– Моя прекрасная госпожа знакома с этим напитком? Хм… А у нас в столице это такая редкость! Я, признаться, надеялся тебя удивить столь удивительным лакомством…
В этот момент оба спутника Ее колдовской силы, повторив действия своего командира, приникли к своим чашкам. И тут же у обоих перекосило физиономии. Сила, перетерпев, проглотил все-таки свой глоток, а вот Жан выплюнул все в чашку и тут же прогремел:
– Ты что ж это, паразит, отравить нас хочешь?…
Но, видимо, на своей территории Эго не боялся здоровенного Жана. Он, нахмурившись, сурово взглянул в его перекошенное лицо и с достоинством ответил:
– Конечно, изысканный вкус кавы может понять и оценить только изысканный человек, а ты, уважаемый кас… пер… штанус, к таковым не относишься…
Жан начал медленно подниматься из своего кресла, но его остановил Сила. Он громким шепотом переспросил, дергая Жана за полу рубахи:
– Как этот недомерок тебя назвал?…
Карлик тут же завизжал на Силу:
– От переростка слышу!…
Начинавшуюся ссору мгновенно погасил спокойный голос Машеньки.
– Господа, успокойтесь. Жан, сядь! Сила, перестань оскорблять хозяина!… А вы, Эго, сами сказали, что кава даже в столице большая редкость. Кроме того, к ее вкусу надо привыкнуть. Прикажите лучше подать вина для моих людей, оно им привычнее.
Карлик стрельнул в сторону Машенькиного сопровождения злым глазом и пробурчал:
– Они перепьются…
Жан в ответ скрипнул зубами, а Сила улыбнулся уголками губ.
И все-таки, уважая просьбу дамы, Эго повернулся к своему слуге и приказал:
– Графин вина полегче и кубки для господ… – Затем, повернувшись к Маше, он продолжил совершенно другим тоном.
– Моя прекрасная госпожа, так это правда, что вы вчера ночью в куски изрубили беднягу Кости да Кости, а всех его людей заковали в кандалы и отправили в Байенские каменоломни?
– Кто тебе рассказал эту чушь? – удивилась Машенька. – Мы действительно немного размялись с бароном – он почему-то считал занятый мной участок лагеря своим, но никакого смертоубийства не было… Тем более я никого не заковывала и не отсылала в эти… как ты их назвал… каменоломни.
– Хм… – недоверчиво фыркнул карлик. – Ну, может быть, меня ввели в заблуждение…
– Лучше скажи, что это ты так вскинулся, когда я припомнила про твою торговлю оружием? – попробовала Машенька перевести разговор на другую тему. И тут же заметила, как плотоядно улыбнулся Сила. А карлик при этих ее слова снова вжал голову в плечи и воровато оглянулся вокруг. Потом укоризненно посмотрел на Машу и попросил:
– Моя прекрасная госпожа, не надо об этом!… Ну что, у нас других тем для беседы нет?
– Ваша колдовская сила, – неожиданно открыл рот Сила, – я думаю, что смогу удовлетворить твое любопытство. – Он лукаво поглядел на Шарца. – Дело в том, что в нашем герцогстве торговля оружием – это монополия герцога. А в условиях подготовки к большой войне эта монополия весьма строго соблюдается… Если наш хозяин смог организовать продажу и главное – покупку оружия, он большой… ловкач!
Маша разочарованно посмотрела на смущенного карлика.
– Так, значит, ты не сможешь мне помочь?
– Моя прекрасная госпожа, я весь к твоим услугам!… А мои услуги могут быть велики и разнообразны!…
– Но, видишь ли, Эго, мне необходимо оружие. У меня неожиданно резко увеличилось количество людей. Кроме того, мы, если мне не изменяет память, договорились о поставке для моей гвардии простой солдатской одежды. А у тебя на витрине сплошное дамское дезабилье…
Карлик испуганно приподнялся и заорал притулившемуся у стены слуге:
– Ну-ка быстро беги, посмотри, кто там в витрину забрался! Моя прекрасная госпожа, извини… Чуть недоглядишь и в витрину обязательно кто-нибудь заберется. Но вот этот дебил… зелье… Этот первый раз. Щас мы его изловим…
– Слушай, Эго, ты что, издеваешься? – Маша была совершенно ошарашена.
– Как можно, баронесса! – Карлик даже вскочил с креслица. – Ты сама сказала, что у меня в витрине какой-то де… зе… бе… ле. Его же надо убрать, он же там что угодно сделать может!…
– Я сказала, что твой магазин, судя по витрине, специализируется на дамском белье! И кроме этого самого белья в витрине ничего нет! – Машенька перешла на крик.
– То есть – никого?! – уточнил карлик.
– Ты правильно понял! – подтвердила Маша и, чтобы успокоиться, одним глотком допила свой кофе.
– Моя прекрасная госпожа, ты меня просто поражаешь богатством своего языка! Я просто теряюсь… Я просто не улавливаю нить твоих рассуждений… Я просто не способен…
И тут Сила захохотал. Он смеялся легко и заразительно, но в ответ ему улыбнулся только Жан. Маша не понимала, что здесь смешного, а Эго понимал, что смеются над ним. Он встал, набычился и прошипел:
– Над чем изволите смеяться?!
Сила вытер подступившие слезы и добродушно пробормотал.
– Ответь ты просто – можешь поставить сорок… – он бросил вопросительный взгляд на Машу, и та утвердительно ему кивнула, – да, сорок комплектов мужской одежды или ты только женскими нижними штанишками торгуешь?
Потом он повернулся к Маше и тихо добавил:
– А оружие мы в другом месте возьмем. И недорого.
– Позвольте, милейший, – возмутился карлик. – Это почему же в другом? Я вполне могу удовлетворить все потребности моего дорогого друга!
– А тогда чего ты мнешься и виляешь! – неожиданно грубо заорал на него Сила. – Цену себе набиваешь!
Эго Шарц растерянно опустился в свое кресло и судорожно вздохнул.
– Не надо пугаться, – пожалела его Машенька. – У нас действительно маловато времени, так что давай по делу.
Карлик мгновенно подобрался, в его глазах зажегся хищный огонек предпринимателя.
– Значит, так! Брюки, рубашка, накидка, сапоги. Брюки и накидка из «акульей кожи», рубашка шерстяная, сапоги высокие, как мы договаривались, со шпорами. Цена… Ну скажем, полтора гульда комплект…
– Гульд! – отрубил Сила.
– Прекрасная госпожа! – тут же взвился карлик. – Этот твой новый… э-э-э… сотрудник! Он что, хочет меня по миру пустить? Ты знаешь, почем сейчас идет «акулья кожа»? Ты знаешь сколько стоит отлить бронзовые шпоры? Ты знаешь…
– Я знаю, сколько стоит солдатская одежда!… – ответил Сила.
– Ну, госпожа, если один из твоих помощников не понимает в коммерции, то другой просто коммерческий бандит!
– Ты принимаешь цену, названную Силой? – не ввязываясь в спор, спросила Маша. – Или мы пошли?
– Ладно, договорились, пусть будет гульд, – согласился Эго, но его глазки довольно поблескивали. Видимо, поэтому Сила сам поставил точку в этой части разговора.
– Госпожа, позволь мне лично проверять качество поставляемого товара. И расчет после приемки…
Карлик с видом оскорбленной невинности покачал головой, но промолчал.
– Теперь об оружии, – напомнила Маша.
– Госпожа, я знаю состав комплектов, закупленных тобой у Крома. Я поставлю еще столько таких же комплектов, сколько ты скажешь… По два с четвертью гульда…
Маша задумчиво поскребла щеку. Сила молчал, не зная о каком комплекте идет разговор. Жан тоже молчал, наценка, назначенная коммерсантом, казалась ему невысокой.
– Хорошо! – согласилась наконец Мария. – Когда можно будет получить оружие?
– Я все обделаю денька за три, – не раздумывая ответил карлик.
– Значит, через три дня мы к тебе наведаемся, – подвела черту Маша и поднялась из кресла. – Спасибо за кофе… и за вино. – И все уставились на кувшин с вином, незаметно появившийся на столе. Настолько незаметно, что на него никто не обратил внимания. И тут Жан спокойно приподнял кувшин и налил до краев два высоких стакана. Они с Силой подняли стаканы и, переглянувшись, вытянули их одним духом.
– Я же говорил – они перепьются, – огорченно пробормотал карлик, а мужики вытерли губы рукавами, шумно втянули воздух, не менее шумно выдохнули, и Сила припечатал:
– Кислятина!…
Маша фыркнула, и, не дав Эго возмутиться, вся троица направилась к выходу.
Когда они появились на улице, Орт быстро подвел коней, и через минуту они уже двигались по пустому переулку к воротам города. А еще через четверть часа все четверо были в лагере.
Еще только подъезжая к своей ставке, Маша увидела возле шатра привязанную к коновязи белоснежную лошадь и сразу сообразила, кто ее ожидает. И действительно, когда она соскочила на землю, перед ней вырос Сяма и быстро зашептал:
– Через пятнадцать минут после вашего отъезда прискакал личный гонец герцога. У него сообщение для тебя госпожа, и он ожидает в шатре.
– Ты чем-нибудь угостил гостя? – тихо спросила Маша.
– Вино и фрукты, – так же тихо доложил Сяма.
– Хорошо!… – бросила Маша и, откинув полу шатра, вошла внутрь.
На маленьком походном стульчике рядом с таким же маленьким столиком, на котором стоял поднос с кувшином вина и тарелкой фруктов, сидел молодой человек в простом камзоле, единственным украшением которого была яркая алая лента, повязанная через плечо. Парень, похоже, о чем-то мечтал, бросая в рот маленькие ягоды, напоминающие виноград, и сплевывая косточки прямо на ковер. Он не слышал, как вошла Маша, и поэтому, когда она заговорила, вздрогнул и вскочил на ноги.
– Ты чем-нибудь угостил гостя? – тихо спросила Маша.
– Вино и фрукты, – так же тихо доложил Сяма.
– Хорошо!… – бросила Маша и, откинув полу шатра, вошла внутрь.
На маленьком походном стульчике рядом с таким же маленьким столиком, на котором стоял поднос с кувшином вина и тарелкой фруктов, сидел молодой человек в простом камзоле, единственным украшением которого была яркая алая лента, повязанная через плечо. Парень, похоже, о чем-то мечтал, бросая в рот маленькие ягоды, напоминающие виноград, и сплевывая косточки прямо на ковер. Он не слышал, как вошла Маша, и поэтому, когда она заговорила, вздрогнул и вскочил на ноги.
– В ставке герцога ты тоже плюешь на ковры? – жестко поинтересовалась Машенька. Она на дух не переносила нерях и грязнуль.
Парень густо покраснел, но, стараясь соответствовать своему званию, не стал оправдываться, а сразу перешел к сути своего поручения.
– Мой господин, великий герцог Вудлок, приглашает баронессу Д'Арк к себе на вечерний прием. Прием начнется через час после заката солнца. Одежда по выбору приглашенного. Оружие не брать, – четко проговорил он, опустив глаза и соорудив каменную физиономию.
– Передай великому герцогу мою благодарность за столь лестное приглашение. Я, к сожалению, не знаю порядков и обычаев при дворе герцога. Может быть, ты несколько просветишь меня на этот счет?
– Что тебя интересует? – Гонец оставался холоден.
– Ну, например, можно ли чавкать за столом, вытирать жирные руки о скатерть, сморкаться на пол и блевать по углам?…
Гонец снова покраснел и неожиданно сбивчиво произнес:
– Я прошу прощения у госпожи баронессы за свое поведение в ее шатре…
– А что это ты в моем присутствии говоришь обо мне в третьем лице? Будь проще…
Парень наконец-то поднял голову и взглянул Марии в лицо.
– Ну, просвети меня, сделай милость… – Машеньке почему-то было приятно его замешательство. Он явно не мог понять, как правильно себя вести со столь юной баронессой, опозорившей к тому же барона Кости да Кости при большом стечении народа.
– Ну, вообще-то, – несколько запинаясь, начал гонец, – у герцога бывает всякое. И сморкаются, и блюют… Но… редко. Да и сам герцог показывается на своих приемах не часто. О скатерть руки не вытирают, потому что скатертей не бывает, и за столами не сидят…
– Вот как? – удивилась Маша. – Значит, надо плотно поужинать, раз кормить не будут.
– Нет, угощение ставится, но за столами не сидят. На приемах ходят, разговаривают, знакомятся… – Гонец помолчал и добавил: – Гадости разные строят…
– Интригуют, ты хотел сказать, и прямо во время фуршета… – поправила его Машенька.
– Ну да, – ухмыльнулся наконец парень, почувствовав нужный тон. – Интригуют, как, кого и под каким соусом пожрать…
– И много народу бывает на приемах? – Машино любопытство было неисчерпаемым.
– От двадцати до сорока человек, но сегодня будет не больше двадцати…
– Почему ты так считаешь? – подняла бровь Маша.
Гонец внимательно и серьезно на нее посмотрел и сухо ответил:
– Мне кажется, герцог сегодня захочет пораньше освободиться от гостей… Не от всех…
Маша не стала его больше расспрашивать, уловив изменение в его настроении. Гонец больше не смущался, он снова стал… чиновником для особых поручений. Поэтому Мария официально ему кивнула и коротко бросила, отпуская посланца герцога:
– Большое спасибо за информацию…
Гонец тут же вышел из шатра, и сразу же раздался удаляющийся перестук копыт. Мария присела на краешек постели и задумалась.
«Ну что же, этого приглашения после вчерашних событий следовало ожидать. Так что ничего особенного не произошло… А вот то, что оружие брать нельзя, – плохо… Неизвестно, как там все повернется, и быть беззащитной уж очень не хочется…» Маша улыбнулась своим мыслям и сама себя перебила: «Ну, не такая уж ты и безоружная нечего прибедняться. Ты и без железа кое-что можешь…»
Она встала и вышла на воздух. Сяма тут же оказался рядом.
– Ну, как новички? – бодро поинтересовалась Мария, не обращая внимания на огонек любопытства, ярко пылавший в глазах ее лейтенанта.
Тот сумел удержаться от вопросов и принялся докладывать о результатах своих занятий с новичками.
– Из двадцати трех человек шестнадцать солдат. Двенадцать очень неплохо владеют мечами, один даже побил Стопа. Шестеро прилично бьют из лука. Я, как ты приказала, отобрал пятерых для твоей проверки. Остальные вообще не умеют обращаться с оружием, так – прислуга. Повар, правда, очень неплох, такой обед приготовил!… Только очень пуглив, прям трясется весь…
– Почему? – рассеянно поинтересовалась Маша, трусливость баронского повара ее как-то не задела.
– Да, ребята говорят, его предшественника барон сварил… Что-то тот напутал с подливой… Я не очень понял, то ли вместо вина уксуса добавил, то ли вместо уксуса сметаны влил…
Маша недоуменно посмотрела на Сяму, не совсем понимая, о чем тот говорит, – она, задумавшись, упустила нить его разговора. И Сяма замолчал, испугавшись, что сказал что-то не то. Повисла пауза, которую нарушила Ее колдовская сила.
– Давай-ка своих лучников, посмотрим, на что они способны.
Лейтенант побежал за лучниками, а Мария не торопясь пошла осматривать устроенное ее гвардейцами стрельбище.
На берегу реки, метрах в двадцати от последнего лагерного шалаша на двух вбитых в землю кольях была натянута бечевка, отмечавшая огневой рубеж. А метрах в тридцати от этой бечевки находился большой деревянный щит, укрепленный на полозьях так, что его можно было, хотя и с трудом, таскать по пляжному песку. На щит была набита старая и основательно истыканная воловья шкура, служившая, судя по грубой разметке, мишенью. Мария улыбнулась каким-то своим мыслям и быстрым шагом вернулась в палатку. Там она достала из чехла свой длинный составной лук и, быстро натянув тетиву, привела его в боевое состояние. Из того же чехла она вытянула три стрелы и, подумав мгновение, прибавила к ним еще пару. Вооружившись таким образом, она вернулась на стрельбище, где ее уже ожидали пятеро лучников, приведенных Сямой.
Подойдя к испытуемым, Мария внимательно их оглядела. Одежка у них была не лучше, чем у остальных людей грозного Кости да Кости, а вот луки, похоже, были подобраны индивидуально. И их вид выдавал почтительное отношение хозяев к своему оружию. Кроме, пожалуй, одного. Темноволосый кучерявый парень держал свой небольшой лук в правой руке весьма небрежно, а левой перекатывал между пальцами недлинную плохо оперенную стрелу.
– Ну что ж, – обратилась Маша к собравшимся. – По словам лейтенанта, вы неплохо умеете обращаться с луком. Посмотрим, чего вы стоите на самом деле.
Она повернулась к мишени.
– Подпускать врага на тридцать шагов весьма и весьма неосмотрительно. К этому моменту у вас в руках уже должны быть мечи, а не луки. Поэтому мы отодвинем мишень подальше. – Она повернулась к Сяме. – Установи-ка этот щит на шестидесяти шагах.
Двое гвардейцев, слонявшихся невдалеке и с интересом прислушивающихся к разговору командира с новичками, немедленно бросились к щиту и, ухватившись за лежащие на песке веревки, потащили его вдоль берега. Когда расстояние примерно стало соответствовать приказу баронессы, они бросили веревки и, шустро отбежав в сторону, с интересом стали ждать продолжения.
– Ну, кто первый? – Машенька ободряюще улыбнулась. Вперед молча шагнули трое. Один из оставшихся покачал головой и пробормотал:
– Не-е-е, для меня это далековато… Я и мишень-то почти не вижу…
– Ты все-таки попробуй!… – подбодрила его Маша. И тот нехотя шагнул следом за первой троицей.
– Ну а ты? – обратилась Мария к кучерявому парню. Тот пожал плечами и лениво процедил:
– Я, конечно, могу пульнуть, только это неинтересно…
– Да? – удивилась Маша. – Это почему же?…
– Близко… Да и не люблю я из лука стрелять…
– Вот как? Хм… Не любишь стрелять, а стреляешь хорошо… А может, когда ты с лейтенантом стрелял, тебе просто повезло?
Парень хмыкнул и поплелся к остальным лучникам. «Ага, – отметила для себя Маша, – этого можно взять на „слабо“».
– Значит, так, – скомандовала баронесса. – Выпускаете по одной стреле. Худший выбывает.
Трое, выступивших первыми, с точностью механизмов вытянули из заплечных колчанов по стреле, наложили их на луки, шагнули левой ногой, одновременно натягивая тетиву, и, с секунду прицелившись, выстрелили. Стрелы с легким свистом растворились в воздухе и возникли, глухо стукнув наконечниками в щит. Все три стрелы торчали из шкуры в районе девятки.
Тот, который утверждал, что для него далековато, проделал всю подготовку одновременно с выстрелившей троицей, но целился гораздо дольше. Уже спустив стрелу, он недовольно поморщился. И действительно, его стрела ткнулась в мишень в районе шестерки.