Леся подошла к подруге и попыталась подцепить край маски. Бесполезно! Проклятая ткань словно намертво прилипла к Кириному лицу. Ее невозможно было поддеть даже острым ногтем или подковырять пилочкой для ногтей.
— Слушай, а тебе не больно? — спросила Леся, поняв всю тщетность своих попыток и отступая на один шаг.
— Нет, — покачала головой Кира. — Хотя какие-то странные ощущения я испытываю. Жжет и немного пощипывает.
— Так, может быть, так и нужно? — предположила Леся. — Может быть, она потом впитается в кожу без остатка?
— Дай мне инструкцию! — велела ей Кира.
Прочитав еще раз листок и даже перевернув его на другую сторону и убедившись, что там нет ни строчки о том, что маска должна стать второй кожей, Кира покачала головой:
— Нет, ее надо отлепить. Не могу же я так ходить вечно!
Леся честно попыталась выполнить просьбу подруги и отлепить злополучную маску. Но едва маска стала отходить, Кира начала шипеть и ругаться:
— Тянет! Больно! Она прилипла!
Наконец Леся отступила и критически воззрилась на подругу.
— А что, — наконец произнесла она. — Может быть, так и оставить? Знаешь, издалека даже и не понять, что на тебе маска. Она так плотно прилегает к коже, что стыков не видно. Давай, накрасим тебя поверх нее и все.
— Ты что несешь? — заорала на нее взбешенная Кира. — У меня драма, а ты издеваешься! Какие еще стыки? Я тебе подвесной потолок, что ли? Стыки она замазывать собралась!
И девушка начала метаться по комнате, пытаясь силой оторвать назойливую нахалку.
— Постой! — кинулась следом за ней Леся. — Ты себя поранишь! Надо под водой!
— Что? — остановилась Кира.
— Надо попытаться смыть ее водой, — повторила Леся.
Идея Кире понравилась. Она пошла в ванну и принялась плескаться в теплой воде. Дело и правду пошло на лад. Постепенно составляющие маски стали растворяться в теплой воде. И скоро Кира сумела отодрать кусочек маски. Она тянула за него, а Леся лила душем. И маска постепенно отлеплялась от Кириного лица.
Насколько хорош был эффект Леся не видела. Так как лицо полностью занавесили густые Кирины волосы. Однако, судя по шипению, которое издавала Кира, что-то было определенно не так. Наконец вся маска была отлеплена. Кира схватила с вешалки тяжелое махровое полотенце и зарылась в него.
— Ну что? — глухим голосом произнесла она. — Посмотрим, что получилось?
— Посмотрим, — не дрогнув, согласилась Леся.
Кира подняла лицо и Леся ахнула. На нее смотрела совершенно пурпурно-красная Кира с четырьмя ровными белыми кружками вокруг глаз, носа и губ.
— Как? — спросила у нее Кира. — Эффект есть?
— Потрясающий, — только и сумела кивнуть Леся.
Фантик уже давно крутился тут же. При виде хозяйки, приобретшей такую странную окраску, он попятился прочь. Проследив за котом, Кира глянула наконец на себя в зеркало и закричала:
— Мамочки! Кто это?
Следующие четверть часа ушли на то, чтобы немного успокоить бедную, вконец расшатавшуюся нервную систему Киры. Наконец Кира отрицательно помотала головой и сказала, что больше не может глотать пустырник и, так и быть, она согласна взглянуть на себя еще разок. На этот раз Кира была морально подготовлена к ожидающему ее зрелищу. И сумела сдержать вопль ужаса. Она даже потрогала кожу и сказала:
— В одном они не соврали, все разгладилось. И от усталости не осталось и следа. А если и нет, то все равно уже ничего не разглядеть.
И, отложив зеркало в сторону, Кира сурово взглянула на подругу.
— Не знаю, что со мной будет дальше, но одно могу сказать тебе совершенно точно: охмурять господ Иванова и Михайлова тебе сегодня придется одной. Справишься?
— Ты хочешь, чтобы я поехала к ним одна? — встревожилась Леся. — Но о чем я буду с ними говорить? И вообще, Кира, их же будет двое!
— Тебя послушать, так ты овечка невинная! — хмыкнула Кира. — Я же не мадам из публичного дома и не к клиентам тебя отправляю. А к двум вполне приличным мужчинам — твоим коллегам по работе.
— Пусть я и не овечка, но они вдвоем живо меня заклюют, — ответила Леся. — Наплетут с три короба, а мне даже посоветоваться будет не с кем, верить им или нет.
— Кхм, — закашлялась Кира. — Пожалуй, ты права. Но что же делать? В таком виде я же не могу высунуться на улицу? Люди испугаются!
— Во-первых, тебе надо дойти только до машины, — напомнила ей Леся. — А во-вторых, у тебя где-то была шаль.
И она метнулась в комнату, где стоял платяной шкаф. Шалей шелковых и шерстяных, легких шарфиков и головных платков в нем и в самом деле нашлось видимо-невидимо.
— Вот эта! — решила наконец Кира, выбрав светло-кремовую шаль с тускло-серебристыми полосками.
К этой шали полагались свободные такой же расцветки шелковые штаны, которые в такую теплую погоду идеально подходили. Белые пятна на носу, возле глаз и губ Кира замазала тональным кремом и заретушировала толстым слоем румян.
— Теперь по крайней мере я выгляжу однородно, — порадовалась сама за себя Кира. — И лица под шалью почти не видно.
Она и в самом деле укутала голову и лицо шалью почти до самых глаз. И когда шла, опустив голову, то понять, кто там идет, вообще было невозможно. Например, соседка Киры с нижнего этажа — баба Таня, столкнувшись с девушками на лестнице, потому что лифт по какой-то причине снова сломался, недоуменно уставилась на Лесю и шагающую с ней рядом замотанную в шаль фигуру.
— Здравствуй, Лесенька, — поздоровалась соседка с девушкой, которую часто видела, когда Леся приходила в гости к Кире.
После этого приветствия баба Таня снова попыталась проникнуть взглядом под просторную шаль, в которую по всем правилам добропорядочной мусульманки куталась Кира.
Но у бабы Тани ничего не получилось. Девушки торопливо прошли мимо нее. А соседка осталась стоять на лестнице, глядя им вслед. Мысли при этом в ее голове однозначно крутились самые тревожные.
И стояла она на лестнице, что-то соображая, долго. А когда наконец сообразила, то поспешила не к себе домой, а к своей подруге — такой же моложавой и полной сил пенсионерке Ирине Филипповне.
— Что я тебе скажу сейчас! — войдя в квартиру приятельницы, пообещала баба Таня. — Мусульмане в нашем доме поселились!
— Это ты про Арама с четвертого этажа? — осведомилась у нее Ирина Филипповна. — Так он только на вид мусульманин, а на самом деле православный.
— Да нет! — помотала головой баба Таня. — Тут дело хуже. Бабу я сейчас видела. Вся в платках замотанная. До самого носа. К Кире приехала! И Леся с ней была!
— Ну и что?
— А то, что иностранка она!
— Кто?
— А эта, которая в платке! — И, не дожидаясь следующего вопроса, баба Таня быстро произнесла:
— Наши-то мусульмане, которые из Азербайджана или там из Узбекистана приезжают, этак вот лица свои не прячут. Нет, эта точно откуда-то с Ближнего Востока к нам пожаловала, где все строго по шариату живут. А там такое творится! Ты телевизор-то смотришь?
— Смотрю. Безобразие форменное и непорядки сплошные, — согласилась Ирина Филипповна. — Ну а мы тут при чем?
— Так ведь не одна же она, эта женщина, сюда приехала! — воскликнула баба Таня. — А хоть бы и одна. Зачем пожаловала? Сейчас вот всюду про бдительность говорят. Вот я и думаю, а не сообщить ли нам об этой новой жиличке куда следует?
— Да за что же? — возмутилась более рассудительная Ирина Филипповна. — Она же ничего плохого не делает.
— Это пока не делает, — мрачно заметила ее подруга. — Говорю же, осматривается. А потом к ней братья-товарищи по партии пожалуют. И все!
— Мне твоя позиция в отношении этой женщины просто непонятна, — недовольно отозвалась Ирина Филипповна. — Ты сначала выясни точно, в чем ее вина и есть ли она вообще. А потом уж в милицию с доносами бегай. Там тоже люди работают. Чего их без толку от дела отрывать?
К этому времени две пенсионерки уже переместились на кухню, где Ирина Филипповна выставила на стол банку домашнего вишневого варенья. Из чего баба Таня сделала верный вывод, что ее рассказ подругу все же заинтересовал. Просто так она бы варенье не достала, ограничилась бы своим желе из антоновки.
Поэтому баба Таня неторопливо прихлебывала горячий крепко заваренный чай, заедая его вкуснейшим вареньем, и ждала, когда подруга наконец дозреет. Это произошло к тому моменту, когда соседка допивала третью чашку, а банка с вареньем опустела почти наполовину.
И тут то ли Ирине Филипповне стало жалко своего фирменного варенья, которое таяло прямо на глазах, то ли все шестеренки и винтики в ее голове наконец пришли в правильное положение, только хозяйка квартиры откинулась на спинку стула и заявила, глядя на свою подругу:
— Сами проследим за этой особой в платках. А потом, если заметим за ней что подозрительное, уже и милицию подключим.
* * *К этому времени Кира с Лесей, даже не подозревая о том, какие волнения посеяли позади себя, уже уселись в машину и сейчас спешно двигались в сторону дома Иванова. Из-за проклятой косметической маски сомнительного производителя подруги однозначно опаздывали на свидание. И чтобы хоть немного нагнать время, Кира позволила себе то, чего не позволяла никогда прежде. Увидев пустой перекресток и полное отсутствие пешеходов и других машин вокруг себя, она пролетела на красный сигнал светофора. И тут же ей в спину понеслась заливистая трель милицейского свистка.
— Вот черт! — не сдержалась Кира. — И где он там умудрился спрятаться? Ровное ведь место!
— Не с нашим везением правила нарушать! — тоже разозлилась Леся.
Однако сделанного не воротишь. Пришлось Кире извлекать свои права и документы на машину из бардачка. И предъявлять их появившемуся возле машины старшине постовой службы. На первый взгляд это был мужчина хоть куда, в самом расцвете сил. Мундир на его широком пузе того и гляди обещал лопнуть при малейшем неосторожном движении.
Взяв Кирины документы, он принялся придирчиво их изучать, с каким-то обидным недоверием качая головой.
— Что же вы так, — укоризненно произнес наконец он и, пронзив Киру взглядом, добавил уже более сердито:
— Нарушаете.
— Я не заметила, — плаксивым голосом сообщила ему Кира. — Честное слово, первый раз.
— Все так говорят, — наставительно произнес старшина. — А потом аварии на дорогах.
— Я больше никогда не буду нарушать! — поклялась Кира. — И в аварии тоже попадать не буду.
Старшина попытался прочитать по ее лицу, правду ли она говорит. Но так как лица под платком он до сих пор не увидел, то вежливо попросил:
— Девушка, вы можете снять платок с головы?
— Зачем? — спросила Кира.
— Мне нужно взглянуть на вас без платка, — терпеливо пояснил ей старшина.
— Вам не понравится, — честно предупредила его Кира.
— Слушайте, снимайте эту мотню, гражданка! — начал злиться старшина. — Вы и святого из себя выведете!
Злить его Кире ни в коем случае не хотелось, поэтому она поспешно скинула с головы шаль и подняла лицо к старшине. Увидев какую-то красную лепешку вместо ожидаемого симпатичного личика с зелеными глазами, тонким носом и украшенными веснушками щеками, старшина испуганно отшатнулся от машины.
— Что это с вами? — выдавил он наконец.
Кира открыла рот, чтобы сказать чистую правду, дескать, пострадала ради пущей красоты, но тут в разговор неожиданно вмешалась Леся.
— Воспаление у нее! — сказала она. — Кожное.
Врач сказал, что страшно заразная штука. Откуда-то из тропиков к нам попала, и вот Кира уже заразилась.
— Так она у вас заразная? — прошептал старшина, бледнея на глазах. — А что же она, если заразная, по городу раскатывает?
— Так мы в больницу едем, — охотно пояснила Леся.
— Своим ходом? — поразился старшина.
— Так в машину «Скорой помощи» нас поместить отказались, — соврала Леся и вдохновенно добавила:
— Сказали, потом никакая санобработка очистить машину от тропической инфекции не сможет.
— Вот ваши документы! — быстро произнес старшина, сунув обратно права и документы на машину. — Езжайте с богом!
И, даже не отдав им честь, он помчался к своей машине, где, как увидели подруги, извлек из багажника водочную бутылку и принялся из нее щедро поливать свои руки, которыми касался документов. Чертыхаясь, он от волнения совершенно не смотрел по сторонам, проливая большую часть дезинфицирующего средства на мостовую и явно не интересуясь ничем вокруг, кроме своего драгоценного здоровья.
— Напугала хорошего человека до полусмерти, — укорила подругу Кира.
— Зато тебя от неприятностей спасла, — возразила, улыбаясь, Леся.
И подруги, в глубине души страшно радуясь, что так ловко провели старшину, спокойно продолжили свой путь. К Иванову они все же опоздали. Хотя жил он в центре города, возле метро «Технологический институт», в отдельной двухкомнатной квартире, когда-то переделанной из трех комнат бывшей коммуналки.
Из одной комнаты, которую по проекту разделили, сделали кухню и санузел, а две другие остались жилыми — с высокими лепными потолками, на взгляд подруг, единственное, что могло примирить с жизнью в пыльном и душком центре.
Входную дверь прорубили прямо в стене, снабдив ее номером с литерой "А". Таким образом рядом находилась квартира 9 и квартира 9А. Открыв подругам дверь, Иванов пропустил их в квартиру. Но, увидев лицо Киры, когда она, снимая в прихожей уличную обувь, неосторожно уронила шаль, громко ахнул:
— Господи! Вот так ожог! А как глаза? Глаза-то целы? Не пострадали?
— Нет, — изумленно ответила ему Кира. — Глаза, нос и рот не пострадали. Их даже замазать пришлось, чтобы на общем фоне не выделялись!
— Это хорошо! — закивал головой Иванов. — Но такой ожог, вам все равно надо показаться врачу. Вы явно попали под очень сильное излучение! Теперь я верю, вы видели тот НЛО, который похитил Ивана Тимофеевича! Никаких сомнений! Такой ожог можно получить, только наблюдая взлет или посадку инопланетного летательного аппарата.
Подруги переглянулись. Он что, ненормальный? Или в самом деле верит в эту чепуху?
— Проходите! — пригласил тем временем девушек хозяин дома.
Иванова, как уже успели узнать подруги, звали Владимиром. Для близких знакомых Влад или Владька. А вот Михайлов Александр, или для близких Сашук, немного задерживался. Он пришел следом за подругами минут через пять. И тоже сразу же начал ахать над полученными Кирой ожогами во время наблюдения ею, как они считали, приземления инопланетного летательного аппарата.
— Скажите, а вы что, в самом деле верите в НЛО? — спросила у друзей Леся.
Те вытаращились на нее так, словно она ляпнула бог весь какую глупость.
— Конечно! — дружным хором ответили они. — Но вы же и сами видели!
Подруги не стали информировать друзей о том, что они не видели подобное необъяснимое явление, а лишь слышали о нем из рассказов других очевидцев. Иначе пришлось бы объяснять, что краснота на лице Киры имеет вполне земное происхождение.
— О твоей чертовой косметической маске молчим, а то, боюсь, они после этого потеряют к нам интерес, — шепнула на ухо подруге Леся. — Сейчас мы для них вроде соратниц и очевидцев удивительного события, а если расскажем про маску, будем выглядеть обычными идиотками.
Кира молча кивнула. Совершенно неожиданно для себя она вдруг обнаружила, что даже с красной и распухшей до неузнаваемости физиономией она может производить сильное впечатление на мужчин. Она тут же приписала эту особенность своей уникальной энергетике, против которой не может устоять ни один нормальный представитель противоположного пола.
Да уж что и говорить, сегодня девушка буквально купалась в мужском внимании. Куда там Лесе с ее безупречной мордашкой. Кира могла дать ей сто очков вперед. Теперь даже далекое будущее рисовалось Кире в самых радужных красках. Если уж такой кошмар на лице их не пугает, может быть, не стоит волноваться и из-за морщин, которые могут появиться у нее в будущем?
— Расскажите! — потребовали у Киры и Леси их новые знакомые. — Расскажите, что вы видели?
— Э-э-э! — протянула Кира.
Несмотря на твердую уверенность в своем умении очаровывать мужчин в любом виде, она все же каким-то внутренним чутьем улавливала опасность. Если проболтается, что ничегошеньки они не видели, то их с Лесей рейтинг может сильно упасть. Поэтому она бодро соврала:
— Знаете, это было потрясающе! Такое огромное светящееся облако. Оно появилось буквально ниоткуда. И провалилось в никуда.
— Протонная вспышка! — в безумном восторге закричал Иванов, запрыгав по комнате, словно горный козел по скалам. — Я же тебе говорил! Говорил!
Эти слова относились к Михайлову. Но тот отреагировал иначе. Он просто во все глаза глядел на Киру и даже, как им показалось, дышать от восторга перестал.
— А Вещий Олег — кретин! — продолжал тем временем бурно ликовать Иванов. — Не поверил, что Ивана Тимофеевича в самом деле забрали они! Еще и Таньку в дурку упек! А ведь она была очевидицей контакта!
— За все великие открытия людям приходилось платить свободой, а зачастую и жизнью, — находясь в экзальтированном ступоре, все же прошептал Михайлов.
Подруги переглянулись. Либо эта парочка в самом деле законченные «лунатики», искренне верящие в существование НЛО, либо они разыгрывают фарс, пытаясь их дурачить. Но в любом случае других свидетелей тех моментов жизни Ивана Тимофеевича, которые были связаны с летающими тарелками, у подруг не было. Извольте довольствоваться тем, что есть.
— Скажите, — обратилась Кира к друзьям, когда их восторги несколько поутихли. — А почему Иван Тимофеевич оказался в этом вашем местечке для встреч членов клуба любителей НЛО в незапланированное время? Ведь в тот день, кроме него и Тани, никто больше в домики не приезжал?
— Да, — согласился Михайлов. — Никто больше не ездил.
— Сами не понимаем, как это получилось, — пожал плечами Иванов. — Мы уже со всеми нашими переговорили. Никто толком сказать ничего не может. Обычно мы собираемся раз в месяц. И всегда предварительно договариваемся.
— Говорят, вроде бы у Ивана Тимофеевича было что-то вроде видения, — произнес Михайлов. — Контакт, одним словом, был.
— С кем контакт? — вяло произнесла Кира.