Задания заданиями, но Веснушкин на всякий случай незаметно поменялся подушками с Витькой и стащил у мамы из шкатулки серебряный крест.
Рано утром в понедельник его разбудило шебуршание в ногах. На самом кончике спальника, свернувшись клубочком, спало мохнатое существо.
– Ты? – удивился Артем.
К концу воскресенья он убедил себя, что вся эта чертовщина ему привиделась. К тому же папа сказал, что не стоит забивать голову ерундой. Веснушкин так и сделал. Забивать не стал, а в компании Крыски и Телепузика отправился в кино.
И вот теперь это лохматое чудо.
– Хозяин меня с собой взял, – пробормотал пушистик, прикрывая мордочку хвостом.
– Мне все снится? – скривился Артем, подумав, что не мешало бы перебраться спать куда-нибудь в другое место. В коридор. Или поближе к родителям.
– Снится, снится, – произнес зверек, пробираясь к Теминому лицу.
– Да откуда ты взялся? – разозлился Веснушкин.
– Оттуда, – загадочно ответило существо, махнув кончиком хвоста в сторону окна. – Тебе же страж все рассказал! Граница пройдена, ужасы заселяют твой мир… – Оно уткнулось мордочкой в лапы и закрыло глаза.
– Погоди, погоди! – Артем сел, коленкой спихнув нового знакомого с мягкого спальника. – Что ты мне тут сказки рассказываешь? Страж… Граница… А! – Веснушкин хлопнул себя по лбу. – Тебя Витек с собой притащил! А потом разыграл весь этот спектакль. И зовут тебя хонорик! Я видел таких в зоомагазине.
Зверек почесал лапкой за ухом, лениво зевнул.
– А еще я говорю, – закончил он мысль Артема. – Проснись! – зашипел он, вскакивая и изгибая длинное тело. – Я не попугай, чтобы меня учить говорить. – Мордочка зверька потемнела и стала злой. – Или у тебя все кошки во дворе разговаривают?
Артему стало не по себе. Он подобрал ноги, готовый вскочить и убежать от странного собеседника. На кровати заворочался Телепузик, с шумом почесал коленку, застонал.
Зверек захихикал и снова мирно улегся на спальник.
– Хорошо с тобой, – промурлыкал он. – Тепло, сытно, не то что раньше…
– А что раньше?
Артем не отрывал взгляда от Витькиного лица. Спал он тревожно, вздыхал, морщился, чмокал губами. Видимо, ему снился сон. И сон этот был не очень приятный. Веснушкин вспомнил про обмен подушек, и по спине у него пробежали мурашки.
Захотелось встать, включить свет, чтобы разогнать полумрак комнаты. Во всех углах сразу же что-то заскрипело, завздыхало, зашебуршило, брошенная на стул одежда превратилась в скрюченного человека. В комнате явственно запахло чем-то тухлым.
– Меня никто не любит, – захныкал зверек. – Бьют, гонят. Не кормят. А однажды я в канаве целый месяц просидел, шерстка стала грязной, вся свалялась.
Артему стало жалко зверька. Он погладил его по теплому меху, потрепал за ушком.
– Теперь тебя никто не обидит, – пообещал он. – Не бойся.
Зверек захихикал. Выглядело это так, словно он выплюнул смех из пасти.
Веснушкину опять стало неспокойно. Ему показалось, что в углу за шторой точно кто-то стоит и прямо ему в лоб направлен пистолет.
По-хорошему, нужно было встать и посмотреть, что там в углу. Мама ему всегда говорила: «В квартире бояться нечего!»
Но даже мамы иногда бывают не правы.
Кузенам в школу не надо было идти, поэтому они еще досматривали свои сны, когда невыспавшийся Артем поплелся в школу. Впереди была последняя неделя учебного года. А она, как известно, тянется медленно.
Веснушкин мрачно оглядел свой родной класс, хорошо знакомые лица, которые за год уже порядком поднадоели. Выгрузил книжки на парту. Из учебника алгебры торчала бумажка. Еще не вытащив ее до конца, Артем догадался, что это такое.
Половинка карты, аккуратно разрезанная по линии.
– Черт! – выругался Веснушкин, проклиная ту секунду, когда родственники приехали к ним в гости.
– Чего это? – засопел у него над ухом друг и вечный сосед по парте Руська Коновалов, прозванный Рыжиком за огненно-медный цвет волос.
Артем уже собрался все выложить приятелю, как в дверях появилась их классная руководительница – математик Марина Яковлевна. Она стремительно пересекла класс и грохнула журналом о свой стол.
– Внимание! – В наступившей внезапно тишине ее голос звучал громко и уверенно. – Сейчас все дружно встаем и идем на второй этаж в стоматологический кабинет на обследование.
По классу прокатился гул не то недовольства, не то радости. У Артема неприятно екнуло сердце. Он сглотнул и стал запихивать книги обратно в портфель. Руслан, как всегда, побежал вперед занимать очередь. Коновалов во всем стремился быть первым, кроме занятий. По крайней мере, в столовой завтракали друзья раньше всех.
Когда Артем добрался до второго этажа, Коновалов оказался вторым. Впереди стояла только Машка Мартьянова, выскочка и отличница. Обогнать ее было просто невозможно. Из кабинета врача она вышла быстро с весьма довольной физиономией. У нее все всегда было отлично.
Руслан застрял надолго. А когда вышел, только и смог сказать:
– Не человек, зверюга!
В душе Артема что-то оборвалось. Он поежился и шагнул в белоснежный кабинет.
Зубных врачей он никогда не боялся. Подумаешь! Ну, заглянет в рот, ну, просверлит дырку. Зато потом конфеты можно сколько угодно есть, и ничего болеть не будет.
Но то ли настроение у Веснушкина после выходных было плохое, то ли сквозняк из двери дунул ему прямо в ухо, только при виде узкой спины зубного врача у Артема по всему телу пробежали предательские мурашки, колени дрогнули, звонко стукнув друг о друга.
– Ну-с, молодой человек, – протянул врач, не поворачиваясь. Он все еще мыл руки, низко склонив голову. – Садитесь, садитесь, не топчитесь на одном месте.
Трясущейся рукой Артем нащупал кресло, с трудом взгромоздился на него. Глаза ослепила яркая лампа. Он зажмурился.
– Глаза можете закрыть, – услышал он над своей головой. – А вот рот откройте.
Его лица коснулись ледяные пальцы. По зубам стукнула металлическая палочка.
– Так, так, – бормотал стоматолог. – Неплохо, неплохо. Здесь дырочка, здесь еще одна. Что же, нам с вами встречаться и встречаться, юноша. Придется вам походить ко мне.
Сверху щелкнуло, и яркий свет погас.
– У вас три дырки, – мурлыкал врач. – Три посещения. До конца учебного года управимся.
Артем открыл глаза. Он хотел кивнуть, сказать, что он и сам не против. Подумаешь – зубы лечить! Но сделать ничего не успел.
На него в упор глядели желтые кошачьи глаза. Зрачок оказался вертикально вытянут. Этот-то неестественный взгляд Артема и удивил.
– А? – начал он, не представляя, что в таких ситуациях нужно говорить.
– Приходите, я вас буду ждать.
Врач улыбнулся, показав ровный ряд белоснежных зубов и длинные, чуть загибающиеся внутрь клыки.
Доктор встал и снова пошел к раковине мыть руки.
Артем завороженно следил за ним. Вот он согнул свою длинную нескладную фигуру. На тонкие пальцы с острыми, хорошо отточенными ногтями полилась вода. Но руки она не касалась. Струя изгибалась и с брызгами падала в белоснежную раковину. Над краном висело зеркало. Оно отражало противоположную стену со шкафом, пустую вешалку.
Врача в зеркале не было.
Веснушкин медленно перевел взгляд с зеркала на стоматолога. Врач стоял у раковины, голова его была повернута на сто восемьдесят градусов. На Артема внимательно смотрели желтые глаза с вертикальными кошачьими зрачками.
– Иди. Пока. Мы потом встретимся.
Артем и не заметил, как выбрался из кресла и шагнул к двери. В себя он пришел, когда почувствовал, что его кто-то теребит за рукав рубашки. Сквозь звенящую пустоту в голове пробились слова.
– Эй, Веснуха, ты чего? – кричал голос Рыжика.
– Мне к нему три раза приходить, – прошептал Веснушкин пересохшими губами.
– И чего?
– Он меня съест, – обреченно проговорил Артем и с отчаянием огляделся.
Спасать его было некому. Веснушкин вдруг подумал, что родную, хорошо знакомую школу он видит последний раз. Эти стены, эти лица…
За что?
Стало нечем дышать, и он откинулся к стене.
– Ну, ты, Темыч, даешь! – искренне удивился Руська, запуская пятерню в свою рыжую шевелюру. – Так все плохо?
– Да он настоящий вампир! – заорал Веснушкин, отталкивая от себя ехидно улыбающегося Коновалова.
– Ага, – заржал Руслан, – а еще вурдалак и оборотень в белом халате. Ты чего придуриваешься?
– Я правду говорю! – Если бы Артему не было так страшно, он бы затащил приятеля в кабинет, чтобы доказать свою правоту. Хотя идти туда ему совсем не хотелось. – У него еще глаза желтые были! И в зеркале он не отражался.
– Под дождиком перегрелся? – шутка не сработала, и Коновалов откровенно заскучал. – Какой вампир? Обыкновенный дядька. В очках и с бородой. И глаза у него нормальные.
– С бородой?
У Артема все поплыло перед глазами. Он с тоской посмотрел себе под ноги и вдруг увидел свернувшееся вокруг его ботинок белое тельце. Зверек поглядывал на Веснушкина снизу огромными выразительными глазами.
– С бородой?
У Артема все поплыло перед глазами. Он с тоской посмотрел себе под ноги и вдруг увидел свернувшееся вокруг его ботинок белое тельце. Зверек поглядывал на Веснушкина снизу огромными выразительными глазами.
– Ты здесь откуда? – Он шевельнул ногой, прогоняя назойливое существо.
– Хозяин забыл, что взял меня с собой?
– Помню, помню, – буркнул Артем. – Чего ты сюда-то пришел? Я тебя в школу не брал.
– Я пришел, потому что нужен. Тебя что-то тревожит?
– Да врач этот… – пробормотал Веснушкин. Ему было почему-то трудно признаться зверьку в своем страхе. – Вампир он или нет?
– Вампир, вампир, – весело закивал зверек, и ушки его при этом смешно подпрыгнули. – Самый настоящий. Из Трансильвании. Специально для тебя явился.
– А чего это они все на меня?
– А как же? – Зверек сполз с его ног и сел рядом. – Ты родился тринадцатого января, в пятницу, в тринадцатом роддоме. Тебе тринадцать лет. И живешь ты на улице 13-я Парковая, в доме на тринадцатом этаже. Этого вполне достаточно, чтобы с тобой начали происходить интересные вещи.
– Ничего интересного здесь нет! – вспылил Артем.
– Не ори!
Веснушкин удивленно поднял голову и увидел перед собой Руську. Вроде бы только что его здесь не было…
– Сейчас сюда все учителя сбегутся! Урок идет!
Веснушкин заморгал, потом протер глаза.
– А где этот… с хвостом? – спросил он, оглядываясь.
– Ты чего сегодня ночью делал? – Коновалов потащил приятеля подальше от столпившихся у кабинета врача одноклассников, которые уже стали на них с интересом поглядывать. – Монстров гонял на компьютере? Они тебе везде мерещатся!
– Родственники ко мне приехали, – пожаловался Артем. – Теперь ни поспать нормально, ни телевизор посмотреть… – Он быстро поднял глаза на друга. – Ты когда родился?
– Четвертого апреля, – опешил Руслан.
– А день недели? – не отставал от него приятель.
– Вторник. А чего случилось-то?
Но Артем не стал пока ничего говорить. Он сдернул с плеча рюкзак, перевернул его, нашел учебник алгебры.
Разрезанная карта лежала как закладка на предпоследней странице.
– Зажигалка есть? – кровожадно спросил Веснушкин, с ненавистью глядя в улыбающееся лицо Пиковой Дамы.
Карта загораться отказывалась. Она чадила, воняла, но огня не давала. Даже плавиться не хотела.
– Видел? – У Артема дрогнула рука. Карта, крутанувшись в воздухе, спланировала на пол. – Ничего не понимаю. – Он почесал кончик носа. – Откуда-то стали приходить фредди крюгеры, привидения и вампиры. Шляются по квартире как у себя дома. Всякие гадости говорят.
– Какие вампиры? Ты что? – захохотал Коновалов, и галдящая до этого толпа одноклассников тут же замолчала. – Ты какой фильм последний раз смотрел? «Дракулу» или «Ван Хельсинга»?
Артем зажмурился и сделал несколько шагов вперед.
– Сейчас в окно врежешься! – предупредил Руська.
Веснушкин остановился, сжал кулаки. Его трясло от бешенства.
– Ничего я не смотрел, – зашипел он. – Говорю, ко мне родственники приехали. Прохода от них никакого нет. Еще этот Витек со своими шутками.
– Чего это у вас? – За их спиной появилась одноклассница Катька Лунева с остатками карты в руках. – А чего половинка, а не целая?
– И этого достаточно! – Коновалов вырвал карту у нее из рук и грубо оттолкнул. – Катись отсюда! Нам тут только твоего визга не хватает.
Катька обиженно задрала нос и отошла. Но недалеко, чтобы в случае чего подсмотреть или подслушать. Ни того ни другого сделать ей не удалось. Ребята демонстративно повернулись к ней спинами и перешли на шепот.
После разговора Руська сбегал к кабинету врача, заглянул за дверь и, пожимая плечами, вернулся обратно.
– Дядька как дядька, – растерянно пробормотал он. – С бородой. Сереге зуб сверлит. Пошли вместе посмотрим.
– Не пойду я туда, – заупрямился Артем и, чтобы его уже точно никуда не потащили, забрался на подоконник. – Не нравится мне это. С чего это вдруг все так навалилось? Я даже спать боюсь. Вдруг и правда этот псих с перчаткой придет? Что я тогда делать буду?
– Есть верное средство. – Лунева, казалось, появилась из воздуха. – Нужно…
– Иди отсюда! – зашикали на нее ребята. – Чего привязалась?
Катька снова с гордым видом удалилась.
– Все тебе кажется! – стал утешать друга Руслан. – Ты к контрольной в выходные готовился?
Артем вспомнил, как разрисовывал учебник, как папа в это время читал историю, и кивнул.
– Ну вот, под лампой перегрелся. Каникулы начнутся, все пройдет. Ты куда собираешься?
– Родители к бабке на дачу отправляют, – обреченно вздохнул Веснушкин.
– Все в порядке, – жизнерадостно хлопнул его Коновалов по плечу. – Свежий воздух, здоровая еда – и все придет в норму.
Артем его уверенности не разделял, но на всякий случай кивнул.
Что он еще мог сделать?
Как седьмой «Б» ни старался затянуть процедуру проверки зубов, чтобы избежать контрольной, им ничего не помогло. Со звонком в классе материализовалась математичка, взяла в руки мел, поделила доску на две части и произнесла магические слова:
– Достали листочки!
Веснушкин снова положил перед собой многострадальный учебник.
Наверное, минуту он сидел и тупо смотрел на книжку перед собой. В конце торчала закладка, половинка карты с ухмыляющейся Дамой.
– И много ты карт порезал? – поинтересовалась тут же нарисовавшаяся рядом Лунева. В руке она держала еще одну половинку и теперь пыталась соединить обе части. Это у нее не получалось, кусочки были не симметричными, а одинаковыми.
– У меня этих карт дома – целые шкафы, – буркнул Артем. Его тоже озадачило появление второй карты. Чтобы скрыть удивление, он снова полез в портфель. Рука нащупала что-то странное. Он потянул это что-то на себя.
– Ух ты! – с искренним восхищением воскликнула Катька, разглядывая целую стопку разрезанных карт в руках одноклассника.
Артем засунул свою находку обратно и вытер о штаны вспотевшие ладони. Ему все меньше и меньше нравились эти фокусы.
– Не мешай работать, – буркнул он, придвигая к себе листок.
Контрольные по алгебре Артем всегда решал легко. И даже если ошибался, дома из-за оценок его никогда не ругали.
Когда отличница Машка Мартьянова уже вовсю строчила задачку, Веснушкин только достал ручку. Он медленно оглядел склоненные головы друзей и приятелей, хмыкнул, заметив, что Руська уже успел накатать пол-листа, неспешно вывел фамилию на своем листочке и поставил аккуратную цифру один. Первое задание, как обычно, было легким. Он только приноровился начать работать, как прямо перед собой на столе снова увидел белого зверька.
– Здрасьте! Приехали! – возмущенно прошептал он. – Ты чего явился? Не видишь, я занят. И вообще в следующий раз предупреждай о своем приходе. А то шляешься туда-сюда.
Мордочка зверька уже не выглядела такой добродушной. Он зло ощерился, почесал лапкой за ухом и только после этого широко улыбнулся.
– Может, чем помочь, хозяин? – проворковал он. – Хочу тебя отблагодарить за то, что спас меня. Могу у кого-нибудь стащить работу и показать тебе. Могу мел украсть. Или напугать учительницу. Ты как раз успеешь заглянуть в учебник. Потому что, как решается последняя задача, ты не знаешь. А в остальных наделаешь столько ошибок, что пары тебе не миновать. С такой отметкой ты вообще ничего в четверти не получишь. Придется тебе ходить в школу все лето.
Артем беспокойно заерзал на стуле.
– Почему все лето? И чего я тут не решу? Задание-то простецкое.
– Ничего там простецкого нет, – зверек говорил очень убедительно. – Ты же за выходные так и не сел за учебник, ничего не прочитал. А там была одна темка, которую вам не объясняли, велели самим пройти.
Веснушкин с тревогой глянул на доску. В какой-то момент ему показалось, что он вообще не понимает, что там написано. Он опять заерзал на стуле, заглянул в листок Коновалова.
– Веснушкин, – тут же раздался голос учительницы, – не суй нос в чужие работы. Думай своей головой.
Но голова у Артема работать отказывалась. Зверек с парты исчез. Говорить больше было не с кем. К своему удивлению, он заметил, что руки у него трясутся. Он с трудом списал первый пример и остановился. Все эти а, в и квадраты показались ему тарабарской грамотой. Формулы не вспоминались.
– Ты чего сидишь?
Веснушкин вытер вспотевший лоб и повернулся к соседу.
– Решить ничего не могу, – признался он. – Боюсь, мне пару поставят.
– Да ладно, – отмахнулся Рыжик. – Марина пары в жизни не ставила. Ты пиши скорее. До конца урока десять минут осталось.
И он побежал сдавать работу.
Мысли в Теминой голове путались, он с трудом выполнил самые легкие задания.
– Веснушкин, – покачала головой Марина Яковлевна. – Я не узнаю тебя. Может, ты заболел? Ты же всегда хорошо знал математику!
– Заболел, – кивнул Артем и покраснел как рак.