таких субчиков: в кабину был пущен прозрачный газ, без цвета и запаха, а буквально через пару мгновений компаньоны уже мирно спали.
* * *– Господин Эрцмаршал!.. Господин Эрцмаршал! – Голос дежурного все же пробился к сознанию Датага – тридцатичасовое напряженное бодрствование даже для истинного мага не могло пройти бесследно, и последние несколько часов он просматривал бесконечный нудный сериал с двумя главными и единственными героями в состоянии какого-то оцепенения, чуть ли не впав в транс.
– Господин Эрцмаршал!..
– Слушаю, – рявкнул Датаг. Он строго-настрого запретил отвлекать его, предупредив, что если, на его взгляд, причина окажется недостаточно веской – потревоживший сильно пожалеет, что родился на свет.
– Ирван Кардар, у главного входа.
– Что? – Смысл сказанного не сразу дошел до Эрцмаршала, и оперативный дежурный терпеливо повторил:
– Ирван Кардар, у главного входа.
Датаг Бренденвин невероятным усилием воли вышвырнул из головы липкий тягучий туман, поселившийся в ней за время просмотра «кино», и снова стал обладателем блестящего, в высшей степени логичного, ума.
– Показывай! – приказал он, и в открывшемся окне Датаг и Салан увидели, как к парадному входу Штаб-квартиры СОС подъезжает неприметная легковушка, из нее медленно выбирается главврач и какой-то неуверенной, расхлябанной походкой направляется к дверям.
– Его, – Эрцмаршал кивнул в сторону человека, топтавшегося у входа, не спеша называть того по имени, – в допросную… главную. – Главная допросная отличалась от остальных тем, что могла изнутри выдержать взрыв тактического ядерного боеприпаса без последствий для соседних помещений.
– Ты думаешь?.. – удивился Салан.
– Как раз думаю, что нет… но рисковать будет глупо.
– Ну, будем надеяться, что это Ирван, а не бомба.
– Будем. Пошли.
* * *Ирван Кардар сидел посередине допросной камеры, вцепившись руками в табурет, вперив невидящий взгляд в пол. В ярком свете бестеневых ламп было отчетливо видно, как он осунулся, пока был в плену.
– На куклу вроде не похож, как думаешь? – поинтересовался Эрцмаршал.
– Внешне нет, да и сканеры молчат…
– Ладно… сейчас поговорим, все и выяснится…
– Ирван, это ты? – начал Эрцмаршал.
– Датаг, помнишь мои предчувствия? – Он слабо усмехнулся. – Может, мне в прогнозисты махнуть? Или ты меня отсюда больше не выпустишь?
– Ты это о чем?! – сделал вид, что рассердился, Эрцмаршал. – Ты знаешь порядок не хуже меня, мы обязаны все проверить, так что – без обид.
– Какие там обиды, – обреченно махнул рукой главврач, – спрашивай.
– Ты им рассказал про маркеры?
– Да.
Эрцмаршал чувствовал стыд – это была его вина, что Ирван попал в плен, а допрашивая его сейчас, он как бы переворачивал ситуацию с ног на голову, делая виноватым врача, и это ему сильно не нравилось.
– Ладно. Хватит. Договорим у меня в кабинете.
Вблизи стало окончательно ясно, что главврач не «кукла» и не «бомба» – подделать усталое, слегка загнанное выражение знакомых много лет Датагу глаз было не под силу ни кукловодам, ни бомбистам, делающим не просто «кукол», а «кукол», начиненных биовзрывчаткой «Тахил».
– Есть, пить хочешь?
– Нет. Там накормили напоследок.
– Гостеприимные… – усмехнулся Салан.
– Чем веселиться, лучше охрану нормальную организуй! – внезапно окрысился Ирван.
– Вопрос не к нему, – остановил взглядом собравшегося поскандалить главврача Эрцмаршал и очень выразительно посмотрел на Салана, заставив проглотить все, что тот собрался сказать доктору. – Оборона объектов СОС будет существенно усилена – можешь не сомневаться. – Датаг немного помолчал и продолжил: – Что-нибудь, кроме Шэфа, их интересовало?
– Есть, пить хочешь?
– Нет. Там накормили напоследок.
– Гостеприимные… – усмехнулся Салан.
– Чем веселиться, лучше охрану нормальную организуй! – внезапно окрысился Ирван.
– Вопрос не к нему, – остановил взглядом собравшегося поскандалить главврача Эрцмаршал и очень выразительно посмотрел на Салана, заставив проглотить все, что тот собрался сказать доктору. – Оборона объектов СОС будет существенно усилена – можешь не сомневаться. – Датаг немного помолчал и продолжил: – Что-нибудь, кроме Шэфа, их интересовало?
– Нет. Только про маркеры.
– Какая реакция?
– Спокойная… как мне показалось. Да! Вот что – совсем забыл. Ларз, перед тем, как меня отпустить, сказал, – Ирван наморщил лоб, – вот, дословно: «Передай, пожалуйста, Эрцмаршалу, что я просмотрел все переданные материалы. Прошу прощения за инцидент, не надо держать зла – все равно скоро придется сотрудничать. Посмотрите на кукол через ручной сканер».
* * *Если умозрительно представить, что существует шкала удовольствия от способа пробуждения, и принять за ноль поджаривание пяток на медленном огне, а за десятку, скажем, – поцелуй любимой девушки, то пробуждение Дениса тянуло не больше чем на двойку. Точнее, даже не само пробуждение, а то, что за ним непосредственно последовало. Правда, и пробуждение нельзя было назвать особо приятным: проснулся Денис от головной боли, душераздирающего скрипа несмазанных петель и злобного, сверлящего взгляда, от чего сразу почувствовал подкатывавшуюся тошноту.
«Отравили чем-то, суки!» – подумал он, вспоминая подробности завершающего этапа автомобильного пробега. Продирая глаза, он вознамерился высказать «принимающей стороне» все, что он думает об их ненавязчивом сервисе! Да вот только человек – предполагает, а бог – располагает: открыв наконец глаза, Денис их быстренько закрыл и протер, надеясь, что в следующий раз они покажут другую картинку. Но, увы… изображение не поменялось: комната, вернее – камера без окон, тусклая лампа под низким потолком, дырка в одном из углов, из которой сильно тащило дерьмом, топчан, на котором и покоился наш герой, три табуретки, на которых расположились три человека, при первом взгляде на которых возникало одно желание – никогда их больше не видеть!
Двое были обычными «быками»: здоровенными, напоминавшими платяные трехстворчатые шкафы. Их могучие плечи постепенно сужались, переходя в не менее могучие шеи, которые заканчивались маленькими головами, можно даже сказать, головками, если бы не некоторая двусмысленность.
Третий же из присутствовавших был совершенно иным: невысоким, щуплым, старым… вот только на фоне своих «быков» он выглядел старым, с многочисленными шрамами на морде бультерьером рядом с двумя здоровенными дворнягами. И если при виде «быков» возникало непреодолимое желание не видеть их никогда, то при взгляде на их главаря возникало желание не видеть его никогда-никогда-никогда!
– Гарван апдар колхит? – обратился к Денису старик.
Денис выдавил из себя непонимающую, подобострастную улыбку и быстро заговорил, будто боясь, что его прервут:
– Я, к сожалению, вас не понимаю, но… – и тут он начал сбивчиво рассказывать о неприятностях, свалившихся на его голову и голову непосредственного начальства.
…Где Шэф?!..
…Надо сказать, что главный у нас Шэф…
…Надо, чтобы позвали Шэфа!!!
– Жархат! – рявкнул один из «быков», и Денис, хотя и не имевший ни малейших лингвистических способностей, сразу понял, что ему надо заткнуться – причем мгновенно, что он незамедлительно и сделал.
Старик сделал легкое движение пальцами, и «быки», видимо, прекрасно понимавшие язык жестов своего руководителя, подхватили Дениса под руки и мгновенно подтащили к параше. Затем они больно кинули его на колени, а потом сунули головой в очко. Денис вполне обоснованно решил, что сейчас его утопят в дерьме. Происходящее казалось бредом, ночным кошмаром, его била тяжелая, расслабляющая дрожь, а от страха и мерзкого запаха из вонючей дыры его прочистило, как бы так поделикатнее выразиться – с обеих сторон.
После завершения «процедуры» Денис был абсолютно раздавлен в моральном плане… да и в физическом, пожалуй, тоже, и совершенно не понимал, что происходит. А происходило следующее: «быки» подняли его за локти – чтобы не испачкаться, и дали напиться. Только он вообразил, что самое страшное позади, как вся операция повторилась: железный захват за локти, установка на колени, голову в поганую дырку – очищение организма, вода. После третьей итерации Денис блевал уже чистой желчью – в его желудке не осталось даже желудочного сока, в кишках – и грамма дерьма, а в голове – ни единой мысли. Он ничего не соображал и ощущал только дикий ужас от того, что с ним творят.
Внимательно оглядев Дениса, старик пошевелил пальцами немного иначе, чем в первый раз, после чего один из «быков» открыл совершенно незаметную дверь, как оказалось, в душевую, в которую «быки» и швырнули Дениса. Когда он начал стаскивать свою вонючую одежду, на их дебильных лицах появилось крайне брезгливое выражение, но ему это было безразлично – от всего произошедшего Денис просто впал в какой-то транс. Ему казалось, что хуже, чем сейчас, быть уже не может. Жизнь опровергла его, в очередной раз доказав, что как бы плохо тебе ни было – может быть и хуже.
Когда, с точки зрения «быков», Денис стал достаточно чистым, они вытащили его из-под душа и усадили на кровать. Вот тут-то и начался настоящий ужас – то, что было раньше, оказалось прелюдией, увертюрой, так сказать. В руках старика неизвестно откуда, словно по волшебству, оказалась длинная, узкая колба, прикрытая увесистой пробкой. Ужас находился в колбе: длинная мохнатая розовая тварь, смахивающая одновременно на гусеницу, многоножку, слизняка и еще на чертову тучу разнообразной нечисти! Вернее, не совсем так – ужас был не в самой твари, а в твердой уверенности Дениса, что сейчас его заставят ЭТО проглотить! Увиденное усилило его транс до такой степени, что полностью парализовало деятельность коры головного мозга и управление тушкой перехватил инстинкт самосохранения, попытавшийся дорого продать свою жизнь, но увы…
Денис затрепыхался, задергался, но жалкий намек на бунт был тут же подавлен могучими руками «быков». Денис было решил не открывать рот ни за что на свете, но железные пальцы, сдавившие его челюсть, быстро развеяли последние иллюзии.
«Выплюну!» – решил Денис, но тут старик поймал его взгляд, и он как будто окаменел. Ловко и безучастно старик отклонил его голову и влил в открытый рот содержимое проклятой колбы. Денис почувствовал, как тварь, не сказать, чтобы быстро, но проскочила пищевод и теперь ерзает в желудке, по-хозяйски осваиваясь на новом месте, вот только поделать ничего не мог – нечем было даже метнуть харч во врага, не говоря уже о более серьезных формах протеста.
«Чой-то я в обморок стал часто падать! Наверно, съел чего-то…» – промелькнуло в голове Дениса, прежде чем он потерял сознание.
* * *– Шэф! Шэф!.. Они меня… мне… суки… залили…
– Заморил червячка? – криво усмехнулся любимый руководитель, когда «шкафы», положив на плечи тяжелые, будто каменные, руки, заставили компаньонов остановиться перед очередной неприметной дверью, ничем не отличавшейся от множества других, мимо которых их провели по бесконечным подземным коридорам…
Последнее пробуждение Дениса, не в пример предпоследнему, прошло более-менее нормально, можно даже сказать, хорошо. Разбудивший его «шкаф» снабдил Дениса завтраком, скажем прямо – более обильным, чем вкусным, и комплектом одежды, непритязательной, но чистой, а также не препятствовал гигиеническим процедурам, суть которых отражает армейская команда: «Можно оправиться и закурить!»
После завершения «оправки и закурки» «шкаф» открыл дверь и приглашающе махнул рукой. Дважды повторять приглашение не пришлось – Денис не забыл методы, какими действовали его мучители, и провоцировать «шкафа» на активные действия не собирался. Свою камеру или каморку – оба определения подходили к помещению идеально, Денис покинул с нарастающей тревогой. Нет, конечно, умом он понимал – раз его накормили, одели, дали «оправиться и закурить», то убивать, по крайней мере сию минуту, не будут. И заставлять глотать что-нибудь – при этой мысли он зябко поежился – тоже не будут, раз накормили, но… мало ли какие «процедуры» у них в запасе…
Вот с таким настроением Денис и очутился в длиннющем коридоре, тускло освещенном немногочисленными пыльными светильниками. Показалось, что он вырублен в скале – по крайней мере, стены и низкий свод оставляли впечатления каменных, хотя это могло быть и стилизацией. Указав направление, «шкаф» легонько подтолкнул Дениса, хотя «легонько» – это, пожалуй, только с его точки зрения, у Дениса же на этот счет сложилось свое, особое мнение, и они тронулись в путь.