Я почти убедила себя, что так оно и будет, и почувствовала необходимость выпить валерьянки.
— А вот этот Олег Исаев — он в какие часы работал? — вроде бы между прочим спросил следователь, а я поежилась. Олег молодой мужчина, симпатичный, идеально подходит на роль третьего угла в любовном треугольнике. Кстати, а что, если он действительно имеет какое-то отношение к происшедшему, ведь как-то Акимов попал в мою квартиру? И ключи… Олег знал, где лежит еще один комплект ключей. Тут я сообразила, что от меня ждут ответа, и пожала плечами:
— Понимаете, он не все работы делает сам, иногда кого-то приглашает. Электрика, например. В квартире проводку меняли, там ведь пожар был… Кроме меня, у Олега еще есть клиенты, я ремонт на полгода растянула, деньги — то есть, то нет… Никакого графика работы у Олега, насколько мне известно, не заведено, работает, когда удобно.
— То есть он вполне мог быть в вашей квартире в тот вечер?
— Мог, — вздохнула я. — Он должен был повесить гардины.
— Так. А он вам ничего не говорил, когда конкретно собирался это сделать?
— Он просто сказал — заеду, повешу. Олег здесь совершенно ни при чем, — заторопилась я. — Сами подумайте, зачем ему убивать прокурора?
— А с его женой вы знакомы?
— С Татьяной? Да.
— Дружите?
— Виделись раза два, может, три. А что?
— Алла Сергеевна, вопросы в этом кабинете задаю я. Какие у них отношения с мужем?
— Откуда мне знать? — вздохнула я. — Говорю, мы виделись всего несколько раз… По-моему, нормальные отношения.
— Та-ак. Давайте вернемся к ключам. Один комплект был у вашей подруги, мы смогли в этом убедиться. Кстати, а зачем ей ключи?
— Как зачем? На всякий случай. У меня здесь нет родных, а Ольга близкий человек и:..
— Понятно. Вы утверждаете, что никому не давали запасной комплект ключей. Может быть, есть еще подруга, например, та же Исаева?
— Слушайте, если вы имеете в виду, что жена Олега кому-то назначила свидание в моей квартире, а Олег неожиданно явился и на почве ревности убил Акимова, то это несусветная глупость. Только дура будет встречаться с любовником там, где работает ее муж. К тому же это совершенно не объясняет, как Акимов попал в мою квартиру. Или вы считаете, что с моей подругой встречался именно он?
Следователь крякнул и взглянул на меня с неодобрением.
— Так была подруга или нет?
— Нет.
— Хорошо, — кивнул он. — Вот, взгляните. Это нашли в мусорной корзине у него на работе.
Передо мной оказался обычный лист бумаги. На нем крупным почерком написано: “Надо поговорить. Сегодня около семи. Жду на Мещанской”. Я таращилась на записку минуты две, не меньше, пытаясь прийти в себя. Господи, да что же это такое, настоящий заговор.
— Это не мой почерк, — с трудом сглотнув, сказала я.
— Правильно. Кто же ее написал?
— Понятия не имею. На ней ни подписи, ни числа. Она могла проваляться у него в кабинете бездну времени.
— В кабинете каждое утро убирают, — сказал следователь.
— Предположим, он носил ее в кармане. Или кто-то еще. Слушайте, я не знаю, кто это писал. Почерк мне не знаком. И я никому не давала ключей от квартиры.
— Успокойтесь. Хотите воды? — предложил он.
— Не хочу. А конверт был? — спросила я.
— Смятый пустой конверт. Без подписи.
— Как, по-вашему, он мог его получить?
— Это я и пытаюсь выяснить.
— Мне действительно ничего не известно, — вздохнула я.
— Ваша подруга работает в прокуратуре, в отделе кадров. Так ведь? Отдел кадров недалеко от кабинета Акимова.
— О господи. Ее муж тоже в прокуратуре работает, выходит, это он Акимова убил? Так у него железное алиби, он сидел на работе, там и узнал о несчастье. И почерк на Ольгин совершенно не похож.
— Разберемся, — кивнул он.
Мы беседовали еще минут двадцать, потом мне разрешили уйти. В коридоре я заметила Олега, он стоял возле окна с каким-то мужчиной.
— Привет, — сказала я, подходя ближе.
— Привет, — кивнул он и попробовал улыбнуться. Получилось у него неважно, у меня, надо полагать, тоже.
Мужчина торопливо простился и ушел, а мы продолжали стоять друг против друга, испытывая неловкость.
— Вызвали? — спросила я.
— Конечно.
— Ты в тот вечер был у меня?
— Собирался, но машина сломалась. Пришлось ремонтировать.
— Слава богу, — кивнула я. — Боюсь, им все равно, кому припаять это убийство.
— Ты этого мужика знала? — нахмурился Олег. — Ну, убитого?
— Видела несколько раз.
— А зачем он пришел?
— Понятия не имею. Он смог как-то войти в квартиру, а мои ключи оказались в кармане его плаща.
— Дела… значит, у тебя никаких догадок? — недоверчиво поинтересовался он. — Угораздило же вляпаться… — Он зло чертыхнулся и взглянул на часы. — Пора к этому следователю. Как он вообще?
— Да кто его знает. Вежливый, а взгляд такой, что впору веревкой запасаться.
— Ну что ж. Пойду.
— Давай, удачи тебе.
Я покинула здание и прошла пешком троллейбусную остановку, прежде чем вспомнила, что приехала на машине. Дурацкая записка не шла у меня из головы. Кстати, на любовную она не похожа. Один человек предлагает встретиться другому, а Мещанских улиц две — Старая и Нижняя.
Собственные доводы показались мне весьма шаткими. Я вернулась к машине, устроилась за рулем и минут пять наблюдала за работой “дворников”; накрапывал дождь, было холодно, ветрено, а на душе неспокойно.
Неожиданно для себя самой я отправилась на свою Новую квартиру, вспомнив с тяжким вздохом, что хочу я того или нет, а на днях придется переезжать. К хозяйке квартиры, где я жила, приезжает племянник с семьей, об этом она предупредила меня за два месяца. Еще и новоселье справлю… с трупом. Я зло чертыхнулась и свернула к дому.
Под козырьком подъезда стояли две старушки. Мое появление они восприняли с интересом, поздоровались в ответ и проводили взглядами. Ну и соседка вам досталась, дорогие, не успела заселиться, а уже покойник.
Я поднялась на третий этаж и не без опасения открыла дверь. Никаких сюрпризов. Прошлась по квартире, что-то насвистывая себе под нос, и замерла возле телефона. Пожалуй, стоит позвонить Юлии Васильевне: работать в таком состоянии я все равно не смогу, надо предупредить человека, что у меня намечается отпуск, надеюсь, краткосрочный.
Я набрала номер и нарвалась на автоответчик, но это вовсе не значило, что Юлии Васильевны нет дома, она дама с причудами, оттого я позвала:
— Юлия Васильевна, это Алла. Мне необходимо срочно связаться с вами. Возьмите трубку, пожалуйста… — В ту же секунду я услышала тоненький голосок, который так не вязался с обликом Виноградовой, дамы дородной и властной, которая в коммунистические времена очень многих заставляла трепетать и опасаться за свое кресло.
— Здравствуйте, Аллочка, а я вам звонила. Куда это вы пропали, голубушка?
— Извините, у меня неприятности. Очень серьезные. Можно к вам приехать? Говорить по телефону не хотелось бы.
— Что ж, приезжайте, думаю, вам сейчас не до работы, ну хоть поболтаем. Развлечете старуху. “Чертова баба”, — подумала я, вешая трубку. Стоило бы послать ее вместе с ее воспоминаниями, с чего это старушка вообще взяла, что ее комсомольская юность кому-то интересна? Найти мне замену труда не составит, денег у старушки куры не клюют, у партийца со стажем оказался братец в Америке, чуть ли не миллионер, два года назад отдал богу душу. Как видно, это событие настроило Юлию Васильевну на эпический лад, и она увлеклась воспоминаниями. Подходя к ее квартире, я почти созрела, чтобы отказаться от работы. Встретили меня чрезвычайно ласково.
— Проходите, Аллочка, выпьем чаю. Катерина Ивановна сегодня пироги пекла, вы любите пироги с малиной? По такой погоде только одна радость, что сидеть за самоваром, есть пироги и болтать о чем-нибудь приятном. Ах, извините, вы что-то говорили о возникших трудностях?
— В моей квартире убили человека, — с бодрой улыбкой сообщила я, устраиваясь за столом.
— Акимова? — пленительно улыбнулась в ответ Юлия Васильевна. — Слухами земля полнится. Так, значит, в вашей квартире? И кто его убил?
— Идет следствие…
— Конечно, конечно. А что вас связывало с Акимовым? Какие-то родственные узы? — продолжила она задавать вопросы, весело поглядывая на меня.
— Нас с ним ничего не связывало, в настоящее время я пытаюсь выяснить, что ему понадобилось в моей квартире.
— Ах вот как. Очень интересно. То есть он вошел в вашу квартиру, а вы даже не знаете как?
— Совершенно верно. Юлия Васильевна, я только что от следователя, меня немного утомили его вопросы, так что если вы не возражаете, на ваши я отвечать не буду, тем более что заглянула буквально на пять минут. В связи с возникшими обстоятельствами, вряд ли я смогу помочь вам в работе над книгой. Извините, но…
— Книга — пустяки. То есть в данный момент, конечно, — заявила Виноградова. — Мои воспоминания никуда не денутся, я буду продолжать наговаривать их на диктофон, а к работе вернемся, когда вы уладите свои дела.
— Идет следствие…
— Конечно, конечно. А что вас связывало с Акимовым? Какие-то родственные узы? — продолжила она задавать вопросы, весело поглядывая на меня.
— Нас с ним ничего не связывало, в настоящее время я пытаюсь выяснить, что ему понадобилось в моей квартире.
— Ах вот как. Очень интересно. То есть он вошел в вашу квартиру, а вы даже не знаете как?
— Совершенно верно. Юлия Васильевна, я только что от следователя, меня немного утомили его вопросы, так что если вы не возражаете, на ваши я отвечать не буду, тем более что заглянула буквально на пять минут. В связи с возникшими обстоятельствами, вряд ли я смогу помочь вам в работе над книгой. Извините, но…
— Книга — пустяки. То есть в данный момент, конечно, — заявила Виноградова. — Мои воспоминания никуда не денутся, я буду продолжать наговаривать их на диктофон, а к работе вернемся, когда вы уладите свои дела.
— Я думаю, вам лучше обратиться к кому-то другому.
— Об этом не может быть и речи. Вы или никто. Уверена, вы принесете мне удачу. — Она стала разливать чай, а я принялась за пирог, вспомнив, что сегодня еще не ела. — Кстати, я знакома с женой Акимова, то есть теперь, конечно, вдовой, — заметила Юлия Васильевна, а я едва не подавилась от неожиданности: мне-то казалось, что данную тему мы уже исчерпали. Я промолчала, а Виноградова продолжила:
— Она весьма неуравновешенная особа, к тому же… — Тут Юлия Васильевна нависла над столом, желая быть поближе ко мне, и зловеще зашептала:
— Она — алкоголичка. Я точно знаю. У меня знакомая работает в психиатрической больнице, она лечила Акимову и кое-что мне рассказывала. У Раисы Андреевны, так зовут Акимову, бывают самые настоящие запои. Вы с ней встречались?
— Видела один раз, — ответила я, поддерживать разговор желания не было. Хоть я и отношусь к журналистской братии, но слухи и сплетни терпеть не могу. Возможно, по этой причине журналист из меня так себе.
— Обратили внимание на ее глаза? У человека не может быть таких глаз, только у ящерицы.
— У нее линзы, вот и все, — пожала я плечами. — Никаких тайн и загадок. У одной моей знакомой глаза вообще фиолетовые. Конечно, тоже линзы.
— Ужас какой-то, — вроде бы не поверила мне Юлия Васильевна, нахмурилась и явно осталась недовольна моим замечанием. — То, что она пьет, совершенно точно. Я как-то встретила ее в десять утра, не поверите, от нее несло, как от винной бочки. Вообще-то, неудивительно, когда человек не знает, чем себя занять. Все пороки от лени. У нее два высших образования, а она нигде не работает. Что это за мода пошла такая, скажите на милость? Муженек ее тоже хорош, говорят, у него был роман. И знаете с кем? С женой собственного начальника, оттого его и перевели в наш город. Он будто бы хотел развестись с Раисой, но карьера и все такое… Из-за его измен бедняжка и начала пить. Сын учится в другом городе, она совсем одна, несчастная женщина… Даже подумывала о самоубийстве. Да-да. Представляете? Вот тебе и муж прокурор. Кстати, от таких мыслей рукой подать до желания взаправду кого-то укокошить. Как вы считаете?
— Никогда об этом не думала, — прикидывая, как поскорее откланяться, ответила я. — Но мне кажется, одно с другим не связано…
— Как это не связано? — возмутилась Виноградова. — Очень даже связано. Человек чувствует себя подавленным, несчастным, он думает о том, чтобы покончить счеты с жизнью, а тот, кто является причиной всех этих бед, живет себе припеваючи и заводит очередную любовницу.
— У Акимова была любовница? — насторожилась я.
— А почему бы и нет? Сердце бедной женщины не выдержало, ум помутился, и она его убила. Ведь Акимова зарезали, верно? Два удара ножом? — Информированность Юлии Васильевны вызывала уважение, никаких комментариев в прессе по поводу убийства не было, только небольшая заметка в “Ведомостях”, констатация факта, не более: убит около семи вечера, ведется следствие. Я кивнула, вроде бы соглашаясь с Виноградовой, а потом усмехнулась:
— У вас интересная версия, но она не объясняет, как Акимов попал в мою квартиру.
— Над этим в настоящий момент я и ломаю голову, — хитро прищурившись, порадовала меня Юлия
Васильевна.
— Я думаю, следствие во всем разберется, — кашлянув, заметила я, взглянула на часы и начала подниматься. — Спасибо вам большое…
— Уже уходите? — искренне огорчилась Виноградова. — Очень жаль. Вы знаете, Аллочка, как я люблю вас. Мне бы очень хотелось, чтобы мы стали настоящими друзьями. А насчет Раисы Акимовой советую как следует поразмыслить. Представляете, она ходит в какую-то секту. Бог знает, чем они там занимаются. Возможно, как хлысты, свальным грехом… Кто-то из этих шарлатанов вполне мог надоумить ее зарезать мужа.
— Ни о какой секте хлыстов в нашем городе я никогда не слышала, — сухо заметила я, решив, что Юлия Васильевна явно перегнула палку.
— Может, и не секта, поди разберись, как это называется, а хлыстов я привела для примера. Эти, с позволения сказать, верующие устраивают сборища на Вокзальном спуске, такой мрачный дом слева, за высоким забором. Именно там мы последний раз и встретились с Раисой. Довольно странно отправляться на молебен в подпитии. Впрочем, в вопросах религии я не сильна, может, это как раз и принято у всяких там сектантов.
Юлия Васильевна замолчала, и я получила возможность проститься, выскользнула за дверь и с облегчением вздохнула. Но очень скоро мысленно вернулась к нашему разговору. А что, если в рассуждениях Виноградовой что-то есть? Несчастная женщина подозревает мужа в измене… Предположим, она обнаружила записку и выследила его. Вошла в квартиру, у них вспыхнула ссора, и она ударила его ножом. А потом сбежала. Почему бы и нет, я раз сто читала о таком в детективах. Но если все так просто, чего ж в милиции с подобной чепухой не могут разобраться?
Не желают? Заместитель прокурора области убит в квартире любовницы собственной женой. Классный матерьялец для центральных газет… Гораздо благороднее погибнуть от руки наемного убийцы. Да-а… в любом случае убийцу должна искать милиция… Мне бы только понять, как Акимов оказался в моей квартире? А вдруг Олег меня обманул? Что, если он все-таки заезжал на квартиру? И в этот момент явился Акимов. В записке сказано “жду около семи”, но, горя нетерпением или по какой-то другой причине, он приехал раньше. Ему открыл Олег. Акимов что-то наплел о свидании и остался в квартире. Вид у него такой, что любой человек распахнет перед ним все двери настежь…
Допустим, Олег торопился уехать, а выставить Акимова не рискнул, тем более что тот сказал о встрече около семи. Олег, на всякий случай оставив ему запасные ключи, уехал, а Акимов остался. И тут пришел некто и дважды ударил Акимова ножом. Если мои догадки верны, его либо в самом деле зарезала жена, либо причину убийства надо искать в его работе, точнее, в тех делах, которыми он занимался. А что?
Киллер следил за Акимовым, узнал о квартире на Мещанской и, заманив его туда, убил. Ножом? Киллеры предпочитают огнестрельное оружие. И как он смог передать записку Акимову? Конверт без адреса, следовательно, получил он его из рук в руки, либо конверт подбросили, например, в машину. Подошел парень, сунул конверт под “дворники”… Чепуха. С чего бы мне передавать записки таким странным способом? Эта мысль непременно пришла бы в голову Валере. Если же он занимался каким-то важным делом и подозревал, что у неких лиц возникло желание от него избавиться, то просто обязан был проявить осторожность. Нет, это никуда не годится. Предполагаемый киллер должен быть уверен, что в это время в квартире находится Олег, что Валера захочет меня подождать, а Олег оставит его в одиночестве. Нет, такое даже для детектива слишком… Не было никакого киллера. Эта дурацкая записка и совершенно нелепое убийство… Может, действительно жена? Допустим, она его подозревала и ошибочно предположила, что именно я счастливая избранница? Тогда следователю остается лишь выяснить, где в момент убийства находилась Раиса Акимова. Кто-то из жильцов дома наверняка ее видел. Старушки в это время еще прогуливаются… тогда дождь моросил… ну и что, кто-нибудь смотрел в окно. Не может такого быть, чтоб никто ничего не видел… А вот с Олегом, пожалуй, стоит поговорить.
Я решительно свернула на светофоре, проехала по Михайловской и начала подниматься к мосту. Олег жил рядом с центральным универмагом, местонахождение дома я знала приблизительно. Можно было позвонить по телефону, но я предпочитала разговор с глазу на глаз.
Сразу за универмагом начались малоквартирные дома, Олег говорил, у них недавно закончили строительство подземного гаража, пожалуй, это здесь. Я остановилась в нескольких метрах от дома, оштукатуренного и свежепокрашенного, вышла из машины и огляделась. Стайка мальчишек носилась за рыжей таксой, та удирала, смешно потряхивая ушами и волоча за собой поводок. Я приблизилась и крикнула: