За синей шторой – теперь откровенно синей, без всякого черного подтекста, – стал хорошо просматриваться квадрат окна. Утро вошло в полную силу. А у Андрея сил совсем не осталось. Настя спит, грудь ее – молодая, упругая – равномерно поднимается и опускается. Хорошо бы и ему уснуть. Припасть к ее груди и уснуть.
Тогда, в детстве, он сразу понял обман, и впивался вовсе не потому, что надеялся найти молоко. Разве в пахнущей чужим запахом груди могло быть молоко? Он ее просто кусал, мстил за обман.
Настя тоже его обманула – синим платьем в тот вечер, лживыми уговорами сегодняшней ночью. Черт возьми! Он встанет и посмотрит сейчас фильм! Он большой, взрослый, он в своей собственной квартире – кто может ему что-то запретить?
Андрей резко сел на постели, уже не заботясь, проснется ли Настя, скинул ноги с кровати, но запутался в простыне, упал, хотел подняться, но не смог. Перепуганная Настя вскочила, с большим трудом сумела уложить его обратно на кровать. На него напала такая слабость, что он уже и пошевелиться не смог бы. Настя сидела рядом, гладила его по голове, говорила какие-то утешительные ласковые слова. Наконец ему удалось уснуть. А девушка больше не ложилась – боялась оставить его наедине с кошмарами.
Это был последний рецидив – проснулся Андрей около двенадцати дня практически здоровым.
* * *В университет Настя не пошла – наверное, Бородин успел ей все-таки что-то сказать, предупредить, а может, она была напугана его ненормальным состоянием ночью, – и в «Колесо обозрения» к Татьяне они поехали вместе. Та их уже ждала у входа, почему-то прячась между дверьми.
– Привет, привет! Задерживаетесь. Быстро делаем отсюда ноги! – Татьяна схватила Настю за руку и потащила в сторону бара «Сказка», который находился в том же здании, что и редакция. Андрей поспешил за ними, несколько удивляясь такому ее поведению.
В баре Татьяна со всего размаха плюхнулась на стул и захихикала, потирая руки:
– Все! Теперь не достанет! – Вытащила сигареты, закурила – Андрей услужливо поднес зажигалку.
– Кто не достанет? – Настя испуганно смотрела на сестру.
– А… – Татьяна сделала глубокую затяжку и медленно выпустила дым. – Есть у нас один внештатный придурок. Достал, сил нет! Повадился таскаться в редакцию чуть ли не каждый день. Главный его ко мне отфутболил и руки умыл, а мне теперь отдувайся. Нудный такой, жуть!
– А чего он таскается-то? Чего ему надо? – спросил Андрей.
– Приносит всякую ерунду философического содержания, в основном в виде стихов. Хочет, чтобы опубликовали.
– Так ты бы его послала раз и навсегда.
– Нет, послать нельзя, главный требует, чтобы мы поддерживали связь с общественностью.
– Тогда публикуйте.
– Да как такое можно опубликовать?! Вот, например, из прошлого опуса. Вы только послушайте! – Татьяна закатила глаза и прочитала нараспев:
– И все в таком роде на пяти страницах печатного текста.
– Перенасыщено «о», а так… – Андрей засмеялся. – Читывал я шедевры и похлеще.
– Не знаю, что ты там читывал, а я уже застрелиться из-за него готова. Позавчера услышала его голос в коридоре и подумала: в шкаф, что ли, залезть? Сказать девчонкам, что меня нет, и там отсидеться… Ладно, бог с ним, с уродом, ближе к делу, как говорит наш дорогой шеф. Насчет твоего журнала я узнала. Называется он не «Цивилизация», а «Антицивилизация». Издавался в нашем городе, просуществовал недолго, вышло всего восемь номеров. Ну, а остальную информацию, – Татьяна хитро прищурилась, – получишь, если угостишь девушек кофе.
– На самом интересном месте остановилась… – проворчал Андрей.
– Мы знаем, как и чем зацепить клиента, – Татьяна улыбнулась. – Мне еще и пирожное.
– Мне тоже, – включилась в игру Настя. – А еще взбитые сливки, плитку «Milka» и…
– Хорошо, хорошо, твои вкусы я знаю, можешь не перечислять.
Андрей отошел к стойке, а когда вернулся с подносом, нагруженным чашками, тарелочками и вазочками, Татьяна не стала его дольше мучить, сразу же выложила информацию.
– Бывшего редактора «Антицивилизации» я, как оказалось, неплохо знаю. Да и кто его не знает? Сема Глизер. Тот еще типус! «Анекдот с бородой». Все так его и зовут, за глаза, разумеется. Бородатый, бородавчатый и абсолютно лысый. Я ему с утра позвонила, договорилась, что ты к нему подъедешь. Можешь прямо сегодня, после четырех он дома. У него сохранилась вся подшивка журнала. – Татьяна вытащила из сумки блокнот, полистала, нашла нужную страницу, вырвала и протянула Андрею: – Вот, возьми, тут телефон и адрес. Но если совсем горит, его теперешняя редакция в двух шагах отсюда. Только я бы тебе не советовала туда ходить.
– Почему?
– Это не совсем удобно, – Татьяна загадочно улыбнулась.
– Ему неудобно?
– Тебе неудобно. Твой визит может пагубно сказаться на твоей безупречной репутации.
– Не такая уж она у меня безупречная.
– Тем более! Сема, несмотря на некоторую свою несуразность, мужик вполне нормальный, а вот журнал, который он нынче издает… Как бы это помягче выразиться? В общем, порнографического содержания журнальчик, причем для секс-меньшинств. «Два в одном» называется. Слышал о таком?
– Нет, не слышал и не видел.
– И слава богу! Кстати, журнал пользуется большим спросом.
– А Сема что, гей?
– Да нет, говорю же, нормальный мужик! С вполне обычной ориентацией, переходящей в вялотекущую импотенцию.
– О, а ты-то откуда знаешь? – рассмеялась Настя.
– Понаслышке, понаслышке, не из личного опыта, не волнуйся. Он не в моем вкусе, я лысо-бородатых не люблю. Так что, – Татьяна повернулась к Андрею, – пойдешь к нему домой или рискнешь заглянуть в редакцию? Из чистого любопытства?
– Домой. Если ты мне гарантируешь, что он на меня не набросится и тут же не растлит.
– Не растлит, не растлит, можешь не беспокоиться. Ну ладно, – отставила Татьяна чашку, – кофейку попили, пора бежать. Мой внештатный гений, наверное, уже испарился.
* * *До встречи с Глизером оставалось больше часа.
Андрей хотел отвезти Настю домой, но она ни за что не согласилась – всерьез решила его охранять. Чтобы как-то убить время, они зашли в «Букинист» – большой двухэтажный книжный магазин. Здесь можно было истратить не один час, особенно с Настей. Поэтому, когда они, наконец, вышли, нагруженные книгами, пришлось ехать быстро, на предельно возможной скорости, иначе они просто опоздали бы на встречу. Настя осталась в машине дожидаться Андрея, посчитав, что вместе им идти неудобно.
Семен Глизер больше всего напоминал веселого, жизнерадостного гнома. Он оказался еще нелепее, чем его описывала Татьяна. Маленький, толстенький, с гладким, сверкающим черепом, усеянным бородавками, и с густой черной бородой. Чрезвычайно подвижный и громогласный.
– Андрей Львович Никитин, частный детектив? – громко, на всю лестничную площадку вопросил Глизер и расхохотался.
– Он самый. – Андрей протянул руку, «гном» с радостью ее схватил и энергично потряс. – Можно просто Андрей.
– Ждал, ждал, проходите. Как Татьяна поживает? Замуж не выскочила? – Глизер запустил в бороду свою пухлую лапку и задумчиво зашебуршил в ней, словно выискивая блох.
– Нет, не вышла. Да она, насколько я знаю, пока и не торопится.
– А что, вы к ней подступались с таким предложением? – Семен подмигнул. – Отказала?
– Я вообще-то знакомый ее сестры.
– А! – Семен явно почему-то обрадовался. – Кофе? Или, может, – хозяин хлопнул тыльной стороной ладони себя по шее, – чего-нибудь покрепче? У меня есть отличный херес… Правда, как сказала одна моя знакомая, хорошее на букву «х» не назовут, причем сказала наутро, после того как мы с ней приговорили три бутылочки, но херес действительно очень неплох. – Глизер опять подмигнул и громко расхохотался. – Рекомендую. Очень и очень неплох.
– Да нет, спасибо, – отказался Андрей. С сожалением отказался, толстячок ему нравился, и если бы не Настя, которая ждала его в машине, он бы с удовольствием с ним выпил. – Со временем проблемы.
– А, понимаю. Ну тогда сразу к делу. Пойдемте в комнату.
Мебель там оказалась совершенно под стать хозяину: низенькая, широконькая, вся какая-то, если так можно выразиться о мебели, жизнерадостная. Диван и кресла были обиты красным в цветочек велюром, на столе лежала яркая, пестрая скатерть.
– Присаживайтесь. Если хотите, можете курить. Пепельница на подоконнике. А я пока… – Он устремил задумчивый взгляд вверх, к полкам, прибитым над шкафами, почти к самому потолку. – Там у меня весь архив. Вот только… – Семен опять задумался.
– А, понимаю. Ну тогда сразу к делу. Пойдемте в комнату.
Мебель там оказалась совершенно под стать хозяину: низенькая, широконькая, вся какая-то, если так можно выразиться о мебели, жизнерадостная. Диван и кресла были обиты красным в цветочек велюром, на столе лежала яркая, пестрая скатерть.
– Присаживайтесь. Если хотите, можете курить. Пепельница на подоконнике. А я пока… – Он устремил задумчивый взгляд вверх, к полкам, прибитым над шкафами, почти к самому потолку. – Там у меня весь архив. Вот только… – Семен опять задумался.
– Вы не знаете, как туда забраться? Может, мне будет удобнее? – предложил Андрей с готовностью.
– Да нет, – Семен отмахнулся, – как туда забраться, я знаю. Проблема не в том.
– А в чем?
– Проблема в том, что я совершенно не помню, на какой именно полке нужно искать. Их у меня, как видите, пять. – Он опять впал в задумчивость. – Ну ладно! – Семен энергично потер ладонь о ладонь, сделал телом какое-то движение, похожее на полуприседание, и выбежал из комнаты. Вернулся со стремянкой. Расставил ее и быстро взобрался наверх. – Может, здесь? – Снял с полки подшивку пожелтевших, ужасно пыльных газет, протянул ее Андрею. – Подержите. – Потом передал несколько столь же пыльных папок, ворох разрозненных бумаг. – Складывайте все где-нибудь, можно прямо на пол. Нет, давайте все назад, на этой полке искомое не обнаружено.
Журнал «Антицивилизация» нашелся только на четвертой по счету полке. Восемь толстеньких книжек в строгой обложке (на черном фоне белыми буквами название, год, месяц и номер), аккуратно перетянутых веревочкой.
– Вот она, моя девочка. Любимый ребенок, признаюсь вам. Жаль, что так недолга была ее жизнь. Вас какой номер интересует?
– Я не знаю. Меня, собственно, интересует статья «Молекула смерти».
– «Молекула смерти»? Опять? Через двенадцать лет опять только «Молекула смерти»! – Глизер отчего-то ужасно расстроился. – «Антицивилизация» была очень хорошим журналом. Очень! Не чета тому дерьму, которое я сейчас с горя издаю. Но за все время, что выходила моя «Антицивилизация», большой резонанс вызвала одна только эта статья. Вот и вы туда же! Знал бы, не стал столько возиться, искать… – Глизер, казалось, не на шутку обиделся.
Андрей открыл первый номер, пролистал несколько страниц, вернулся к оглавлению.
– Она не здесь, – Семен почти вырвал у него из рук журнал. – В шестом номере. Вот, держите. Сорок седьмая страница.
– Ого, какая у вас память!
– Дело не в памяти. Просто чертова «Молекула» просто… оскорбила! Вернее, такой интерес к ней оскорбил. Это же была обыкновенная «утка» – наверняка так! – никакой научной основы под собой не имеющая. А поди ж ты – столько звонков, столько отзывов! Я согласился ее опубликовать только потому, что журнал к тому времени уже совсем хирел и загибался, понимая прекрасно, что туфта там все. У каждого своя молекула смерти! Ну не бред ли? А народ, когда прочитал статью, даже испугался. Правда, правда! Были такие, которые в панику ударились, дескать, вот он, конец света, пришел Антихрист… И требовали продолжения статьи, вышло ведь только вступление. А что я мог сделать, если автор, тот чертов профессор – если он, конечно, профессор, в чем лично я сомневаюсь, – как сквозь землю провалился? Упросил напечатать, наобещал с три короба, а потом сгинул… Что с вами? Вам нехорошо?
– Тихомиров Б.Г., – пробормотал Андрей. – Совпадение?
– Да что такое? Что вас так потрясло? Да, Тихомиров, психиатр, профессор, если не врал. Или вас сама статья поразила? Вот я и говорю…
– Скорее всего все-таки совпадение, такой удачи не может быть. Хотя… Инициалы ведь тоже совпадают.
– У кого совпадают?
– По делу об одном недавнем убийстве проходит свидетель Б.Г. Тихомиров, он отчим жертвы. Но я не знал, что он психиатр и к тому же профессор. В протоколе ничего об этом не сказано.
– Вот! Я так и знал, что он соврал, что никакой он не профессор!
– Семен Григорьевич, вы не могли бы мне одолжить номер журнала со статьей на несколько дней?
– Мог бы, конечно. Только большая просьба: с возвратом. Сейчас этот журнал днем с огнем не найдешь.
– Спасибо, я обязательно верну. А вы ничего больше о Тихомирове не слышали? Может, он еще в каком-нибудь издании статьи печатал?
– Нет, ничего.
– А телефона его не осталось? Я понимаю, за двенадцать лет он сто раз мог перемениться, но вдруг хоть какая-то зацепка…
– Да у меня его телефона и не было, в том-то и печаль! Тихомиров никаких своих координат не оставил, договорились, что он сам через пару дней зайдет и принесет продолжение, но не пришел. А меня читатели чуть живьем не съели. Да ладно, чего уж теперь, дело прошлое! – Семен рассмеялся, дурное настроение его наконец прошло.
– Большое спасибо за все! – Андрей поднялся. – Я пойду.
– Уже уходите? – Семен так искренне расстроился, что Андрею его стало жалко. – Может, все-таки хлопнем по рюмашке. Так, чисто символически, за знакомство. У меня и коньяк есть, не только херес.
– Да нет, спасибо, никак не могу, меня ждут. Вы уж сами выпейте. За наше знакомство, – Андрей улыбнулся.
– Сам не могу, я один не пью, – Семен тяжело вздохнул. – Боюсь.
– Чего боитесь?
– Запоев боюсь.
– А вы разве…
– Нет, пока, слава богу, нет. Но ведь так и спиваются – когда начинают употреблять в одиночку.
– Спиваются по-разному. Впрочем, я бы с радостью составил вам компанию, но меня в машине ждет девушка, кстати, сестра Татьяны.
– Девушка ждет в машине? – Глизер хихикнул. – Это веская причина для отказа от выпивки с себе подобным. Ну что ж, тогда не смею больше задерживать. – Он тоже поднялся и проводил Андрея в прихожую. – До свидания.
– Всего доброго.
Андрей вышел из квартиры, медленно стал спускаться по лестнице, пока не услышал, что дверь глизеровской квартиры захлопнулась. Тогда он остановился между этажами, пристроился на подоконнике, раскрыл журнал на нужной странице. Ему хотелось в одиночестве, без Насти, прочитать статью.
«Молекула смерти» занимала всего две журнальные страницы и действительно оказалась лишь вступлением к большому труду. Написана она была в легкой, доступной для самых широких масс форме. Статья заинтересовала Андрея чрезвычайно, хотя ничего нового почерпнуть он не смог: все было так, как рассказывал Венька. Но она была пронизана такой мощной энергетикой, что просто захватила Андрея. Он прочитал ее на одном дыхании и стал перечитывать снова. И было жаль, что статья кончалась так быстро, хотелось читать ее и читать…
Стоп! Андрей захлопнул журнал. Это он уже проходил – когда хочется снова и снова прокручивать текст. Проходил, переборол, излечился. Больше на ту же удочку он не попадется. Но одно ясно: статья и фильм пронизаны одной и той же энергетикой, создатель того и другого один – Б.Г. Тихомиров. Конечно, тот самый Тихомиров – отчим Марины и Натальи. Таких совпадений быть не может, и потому никакого совпадения нет.
Теперь надо позвонить Бородину, узнать адрес и сразу поехать. Одному, без Ильи. У него с автором статьи личные счеты – из-за этого самого Б.Г. Тихомирова он, Андрей, больше суток жил в суицидном бреду и едва спасся. Интересно, сколько народу чертов профессор успел отправить на тот свет? Статья вышла двенадцать лет назад. Если он все двенадцать лет применял свою методику, страшно представить, какое количество людей погибло. Никакому Чикатило подобное не снилось! Или он пользовался ею редко, только в особых случаях? Зачем ему понадобилось убивать Максима, своего зятя? Какие на это у него могли быть причины? На первый взгляд никаких, они скорее у Натальи были. Так что, она-то ему и заказала своего неверного мужа? Вполне может быть.
Вот еще что непонятно: зачем Тихомиров решился опубликовать свою методику, если намеревался ею пользоваться в целях отнюдь не законных? И если уж обнародовал вступление, почему не стал печатать продолжение?
Все это и нужно у него выяснить. Но сначала отправить куда-нибудь Настю, с ней ехать к Тихомирову никак нельзя.
Андрей соскочил с подоконника, свернул журнал и побежал вниз по лестнице.
Настя почему-то ждала его не в машине, где он ее оставил, а на лавочке возле подъезда. В руке у нее был телефон.
– Андрюшка, ну что ты там у этого рупора секс-меньшинств застрял? – накинулась она на него. – Жду тебя, жду, сижу тут, как дура!
– Да пока журнал нашли, то, се… – начал оправдываться Андрей. – И поговорить нужно было. Слушай, Насть, давай я тебя домой закину.
– А ты? Мы разве не вместе?
– Да мне тут еще кое-куда нужно съездить. Чего я тебя за собой целый день таскать буду?
– Кое-куда съездить? Интересно, куда? Мне, кстати, Илья звонил, пока ты у главаря секс-меньшинств сидел… – Настя значительно на него посмотрела, помолчала, выжидая, что Андрей скажет, но не дождалась и сама продолжила: – Так вот, Бородин считает, что мне лучше сегодня с тобой побыть.